Фред отхлебнул из котелка и почмокал:
— Да, юная мисс. Он радуется, что его очень хорошо сварили. И еще спрашивает, нет ли где-нибудь кусочка пирога для компании.
Гурвел рассмеялась и вынесла из кладовой большой пирог со сливовым и яблочным вареньем, глазированный кленовым сиропом. Отхватив увесистый кусок, она вручила его отцу Фреду:
— Только пусть суп о пироге помалкивает, отец Фред. Я ведь этот пирог на ужин испекла, ху-хур.
Фред благодарно поклонился и вышел из кухни, беседуя с пирогом:
— Ты приятный парень, ничего не скажешь. Добрый собеседник. Пойдем-ка найдем укромный уголочек, а?
Старая кротиха Гурвел проводила взглядом отца Фреда и снова повернулась к пирогу:
— Хурр… ну, сэрр пирог, возвращайся-ка в кладовку восвояси. — Она опять рассмеялась. — Вот и я с пирогами болтаю, ху-ху-хурр.
После завтрака Марта пустилась на поиски тихого укромного уголка, чтобы продолжить чтение. Она направила свою каталку в Большой зал. Солнечные лучи, пронизывая цветные стекла витража, высвечивали мелкие пылинки, лениво танцующие в спокойном воздухе. Между двумя пристенными колоннами мерцал огонек фонаря. На стене висел громадный гобелен с изображением Мартина Воителя в центре. Древний герой, защитник аббатства Рэдволл, был запечатлен на старинной ткани в боевом облачении, при латах и с мечом. Настоящий меч, точно такой, как изображен на гобелене, висел тут же. Легендарное оружие легендарного воина, изготовленное в Саламандастроне, горной крепости барсуков на западном побережье. Выкованное из упавшего на землю осколка звезды.
Независимо от того, в каком месте Большого зала находилась Марта, глаза Мартина Воителя следили за ней. Присутствие его настолько явно ощущалось, что Марта часто беседовала с изображением воина. Вот и сейчас она поклонилась Мартину и вполголоса, чтобы приглушить эхо в гулком зале, заговорила:
— Дождь прекратился, солнышко светит, я хочу спокойно почитать, а там мелюзга такой шум устроила, носятся по всему саду, пострелята. Счастливые! Ты любишь читать, Мартин?
— Хи-хи-хи, воинам обычно не до чтения, — послышалось из-за колонны, и на свет, шаркая по стертым плитам пола, вышел отец Фред.
— Ох, извините, сэр, я не знала, что вы здесь, — произнесла удивленная Марта.
— Не стоит извинений, милая мисс, — отмахнулся старый еж, выбирая крошки пирога из иголок вокруг рта. — Продолжайте беседу со своим другом, не стесняйтесь. Я и сам с ним частенько подолгу болтаю.
Марта подняла взгляд на изображение Мартина:
— Он ведь выглядит таким мудрым, понимающим, как будто приглашает к разговору, правда? Как вы думаете, он нас слышит?
— Еще как слышит! — заверил отец Фред. — И не только слышит. Кхе-кхе… Не буду мешать, пойду вздремну в своей сторожке. Всего наилучшего.
И старик еж зашаркал к выходу, на ходу укоризненно покосившись на каменную скамью:
— Займись своим делом, старая, и прекрати подслушивать. Как не стыдно!
Марта открыла книгу и углубилась в чтение. Скоро, однако, веки ее отяжелели, глаза закрылись. Спокойная обстановка, теплые солнечные лучи погрузили ее в волшебный сон. Маленькая фигурка мирно посапывала в громадном тихом зале. Две мыши возникли вдруг перед нею. Одна — девица ее возраста, платье на ней зеленое… интересное платье. Оборочки… Рядом — Мартин Воитель.
Голос древнего воина звучал спокойно и мягко, словно подул теплый весенний ветерок над цветущим лугом:
— Нет, Марта, мне не пришлось много читать. Но ты читай, читай. Чтение — это учение, учение — это знание. Узнаешь о сестре Амил и о мышах Глинобитной Обители.
Марта отчетливо услышала собственный голос, спрашивающий:
— А кто такая сестра Амил?
Мышь, стоящая рядом с Мартином, протянула лапку в направлении зайчихи и продекламировала — и каждое ее слово запечатлелось в памяти Марты:
Во Глинобитной Обители
Тайна сокрыта моя,
В том, как ходить я училась.
Ты — такая, как я.
Тебе туда не добраться —
И да падет выбор твой
На двоих, что вышли из прошлого
И однажды придут домой.
Мартин и сестра Амил подняли лапы в прощальном привете и растаяли в дымке сна.
Марту вернули к действительности три пары лап, вцепившихся в ее кресло. Хорти, Спринголд и Фенна покатили зайчиху по залу, виляя вокруг каменных колонн.
— Помедленнее, помедленнее! — Марта судорожно вцепилась в подлокотники. — Куда вы меня тащите?
— На волю, на воздух, наружу, во! — орал прыгающий рядом Хорти. — Ты тут заплесневеешь, во, дева дорогая! Живей, живей! А-а-а-а!
Стул зацепился за край обширного стола и опрокинулся. Спринголд и Фенна отпрыгнули, но Марта и Хорти полетели вперед. К счастью, Марта шлепнулась на своего непутевого братца, крепко прижимая к себе драгоценную книгу сестры Портулы. Кресло кувыркнулось, проскользило по инерции немного вперед и остановилось. Одно из его колес сделало еще несколько оборотов и тоже замерло.
Хорти испуганно глянул на Марту снизу вверх:
— Извини, старушка, мы нечаянно… ты не ушиблась?
