– Да? Почему?
– Чем грубее камень, тем заметнее ошибки. Если я при грубой полировке поцарапаю железо, то и лучший полировщик эту царапину уже не выведет. Так что для начала нужно использовать шлифовальный порошок, с ним невозможно совершить ошибку. Когда ты немного потренируешься и будешь знать, на что обращать внимание, как железо реагирует на шлифовку, вот тогда уже можешь брать камни побольше. Полировать мечи – необыкновенное занятие! Полировщики занимаются только этим, и действительно хороший полировщик – большая редкость, но они быстрее набираются опыта, чем любой кузнец, потому что только полируют.
Исаак кивнул.
Эллен заметила восхищение в его взгляде и снова покраснела. Она поспешно взяла льняную тряпку и насыпала на нее немного шлифовального порошка, а затем показала Исааку, как держать тряпку большим и указательным пальцем, чтобы полировать лезвие. Наблюдая за его работой, она время от времени удовлетворенно кивала: дело у него спорилось. Он довольно быстро понял, в чем особенности этой работы, и Эллен вскоре предложила ему отполировать охотничий нож, который она недавно сделала.
Исаак был счастлив. Доверие Эллен значило для него больше, чем ему хотелось бы. Казалось, его сердце раздавлено железным кулаком.
Взяв полировальный камень из кожаного мешочка, Эллен протянула его Исааку. Ее пальцы коснулись его ладони. Исаак вздрогнул.
Кузнец проявил выдержку и умение при полировке и продолжал учиться с большим рвением. Уже через два месяца Эллен позволила ему заниматься простыми мечами, и только самые дорогие мечи, которые она делала время от времени, она полировала сама. Для того чтобы добиться зеркального блеска и остроты лезвия, требовалось особое чутье при выборе подходящих камней.
Больше они не говорили друг другу колкостей, и Исаак явно наслаждался тем, что они все больше доверяли друг другу.
В один из первых осенних дней во дворе раздался топот копыт тяжелой лошади, приглушенный на мягкой земле. Рыцарь спрыгнул с коня, и вскоре они услышали его громкий голос.
– Мастер! Мне нужен мастер.
Эллен кивком велела Петеру открыть дверь.
В мастерскую вошел молодой барон в дорогой одежде. Его оружие было украшено золотом и многочисленными гравировками.
– Чем я могу вам помочь? – вежливо спросила Эллен, подходя к нему.
– Где мастер?
– Перед вами, милорд! – спокойно сказала Эллен, хотя на самом деле не была признанным мастером.
С ней много раз говорили свысока, и она была сыта этим по горло. Молодой рыцарь недовольно взглянул на нее.
– Это невозможно! Я слышал, что мастер в этой кузнице – некий Элан. Говорят, он делает лучшие мечи в округе!
Жан ухмыльнулся. Хотя Эллен настаивала на том, чтобы ее величали Элленвеорой, ее чаще называли Эллен, а некоторые ошибались, считая, что здесь работает Элан.
– Я не хочу иметь дело с женщиной. Вы бы лучше стояли у печи и готовили что-нибудь для семейства! Где кузнец? – нетерпеливо спросил молодой барон.
Эллен задохнулась от возмущения. Эти слова, когда-то звучавшие из уст Исаака, всегда выводили ее из себя. Она уже готова была вышвырнуть хама из кузницы и сделала шаг вперед. Она больше никому не собиралась позволять себя оскорблять. Внезапно рядом с ней появился Исаак.
– Позвольте, милорд. Я Исаак, кузнец. – Он поклонился, пряча культю левой руки за спину.
В Эллен мгновенно поднялась волна ярости. Она не ожидала от него предательства.
– А! Мастер! – Молодой рыцарь довольно улыбнулся.
– Я действительно мастер кузницы, милорд, но мечи уникального качества, о которых вы говорили, ковал не я. И не мой помощник. – Он указал на Петера. – Моя супруга – и, видит Господь, я горжусь этим – выковала эти великолепные мечи. Во всей Восточной Англии вы не найдете лучшего мастера мечей, чем она. Если вы хотите обладать таким мечом, вы должны попросить у нее прощения и надеяться, что она вас простит, потому что, как вы знаете, в гневе ничего хорошего не выкуешь.
Барон, побледнев, что-то прошипел, резко развернулся на каблуках и молча вышел из кузницы.
– Он не заслужил твоего меча! – презрительно сказал Исаак.
У Эллен бешено колотилось сердце, но не от ярости, а от радости.
– Ты совершенно прав! – поддержал его Жан.
Он смотрел то на Эллен, то на Исаака. Между ними явно что-то происходило.
Работа их сблизила. В мастерской они относились друг к другу с уважением и пониманием, и лишь в супружеской спальне не стремились разгадать знаки все сильнее овладевавшей ими любви.
Исаак не забыл своего обещания, данного в брачную ночь. Хотя он и понимал, что Эллен уже не испытывает к нему ненависти, он не решался сблизиться с ней, опасаясь того, что она воспримет это как супружеский долг.
Все остальные тоже замечали их напряженные взаимоотношения, и однажды, оставшись с Эллен наедине, Роза решила вмешаться.
– Слушай, Элленвеора! Я больше не могу этого видеть!
– А что? – Эллен осмотрела свое платье. – Что-то не так?
Роза рассмеялась.
