Соглашаясь с упреком, Райф кивнул.
- Что ты хочешь узнать?
- Нет, - парировал Адди. - Ты расскажешь мне, что мне нужно знать. Я не собираюсь играть в вопросы и ответы. Я слишком устал и сердит. - Расстроенный клейкостью сосновых игл, он выбросил палку.
Райф поперхнулся жиденьким чаем. Сулльский хлебец больше не сидел в его горле, но место, где он там застревал, саднило.
- Первое. Она была права -- я ранен. В плечевой мышце за сердцем что-то застряло. Оно сидит там, беспокоя, уже какое-то время. Когда на уступе меня атаковала тварь, я думаю, его когти протолкнули это глубже. - Там. Он рассказал Адди то, в чем не был готов признаться даже самому себе. Даже когда он просто рассказывал, он чувствовал кончик когтя Шатан Маэра. Крупинку самой черной тени, нависшую над его сердцем.
- Мы можем это убрать? - спросил Адди.
Райф покачал головой.
- Я показывал это чужеземцу. Он ответил, что это должен делать тот, чье мастерство подобно сулльскому.
Адди задумался над этим утверждением.
- Это часть ... . - Договорить ему не удалось.
- Коготь одной из теневых тварей.
Рука горца повисла над тем местом, где когда-то он хранил свою долю священного порошка.
- Да. Да, - сказал он тихо. С вернувшейся сердечностью он добавил:
- Ну, ты, знамо дело, не получишь там от ее милости никакой помощи. Она, скорее, протолкнет его до конца.
Райф заставил себя улыбнуться. Чай остыл, и теперь металл тянул тепло из его ладоней сквозь перчатки. Он отставил его.
- Суллы меня не любят. Они называют меня "Мор Дракка", Свидетель Смерти. В их хрониках написано, что однажды человек, носящий такое имя, принесет им гибель. Они боятся, что этот человек -- я. До того, как я пришел к Увечным, я путешествовал по Буревому Рубежу с... подругой. Она была ранена, и два суллийских Землепроходца вмешались, чтобы спасти ей жизнь. Они хорошо ухаживали за ней, помогли ей, но меня они едва выносили. Потом мы с ними разделились, и встретились снова позже, на земле Ледовых Ловцов. Меня кто-то подпоил. Когда я утром проснулся, моей подруги не было. Ее забрали суллы.
Он позволил вырваться длинному вздоху. Он месяцами держал в себе историю того, что случилось с Аш, и рассказать ее было своего рода избавлением. Береги себя, предупредила она, когда пойло его свалило. Почему она не сказала больше?
С другой стороны костра Адди Ган медленно и с полным пониманием кивнул.
- Не потерянная любовь разделила тебя и суллов. - Из костра выпрыгнула сосновая шишка, и горец носком сапога закатил ее обратно. Ее мгновенно охватило жаркое пламя. - Но им ты нужен, не так ли? Что ты сделал с тварью на уступе, поразил в сердце, вот им бы так делать. Только ты делаешь это иначе. Лучше.
Горец следит за своими овцами, понял Райф. Ни одна мелочь не ускользнет от него. Не зная, что ответить, Райф просто смотрел на Адди.
Адди смотрел в ответ. Он кивнул еще.
- Они не помогут тебе найти то, что ты ищешь.
- Не хотят. Я ищу меч, которым когда-то владели их короли. - Это заставило Адди прекратить кивать.
- Боги, парень. Ты идешь по скользкому пути.
- Ты идешь со мной вместе.
Горец фыркнул. Воздух вышел из ноздрей, замерз, а затем истаял туманом, когда его коснулось пламя.
- Где это место, куда мы идем?
Мы. В глубине души Райф был рад слышать это.
Мы. В глубине души Райф был рад слышать это.
- Оно называется Озером из Красного Льда, и я не знаю, где это, кроме того, что лежит где-то на востоке.
- Это объясняет, почему мы нырнули на север.
- Пожалуй.
Оба мужчины усмехнулись.
- Она узнала тебя по твоему имени? - спросил Адди, задавая вопрос за вопросом.
- Я сделал ошибку, назвав Землепроходцам свое имя. Они также узнали, что я кланник из Черного Града. - Райф старался не думать о взгляде, брошенном на него Йиселл Без Ножа, когда она назвала его Мор Дракка. - Известия могут расходиться далеко. - Увидев на лице Адди беспокойство, он добавил. - Она почти догадалась, Адди. Она знала, что мое имя не Олений Охотник, знала, что я кланник и направляюсь на восток.
Адди нахмурился.
- Олений Охотник. То еще имечко.
Райф засмеялся, и через секунду Адди присоединился к нему, и они смеялись у костра так долго, раскачиваясь от хохота, что животы у них свело.
Вскоре после, завернувшись с головой в одеяла, с промасленными масками на лицах, они заснули. Среди ночи Райф проснулся подбросить дров в костер. В небе сияли звезды. Когда он проснулся в следующий раз, звезд уже не было, а с севера тянулись серые тучи. Рассвело. На вершине скалы каркал одинокий ворон.
Адди приготовил завтрак из кипятка и холодного мяса.
- Куда дальше? - спросил он, когда они поели.
Рай взглянул на облака. Сама того не желая, Йиселл Без Ножа дала им подсказку.
- Найди нам тропу на восток, - попросил Райф, вставая, - дальше на север - и мы можем угодить в Глушь.
Сбивая со снаряжения лед и сосновую хвою, они готовились свернуть лагерь и направиться в земли, подвластные суллам.
