Мертворожденный, выпрямившись, затягивал свою перевязь. На ней висели два меча, небольшой молоток и нож.
- Я лучше пойду. Подтягивайся, когда сможешь.
Райф опустил ноги на пол.
Кивнув на Йелму, когда проходил мимо, Мертворожденный сказал:
- Выглядит так, словно случился взрыв.
- Мертвый,- спросил Райф, - а меч?
- В ногах постели, старина. В ногах постели.
Меч Клятвопреступника был завернут в длинный кусок марли и лежал в конце матраса. Двинувшись на коленях вперед, Райф рванул ткань и открыл лезвие. Поверхность была отполирована настолько хорошо, что отразила лицо, как зеркало. Проведя ногтем по краю, он оценил его заточку. Кожу срезало, но не появилось ни капли крови. Хорошо. Острие было как алмаз, твердый и блестящий, и единственный недостаток, отступление от совершенства, которое он заметил, это небольшое скручивание структуры стали, где искореженный метал был удален и откован заново, как было.
Райф вытащил заимствованный у Мертворожденного меч из тюленьих ножен, и заменил его на меч Клятвопреступника. Кристалл горного хрусталя, установленный в его навершии, вспыхнул, когда он проходил через пещеру. Когда он застегнул у горла отремонтированный орлийский плащ, то ощутил стыд за то, что произошло раньше с Маллиа Аргола. Он не понимал себя сам.
Захватив по дороге наружу шест с фонарем, Райф Севранс направился в ту сторону, откуда доносился самый сильный шум.
Ночь была ясная, и светили звезды. Снег отсвечивал синим. Луны еще не поднялась, но Райф посчитал, что она должна появиться. Он передвигался быстро, перепрыгнув с уступа Мертворожденного на уступ выше, а затем вверх по веревочной лестнице на более длинный уступ, ведущий на восток. Другие шли тоже. Увечные с застывшими лицами и побелевшими костяшками пальцев, стиснувших косы, топоры с каменными лезвиями, заостренные и обожженные в костре деревянные шесты, крестообразные алебарды, раздвоенные копья, мечи и ножи. Яростное бренчание тревоги подействовало на их тела как наркотик, заставив руки трястись, а жилы на шее натянуться, как тетива. Лязг металла вдребезги разносил мысли Райфа. Он больше не мог охватывать происходящее целиком, и был не способен сформулировать и удержать в голове план действий. Вместо этого он думал отдельными толчками. Нужно подняться по этой лестнице. Следует избегать подъемника лифта. Людей слишком много -- прочь с моего пути.
Он выхватил меч. На уступе на коленях стояли две женщины, нагревая у скалы котлы, и выкрикивая его имя. Голые, с неприлично деформированной или утраченной плотью, они шипели, когда он пристально на них смотрел. Они постепенно начали отбивать на скале новый ритм.
- Дюжина Зверей. Дюжина Зверей. Дюжина Зверей.
Он повернулся к ним спиной. Увечные уступили ему дорогу, когда он приземлился на самом низком из трех огромных уступов, которые протянулись через весь город.
Поднявшись на валун, он попытался увидеть путь впереди. По снегу двигались вооруженные люди. Костер охраны освещал вход в пещеру с бассейном, но пламя было вялым и нуждалось в подпитке. Слепец, бьющий по обрывку металлического листа связкой дров, попал в ритм с ведьмами сверху, и теперь колотил с ними в такт. Дюжина Зверей. Дюжина Зверей. Дюжина Зверей.
Райф крикнул кому-то, любому, кому угодно, "Подбросьте дров в огонь". Люди смотрели на него и не двигались. Возможно, их мысли разбегались, как его собственные, и хотя они слышали его голос, смысл сказанного доходил до них с опозданием.
Райф спрыгнул ниже. Ров лежал под ним, как разрыв во времени и пространстве, как щель абсолютной темноты в ночи, нарисованной синим снегом и звездами. Он чувствовал сердца, двигающиеся глубоко в недрах земли, где скалы истончались и переставали быть; теневая плоть с неумолимой силой продавливала барьер, разделявший миры. Сглотнув слюну, Райф поднялся на следующий ярус. Он услышал сражение раньше, чем увидел его; услышал глухие звуки ударов и неожиданные вдохи, скрежет мечей и сдавленный ропот перепуганных людей. Его разум выбирал звуки из лязга, как драгоценные камни из песка. Райф протискивался сквозь толпу. Его имя бежало впереди него, и тревога, пробитая на среднем уровне обода, звенела во всеуслышание: Дюжина Зверей. Дюжина Зверей. Дюжина Зверей.
Глаз выхватил темноту над головами людей. Что-то ударило. Вскрикнул ребенок. Райф руками расталкивал людей с дороги. Линден Мади, Мертворожденный, Танцор Юстафа, охранники Траггиса Крота, и другие сражающиеся Увечные мужчины дрались в свободном кругу с теневой тварью. Она была одиннадцати футов высотой и двигалась как змея, кусаясь и оплетая, бросаясь в атаку головой вперед. Не вооруженная ничем, кроме крепких черных когтей, как у грифов, она была не из тех, кто способен владеть мечом.
Райф вспомнил Шатан Маэра, определив это создание ступенькой ниже в уровне творения. Тварь двигалась как жидкий выстрел силы. Удар ее хвоста отправил Линдена Мади на колени. Нырнув головой вниз, она отхватила ему обе ноги. Кровь фонтаном брызнула на снег. Толпа отступила. Один из приятелей Крота засадил копьем в шкуру чудовища. И не смог вытащить его обратно. Потеряв равновесие от своего собственного неудачного рывка, он отшатнулся, хватаясь правой рукой за воздух. Теневое создание прыгнуло вперед и разодрало его своими когтями, располосовав кожу, ребра и гениталии.
