- Что произошло во Рву после того, как я уехал?
Адди и Мертворожденный обменялись взглядами. Мертворожденный едва заметно кивнул горцу. Берись ты.
- Негодные времена, Райф, - сказал Адди, беря палку и разбивая огонь. - Крот нервничал, и стал скор на расправу своими ножами. Если ты не верен ему, ты поплатишься вызовом ночью. Десять дней назад полдюжины мужчин были убиты в своих постелях. Горла перерезаны от уха до уха, языки вырезаны до корня. Они называют это поцелуем Ворского короля. Их убили, а затем вырезали языки, так что даже их трупы не смогут пожаловаться. Вроде слышно было, все шестеро человек жаловались на Крота. Ты знаешь такое: "Где еда? Почему последний поход потерпел неудачу? Что Крот делает для нас?" Невинные вещи в безобидные времена. Но времена-то больше не безобидные, и людям следовало бы хорошенько заткнуться и поголодать.
- Почему Траггис Крот боится? - спросил Райф.
Опять прошел тот же обмен взглядами между Адди и Мертворожденным.
Горец глубоко вздохнул, отложив свою шуровавшую в костре палку.
- Произошел худший ночной кошмар Крота, и он не в силах его остановить. В ночь после нашего возвращения из Черной Ямы из Рва вырвалась какая-то нечисть.
При этих словах Адди правые руки Райфа и Мертворожденного дернулись. Клановая привычка, по которой хотелось дотянуться и потрогать свою частичку размолотого священного камня всякий раз, когда чувствуешь приступ страха. Адди должен был видеть и узнавать этот импульс, но он продолжал говорить своим грубым говором сельской глуши, низким настолько, словно он боялся, что его подслушают.
- Нечто неправильное ходило по уступу. Те, кто видел это, говорили, что оно было как ночь, превратившаяся в человека, темного и лохматого, да к тому же не весившего совсем ничего. Но я сам видел трещины, оставленные им в камне. Братья Рва пытались остановить его -- Линден Мади отрубил ему руку -- но не смогли его остановить. Тринадцать забрал, пока не ушел. Женщин, детей, мужчин. - Адди вздрогнул. - Тела почернели, будто их сожгли, а потом исчезли.
Райф вспомнил брата агнца Фарли и рыцаря-Клятвопреступника в форте.
- В следующий раз тела должны быть уничтожены.
Адди Ган изучал лицо Райфа, поняв многое из того малого, что было сказано.
- Да, - сказал он мягко, превратив это слово в подтверждение своих худших опасений.
В следующий раз.
- Что сделал Траггис Крот?
- Что он мог сделать? Принял сильный удар от существа на длинный нож, получил удар по ребрам. Приказал всем вернуться в свои постели. Решили позаботиться о телах... да тела позаботились о себе сами. - На этом, похоже, силы Адди закончились.
Мертворожденный, заметив опустившиеся плечи горца, продолжил рассказ.
- Крот говорил всем, что назад оно не вернется. Братья Рва напуганы до безумия. Те мужчины, которых убил Крот? На следующее утро их отправили в Ров, словно это хоть как-то могло помочь. Бросьте туда достаточно тел, и остановите выходящее зло. - Мертворожденный выпустил воздух сквозь губы. - Люди начинают говорить, что Крот не способен им помочь. Крот утверждает противоположное. "Шаг в сторону -- и ты мертв". Он наделал ошибок, и это на него не похоже. Двое из тех шести, кого он убил, были хорошими охотниками. Значит, будет меньше мяса, больше недовольства. Кто знает, как долго я и Адди будем в безопасности? Раньше я считал, что быть хорошим охотником -- это что-то значит. Теперь я думаю, что если человек-существо из Рва не достанет меня, достанет Траггис Крот.
Райф медленно кивнул. Это было хуже, чем он думал. Что бы он ни сделал, в Крепости Серого Льда не было ничего более, кроме заделки трещины. Создавалось давление. Первое теневое существо в лагере братьев агнца. Теперь это. Они ищут слабые места, понял он. Они обнаружили одно в крепости, но теперь, когда оно запечатано, они находят другие пути наружу.
Он потерялся в своих раздумьях на какое-то время, вспоминая обрывки разговоров из своего прошлого. Адди Ган говорил ему, что Ров был величайшей брешью на земле. Если он лопнет, то с перспективой жизни для Увечных и на всех клановых землях будет покончено. Сотни тысяч теневых тварей выскочат наружу.
И Последние.
Одно только их имя послало в сердце Райфа нож страха.
Почему я? Почему он был тем, кто должен с ними бороться? Он хотел от жизни всего две вещи: быть достойным членом клана и хорошим братом Эффи и Дрею. Теперь не будет ни того, ни другого. Теперь он был Мор Дракка, Свидетель Смерти. Как же это произошло? Когда? Он не думал, что ответ имел большое значение, в конце концов. Какой выбор у него был? Какой мужчина или женщина, зная, что он может делать, смог бы уйти?
Райф Севранс уйти не мог. И, возможно, как раз возможно поэтому, проблеск надежды был. Может быть, издалека, самым страшным и ужасным способом, таким образом, какой он никогда не мог себе представить, что он может еще быть хорошим кланником и братом. Это была надежда. И это была его единственная надежда.
