Северяне двигались медленно и размеренно, дробь барабанов перемежалась с гулким стуком сапог и лязганьем доспехов и готового к бою оружия. Воины шли молча — несметные тысячи закованных в железо фигур с неразличимыми в густом утреннем сумраке лицами. Впереди пешего строя, на окованных железом колесах, воины со скрипом толкали огромные неуклюжие мостки, сколоченные из обшитых металлом бревен. С их помощью северяне собирались преодолеть укрепленные крепостные стены.
Вскоре наступательная армия подошла совсем близко к замершему в ожидании Пограничному легиону, мерный бой барабанов не смолкал. На востоке показался яркий ободок солнца, окончательно вытесняя ночь за дальний горизонт. Неожиданно барабаны смолкли, и растянувшаяся на мили армия резко остановилась. В утреннем воздухе повисло испуганное молчание. А потом из глоток северян вырвался оглушительный рев, и несметное полчище чудовищным валом хлынуло вперед.
Балинор стоял у закрытых ворот Внешней стены, с холодным бесстрастным лицом он смотрел вниз, на толпы яростных врагов. Не теряя самообладания, он ровным голосом отдавал четкие распоряжения гонцам, приказывая одному мчаться на левый фланг к Эктону и Фандвику, а второму как можно скорее разыскать Мессалайна и Гиннисона на правом. Глаза короля неотрывно смотрели на ужасную картину у стен бастиона, волна разъяренных северян подкатывала все ближе и ближе. За наскоро возведенными валами лучники и копьеносцы терпеливо дожидались его приказа. Балинор не сомневался, что воинам легиона удастся отбить даже такую чудовищную атаку со своих выгодных позиций, но сначала необходимо было уничтожить пять наклонных платформ, которые медленно подкатывались к подножию утеса. Его опасения о том, что враги непременно попытаются взобраться на плато и невысокие валы вокруг крепости с помощью таких или подобных приспособлений, сбылись. Северяне, похоже, тоже ожидали, что мост, ведущий к воротам города, будет разрушен, и хорошо подготовились. Авангард армии Севера был уже в полусотне футов от плато, а король Каллахорна все еще медлил.
И вдруг под ногами яростно марширующих воинов разверзлась земля, и сотни северян с громкими криками начали проваливаться в замаскированные ямы, вырытые вокруг всего плато. Два огромных настила, оставшись без присмотра, слетели с колес и рухнули в широкие канавы, разлетаясь в щепки. Первая волна мощной атаки застопорилась, и тогда лучники Пограничного легиона, получив долгожданный приказ Балинора, в упор выстрелили по первым рядам ошеломленных врагов. Убитые и раненые падали на землю, и их тут же затаптывали воины второй волны наступления, которые стремительно прорывались к солдатам легиона.
Осталось еще три перекатных моста, которые благополучно миновали скрытые ловушки и теперь медленно катились к невысоким валам. Лучники быстро выпустили залп зажигательных стрел, целясь в открытое дерево, но дюжины проворных карликов тотчас взобрались на платформы и принялись сбивать огонь. К тому времени лучники северян успели встать на позиции, и несколько минут воздух рассекал громкий свист стрел, летящих с обеих сторон. Уязвимые карлики, которые суетливо сновали вокруг горящих платформ, упали замертво. Повсюду раздавались крики боли, когда смертоносные стрелы находили свои живые мишени. Скрытые за укреплениями раненые воины легиона могли перевязать свои раны, а вот их сраженные противники так и лежали, беспомощные, посреди поля, и сотни их погибали, прежде чем их успевали перенести в укрытие.
Три огромные платформы продолжали катиться к подножию плато, одна из них была объята пламенем, и огромные клубы дыма застилали все в сотне ярдов вокруг. Когда два настила были всего в нескольких шагах от земляного вала, Балинор дал сигнал к последней атаке. К краю плато подтащили огромные котлы с маслом и опрокинули их на равнину, прямо под колеса катящихся платформ. Не успели северяне опомниться, как в лужи растекшегося масла полетели факелы, и все поле исчезло в столбах пламени и густого черного дыма.
Наступление приостановилось, когда вновь прибывающие волны северян в ужасе застыли перед чудовищной стеной огня. Передние ряды атакующих сгорели заживо, лишь немногим удалось спастись от языков пламени, бушующего у стен крепости. Ветер относил черный дым на запад по равнине, и на несколько минут центр и левый фланг вражеской армии оказались отрезанными друг от друга и от раненых, которые беспомощно задыхались в удушливом чаду.
Балинор поспешил воспользоваться замешательством северян. Именно сейчас неожиданная контратака могла смять врага и повернуть вспять армию Севера. Резко развернувшись, он махнул Янусу Сенпре, который остался в крепости, чтобы командовать городским гарнизоном, и теперь стоял в ожидании наверху Внешней стены. В тот же миг тяжелые, окованные железом ворота отворились наружу, и конный полк Пограничного легиона, вооруженный короткими мечами и пиками с крючьями на концах, вылетел на плато, резко повернул налево и галопом поскакал по открытой дороге вдоль городской стены. На мундирах воинов сверкал герб с изображением леопарда. С быстротой молнии примчались они к левому флангу оборонительных линий крепости, которым командовали Эктон и Фандвик. С края плато на окутанные дымом равнины быстро опустили наклонный мост, и всадники, вслед за Эктоном, с грохотом ринулись вниз.
