Вот так начало! Я дернулся, и в том месте, где только что была моя голова, оказался заряд плазмы. Затем я покрутил клинком. Главное не сковывать ладонь. Плазменные заряды прошипели надо мной, а когда я подпрыгнул, то и подо мной. Когда приземлился, чей-то ботинок достал мои ребра. Меня схватили за запястье, я тоже перехватил чью-то руку, а потом бросил чужое тело через свое бедро. Причем сам рухнул на колени. Ударил кого-то своей башкой в твердый живот, но тут же получил по затылку и едва не отключился. После этого я еще сновал по отсеку, как муха. Шипела, мучилась и извергала огоньки искалеченная аппаратура, горел и плавился пульт. Сражающиеся орали и матерились, как какафонический оркестр. Чей-то сапог достал меня и уложил на палубу, но и влежку я ударил мечом крест-накрест, отвалив ноги полицейскому квибсеру. То есть, стало ясно, что это квибсер, по зеленоватому свечению вдоль разрезов. Затем мой клинок наткнулся на клинок врага, в результате интерференции гибкий и острый вихрь снял шматок кожи с моей щеки. Одновременно что-то булькнуло, и мимо меня пролетела красная клякса — это была голова. По счастью, чужая.
Впрочем, продолжения не последовало, и все стихло, даже появилось освещение. На палубе лежало четверо полицейских: лейтенант с дырой во лбу, один четвертованный квибсер, человек без головы — та улетела в угол, один из гостей непрошенных оказался задушен мономолекулярной нитью. Плюс у бездыханного Сенсея была каша вместо живота, а у одного нашего пилота серьезное повреждение. Поскольку он продолжал чего-то лопотать даже с открытой «форточкой» в грудной клетке, стало ясно, что этот парень является квибсером.
Я наклонился к убитому лейтенанту и тут прямо из его пробитого лба в меня плеснула стекловидная струя, на лету густеющая и заостряющаяся. Не знаю, чем бы это кончилось, кабы не не бластерный выстрел Кати, который испарил нападающую хреновину.
— Но ведь он не квибсер, — заблеял я, впервые испугавшись по-настоящему.
— Ну, Фома, ты — балбес. Этот коп, конечно, не квибсер, но внутри у него жидкостный внутриполостной боевой робот, так называемый «последний поцелуй».- откликнулась Катя и сама взялась за обследование коварного тела. Воткнула прямо в глаз копа зонд мемо-считывателя, на секунду замерла, чтобы лучше оценить полученную картинку и, наконец, подытожила. — Сто процентов, эти полицаи были на подхвате у «Бета». Так что нам надо срочно исчезнуть и замести следы. Ф.К123, ты немедленно выйдешь через аварийный шлюз и прикрепишь к полицейскому кораблю, в районе навигационной надстройки, подрывное устройство.
Начальница протянула мне небольшую коробочку — и я секунду полюбовался ее длинными, но изящными пальчиками. Затем, ни капельки не задумываясь, не обращая внимания на ободранную щеку и побитое ребро, ринулся по коридору, в конце которого пульсировал напряженный красный свет. Аварийный шлюз, опознав меня, моментально распахнул входной люк.
— Вы уверены в необходимости выйти за борт? — обратилась кибероболочка. — Ведь все системы жизнедеятельности работают нормально…
— Да иди ты.
Я пробежал сквозь куб с натянутыми пленками, которые обволокли, обтянули, обклеили меня и стали моим аварийным скафандром. В руки упал ручной движитель. Осталось только мысленно прокричать кибероболочке про «чрезвычайные обстоятельства». Наверное, я что-то сделал не так, она перепугалась и даже не уравняла давление внутри и снаружи. Открылся внешний люк, и я вылетел в открытый космос как из пушки, да еще мой пленочный скафандр раздулся на манер пузыря.
Корпус вражеского катера был совсем рядом, но я летел несколько в другую сторону, да вдобавок неумело управлял своим полетом. Движителем так неловко помахал, что стал вращаться сразу вокруг двух осей.
— Вот, болван… — это Катя вмешалась по защищенному каналу Алеф-6. — Ты, главное, не дергайся. Расслабься, беру под управление твою руку с движителем.
Значит, она открыла доступ к моей Аниме неким сверхсекретным паролем и теперь забирает под свой контроль мои нервные цепи. Страшновато, но при том забавно наблюдать, как работают по чужим командам твои конечности и ты в общем-то становишься лишним человеком в своем родном теле.
Катерина меня стабилизировала, довела до полицейского борта и вернула бразды правления моим собственным мозгам — наверное, у нее более существенные дела нашлись. В итоге, я оказался не возле надстройки, а около топливных баков. И тут мой родной грузовик расстыковался с полицейским бортом. Произошло это достаточно прикольно. У охотника остался в объятиях не только стыковочный узел грузовика, но и часть его корпуса, видимо, пассажирский отсек. В этом, вероятно, и заключался главный секрет Катерины.
Грузовик, вернее, то, что от него сохранилось, стремительно удалялся, а я пока что пробирался по обшивке охотника к надстройке. Допёр, примагнитил странный коробок неподалеку от антенны, тут жар-пыл у меня пропал, и я стал думать, как мне выбираться из этой паршивой ситуевины.