– Я имею в виду тебя и Исаака! Вы все ходите и ходите один вокруг другого кругами…
Эллен покраснела.
– Он ведь не спит с тобой, правда? – прямо спросила Роза. Эллен покачала головой.
– В брачную ночь он навсегда отказался от своих прав супруга, – тихо сказала она.
– Что ж, очень благородно! – пробормотала Роза и задумалась. – Сам он никогда не нарушит своего обещания, по крайней мере, мне так кажется. – Мужчины! – Она вздохнула. – Но без них все равно никак не обойтись! Поэтому тебе лучше взять дело в свои руки! – Роза ухмыльнулась.
– Но Роза! – Эллен вспомнила о Гийоме и его манере настойчиво требовать от нее любви, чему она не могла противостоять. – Но я не могу! Это должен делать мужчина!
– Глупости! Женщина, которая умеет ковать, сможет и мужа соблазнить. – Заговорщически улыбнувшись, Роза что-то прошептала Эллен на ухо.
– Но Роза! Нет! Я после этого никогда не смогу смотреть ему в глаза! – в ужасе вскричала Эллен.
– Просто сделай это, и все! – Роза на этом закончила разговор, не желая слушать дальнейших отговорок.
Прямолинейные замечания Розы и мысли о том, как она будет ласкать красивое тело Исаака, взбудоражили воображение Эллен. Она отказалась от общего ужина, опасаясь того, что все могли прочитать в ее глазах неприличные мысли. Она отправилась спать поздно, когда Исаак уже уснул. Поспешно раздевшись, она скользнула под одеяло. Исаак лежал на спине. Эллен легла, прижавшись к нему, ее сердце бешено билось при мысли о том, что она собиралась сделать. Исаак не шевелился. Казалось, он крепко спал. Эллен принялась нежно его ласкать. Ее рука скользнула под простыню и стала поглаживать его мускулистую грудь. Она провела кончиками пальцев по его коже, спускаясь вниз, к животу, а затем – сначала осторожно, а потом все с большей страстью она стала целовать его шею. Прижавшись к нему всем телом, она с наслаждением закрыла глаза и вдохнула его запах, запах железа и кожи, смешивавшийся с запахом лаванды, которую Роза клала им в постель, чтобы отогнать насекомых.
Исаак задышал учащенно.
Эллен чувствовала его нарастающее возбуждение, но так и не дождалась, чтобы он ее обнял, поэтому она нежно провела ладонью по его левой руке до самой культи, а потом села на него сверху, взяла его руки и положила их себе на талию. В комнате было слишком темно, и Эллен не видела, открыл ли он глаза, но чувствовала, что он не спит.
– Обними меня! – прошептала она хрипло и поцеловала его в губы.
Сначала несмело, а затем все более и более страстно он принялся целовать ее в ответ. Его правая рука скользнула по телу Эллен, и она почувствовала теплую волну наслаждения.
– Ляг на меня сверху! – сдавленно прошептала она.
На следующее утро Эллен проснулась полной сил и счастливой, как никогда раньше. Исаак уже встал. Она с любовью провела ладонью по простыне, на которой они вместе провели ночь. Вскочив, она вымылась водой из ведра, которое стояло в углу, и надела платье.
– Я сегодня проспала! – извинилась она, входя в кухню и поспешно завязывая платок на затылке.
– Вот, поешь! – Роза усадила ее на стул и поставила перед ней миску с овсянкой, сваренной на козьем молоке, а затем, взяв Эллен за подбородок, заглянула ей в глаза. – А тебе идет!
– Что? – удивленно спросила Эллен.
– Любовь! – Роза принялась вымешивать паштет, с многозначительной улыбкой глядя на Эллен.
– Мне пора! – воскликнула Эллен, доедая последнюю ложку каши.
Покраснев, она выбежала из комнаты.
– Да, пора бы им уже найти друг друга, – удовлетворенно пробормотала Роза.
Март 1180 года
Хотя Эллен и Исааку казалось, что они ведут себя так же, как и раньше, все заметили их заговорщические взгляды, которыми они обменивались, когда думали, что никто за ними не наблюдает. Не ускользнули от внимания окружающих и их счастливые улыбки, когда они утром выходили из супружеской спальни. Они все время проводили вместе, говорили о ковке и полировке новых мечей, шутили и смеялись. Жан и Роза умилялись, видя, насколько они сблизились и какими счастливыми казались.
Даже маленький Уильям заметил происшедшие с ними изменения, и был счастлив, что в дом наконец-то вернулся мир.
– Дядя Исаак! – Уильям взял отчима за руку. – Да, сынок?
– Я так рад, что тебе уже лучше! – Уильям посмотрел на него с любовью.
– Да я тоже, – сказал Исаак.
– А можно у тебя кое-что спросить? – Уильям почесал затылок.
Исаак хорошо помнил, что когда в прошлый раз Уильям задал ему этот же вопрос, в его жизни все изменилось. Этот мальчик мог бы потребовать у него все что угодно, мог задать ему любой вопрос.
– Конечно, сынок.
– А почему ты всегда называешь меня сыном?
Исаак осекся.
– Ты сын моей жены, и я не мог бы любить тебя больше, если бы ты был моим собственным сыном. Кроме того, мне всегда хотелось иметь такого сына, как ты.
– Правда-правда?
Кивнув, Исаак улыбнулся мальчику.