Несколько минут путники молчали, не в силах что-либо произнести и пытаясь понять весь смысл происшедшего. Кельтцет без выражения смотрел вдаль, а лежащий на земле раненый Панамон приподнялся на локте и, казалось, застыл в глубоком оцепенении. Наконец Ши вздохнул, механически положил камни Эльфов обратно в кожаный мешочек и спрятал его в глубоком кармане туники. Вспомнив о тяжело раненом Панамоне, юноша быстро подбежал к нему и, оторвав полосу от пояса рубашки, стал перевязывать ему рану. Подошел Кельтцет, приподнял своего компаньона и осторожно поставил его на ноги. И взоры двух воинов устремились в сторону жителя Долины.
— Я давно догадывался, что ты знаешь больше, чем сказал нам, — тяжело дыша, произнес Панамон Крил. — Почему ты не сказал нам о свойствах этих камней? Отчего ты с самого начала не рассказал нам всю правду?
— В то время вы бы все равно не поверили мне, — твердо сказал Ши. — Но и вы тоже скрыли от меня правду, в особенности о Кельтцете. Мне кажется, Панамон, что ты сам мало знаешь о нем.
Грабитель удивленно посмотрел на жителя Долины, неожиданно улыбнулся, будто открыл для себя что-то новое и неожиданное. Ши расценил это как тщательно скрываемое признание проницательности оппонента.
— Возможно, ты прав. Начинаю думать, что я действительно очень мало знаю о нем. Но, как бы то ни было, ты спас нам жизнь, Ши. И мы теперь в долгу у тебя навечно. Теперь я верю, что эти камни принадлежат тебе, ведь ты доказал это на деле. Отныне я всегда буду помогать тебе, где бы ты ни был.
С этими словами Панамон Крил тяжело опустился на землю. Он был еще слаб: давали о себе знать недавно полученные раны.
— Думаю, теперь мы станем друзьями, — с трудом переводя дыхание, произнес Панамон. — Ведь до сих пор мы оба скрывали кое-что друг от друга, а дружба — это прежде всего доверие. Теперь с этим будет все в порядке. Надеюсь, ты расскажешь, наконец, о свойствах этих камней, об этом страшном чудовище, которое чуть было не положило конец нашему бренному существованию, и… об этом пресловутом мече, который я никогда не видел. В свою очередь, я пролью некоторый свет на неясные вещи в отношении Кельтцета, да и о себе кое-что расскажу. Согласен?
Ши недоверчиво посмотрел на Панамона, пытаясь понять, что у него на уме. Однако жителю Долины не оставалось ничего больше, как утвердительно кивнуть и улыбнуться.
— Я рад этому, Ши, — с облегчением произнес Панамон и окончательно выбился из сил. К нему подошел скалистый тролль и нежно, как заботливая сестра, принялся вытирать влажной тряпкой разгоряченное лицо Панамона. И Ши снова поймал себя на мысли о том, что в самом облике тролля есть что-то непонятное и экстраординарное. И почему Носитель Черепа вдруг узнал Кельтцета? Несомненно, существует какая-то странная связь между Кельтцетом, лордом Уорлоком и Мечом Шаннара. И вряд ли Носитель Черепа настроен дружески по отношению к Кельтцету.
Однако время шло, и надо было идти дальше. Панамон встал и, опираясь на плечо Кельтцета, сделал несколько шагов. Ши предположил, что идти надо через леса в южном направлении, и Кельтцет согласился с ним. Панамон Крил в ужасе отпрянул, заявив, что это чистое безумие пробираться через леса, где их неминуемо убьют. Как это ни странно, отважного Панамона приводила в паническое состояние уже сама мысль или упоминание о замке Паранор. Ши стал убежденно доказывать своему новому другу, что слухи часто бывают преувеличены и что где-то вблизи замка Паранор они должны повстречать его друзей, которые обязательно помогут им. В это время к ним вплотную подошел Кельтцет. Лицо его было встревожено. Он подал какой-то знак Панамону, который тут же побледнел и чуть не потерял равновесие, однако сильная рука скалистого тролля поддержала его.
— Кельтцет заметил кого-то в кустах. Но отсюда плохо видно, кто это.
Ши вздрогнул. Сердце его бешено заколотилось.
— На всякий случай приготовь камни. Они могут нам понадобиться, шепотом скомандовал Панамон, втайне предположив, что их ожидает вторая встреча с Носителем Черепа. Об этом же подумал Ши. Приближался закат, и вот-вот дневной свет уступит место ночному сумраку, и тогда наступит время Носителя Черепа.
— Что мы будем делать? — в страхе спросил Ши.
— Надо взять его раньше, чем он заметит нас. Ничего другого нам не остается, — твердо сказал Панамон и дал знак Кельтцету. Послушный скалистый тролль мгновенно исчез в кустах, а Ши дрожащими руками нащупывал в кармане туники заветный мешочек с магическими камнями. Наступила тишина. Каждая секунда казалась вечностью. Наконец, раздались какие-то шорохи. Кусты раздвинулись. С содроганием сердца Ши положил три камня на ладонь. Вдруг из темных кустов выпрыгнула громадная фигура скалистого тролля и вновь скрылась в густых зарослях.
