ешь.
Он утомленно посмотрел на Ши в надежде на его поддержку, но южанин в волнении уставился на брата.
— Ты взял снаряжение? — спросил он с удивлением, и, когда брат в ответ кивнул, Ши горячо похлопал его по широкой спине.
— Сапоги, перчатки и веревка, — быстро пояснил он озадаченному принцу Лиха. — Флик лазает по деревьям лучше всех в Доле, и если кто-то может забраться на один из этих великанов, то только он!
Ничего не понимая, Менион затряс головой.
— Сапоги и перчатки покрываются особым составом, перед тем как лезть на дерево, их поверхность становится шершавой и хорошо держится даже на скользкой мшистой коре. Завтра Флик заберется на один из этих дубов и посмотрит, в какой стороне солнце.
Флик самодовольно хмыкнул и кивнул.
— Да, действительно чудо из чудес. — Менион покачал головой и поглядел на крепыша из долины. — Даже тугодумы начинают проявлять смекалку. Друзья мои, у нас все получится!
На следующее утро, когда они проснулись, в лесу по-прежнему было темно, лишь бледные отсветы дня проникали сквозь высокие кроны дубов-исполинов. Прозрачный туман заползал в лес с сумрачных низин, которые с кромки леса казались такими же мрачными и безрадостными, как и раньше. В лесу веяло прохладой, но то была не сырая, пробирающая до костей промозглость низин, а, скорее, бодрящий, хрусткий холод раннего утра в лесу. После короткого завтрака Флик приготовился лезть на один из уходящих ввысь дубов. Он натянул тяжелые мягкие сапоги и перчатки, а Ши покрыл их толстым слоем какой-то пасты из маленькой коробочки. Менион с насмешливым видом наблюдал за их приготовлениями, но, когда коренастый житель долин обхватил основание громадного дерева и с проворством, которое никак не вязалось ни с его тучностью, ни со сложностью дела, быстро начал взбираться к вершине, его ехидство быстро сменилось нескрываемым изумлением. Цепляясь за могучий ствол крепкими руками и ногами, Флик скоро подобрался к путанице толстых ветвей, где подъем сделался труднее и несколько замедлился. На короткое время он исчез из виду, добравшись до самой верхушки дерева, затем снова появился и быстро спустился вниз по гладкому стволу.
Снаряжение для лазания по деревьям быстро собрали, и отряд двинулся на северо-восток. Узнав с помощью Флика, где находится солнце, друзья вознамерились выйти к восточной оконечности Туманной топи. По расчетам Мениона, переход через лес должен был занять не больше одного дня. Выйдя ранним утром, они предполагали миновать Черные Дубы еще до наступления темноты. Поэтому они выстроились гуськом и размеренно зашагали выбранной дорогой, по временам ускоряя ход. Впереди шел зоркий Менион, всецело доверяясь в полумраке своему охотничьему чутью. Ши шел следом за ним, а Флик замыкал отряд, время от времени оглядывая через плечо недвижный лес. Всего трижды путники останавливались на короткий привал и еще один раз для быстрого незамысловатого обеда. Переговаривались они немного, но всегда разговоры вели легкие и бодрые. День быстро подошел к концу, приближение ночи ощущалось все сильнее. А лес впереди так и тянулся, и ничто не указывало на скорое появление малейшего просвета между толстыми стволами вековых дубов. Снова появился серый туман, он медленно наползал на тропу быстро густеющими клубами. Но это был другой туман. Непохожий на изменчивое марево низин, лесной туман скорее напоминал дым, и друзьям казалось, что он намертво прикипает к телу и одежде, цепляясь какой-то особенно неприятной хваткой. Возникало странное чувство, будто сотни маленьких липких холодных ладошек пытаются сбить путников с ног, и у всех троих все более настойчивые прикосновения вызывали стойкое отвращение. Менион решил, что тяжелая мглистая полоса ползет из Туманной топи, а значит, выход из леса уже близко.
Постепенно туман сгустился, и разглядеть что-либо в двух шагах от себя стало невозможно. Медленно, на ощупь, Менион продолжал идти вперед, видимость ухудшалась с каждым шагом, и путники старались держаться как можно ближе друг к другу, чтобы не потеряться в сплошной пелене тумана. Тем временем день подошел к концу, на лес опустилась почти непроглядная тьма, и, вкупе с все наползающим странным туманом и висящей в воздухе стеной клубящейся сырости, дорога стала совершенно невидимой. Путникам казалось, что они внезапно угодили в некий призрачный мир, и только твердая, хотя и невидимая земля, по которой они ступали, служила единственным доказательством реальности происходящего. В конце концов рассмотреть что-либо стало настолько сложно, что Менион велел братьям обвязаться веревкой, а конец ее передать ему, чтобы не потерять друг друга. Они сноровисто выполнили приказ, и осторожное движение вперед возобновилось. Менион знал, что Туманная топь близка, и старательно вглядывался в серую мглу, пытаясь увидеть просвет.