Полицейский корабль явно утратил способность к точному преследованию своей добычи. Возможно, из-за того, что к нему оказался пришпадорен чужой пассажирский отсек. Неверная центровка не позволяла охотнику остановить «рысканье» и выйти на правильный курс. Кроме того, пристегнутый кусок металла мешал ударить гамма-лазерам, кстати, именно с того борта, где располагался я. Возможно сыграл роль и тот коробок, который я прилепил к корпусу охотника. Странный предмет задорно помаргивал глазками-огоньками.
Импульсники-плазмобои, правда, заработали, но тут грузовик затянулся сиреневым туманом — похоже, Катерина врубила генератор защитного поля, что было второй неожиданностью.
Впрочем, это меня не слишком обрадовало. Аварийный пленочный скафандр мог обеспечить жизнедеятельность лишь в течении часа, и то при условии, что я не буду слишком активно дышать, и не обкакаюсь.
Неподалеку от меня открылся люк и какой-то квибсер высунул длинную руку с бластером — я тотчас чикнул мечом и отсеченная конечность вместе с оружием поплыла по низкой орбите вокруг полицейского корабля, еще пытаясь угрохать меня. Пришлось ее покрошить.
Сам охотник, похоже, стал испытывать еще большие затруднения. Это выражалось и в странном вращении вокруг какой-то ненужной оси, и в непонятном хлюпанье двигателей. И тут мой родной грузовик добавил напрягу, пальнув в полицейский корабль. То есть, соскользнул обтекатель с того, что я считал трюмом, оттуда вылезли две тумбы мезонного прерывателя и вжарили.
Зеленоватое, по-своему красивое копье протянулось на несколько сот километров и воткнулось в охотника. Полицейский борт успел включить защитное поле, но, видимо, слишком поздно, его градиент не успел подрасти до нужной величины. В месте соприкосновения «копья» и фиолетового полевого экрана появилось яркое пятно, оно быстро разбухло и прилипло к обшивке охотника в районе топливного бака, отчего металл закипел и исчез. Из большой прорехи полез голубой хвост, то бишь пошла утечка горючего. Охотник затягивался облаком дейтерида лития. Еще один прицельный выстрел грузовика, допустим, из импульсника-плазмобоя, и будет бу-бух с биг-бэнгом!
Я с натугой оттолкнулся от обшивки и поплыл в открытом космосе. Пока не миновал горючее облако, боялся движителем орудовать — чтобы не сыграл он роль зажигалки. И еще дрейфил, что не успею вылететь, раньше чем сработает какой-нибудь запал. А когда удалился на порядочную дистанцию от охотника, то уже стал скучать по недавнему твердому пристанищу. Впрочем, недолго. Полицейский корабль взорвался, то есть стал шутихой весьма больших размеров. Потоки плазмы понесли меня, крутя как на карусели, а когда отпустили, то я остался один посреди космоса. Лишь багровые полосы и разлетающиеся обломки, не крупнее утюга, указывали на недавнее присутствие в этой точке пространства какого-то транспортного средства. На связь со мной никто не выходил, впрочем переговорник скафандра был весьма слабоват для дальнобойных бесед.
Через полчаса верный каюк. Три или четыре раза в жизни мне казалось, что подходит конец (и реагировал я при этом то спокойно, то истерично), но сейчас его приближение выглядело совершенно неоспоримым. Вокруг только звезды, то ли далекие, то ли близкие, но в любом случае равнодушные. Еще заметно розоватое пятнышко Юпитера, похожее на глаз внимательного зверя, чем-то он мне поможет?
Попережевал я, с трудом настроился на отходную молитву, обращенную к Божественному Единству, но тут прямо через космос протянулась сияющая дорожка. Она приклеила меня и, смешав все мысли и чувства, бесцеремонно сдернула с места. Я будто стал жидким, бесформенным, размазался в пространстве, и только какой-то маленький наблюдатель, психоцентр, отчасти воспринимал, что делается со мной и вокруг меня. А делалось странное, звезды и планеты из точек превратились в струи единой реки, по которой протекал и я тоже. Наступал безмятежный покой, доступный лишь тому, кто не чувствует времени.
Однако в положенный момент я сконденсировался, затвердел, окрестности прояснились и время вступило в свои законные права. Первое, что я увидел в виде нормального изображения, было лицо Катерины. Симпатичное, умное, волевое, в общем не чета моей несобранной физиономии.
— Ну, дотек-таки, — я обратился с «рапортом» к начальнику, заодно трогая синтекожный пластырь на щеке, а также скобу-регенератор на ребрах. — Какое-то задание выполнено. Надеюсь, мы встретились не на том свете.
— На этом. Причем благодаря нашим друзьям.
Только я сейчас разобрал обстановку, в которой нахожусь. Большущий зал с мохнатыми стенами, лохматыми столбами, пилястрами, поставленными вкривь и вкось, и вдобавок много разноцветной пыли. Впрочем, пыль эта не висела сплошной пеленой, а собиралась в какие-то узоры и даже некие объемные фигуры.
Катя заметила, что я заметил.
— Это и есть «друзья», — сдержанно заявила она.
— В самом деле? Ну ничего, бывает и хуже. Интересно, как ты с ними дружишь?
— Без проблем. Радиопереговорник на Аниме, и мой, и твой, способен воспринимать их сигналы, посылаемые в приемлемом для нас формате. Сейчас я включу у тебя декодер.