Марта уселась на нем поудобнее и, глядя сверху вниз, ответила:
— К вашему счастью, не ушиблась. Стул цел?
Спринголд и Фенна уже поставили стул на колеса и проверили его состояние.
— Транспорт в полном порядке! Ни царапины, Марта! И с книжкой, сама видишь, ничего не приключилось.
— Да, тачка у тебя что надо! Торан постарался. Вот сейчас мы тебя в креслице пересадим, Марта, ты не волнуйся.
Толкаясь и мешая друг другу, белка с мышью сняли Марту с Хорти, переместили обратно в кресло, аккуратно прикрыли одеяльцем и вернули ей многострадальную книгу.
— Вот и все, полный порядок, — сладко улыбалась Фенна. — Мы ведь тебя развлечь хотели, кто же знал, что стул такой спотыкучий?
— Нам хотелось втащить тебя на крепостную стену, — вторила ей Спринголд. — Оттуда открывается такой прекрасный вид! Дальний лес, поля, тропа…
— Да еще не поздно, во, — задвигал ушами Хорти. — Теперь уж мы спешить не станем, во. Полюбуешься…
— Нет, спасибо! — запротестовала Марта. — Оставьте меня в покое. Мне здесь лучше всего.
Хорти виновато скреб лапой по плитам пола:
— Марта, не выдавай нас, пожалуйста. Не говори никому, что здесь случилось.
— Кому — «никому»? — лукаво улыбнулась Марта.
— Ну-у… шефу Торану, во… аббату Кэрролу, тетке Тортиле…
— А сестре Сетиве?
— Ой, ой, только не сестре Противе! — в один голос завопили все трое.
— Она нас заставит всю больницу выскоблить!
— И простыни перештопать!
— И все нутро сожжет своими отвратными микстурами, во!
— Ладно, ладно, — сжалилась Марта. — Никому не скажу, только оставьте меня в покое. Идите с миром.
Три хулигана, ускоряя шаг, направились к выходу, но тут Марте вспомнился недавний сон.
— Ой, подождите, чуть не забыла!
Хорти мгновенно оказался у кресла, чуть не врезавшись в него.
— Сделаем все, что хочешь, дева дорогая, во! Приказывай.
Марта изложила свои скромные, но точные требования:
— Фенна, найди аббата Кэррола. Хорти, разыщи сестру Портулу — и не забудь, как ее зовут. Обоих попросите, если они не заняты, подойти в сторожку привратника. Я хочу с ними кое-что обсудить. Спринголд, пожалуйста, отвези меня к сторожке у главных ворот. Только не так быстро.
Отец Фред высунул заспанную голову из сторожки, замигал и сладко зевнул:
— А-а, юная мисс… м-м-м… имечко запамятовал, ну да ладно, и подруга ваша также… Прошу вас, заходите, располагайтесь. Рад гостям.
Мышь Спринголд впихнула кресло в сторожку, еле слышно бормоча под нос:
— Вот уж радость-то — торчать в какой-то затхлой сторожке в такой прекрасный день.
Марта мило улыбнулась мышке и утешила:
— И не надо тебе здесь торчать. Сбегай только еще, пожалуйста, на кухню и скажи Торану или Гурвел, что я прошу сюда, в сторожку, чаю для четверых.
— Чай на четверых? — удивилась Спринголд.
— Да, всего-навсего. Ну, там… лепешки, кексы, мед… что к чаю положено. И опять же, не слишком быстро, чай не расплещи!
Что оставалось бедной Спринголд? Скрипнув зубами, она послушно удалилась.
Прибыли аббат Кэррол и сестра Портула. Оба понимали, что Марта зря не станет их беспокоить. Отец Фред усадил обоих гостей, но тут в дверь снова постучали. Фред поскреб свои поникшие иголки и удивился:
— Еще гости? Урожайный сегодня денек.
Спринголд вкатила в сторожку тележку. Она сделала реверанс перед аббатом:
— Чай на четверых, отец настоятель!
— Спасибо, дорогая, вы свободны! — Грациозным кивком Марта отпустила мышку.
Проследив, как удалилась взбешенная и едва сдерживающая себя Спринголд, сестра Портула улыбнулась Марте:
— Вы отличный воспитатель, дорогая мисс Марта.
— Ну, этой мышке воспитатель настоятельно необходим, — улыбнулся и аббат Кэррол. — В чем причина нашего неурочного чаепития? — обратился он к Марте.
И Марта рассказала, как она заснула в Большом зале аббатства, поведала о появлении Мартина и его спутницы — молодой мыши. И продекламировала запомнившиеся строки:
Во Глинобитной Обители
Тайна сокрыта моя,
В том, как ходить я училась.
Ты — такая, как я.
Тебе туда не добраться —
И да падет выбор твой
На двоих, что вышли из прошлого
И однажды придут домой.
Аббат внимательно выслушал и обратился к сестре Портуле:
— Странно. Что вы скажете об этом, сестра?
Портула отставила свою чашку:
— Мало кого из обитателей аббатства Мартин Воитель почтил лично. Дух Мартина не только воплощение чести и воинской доблести, но и голос знания, мудрости. Что ты сама думаешь о случившемся, Марта?
Зайчиха погладила обложку книги:
— Это история Обители, которую вы мне выдали, сестра Портула. Думаю, что ответ надо искать здесь, в книге. Потому я вас сюда и пригласила. Я молода и неопытна, а вы накопили мудрость многих сезонов. И я надеялась на вашу помощь, но даже не мечтала, что кто-то научит меня ходить.