, но это был укус мертвеца, так как детеныш издох сразу же, как зубы впились в бедро. Неп болезненно вскрикнул, после чего левой рукой отбросил половину шарраоха подальше от себя.
— Нормально всё? — поинтересовался я. — Вижу, что рана загрязнена, но разберемся с ней как выйдем наружу. Остался как минимум ещё один, самый крупный. Можешь на ногу опираться?
Неп попробовал наступить на ногу, но поморщился от резкой боли.
— Плохо. — заключил я. — По-хорошему, надо бы свалить отсюда, но лучше разобраться с шарраохом, иначе мы его не найдем, пока он сам этого не захочет. А он ведь успокоится и запланирует месть.
— И когда ждать мести? — уточнил Неп.
— Лет через десять, когда он войдёт в силу. — ответил я. — Да и вообще, не по людски это как-то — оставлять изнаночника на откуп судьбе. Будут умирать люди. Сначала дети, а потом и взрослые.
— Не даёт покоя одна вещь… — Нептаин, продолжая внимательно следить за коридором, вытащил из торбы фляжку со спиртом. — Почему взрослый шарраох оставил Эднагину и потащил меня?
— А что ему ещё делать? — удивился я. — Сначала ты, а потом она. Уйди она в деревню, шарраох проник бы туда под покровом ночи и убил бы всех. Они всегда так делают, когда в их дела впутывают других людей.
— Ну, убивать их не так уж и сложно… — скептически изрёк Неп.
— Это тебе просто, что у тебя есть я, уникальный меч, разрезающий камень как дерево. — толика снисхождения проникла в мой голос, хотя я стараюсь этого не допускать. — Обычным мечом ты его убивать бы замаялся. Другие чудовищерубы, две тысячи лет назад, устраивали целые театрализованные представления, с ловушками, специальным оружием и бронёй, и то, шансов на убийство у них было мало. Шарраохи бывают какие угодно, но не тупые. Топоры вязнут в их шкуре, как и мечи, а копьём его попробуй ещё убей, так как точность нужна максимальная, ну и знание их физиологии. Поверь, мы оказываем большую услугу всему региону, убивая этих тварей. Эднагина умерла бы вслед за тобой, не выйди у тебя одолеть взрослую особь.
— Понимаю. — Нептаин поморщился, прикладывая к ране чистую ткань, щедро обмакнутую в спирт высокой очистки.
Да, многие алкоголики получили бы сердечные приступы, увидев его действия. Но, слава всем богам, нас никто не видел.
Шарраоха не видно, но это дело такое… Под землёй я вижу плохо. Толща земли требует концентрации внимания, чтобы разглядеть что-либо в ней. Это вам не стены зданий и потолки тоннелей — тут я не всевидящий. Условно говоря, я уверенно вижу сейчас в радиусе пяти метров, не больше. Не люблю шарраоховские тоннели…
Головы детенышей шарраохов нашли своё место в мешке, а мы пошли дальше.
Тоннель становится всё шире, а это значит, что скоро гнездо. Пологий спуск вниз, повышение влажности и резкий аминовый запах. Помимо следового количества нейрина, я различил наличие в воздухе признаки кадаверина и путресцина, характерных веществ, образующихся при трупном разложении. Нейрин высокотоксичен, но его тут мало, слишком мало, чтобы вызвать отёк легкого, рвоту, брадикардию, понос, нарушение зрения и сознания, а также коллапс. Отравиться «трупным ядом» можно, но надо быть совсем больным на голову дебилом, чтобы допустить такое. В общем, я хочу сказать, что где-то рядом кто-то лежит замертво и гниёт. Зная шарраоха, лежит клочьями, за исключением грудной клетки, которую эта тварь обычно оставляет целой, из-за чего органы, до которых шарраох не может дотянуться, так и гниют. Нас ждёт довольно-таки паршивое зрелище…
— Я предупреждаю тебя, Неп. — начал я говорить. — То, что ты увидишь дальше, будет очень поганым…
В большой зале, которая представляла из себя гнездо шарраоха, всё было в точности так, как я опасался: разбросанные кости, легко обнаруживаемые клочки гнилой плоти, десятки черепов, полусгнивших грудных клеток, фрагменты костей, детали одежды, брони и даже несколько мечей, торчащих из трупов. Да, шарраох не обязан убивать, ему порой достаточно просто взять и утащить труп с поля боя или стычки. Факультативные падальщики[30] — они такие.
Я разу обнаружил последнего шарраоха, довольно крупненького детеныша, который как раз сейчас пролез в грудную клетку неизвестного бедолаги и высасывал его гнилое легкое. Значит, в свежей пище он уже не нуждается, но недостаточно крупный для самостоятельной жизни, из-за чего пока завис под родительским крылом.
«Сейчас тихо подкрадываешься и рубишь его на куски!» — мысленно передал я команду Непу. — «Кормёжка — самая увлекательная пора для шарраоха».
Нептаин аккуратно, чтобы не задеть какую-нибудь кость, начал продвигаться по подземной зале. Занеся меч для удара, он сдвинул раненую ногу, на что та ответила довольно болью, из-за чего удар вышел смазанным, но от того не менее эффективным. Пусть спину шарраоха рассекло наискосок, но рассекло же ведь? Операцию считаю успешной.
— Мы здесь закончили. — сообщил я Непу.
— Что это здесь вокруг? — огляделся он.
Кости, плоть, черепа…
— Не смотри, тут ничего хорошего. — посоветовал я, но, как всегда, безрезультатно.
Неп, поражаемый запахом, из-за которого у него уже давно глаза слезились, скривился от обозреваемой картины и переломился пополам, для того чтобы выблевать на пол залы свой ужин. Зар-раза… Вечно так.
— Пора бы уже привыкнуть, Неп. — пожурил я его. — Это же часть работы чудовищеруба.
— Поганая работа… — поделился он со мной.
— Не без этого. — согласился я. — Но платят хорошо.
Нептаин привычно оттёр рот рукавом, но лучше бы он этого не делал. Рукава его шубы были покрыты какой-то слизью, в изобилии покрывавшей последние двадцать метров тоннеля до входа в залу. Слизь была тошнотворной и на вид, и на содержание. Я бы назвал это квинтэссенцией самых дерьмовых аммиачных соединений, включающих в себя вышеупомянутые вещества, кроме нейрина, а также соединения серы и мышьяка. Откуда тут мышьяк? Спросите чего попроще. В жизни шарраохов он никак не участвует, поэтому могу только предполагать. Возможно, месторождение тут рядом, а мышьяк просто просочился. Ну, это не очень важно, просто удивился его наличию. Вредное местечко, я вам скажу.
— Давай валить отсюда. — предложил я. — Надышишься ещё…
Был соблазн обшарить трупы, так как бывает, что мертвецы уносят с собой большие деньги и ценности, но… Денег у нас хватает, пусть покойники остаются при своих.
— Ага, кха-ха! — подтверждающе закашлялся Неп. Да, надо валить.
//POV. Нептаин//
Наверх вышли когда уже солнце начало вставать. У шарраохов, как сказал Арким, много выходов наверх, но никогда они не бывают возле гнезда. Хоть и изнаночники, но разумеют. Вернулись обратно в тоннель, по которому меня тащил изнаночник, по пути подобрал шлем, в который успел залезть какой-то черный жук.
До сих пор перед глазами эта пещера. Чуть всю требуху свою не вывалил там. Уф, как вспомню…
Как к такому можно привыкнуть?! К злотвари такое! Там десятки людей! Десятки! И эта тварь жрёт стоит!
Ох, надеюсь, выспаться получится…
Почти у выхода, встретил Эднагину.
— Стой! Ты кто? — остановила она меня. Я же её заметил раньше. То есть, Арким.
— Свой я, Принцесса. — отвечаю. — Зачем полезла в тоннель?
— А чего делать мне ещё? — спросила Принцесса в ответ. — Тебя утащили, думала успею, потом передумала идти, боязно стало. Теперь вот опять решилась…
— Зря. — говорю. — Сожри меня шарраох, тебе бы там было ловить нечего, и тебя бы сожрал.
— Он бы всё равно меня сожрал. — отвечает мне Принцесса. — Думаешь, я не знаю про повадки шарраохов? Потому и не пошла в деревню. Может их бы не тронул…
— Думал. — признался я. А чего? Я вот не знал до сего вечера. — Думал даже, что в деревню пойдёшь.
— Зря. — говорит. — Может я и до того пропащая когда-то была, что аж Поганой прозвали, но то былое то. Не хочу возвращаться.
— Добро. — киваю ей. — Хочется веровать мне, что это так и останется истиной.
Эднагина мне на то ничего не сказала, молча развернулась в сторону деревни.
— Ты куда? — спрашиваю, хоть и знаю, куда идёт.
— В деревню надо. — отвечает бывшая наёмница. — Ты же, раз живой воротился, шарраоха убил, а значит, награду можно требовать.
— Не буду требовать. — качаю головой. — Не с этих.
— А чем тебе эти плохи? — удивленно повернулась ко мне Эднагина.
— В город надобно. — отвечаю. — Там заплатят больше.
— Смекаешь. — улыбнулась наёмница, которая об этом даже не подумала. Греет душу осознавать, что я всё-таки смекаю.
— Ты мне тут не возгордись, салажонок! — предостерегающе прикрикнул на меня Арким.
— Понял, не дурной. — киваю мечу. — В деревню пока не пойдём, надо мне отмыться, да в порядок снаряжение привести, весь в г… грязи, как кабан какой.
— Так в деревню пойдём! Баню селюки истопят, попаримся добро! — начала зазывать меня Эднагина.
«Может это я такой пошлый, но кажется она тебя сейчас соблазняет…» — зазвучал в голове ехидный голос Аркима.
— Дело говоришь. — киваю Эднагине. — Но в таком виде негоже перед людьми являться.
Показываю тулуп, измазанный кровью шарраохов, грязью и слизью.
— Так снегом оботри покаместь, селюкам дадим, за бронзу малую отмоют начисто. — предложила наёмница. — А ежели шарраоховы головушки покажешь, забесплатно тебе всё сделают!
Ну, дело говорит, думаю. Снега тут навалом, поэтому я тулуп снял, быстро оттёр его как попало, лишь бы грязь и слизь согнать. Получилось не очень, думаю даже, у селян ничего особо не выйдет, особливо когда засохнет кровь-то. А, деньги есть, куплю получше тулуп, может даже крытый тканью. Хотя, зачем форситься? Простой возьму. Не след выкобениваться, в наших краях особенно. Тут и за нож железный тати убить могут, а за крытый тулуп вообще, жизни своей не пожалеют.
Пока свой тулуп оттирал, кольчуга остыла. Она у меня и так, от нательной рубахи, потом покрылась, а сейчас вообще леденить начала. Я один рукав не дотёр, сразу же накинул тулуп обратно. Заболею ещё, не дай Добробог…