Вернуться обратно в настоящее -- было как вынырнуть из ледяной воды. Ему было холодно и он был сбит с толку, и потребовалось много времени, чтобы понять, почему Адди Ган и Мертворожденный пристально наблюдали за ним, выжидая.
Райф взглянул на окровавленную тушу болотного кота, а потом сказа то, что он должен был сказать.
- Я стану Хозяином Рва.
И так это началось.
Глава 20. Щука
Эффи Севранс втирала лодочное масло в свои щиколотки. С ними было все в порядке, и совсем не из-за масла, прохладного и успокаивающего раздраженную кожу. Запах оставлял желать лучшего, оно могло бы быть и не таким прогорклым, но было довольно интересно, как ее ноги превратились в зеленые и скользкие. Разумеется, должен был появиться Чед и увидеть.
- Что ты делаешь? - спросил он. Возможно, тупейший вопрос на всем свете. Глаза у него были. Видеть он мог.
Эффи ответила:
- Я подумала, что если я возьму достаточно масла для лодки, то смогу протащить лодыжки через манжеты. - На всякий случай она подняла ноги над оленьей травой и потрясла железом на ногах.
- Как ты думаешь?
Она ощущала себя немного противной, когда Чед на самом деле рассматривал это предположение, прищуриваясь так сильно, что жир с его щек поднимался до самых глаз. А затем немедленно раскаялась в этом, когда он сказал:
- Нет. Твои ноги слишком большие.
- Ну попробуй выпить его, - парировала она, кивнув на фляжку из телячьей кожи, в которой было лодочное масло.
Чед Лаймхаус был чемпионом среди глотателей червей и всего-что-только-можно проглотить. Он посмотрел на речной берег, где Уокер Стоун устанавливал ловушку для рыбы, затем на вытащенную на берег и перевернутую лодку.
- Дай, - приказал он кратко, как хирург просит пилу, перед тем, как отрезать чью-то ногу для спасения жизни.
Перекатившись вперед на колени, Эффи вручила фляжку Чеду.
- За Баннен! - провозгласил он, высоко подняв ту над головой. Подцепив пробку большим пальцем, он поднес горлышко ко рту. И выпил. Эффи смотрела, как его кадык подпрыгивал вверх и вниз, вверх и вниз, когда он проглатывал большие порции масла для лодки. Зеленая смазка начала проливаться мимо рта, и скатывалась по его подбородку, но он продолжал пить.
Под конец она уже не могла больше выносить это зрелище. Оторвав фляжку от его губ, она крикнула:
- Хватит!
Чед ухмыльнулся и рыгнул. Его подбородок и шея были скользкими от масла, а воротник его превосходного шерстяного плаща был черным.
- Вкусно, - сказал он с глубоким удовлетворением.
Эффи пристально смотрела на него, в глубине души надеясь, что лодочное масло было вроде безобидное растительное. Как льняное или касторовое. Она не хотела никого убивать, на самом деле Чед ей нравился.
Вытерев подбородок рукавом рубашки,он сказал:
- Гляди на скалу вон там. Если залезть на нее, можно посмотреть далеко вокруг. Все это открытое пространство, пустоши, скалы и прочее. Хочешь взглянуть?
Эффи почувствовала, как ее сдавил застарелый страх.
- Нет, ответила она, зная наверняка, что разочаровала его. - Принеси мне назад камешек сверху.
Это было хорошей штукой, дать человеку что-то сделать, она уже знала. Чед кивнул:
- Большой или маленький?
Эффи сложила обе ладони вместе чашечкой:
- Вот такой.
Запомнив размер попрошенного камня, Чед отправился. На полпути к подножию скалы, он, не глядя по сторонам, поднял руку в молчаливом приветствии. На Эффи произвело впечатление, что он знал о том, что она еще будет смотреть.
Поднявшись несколько неловко на ноги, она начала искать пробку от фляжки. Боги знают, как Чед собирался подниматься на скалу с ногами, связанными двухфутовой железной цепью. Прыгать, наверное.
Она могла сказать, что день сегодня хорошим быть не обещал. Волчья река, которая обычно была коричневой, посерела, и легкая зловещая зыбь делала ее поверхность матовой. Грозовые тучи расплывались с юга во все стороны, а болиголов и чернокаменные сосны на берегу реки начинали раскачиваться. В довершение бед, папаша Уокера как раз сидел у лодки, наблюдая за ней сдвоенными бусинами глаз. Иногда ей казалось, что маленький старикашка знал, о чем она думала. Серый клан, вот откуда были он и его сын. Это был странный клан, и известно о нем было немного. Может быть, старейшины там узнали, как угадывать незащищенные мысли.
Хотя она знала, что это было глупо, Эффи скорчила ему рожу. Это на самом деле было уже слишком, все пристальные взгляды, молчание и знание "я-вижу-о-чем-это-ты-девочка". За неимением лучшего занятия она потащилась на берег и предложила Уокеру Стоуну помочь чистить рыбу. По крайней мере, она получила удовольствие от его удивления.
Уокер поставил ловушку на рыбу вечером накануне, после того, как они вытащили лодку на берег. Он поймал в плетеную корзину трех рыб, блестючку и двух небольших форелей. Они все еще прыгали.
- Возьми мелкую, - сказал он, протягивая ей ловушку. - Покажи мне, как ты собираешься это делать.