Копье охранника торчало сзади в шее чудовища, где покачивалось вперед и назад, как камертон. Темная субстанция теневой крови дымком выходила из раны. Из пасти существа вырвалась очередь пронзительных взвизгов, когда оно развернулось на пол-оборота и набросилось на ближайшего Увечного. Последовал тошнотворный хруст позвонков, как при заламывании пальцев, когда существо откусило человеческую голову.
Райф посмотрел сквозь толпу на Мертворожденного, который медленно двигался вперед, описывая мечом на каждом шаге защитный полукруг. Их взгляды встретились, и они заключили соглашение. Райф попытался встретиться глазами с Юстафой, но Танцор слегка фыркнул и отвернулся. Его мечелом был убран, а его место занял ятаган с круто изогнутым лезвием.
Мертворожденный сделал свой ход, выдернув молоток из-за пояса и метнув его в затылок теневой твари. Существо резко повернулось. Мертворожденный, готовый к этому, уже отскочил. Райф бросился на темную чешуйчатую спину существа, подскочив, чтобы достать сердце мечом Клятвопреступника. Теневая плоть с шипением раскрылась. Есть, острие скользнуло внутрь.
А затем лезвие подвело.
Не выдержала структура. Райф почувствовал разрушение, и попытался мышечным усилием протолкнуть меч, но тот уже не мог двигаться вперед. Просто согнулся. Отпустив рукоять, он пнул ногой шкуру существа и отскочил назад. Он почти сделал это, но когда он метнулся в сторону с разворотом, он ощутил толчок воздуха, неизбежный перед массивным, таранящим ударом. Это протолкнуло его внутрь толпы. Тень существа упала на него, и он решил, что его жизнь уже кончена, но что-то произошло -- что именно, он не понял и позже -- и тварь развернулась и пошла прочь.
Сквозь мутную пелену Райф видел ноги людей. Он чуял запах снега. От него воняло газом. Он смутно понимал, что за спиной у него что-то происходит, какое-то перемещение массы и теней.
Боль в левом плече длилась бесконечно.
- Дай мне твой меч.
Эти слова, казалось, были сказаны не им, но он должен был произнести их, потому что звероподобного вида Увечный поднял его на ноги и протянул ему оружие. Лезвие оказалось ужасающе тяжелым. Оно было выковано, как железная полоса. У мужчины был деформирован позвоночник -- из его шеи выпирала дополнительная кость.
- Да обретешь ты скорость Бога, - с чувством произнес он.
Райф ему не ответил. Он повернулся к просвету и увидел смертоносное поле разорванных и выпотрошенных окровавленных тел. Снег был запятнан черным. Из шкуры теневой твари торчала дюжина копий, и отверстия, проделанные ими, испускали дым. Взгляд Райфа заметался по противоположной стороне площадки в поисках Мертворожденного. Когда он услышал шелест дубленой кожи килта, он позволил себе выдохнуть, и пошел вперед.
Дюжина Зверей. Дюжина Зверей. Дюжина Зверей. Металл и камень тысячей ударов выбивали его имя.
Существо завизжало. Конец хвоста отсутствовал, снесенный острым клинком. Его глаза горели холодной ненавистью.
Райф с Мертворожденным исполняли танец. Оба понимали замыслы друг друга, не нуждаясь в обмене взглядами. Когда он приготовился, Мертворожденный бросился на тварь сзади и воткнул свой меч глубоко в обрубок хвоста. Ночь разорвал нездешний вопль. Райфа ударило по барабанным перепонкам. Существо резко, как хлыст, обернулось. Райф рванулся вперед, и пока тело летело в воздухе, его взгляд искал, искал. Он приземлился, как демон, на спину твари, и загнал уродливый, не-пригодный-ни-на-что-кроме-битья меч в рану, оставленную клинком Клятвопреступника. Шкура и мышцы были уже разрезаны. Одолженный меч был надежным. Все, что ему нужно было сделать -- это пробить им сердце.
Клинок скользнул в мышцы. Райф толкал его глубже, загоняя кулак в разрез на шкуре чудовища. Оно дернулось. Райф изо всех сил повернул лезвие, вырезая сердцевину, как у яблока. Воздух ворвался в его легкие, как в вакуум, созданный разрушающимся сердцем, создавая противоположную ударную волну. Райф легко вытащил свой кулак из шкуры. Он был покрыт маслянистой чернотой. Оставив меч на месте, он спрыгнул и отбежал.
Тварь проиграла. Райф не думал, что еще какое-то слово могло это описать лучше. В какой-то момент она поднялась, полная сил и мощи, а в следующий растеклась по уступу. Кончено.
Кровавые снежные хлопья взметнулись вверх с ее падением, и сейчас плыли по воздуху, когда Райф шел к Мертворожденному. Верзила Увечный бросился вперед и поймал его в могучие объятия. Райф позволил себя поддержать. В ушах звенело. По плечу волнами перекатывалась боль. Зубы по-дурацки лязгали. Мертвое тело существа дернулось и зашипело, уменьшаясь в размерах.
Наконец наступила тишина. Сигнал тревоги затих и остановился. Увечные, похоже, почувствовали какое-то облегчение. Никто не подходил к туше существа, но люди начали собираться вокруг чего-то небольшого, небрежно лежавшего на уступе. Тело? В толпе раздавались шепот и назойливые голоса.