Глава 20
И здесь начался кромешный ад. Внезапно весь кустарник затрясся, и из глубины темных кустов раздался страшный резкий крик. Панамон с трудом встал на колени и крикнул Ши бросить ему большой меч, который испуганный житель Долины судорожно сжимал в левой руке. Ши застыл в ожидании и не слышал голоса Панамона. В правой руке он держал наготове камни Эльфов, намереваясь тотчас же применить их. Будучи не в состоянии привлечь внимание Ши, Панамон в изнеможении опустился на землю. Из зарослей опять донеслись крики, потом все стихло. Ши и Панамон застыли в нервном ожидании. Вдруг кусты раздвинулись, и появился мужественный Кельтцет. В одной руке у него был тяжелый жезл, другая рука сжимала извивающееся, крутящееся тело гнома, зажатое железной хваткой тролля. Шишковатое желтое тело казалось детским по сравнению с огромной фигурой Кельтцета, чьи руки и ноги ловко двигались одновременно в различный направлениях, как змеи, схваченные за хвосты. Захваченный гном оказался охотником, одетым в кожаную тунику, охотничьи сапоги и походный плащ. На поясе отсутствовал меч, и Ши предположил, что это маленькое злобное существо было разоружено при борьбе в кустах. Кельтцет подошел к Панамону, которому удалось подняться, и с сознанием исполненного долга выставил пленника вперёд на обозрение.
— Отпустите меня, отпустите, будьте вы прокляты! — кричал побежденный гном. — Вы не имеете права! Я ничего не сделал. Я даже не вооружен. Сейчас же отпустите меня!
Панамон Крил с улыбкой посмотрел на маленькое существо и с облегчением кивнул головой. Его разобрал дикий смех: настолько нелепым представлялся теперь собственный страх перед этим жалким тщедушным созданием…
— Какой страшный враг, посмотри, Кельтцет! Он мог бы погубить нас, если бы ты не схватил его. Ха-ха-ха! Не могу поверить в это! А мы ждали появления тех ужасных черных чудовищ с крыльями!
Ши не был настроен столь весело и не находил ничего развлекательного в этом инциденте, тем более, что в его памяти еще были свежи воспоминания о недавних встречах со свирепыми маленькими желтыми существами во время перехода через Аннарские горы. Это были опасные и хитрые враги — и отнюдь не такие безобидные, какими их считал Панамон.
Как будто прочитав его мысли, Панамон повернулся к Ши и серьезно сказал:
— Не сердись, Ши! Это скорее привычка, чем глупость. Я был всегда вынужден смеяться над такими вещами, чтобы остаться разумным человеком и не потерять способность шутить и улыбаться. Ведь я занимался довольно суровым и жестоким делом. Ну, все, довольно об этом. Что мы сделаем с нашим маленьким пленником?
Гном испуганно посмотрел на переставшего смеяться Панамона; его большие глаза расширились, а требовательный голос сменился жалобным хныканьем.
— Пожалуйста, отпустите меня, — раболепно просил гном. — Я уйду и никому ничего не скажу о вас. Я сделаю все, что вы скажете, мои добрые друзья! Только отпустите меня!
Кельтцет все еще держал несчастного гнома за шиворот на расстоянии фута от земли перед Ши и Панамоном, и маленькое существо стало задыхаться в железных тисках Кельтцета.
Видя состояние пленника, Панамон подал знак скалистому троллю отпустить свою жертву на землю и разжать руки.
Минуту поразмыслив над отчаянными мольбами гнома, любитель авантюрных трюков, тем не менее, поднял пику и поднес ее острый конец к горлу желтого существа.
— Я не вижу причин, по которым тебя следовало бы освободить, — провозгласил он с угрозой. — Думаю, что будет лучше для всех нас, если я перережу тебе глотку прямо здесь и сейчас! Тогда никто из нас не будет беспокоиться о тебе в дальнейшем.
Вначале Ши показалось, что грабитель хочет лишь напугать гнома, но потом в его голосе зазвучали такие ожесточенные нотки, что сомневаться в серьезности намерений Панамона не приходилось. Перепуганный гном проглотил слезы и с отчаянной мольбой воздел руки к небу, затем к своим пленителям, страстно прося пощады. Он то хныкал, то плакал, то рыдал так, что жителю Долины стало в конце концов жаль его. Панамон не двигался, а сидел, уставившись в искаженное страхом и отчаянием лицо несчастного малого.
— Нет, нет! Я умоляю вас, не убивайте меня, — заливаясь горькими слезами, продолжал бормотать гном, переводя свои большие зеленые глаза с одного на другого.
— Пожалуйста, пожалуйста! Оставьте мне жизнь — ведь я смогу быть полезен вам. Верьте мне, я смогу вам помочь! Я могу рассказать вам о Мече Шаннара! Я даже могу достать его для вас…
Ши невольно вздрогнул при неожиданном упоминании о Мече и инстинктивно положил руку на широкое плечо Панамона.
— Итак, ты можешь рассказать нам о Мече, не так ли? — вяло спросил грабитель совершенно бесстрастным голосом, не обратив никакого внимания на Ши. — Ну, давай выкладывай!
Желтое существо слегка расслабилось, глаза приняли нормальные размеры и с надеждой смотрели на окружающих, разыскивая любую возможность остаться в живых. Тем не менее, Ши увидел в его взгляде нечто такое, что сразу насторожило его: на какое-то мгновение в глазах пленника появилась явная хитрость, видимо тщательно скрываемая до этого. Однако через минуту глаза гнома приняли прежнее просящее выражение, смешанное с полной покорностью и раскаянием. «В чем-то этот гном все-таки чувствует себя виноватым», — невольно подумал житель Долины.