Но все же, когда они вышли к границе болота с северной оконечности Черных Дубов, Менион понял это, только провалившись по колено в вязкую зеленую воду. Застигнутый врасплох холодной, мертвящей хваткой болотной тины, Менион начал отчаянно сопротивляться и только сильнее увязал в трясине, успев громким криком уберечь братьев от такой же участи. В ответ на его крик они вцепились в веревку, связывающую всех троих, и быстро вытянули друга из болота, спасая от верной смерти. Зловещие, затянутые тиной воды огромного болота лишь прикрывали бездонные топи, которые засасывали свои жертвы с верностью зыбучих песков, хотя и не так быстро. Любой зверь или человек, угодивший в их объятия, был обречен на медленную мучительную смерть от удушья в этой пропасти без дна и предела. Несчитаные века ее безмятежная гладь обманывала беспечных путников, которые пытались пройти через болото или обогнуть его по краю, а то и просто попробовать ногой темную воду, и теперь их разлагающиеся останки лежали в общей могиле в мрачной глубине, таящейся под мирной поверхностью. Молча стояли на берегу трое друзей, глядя на трясину и невольно содрогаясь от ужаса перед ее темными тайнами. Даже Менион Лих вздрогнул, вспомнив леденящее прикосновение липкой трясины, приглашавшей его разделить судьбу многих непрошеных гостей. Какое-то завораживающее мгновение тени мертвецов маршировали перед ними, а затем исчезли.
— Что случилось? — воскликнул вдруг Ши, его голос, разрезавший тишину, показался оглушительным. — Мы ведь должны были миновать болото!
Менион посмотрел вверх и огляделся вокруг, потом покачал головой.
— Мы отклонились слишком далеко на запад. Теперь придется идти на восток по краю трясины, пока не выберемся из этого тумана и из Черных Дубов.
Он помолчал, вспомнив о времени суток.
— Я не буду ночевать в таком месте, — с жаром заявил Флик, угадав, к чему клонит горец. — Лучше я буду идти всю ночь и весь завтрашний день или даже целых два дня!
Они быстро решили идти дальше по кромке Туманной топи, пока не доберутся до открытых земель на востоке, и только там остановиться на ночлег. Ши по-прежнему боялся угодить на открытой местности прямо в лапы посланникам Черепа, но верная угроза утонуть в болоте пересилила даже этот страх, единственным его желанием было убраться из гибельного места как можно скорее. Троица затянула веревку на поясах и дружно двинулась вдоль неровного берега трясины, не сводя глаз с едва заметной тропки под ногами. Менион вел их осторожно, избегая ступать в предательскую путаницу корней и трав, во множестве растущих вдоль болота; перекрученные, завязанные в узлы заросли казались живыми в призрачных отсветах клубящеюся серого тумана. Время от времени почва превращалась в топкую грязь, не менее опасную, чем сама трясина, и такие участки тоже приходилось обходить. Иногда путь преграждали громадные деревья, их могучие стволы тяжело нависали над тусклой безжизненной поверхностью болотных вод, ветви печально клонились вниз, застыв в ожидании смерти, которая притаилась всего в нескольких дюймах под ними. Если в низинах Клета они шли по умирающей земле, то эта трясина сама была смертью — вечной, бесконечной смертью, которая тихо притаилась в самом сердце земель, ею же безжалостно уничтоженных. Пронизывающая до костей сырость низин вновь вернулась, а вместе с ней и необъяснимое чувство тревоги, словно застойные воды гибельной трясины, затянутые туманом, вот-вот вцепятся в усталых путников. Туман в вышине медленно клубился, хотя ветра не было, ни малейшее дуновение не колыхало высокие болотные травы и умирающие дубы. Вокруг стояла глубокая тишина вечной смерти, уверенной в своем неизменном превосходстве.
Прошел почти час, когда Ши впервые кольнуло тревожное чувство. Безотчетный страх захватывал юношу исподволь, пока все его инстинкты не напряглись в попытке отыскать причину беспокойства. Молча шагая рядом с друзьями, он вглядывался в огромные дубы, в замершее болото и напряженно прислушивался к звенящей тишине. Наконец, обмирая от страха, юноша явственно ощутил чье-то незримое присутствие и понял, что они здесь не одни. Скрытый туманом, таинственный невидимка пристально наблюдал за каждым их шагом. От пронзившего его ужаса Ши не мог выговорить ни слова. Одеревеневшей походкой он шагал вперед, со страхом ожидая, что в следующую секунду произойдет нечто ужасное. Но затем, собрав всю волю в кулак, он успокоил мятущиеся мысли и резко остановился.
Менион с недоумением обернулся, но Ши предостерегающе поднес палец к губам и махнул рукой в сторону трясины. Флик уже настороженно изучал болото, его чутье лишь подтверждало опасения брага. Они долю стояли без движения на краю топи, сосредоточив слух и зрение на непроницаемом тумане, лениво клубившемся над поверхностью мертвых вод. Тишина давила тяжким грузом.
— Мне кажется, ты ошибся, — прошептал наконец Менион, несколько расслабляясь. — Иногда от сильной усталости и не такое померещится.
Ши упрямо замотал головой и взглянул на Флика.
— Не знаю, — отозвался тот. — Мне кажется, я что-то чувствую…
— Туманного призрака? — поддразнил Менион с усмешкой.
— Может, ты и прав, — быстро произнес Ши. — Я здорово устал, и мне могло померещиться что угодно. Идем дальше, надо выбираться отсюда.