Глава 35. Ошибки
- Прошел синяк? - спросила Анвин Птаху Рейна Черный Град, повернув лицо к свету.
Хозяйка клана скрестила на груди руки и критически оглядела Рейну с головы до ног, не только кожу на щеке, где был синяк.
- Он желтый.
Рейна протянула к ней руку.
- Не говори так, Анни. К кому я могла пойти?
- Полно. Для начала - к Орвину Шенку.
- Его сын только что умер. Разве могу я взвалить на него еще один груз?
- Тогда Корби Миз.
- Он потерял друзей и товарищей. Его жена еще не оправилась после родов.
Анвин выглядела готовой взорваться. Ее лицо пылало.
- Ты не можешь позволить Станнигу Биду так легко отделаться. Ты должна выступить.
- И что мне сказать? - выкрикнула Рейна. - Ведун клана дал мне пощечину? Он будет это отрицать. Он все так преподнесет, что ловкая девчонка все видела, и подтвердит его историю, будто я упала в обморок и ударилась головой о косяк. - Когда Рейна говорила, из-за какого-то ткацкого станка ей послышался шум, но она была слишком взволнована, чтобы толком отметить этот факт. Наверное, осела педаль. - Мне не поверят. Люди начнут меня жалеть. На мое слово перестанут полагаться. Я буду унижена.
- Лучше быть униженной, чем мертвой.
Две женщины, потрясенные, смотрели друг другу в лицо. Они одни стояли во вдовьих стенах. Анвин сначала всех выгнала, а потом пошла и привела Рейну, оторвав ее от других женщин клана, снаряжавших повозку с припасами для войска.
Каменная плита под очагом в комнате, получившей от него свое название, от копоти и сажи была черной. За решеткой в глубине горел слабый огонек и грозился вскоре погаснуть, если о нем никто не позаботится. Дров было приготовлено достаточно; они лежали, наваленные грудой напротив одной из стенок очага, но за несколько часов никто не удосужился подбросить что-нибудь в огонь. Ставни были раскрыты через одну, и свет шел неровно и мрачно. Скарпийцы меньше двадцати дней занимали этот очаг -- вопреки прямому пожеланию вдов -- и за это короткое время они превратили его из самого светлого и приятного покоя в градском доме в хлев. Отпечатки рук и грязь на выкрашенных темперой стенах, выгоревшие круги на дощатом полу, где стояли их печи для стряпни, оставленные открытыми ставни, так, что внутрь нападал снег и повредил штукатурку, собачье дерьмо, остатки еды, следы копоти -- список можно было продолжить. Кто-то утащил даже большую железную подставку для свечей, которую подвешивали на цепь с потолка. В зимние месяцы женщины, занятые ткачеством и чесанием шерсти, нуждались в хорошем освещении и, чтобы помочь их глазам, Брог Видди выковал эту подставку. Неудивительно, что вдовы нехотя возвращались назад. Бид велел вернуть на свои места рабочие столы, ткацкие станки, стеллажи, пяльцы для вышивания, барабаны для кардования (чесания шерсти) и скамьи, но он не мог предписать вдовам сесть за них и работать.
Никоим образом. Рейна сжала губы. Она знала, что в какой-то момент ей придется устроить настоящую уборку, и покраску покоя заново, но прямо сейчас у нее не было сил отдавать десятки приказов, необходимых для организации этого. Прямо сейчас ей хотелось опустить голову и успокоиться.
И ей не хотелось, чтобы Анвин обращалась к ней и пыталась ее растормошить. Хозяйке клана было легче -- ее доля тягостных хлопот была меньше. Она могла отступить на кухню, и никто не проверил бы, не критиковал или бросал бы ей вызов, когда она делала свое дело. Жена вождя -- это другое. Каждый раз, когда она, Рейна Черный Град, проходила через круглый дом, ее сопровождали взгляды, оценивая каждый ее шаг, припасая ее ошибки для сплетен, критикуя, обращаясь с просьбами и шпионя.
Когда Анвин рассмотрела Рейну, ее круглое лицо разгладилось.
- Я даю тебе время до ужина, - сообщила она, - рассказать лично Орвину Шенку о том, что сделал с тобой Станниг Бид. Если за это время он не узнает, я сама встречусь с ним и сообщу ему то, что ты рассказала мне.
Рейна резко вздохнула. Анвин могла быть твердой, как кремень. У нее на кухне работали более двадцати человек, и она была способна придраться к любому. Сейчас она решила запугать меня. Почему она давит так сильно? Что заставляет ее считать, что она права? Анвин не стояла перед всем кланом и не видела, как все охотно поверили лжи. Несколько месяцев назад в Большом Очаге Мейс Черный Град сплел выдумку о том, как он и его приемная мачеха в Старом лесу поддались взаимной страсти. Пять сотен воинов проглотили эту оскорбительную ложь.
Правда. Неправда. Неужели Анвин не знала, что единственное, что имело значение в этих обстоятельствах, это кто сможет выглядеть наиболее правдоподобно? Станниг Бид был ведуном клана, имевший опыт в искусстве убеждать. Он знал бы, как заставить свои доводы выглядеть разумными. Бедная Рейна. Она была расстроена, и я предложил ей чашечку старки. Она выпила ее слишком поспешно -- вы знаете, как женщин ведет после крепкого ликера -- и когда она поднялась уходить, она горестно вскрикнула и упала в обморок у самой двери. Падая, щекой она угодила на железный болт, не так ли, Джейни?