Вдоль северной границы, к западу от Мальга, протянулась изрезанная горная гряда, прозванная Лезвием Бритвы. В этих невысоких горах не было перевалов, а широкие склоны топорщились отвесными зазубренными скалами, словно вытолкнутыми из чрева земли. Находились смельчаки, которые пытались преодолеть неприступные вершины и, быть может, даже преуспели бы в своих попытках, если бы не полчища ядовитых пауков, облюбовавших зловещие горы. Выбеленные кости мертвецов, небольшими кучками разбросанные среди темных скал, мрачно напоминали об их неизбежном присутствии.
В северо-западном пределе королевства гибельная цепь разрывалась, Лезвие Бритвы уступало место пологим холмам, и на пять миль к югу, до самого центра неприступного кольца, тянулась легко проходимая равнина. Казалось, ничто не препятствовало незваным гостям воспользоваться этим внешне безопасным входом, но маленькие ворота в запретное королевство служили лишь ловушкой, устроенной для доверчивых чужаков Учителем и Повелителем. Глаза и уши, послушные только его приказам, бдительно стерегли узкую полоску земли, и в любую минуту западня могла захлопнуться. Сразу от подножия холмов начиналась пустыня Киерлак, почти на полсотни миль растянулась на юг огромная иссохшая пустошь. Над песчаными равнинами невидимой дымкой висели тяжелые ядовитые испарения, поднимавшиеся от вод реки Леты, которая лениво затекала в раскаленную пустыню с юга и вливалась в небольшое озерцо. Даже птицы, пролетавшие слишком близко к смертельному туману, гибли на лету. Тела животных, умерших в страшной топке, среди песка и ядовитого воздуха, разлагались в считаные часы, и ничто не напоминало о месте их гибели.
Однако самая ужасная преграда зловеще тянулась вдоль всей южной границы запретных владений, от юго-восточного края пустыни Киерлак до топких берегов Мальга. И называлась эта преграда Острие Ножа. Словно огромные каменные копья, вонзенные в земную твердь неким чудовищным исполином, отвесные горы взметались в небо на тысячи футов. Неровным частоколом из жутких кольев застилали они мутный горизонт, похожие на растопыренные в агонии пальцы. У подножия зловещих гор плескались ядовитые воды Леты, которая брала свое начало в бездонных топях болота Мальг и вилась на запад вдоль каменной преграды, неся свои гибельные испарения к пустыне Киерлак. Не родился еще тот безумец, который осмелился бы на дерзновенную попытку преодолеть эти ужасные вершины.
Впрочем, в неприступной преграде был один проход — узкий извилистый каньон, он открывался за цепочкой зубчатых холмов и тянулся на тысячи ярдов до подножия одинокой горы, которая возвышалась на южной границе кольца. От времени и ненастья неровная поверхность горы обтесалась и стерлась, и ее южные склоны приобрели особенно зловещие очертания. Даже мимолетного взгляда хватило бы, чтобы заметить пугающее сходство горы с человеческим черепом, лишенным плоти и жизни; огромная круглая голова с провалившимися щеками и кривым оскалом обнаженных зубов поблескивала в мутном сумраке, глядя перед собой пустыми глазницами. Это и был дом Властелина и Учителя. Королевство Броны, Повелителя чародеев. На всем здесь лежал отпечаток Черепа, неизгладимый знак смерти.
Было уже за полдень, но время не ощущалось в этом угрюмом пустынном краю, и огромная, иссеченная ветрами крепость замерла в странной пугающей тишине. Небо и солнце застилала все та же мутная серость, и безжизненная, усеянная камнями коричневая пустошь казалась совершенно необитаемой. Однако нечто большее висело в тот день в воздухе, прорезая могильную тишь и одиночество, проникая в плоть и кровь смельчаков, которые извилистой тропой пробирались через единственные врата неприступных гор. Давящая тревога витала над истерзанными землями Повелителя чародеев, словно события, коим суждено было случиться, слишком быстро пронеслись во времени и теперь, дыша друг другу в затылок, нетерпеливо дожидались своего часа.
Тролли настороженно шагали по змеистому каньону, рядом с исполинскими вершинами гор их крупные фигуры казались крошечными и напоминали жалких муравьев, ползущих сквозь вечные скалы. Словно маленькие дети, входящие в незнакомую темную комнату, они переступили порог царства смерти, страх и недоверие боролись в их душах с отчаянным желанием увидеть, что скрывается за темнотой. Никто не преградил им путь, хотя их заметили. Их ждали. Появление небольшого отряда не стало неожиданностью, и они входили, не опасаясь прислужников Учителя. Бесстрастные лица скрывали их истинные намерения, иначе они никогда бы не ушли дальше южных берегов Леты. Ибо среди них шел тот, кого Повелитель призраков давно считал мертвым, — последний потомок великого эльфийского рода Шаннары.
Ши ступал сразу за могучим Кельтсетом, руки его для виду были связаны за спиной. Следом, тоже притворясь связанным, шел Панамон Крил, его внимательные серые глаза пристально вглядывались в чудовищные отвесные скалы, которые вздымались по обеим сторонам узкой извилистой тропы. Хитрость удалась на славу. Скальные тролли пригнали пленников к берегу Леты, ленивой ядовитой реки, неспешно несущей свои воды вдоль южных границ королевства Черепа. Там они погрузились на широкий плот из гнилых бревен, скрепленных ржавыми шипами. Его безмолвный капитан — согбенное существо в плаще — больше напоминал зверя, нежели человека; лицо перевозчика скрывали темные складки капюшона, зато когтистые чешуйчатые лапы, сжимавшие кривой шест, были хорошо видны. Пока угрюмый кормчий вел свое судно через холодные отравленные воды Леты, испуганные пассажиры чувствовали нарастающую тревогу лишь от одного его присутствия и не скрывали облегчения, когда наконец высадились на противоположном берегу и утлый плот скрылся во мгле, поднимавшейся от темных вод. Теперь они были совершенно отрезаны от нижних Северных земель, и плотная серая мгла, которая просачивалась сквозь недвижный сухой воздух, скрывала от них дальний берег реки. А прямо перед ними, в тусклом северном свете, громоздились черные утесы Острия Ножа, рассекая блеклый сумрак величественными пиками, похожими на пальцы каменного исполина. Не говоря ни слова, отряд вошел в узкий проход, рассекающий черную гряду, и углубился в запретные владения Повелителя чародеев.
Повелитель чародеев. С того самого дня, когда Алланон рассказал хрупкому юноше из Дола о его удивительном происхождении, Ши чувствовал, что все произойдет именно так и он неминуемо встретится с этим ужасным существом, которое так жаждало его смерти. Время и события слились в единый миг, яркой вспышкой полыхнули в голове сумбурные воспоминания о долгой череде дней, когда он пытался убежать от неминуемой встречи и спасти свою жизнь. Теперь страшный момент, который юноша так упорно пытался оттянуть, настал, и встретить его придется в одиночестве. Старинных друзей он растерял и вступал в чертоги Повелителя чародеев в сопровождении скальных троллей, бесприютного бродяги и загадочного, жаждущего мести великана. Именно ему, Кельтсету, удалось убедить судей передать под его командование небольшой отряд троллей, не столько потому, что они верили, будто субтильный южанин может уничтожить бессмертного Брону, а потому, что их могучий сородич носил на шее великий Черный Айрикс.
Трое судей пролили свет и на судьбу Орла Фейна. Тролли схватили маленького беглеца примерно за час до того, как взяли в плен его упорных преследователей, и под охраной отвели в главный лагерь. Совет матуренов совещался недолго и вскоре решил, что карлик совершенно безумен. Он бормотал что-то невнятное о тайнах и сокровищах, хитрая желтая физиономия то и дело расплывалась в ухмылке. Время от времени он разговаривал сам с собой, яростно размахивая руками и отбрыкиваясь ногами от невидимых никому, кроме него, существ. Единственной связью несчастного безумца с реальным миром был древний меч, за который он цеплялся столь неистово, что тролли, захватившие карлика в плен, не смогли отобрать оружие и связали беглеца вместе с его бесполезной железякой в потрепанных ножнах. Еще через час Орла Фейна отослали на север, в подземелья Повелителя чародеев.
Каньон причудливой змейкой петлял среди грозных пиков, тропа то расширялась, то вдруг превращалась в узкую расселину между скалами. Могучие тролли без передышки протискивались по извилистому коридору. Некоторые из них уже бывали здесь, они и вели остальных размеренным изнурительным шагом. Медлить было нельзя. Повелитель призраков мог узнать, что в его казематах томится некий Орл Фейн, который не расстается со своим древним оружием ни на секунду.
От одной этой мысли Ши бросало в дрожь. Что, если это уже случилось и они шагают прямиком на собственную казнь? Казалось, на всем пути от самого Кулхейвена Повелитель чародеев всегда знал любой их следующий шаг. Как можно было решиться на такое безумие! Даже если им удастся завладеть великим мечом… что тогда? Ши мысленно усмехнулся. Как он сможет в одиночку противостоять Повелителю чародеев, без поддержки Алланона, не имея малейшего понятия о том, как высвободить силу знаменитого клинка? Никто так никогда и не узнает, что он держал в руках самый могущественный меч в мире.
Юноша понятия не имел, что собираются делать остальные. Сам же он для себя решил, что, даже если случится чудо и неуловимый меч свалится ему в руки, он просто сбежит без оглядки, спасая свою жизнь. Любой на его месте поступил бы так же. Он был уверен, что Панамон Крил одобрил бы его решение, но с начала похода в королевство Черепа им ни разу не удалось толком поговорить. Ши чувствовал, что впервые за свою разгульную жизнь, полную невероятных приключений и опасных выходок, разбойник в алом плаще по-настоящему напуган. И все же Панамон отправился вместе с Кельтсетом и Ши, потому что они были его единственными друзьями и потому что гордость мешала ему отказаться. Несмотря на то, что инстинкт выживания всегда был главным его девизом, он никогда бы не позволил запятнать свою честь даже ради спасения жизни.
Не столь очевидны были причины, побудившие Кельтсета отправиться в это опасное путешествие. Ши казалось, что он понимает, почему могучий тролль так настаивает на возвращении великого меча, и дело тут было не только в личной мести за убитых родных. Спокойная уверенность, которая исходила от загадочного молчуна, придавая силы его менее с