минавшие деревянный мост.
— Гномы неспроста разрушили этот мост! — произнес Меньон. Его лицо выражало крайнюю степень досады. — Они поймали нас в ловушку, поставив перед выбором: погибнуть в лесу или броситься в бездонную пропасть. Для того, чтобы погубить нас, им даже не пришлось идти за нами следом. Теперь они будут спокойно ждать, пока мы все тут умрем с голоду. Как глупо…
Меньон был вне себя от отчаяния. Все остальные члены отряда тоже были раздосадованы тем, что так глупо и нелепо позволили гномам поймать себя. И вместе с тем, все хорошо понимали, что всякие терзания бесполезны. Алланон подошел к краю пропасти, внимательно посмотрел в ее бездонные глубины и затем обратил взор на характер местности по ту сторону расщелины, в надежде найти способ перебраться через страшную бездну.
— Будь эта расщелина уже или если бы здесь было больше места для разбега, возможно, я смог бы перепрыгнуть через эту чертову бездну, — с надеждой сказал Дурин. По приблизительной оценке Ши это расстояние составляло около тридцати пяти футов, и юноша в сомнении покачал головой. Будь это даже самый лучший прыгун в мире, представлялось маловероятным, чтобы он одним прыжком мог преодолеть такое расстояние.
— Послушайте! — внезапно воскликнул Меньон, бросившись к Алланону и указывая рукой в направлении севера. — Что вы скажете о старом дереве на скалистом утесе слева? А?
Все с радостью проснувшейся надежды посмотрели в сторону, куда указывала рука Меньона Леа. Радость сменилась недоумением, когда они, ничего не понимая, посмотрели на дерево, которое росло слева по ту сторону пропасти. Это старое полузасохшее дерево с корнями, уходившими под каменистую почву на сотни ярдов, с голыми полумертвыми ветками, сплошной массой свисавшими книзу, напоминало гигантский засушенный экспонат из древних веков. В этом дереве еще были крепкие жизненные силы, и Меньон полагал, что это единственное дерево может сослужить им хорошую службу.
— Если я пущу стрелу в ствол этого дерева, а к стреле привяжу крепкую толстую веревку, то веревка закрепится на дереве, и кто-нибудь из нас, разбежавшись, сможет, держась за эту веревку, перепрыгнуть на ту сторону пропасти, — на одном дыхании проговорил принц Леа, держа наготове колчан со стрелами.
— До дерева более ста ярдов, — прикидывая в уме все за и против, отозвался Алланон. — К этому еще следует добавить вес веревки, привязанной к стреле, и тогда получится, что этот выстрел должен делать лучший в мире стрелок, причем стрела должна войти в ствол достаточно глубоко, чтобы выдержать тяжесть человеческого тела. Вряд ли это нам под силу.
— Надо пробовать. Это лучше, чем заживо погибнуть здесь. Мы должны помнить о Мече Шаннара, — буквально вскипел Гендель. Его широкое лицо стало красным от гнева.
— Я придумал, — вдруг нерешительно начал Флик. Все с удивлением обернулись и посмотрели на жителя Долины, будто его давно не было и сейчас он, наконец, объявился.
— Ну, ну! Скорей рассказывай! — последовал нетерпеливый взволнованный голос Меньона, — Что ты придумал, Флик?
— Среди нас есть отличный стрелок, — Флик выразительно посмотрел на Меньона, — он может пустить стрелу с привязанной к ее концу веревкой — прямо в оставшуюся часть деревянного моста. И мы все вместе попробуем натянуть веревку и, насколько возможно, восстановить мост. Надо только найти, чем ее закрепить на этой стороне.
— Неплохая идея! Думаю, что стоит попробовать, — . быстро согласился Алланон. — Но кто…
— Я могу это сделать, — последовал стремительный ответ принца Леа.
Алланон кратко кивнул в ответ, а Гендель протянул Меньону толстую канатную веревку, которая незамедлительно была привязана к стреле. Второй конец веревки Меньон крепко закрепил у себя на поясе. Затем он не спеша натянул лук и прицелился. Все члены отряда замерли. От этого — мгновения будет зависеть их спасение. Вздох облегчения испустили все путешественники, когда мимо них со свистом пролетела большая острая стрела с привязанной к ней веревкой и резко пронзила деревянный корпус зашатавшегося моста.
— Хороший выстрел, Меньон! — воскликнул Дурин и дружески похлопал по плечу жителя высокогорья, после чего Меньон облегченно вздохнул и улыбнулся.
Таким же образом еще несколько стрел было послано в деревянный каркас болтающегося моста, и вскоре общими усилиями веревки были натянуты, и деревянный мост, хотя и не полностью, был протянут через пропасть. Теперь уже можно было думать о переправе на другой край расщелины. Однако трудность состояла еще в том, что для успешной переправы необходимо было держать веревки в натянутом состоянии, то есть кто-то должен обязательно оставаться по эту сторону бездны. Вопрос в том, что будет с ним, когда он окажется последним и страховать будет некому… И друзья решили подыскать, с помощью чего можно закрепить веревки. С трудом все вместе они сдвинули огромный, почти в человеческий рост валун, подложили под него натянутые концы веревок, идущих от моста, и водворили эту громаду на свое место. Каменная глыба намертво придавила веревки. Путники, чуть дыша, в страшном волнении, друг за другом, шаг за шагом, осторожно ступали по подвесному мосту. Внизу зияла страшная пропасть. Мост скрипел и раскачивался. При одном взгляде вниз у путников занимался дух, сердца бешено колотились, градом катил пот. Еще несколько шагов, и Дурин первым вступил на землю по ту сторону пропасти. Немного спустя все члены отряда, обессиленные от необычайных волнений, напряжения и страха, в изнеможении сидели на земле, которая простиралась за еще недавно казавшейся непроходимой бездной. Было великим чудом и одновременно результатом почти нечеловеческих усилий то, что путешественники благополучно переправились через бездну. За несколько минут до переправы Балинор принес весть о том, что уже горит лес у входа и что отряд гномов, вероятно, будет вынужден войти в ущелье и может скоро оказаться возле них. Между тем Алланон, Гендель и Меньон, взмахнув мечами, отрезали мост от того берега расщелины, где они находились. И обрубленный мост какое-то время держался на веревках из-под огромного камня на противоположной стороне, потом сорвался и упал в черную бездну. Теперь уже никто не сможет последовать за ними, так как было невозможно перейти зияющую расщелину.
Между тем путникам надо было торопиться и поскорее скрыться из виду. В любой момент могли появиться гномы и послать в них свои ядовитые стрелы. Однако перед тем, как покинуть это злосчастное место, Алланон ласково посмотрел на Флика, улыбнулся и сказал:
— Сегодня, мой друг, ты блестяще подтвердил свое право быть полноправным членом этой необычной экспедиции — и это право много выше, чем просто родство с братом.
Он резко повернулся и дал знак Генделю идти вперед. А Ши посмотрел на счастливое лицо Флика и почувствовал гордость за брата. Флик, действительно, заслужил право идти бок о бок со всеми к общей цели — право, которое случай еще не предоставил Ши, да и предоставит ли вообще…
Глава 11
Шло время. Отряд смелых и мужественных путешественников прошел уже десятки миль по заповедным тропам Волчьих гор. Алланон решил, что уже пора сделать привал. Далеко позади осталось ущелье Ловушка, исчезла опасность нападения гномов, теперь друзья двигались по глухим лесам и гористой местности. Они шли быстро, уверенно ступая по широким и ясным тропам — на их пути не было особенных препятствий. Свежий горный воздух приятно холодил щеки, а ласковые лучи теплого полуденного солнца внушали успокоение и надежду. Гористая местность встречалась редко — в основном, путники шли лесом. И сквозь густой полог зеленых деревьев лишь иногда поблескивали снегом на солнце горные пики, которые были, по всей видимости, еще далеко. И, хотя это была дикая, необжитая земля, ничто здесь не указывало на грозящую путникам опасность. Статные, могучие стволы дубов и вязов величественно раскинули вверх свои роскошные зеленые кроны. Лучи солнца играли в яркой зелени орешника и остролиста. Вверху, в голубом поднебесье, а также высоко на деревьях весело пели птицы, радуясь ясному дню и ласковому солнцу. Дул легкий ветерок. Лес тихо шумел, и было что-то надежное и успокаивающее в этом негромком ровном гуле. В высокой душистой траве раздавалась трескотня насекомых, мелькали в траве и на ветках маленькие безобидные зверьки. Все вокруг жило, пело и радовалось бытию. И друзья, всем своим существом переживая совершенную гармонию окружающего, убедились в правильности выбранного пути в замок Паранор.
— Мы устроимся здесь на ночлег. Нужно поспать хотя бы несколько часов, — произнес великий путешественник. — Рано утром я намерен оставить вас. Хочу проверить, нет ли где в Волчьих горах следов лорда Уорлока и его эмиссаров. Раз мы выбрали путь через эти горы и южную окраину Аннарских лесов, нам неизбежно придется пересечь равнины, которые простираются перед замком Паранор. Если эти дьявольские создания или их пособники блокировали проход в замок, нам придется изменить маршрут. Я должен выяснить это как можно скорее.
— Ты пойдешь один? — спросил Балинор.
— Думаю, что это будет разумнее всего. Я не подвергаюсь большой опасности, и для меня гораздо важнее знать, что вам ничего не угрожает. Гномов не так-то легко провести. Наверняка сейчас охотничий отряд гномов рыщет повсюду, желая убедиться: живы мы или нет. Гендель сможет вести вас не хуже, а я догоню вас где-нибудь на пути к равнинам.
— Каким путем ты пойдешь? — В лице Генделя была явная озабоченность.
— Полагаю, что Нефритовое Ущелье надежнее всего. На своем пути я буду оставлять куски материи — точно так же, как мы делали раньше. Красный цвет будет означать опасность. Белый будет говорить о хорошем состоянии дел.
Стояла безлунная ночь. Небо над вершинами сосен стало переливаться холодными огнями. Свет ночных звезд слабо освещал землю. В лесу была тишина. Только в густых кустарниках и перелесках изредка кричали спросонок какие-то птицы. Воздух был свеж и прохладен. Путники устроились на ночлег в небольшой лощине, со всех сторон окруженной скалистыми выступами так, что эти каменные заграждения хорошо защищали их. Им вновь пришлось съесть холодный ужин, поскольку разжигать огонь было рискованно. Гендель устроился на ночлег, заняв позицию наблюдателя и верного стража этого отважного отряда. Спали по очереди — на неприятельской территории это было более чем разумно. Разговор после ужине не клеился, и каждый, кто получал возможность вздремнуть, сейчас же проваливался в глубокий сон. Путешественники изрядно устали.