По плану Балинора кавалерия должна была обогнуть завесу дыма и неожиданно обрушиться на правый фланг северян. После этого пеший полк легиона собирался нанести удар по незащищенному центру вражеской армии и отбросить противника назад, к Мермидону. Если же контратака провалится, обоим командирам было приказано немедленно отступать под прикрытием дымовой завесы к наклонным мостам, которые будут дожидаться их. План был рискованным. Армия Севера превосходила защитников Тирсиса раз в двадцать, и, если бы воины легиона оказались отрезанными, их неминуемо перебили бы всех до одного.
Небольшие отряды пехотинцев уже спустились по наклонной платформе и устремились на левый фланг, короткими набегами оттекая противника от единственного пути к отступлению, который еще оставался у конного полка. На мгновение густой дым, относимый ветром от горящих в центре платформ, полностью заслонил происходящее на левом фланге.
А на правом фланге меж тем завязалась жестокая битва. Здесь обзор двум армиям лишь слегка закрывала едва заметная дымка, и наступление северян продолжалось, ничем не замедленное. Укрывшиеся за валом лучники легиона перебили первую волну нападавших, однако вторая пробилась к самому подножию плато и пыталась штурмовать укрепленные высоты с помощью грубо сколоченных осадных лестниц. Карлики непрерывным дождем из стрел прижимали защитников крепости к земле, чтобы дать своим солдатам беспрепятственно взобраться по лестницам. На помощь лучникам подоспели другие отряды и принялись железными крючьями отталкивать врагов от насыпи, после чего стрелки возобновили огонь.
Это была долгая кровавая битва, обе стороны дрались без устали, и никто не хотел уступать. В какой-то момент яростный отряд диких скальных троллей прорвал оборону легиона и ворвался на плато. Здоровяк Гиннисон, с копной огненно-рыжих волос и пунцовым лицом, немедленно повел своих солдат навстречу могучим троллям, в кровавой рукопашной схватке легионеры перебили небольшой отряд нападавших и быстро закрыли брешь.
Наверху огромной Внешней стены Янус Сенпре и четверо друзей с волнением наблюдали за ужасной битвой, которая разворачивалась у них перед глазами. Хендель, Менион Лих, Дьюрин и Даэль остались в городе, им было приказано следить за ходом сражения и помогать Балинору принимать точные решения. Клубы черного дыма совершенно скрывали от глаз командира передвижения его кавалерии, и только друзья с высоты утеса могли подсказать, когда лучше начать атаку из центра оборонительной линии. Балинор во многом полагался на опыт и мудрость Хенделя, ведь угрюмый гном почти тридцать лет провел в бесконечных войнах на границах Анара.
И вот седой молчун Хендель, горец и братья-эльфы с тревогой смотрели на грандиозное зрелище у подножия утеса. На правом фланге битва была особенно жестокой, северяне яростно наступали на защитников крепости, укрывшихся за земляным валом, пытаясь пробиться к вершине плато. Пограничный легион держался из последних сил. Равнины прямо под городскими воротами в середине крепостной стены были скрыты дымом от горящего масла и вражеских платформ, которые уже превратились в груду объятых пламенем бревен. Вокруг столбов дыма суетливо сновали растерянные карлики, тщетно пытаясь выстроить свои смятые ряды для нового наступления. А слева, невидимые за дымовой завесой, неожиданно вырвались всадники легиона и, не давая врагам опомниться, решительно сломили их сопротивление.
На правом фланге, именно для таких маневров противника, располагался большой конный отряд карликов, однако внезапная и стремительная атака кавалерии Эктона застала северян врасплох. Тирсианцы в два счета разметали плохо обученных верховой езде карликов и начали решительную атаку на оголившийся край вражеской армии. Раскинувшись широким веером на север, прославленные конники выстроились в три шеренги, опустили свои устрашающие пики с крючьями на концах и устремились в гущу ошеломленного войска. Точным броском Эктон повел своих всадников прямиком в незащищенные ряды северян и могучим натиском едва не обратил в бегство их правый фланг. Небольшая группа наверху Внешней стены с волнением увидела, как противник спешно перебрасывает силы из центра на правый фланг, чтобы встретить новую атаку. И тогда Хендель не мешкая махнул Балинору, стоявшему внизу. В середине линии обороны тут же опустили еще один наклонный мост, и второй полк легиона во главе с высоченным Мессалайном сошел на затянутые дымом равнины, оставив небольшой отряд для охраны моста. Сомкнув ряды обороны, Балинор торопливо поднялся на верхнюю площадку стены, чтобы наблюдать за контратакой.
Все было продумано до мелочей. Как только смятый правый фланг неповоротливой армии Севера начал разворачиваться, чтобы встретить новую атаку всадников легиона, из дымной завесы в центре появился полк Мессалайна. Закрывшись щитами и выставив перед собой колючую стену из грозных копий, прославленные воины плотно сомкнутыми рядами врезались прямо в гущу растерянных врагов. Не сбавляя шаг а, они оттесняли превратившихся в бестолковое стадо карликов все дальше и дальше, оставляя на земле десятки мертвых и искалеченных тел. Слева продолжали наступать всадники Эктона. Весь правый фланг начал стремительно рушиться, крики испуганных карликов стали такими пронзительными, что даже яростное наступление на дальних подступах к крепости ненадолго приостановилось, и сбитые с толку северяне с удивлением оглядывались на запад в тщетной попытке понять, что там происходит. Стоя на вершине обрыва, Менион Лих с изумлением воскликнул: