Ши показалось, что не успел он закрыть глаза, как чья-то сильная рука грубо затрясла его, пробуждая ото сна. По темной комнате заплясал слепящий свет факела, Ши беспомощно заморгал и прищурил сонные глаза. С трудом просыпаясь, он разглядел решительное лицо Мениона Лиха и по беспокойному взгляду друга понял, что пришло время отправляться в путь. Пошатываясь и дрожа в холодном ночном воздухе, он встал и, после минутного колебания, начал торопливо одеваться. Флик уже проснулся и был почти одет, в жутковатой полночной тишине его невозмутимое лицо показалось Ши самым желанным зрелищем. Ши вновь почувствовал себя сильным, долгий и опасный переход через равнины Рабб и неприступные горы больше не пугал его, юноша знал, что дойдет до конца, чего бы это ни стоило.
Вскоре трое друзей уже шли через спящую деревню, чтобы встретиться с остальными членами отряда. В темноте чернели контуры домов, неуклюжими кубиками выделяясь на фоне безлунного ночного неба, затянутого густыми облаками, лениво плывущими в неведомые дали. Для перехода по открытой равнине ночь была самой подходящей, и Ши даже воодушевился при мысли, что шпионам Повелителя чародеев придется немало потрудиться, выслеживая их. По дороге он обратил внимание, что их легкие охотничьи сапоги ступают по сырой земле почти беззвучно. Казалось, сама природа помогала им.
Возле западной окраины деревни их уже ждали все, не было только Алланона. Во мраке ночи Дьюрин и Даэль казались бестелесными призраками; чутко вслушиваясь в звенящую тишину, братья молча расхаживали вокруг, их хрупкие силуэты легкими тенями скользили в полночном сумраке. Когда Ши проходил рядом, ему снова бросились в глаза ярко выраженные эльфийские черты братьев — чудные заостренные уши и словно нарисованные карандашом дуги бровей, удивленно вздернутые к вискам. Неужели другие разглядывают его с таким же изумлением, как он сам сейчас смотрит на братьев, подумал Ши. Неужели эльфы действительно совсем иные существа? И снова он задумался об истории эльфийского народа, которую Алланон называл весьма примечательной, но так ничего и не рассказал. История эльфов была и его историей, теперь Ши наверняка знал то, о чем всегда догадывался. Ему хотелось узнать о них больше, хотя бы для того, чтобы лучше понимать себя и легенду о мече Шаннары.
Он посмотрел на высокого широкоплечего Балинора, застывшего, словно статуя, в стороне, черты его лица скрывала темнота. Присутствие Балинора в отряде, без сомнения, было большой удачей. Его надежность и несокрушимая уверенность передавались остальным и добавляли им храбрости. Даже Алланон не внушал таких чувств, хотя Ши догадывался, что могущество историка неизмеримо выше. Вероятно, Алланон, с его удивительной способностью проникать в суть вещей, знал о благотворном влиянии Балинора на людей и взял его с собой за это ценное качество.
— Именно так, Ши. — Мягкий голос прозвучал у самого уха, и Ши испуганно подскочил от неожиданности, когда завернутый в черный плащ историк прошел мимо и жестом позвал за собой остальных. — Мы должны отправиться в путь под прикрытием темноты. Держитесь вместе, не теряйте из виду идущего впереди. И никаких разговоров.
Ограничившись этим скупым напутствием, мрачный великан повел свой отряд в Анарский лес по узкой тропинке, уходящей от Сторлока строго на запад. Ши двигался след в след за Менионом, от только что пережитого испуга сердце бешено колотилось; он лихорадочно вспоминал все свои прошлые встречи с таинственным великаном и снова мучился ужасными подозрениями. Когда в следующий раз Алланон окажется рядом, твердил себе Ши, он будет скрывать свои мысли, каких бы трудов это ни стоило.
Западной оконечности Анарского леса и равнины Рабб отряд достиг раньше, чем предполагал Ши. Несмотря на черноту ночного неба, братья Омсфорд скорее чувствовали, чем различали маячившие вдали зловещие горы; не говоря ни слова, они коротко переглянулись и снова встревоженно уставились в темноту. Алланон вел отряд через пустую равнину, не останавливаясь и не сбавляя шага. Впереди простиралась совершенно плоская земля, полностью лишенная естественных преград, да и признаков жизни тоже. По дороге попадались лишь невысокие деревца и похожие на скелеты чахлые кустики без единого листочка. Твердая как камень почва была такой сухой, что местами растрескалась и теперь зияла длинными неровными изломами. Путники шли в полной тишине, настороженно прислушиваясь и высматривая в темноте малейшую опасность, но ничего вокруг не смущало ночного покоя. Лишь однажды, на третьем часу пути по равнине Рабб, Даэль резко взмахнул рукой, будто услышал вдали в темноте какой-то звук. Все бросились на землю и на несколько томительных минут замерли в ожидании, но ничего не происходило. Наконец Алланон пожал плечами, жестом приказал всем построиться, и отряд зашагал дальше.
Перед самым рассветом путники добрались до подножия гор; черное ночное небо по-прежнему затягивали облака, когда они остановились возле мрачных вершин, которые, словно гигантские шипы, преградили им дорогу. Даже после долгого перехода Ши и Флик были полны сил и тут же одними жестами показали остальным, что готовы идти дальше без отдыха. Алланон явно и не намеревался останавливаться, словно боялся опоздать на условленную встречу. Он решительно направился к зловещим горам по каменистой тропинке, постепенно уходящей все выше, к небольшой расщелине в скале. С любопытством вертя головой, Флик на ходу рассматривал неровные вершины гор, мерцавших в темноте по обе стороны узкой тропы. Название Драконьи Зубы как нельзя лучше подходило этим горам.
Они подходили все ближе к расселине, горы словно смыкались у них за спиной. А впереди уже виднелись другие, более высокие горы, и преодолеть их могли только птицы. Ши на миг замешкался, поднимая с земли небольшой обломок скалистой породы, и пошел дальше, с интересом разглядывая находку. К его изумлению, у камня оказалась ровная, словно зеркальная, поверхность, похожая на стекло, а глубокий черный цвет напомнил Ши уголь, которым топили печи в некоторых южных поселениях. Только этот камень был намного прочнее, как если бы уголь спрессовали и отполировали. Ши передал камень Флику, тот бросил на него быстрый взгляд, без всякого интереса пожал плечами и выбросил осколок.
Тропинка начала извиваться между завалами огромных валунов, из-за которых путники перестали видеть окружающие горы. Они довольно долго петляли между каменными глыбами, по-прежнему поднимаясь к расселине, а их суровый командир, казалось, начисто позабыл, что никто из членов отряда понятия не имеет, куда они направляются. Наконец в скалах показался просвет, в нем виднелись лишь возвышающиеся вокруг горы, и стало ясно, что они стоят у входа в расселину, а тропа вот-вот оборвется, либо повернет вниз, либо уйдет внутрь горы. Неожиданно Балинор негромким свистом нарушил молчание, и все остановились. Он коротко переговорил с Дьюрином, который шел рядом с воином от самого подножия гор, а затем спешно подошел к Алланону и остальным, лицо его было встревожено.
— Дьюрин уверен, что за нами по тропе кто-то идет! — сообщил он взволнованно. — На этот раз никаких сомнений — кто-то следит за нами.
Алланон мельком взглянул на ночное небо. Худое лицо его выражало сильную тревогу, темные брови хмурились. Он с сомнением посмотрел на Дьюрина.
— Я уверен, там кто-то есть, — подтвердил эльф.
— Мне нельзя задерживаться здесь, чтобы разбираться самому. Я должен попасть в долину до восхода солнца, — резко заявил Алланон. — Кто бы там ни был, задержите его, пока я не закончу, это жизненно важно!
Ши еще ни разу не слышал, чтобы Алланон говорил о чем-нибудь с таким жаром, он заметил, как вытянулись лица у Мениона и Флика, как они обменялись испуганными взглядами. Наверное, в долине Алланона действительно ждали неотложные дела.
— Я останусь, — вызвался Балинор, вынимая из ножен длинный меч. — Ждите меня в долине.
— Я не оставлю тебя одного, — быстро проговорил Менион. — Я тоже останусь, на всякий случай.
Балинор коротко улыбнулся и одобрительно кивнул горцу. Алланон на мгновение задержал на нем взгляд, словно собирался возразить, но затем согласно кивнул и жестом велел остальным следовать за собой. Братья-эльфы с готовностью зашагали по тропе вслед за рослым вожаком, и только Ши с Фликом неуверенно топтались на месте, пока Менион не махнул им, чтобы уходили. С тяжелым сердцем оставляя друга, Ши помахал в ответ и побрел вслед за остальными, слишком хорошо понимая, что ничем не сможет помочь, даже если останется. Лишь однажды он оглянулся и увидел, как оба воина затаились в скалах напротив друг друга по обочинам узкой тропы, в слабом свете звезд тускло поблескивали клинки мечей, а темные охотничьи плащи сливались с тенями от камней.
Вслед за Алланоном четверо путников пробирались между грудами камней к прорезавшей утес расселине, поднимаясь все выше, к границе загадочной долины. Совсем скоро они уже стояли на кромке низины, с изумлением глядя на то, что открывалось их глазам. Все дно и склоны долины были сплошь завалены беспорядочными грудами валунов и обломками скал, такими же черными и блестящими, как тот камешек, который подобрал Ши на тропе, и под этими обломками не было видно земли. Кроме камней в долине можно было разглядеть лишь небольшое озерцо с тускло поблескивавшей зеленовато-черной водой, поверхность озера лениво кружилась, словно живя собственной жизнью. Странное движение воды завораживало. В воздухе не чувствовалось ни ветерка, который мог бы вызвать эту неспешную рябь. Ши взглянул на молчаливого Алланона и поразился, увидев странное сияние, исходящее от его смуглого зловещего лица. Казалось, мысли высокого странника унеслись далеко-далеко, а его взгляд, устремленный на странное озеро, наполнился непонятной тоской.
— Это Сланцевая долина, преддверие Зала королей и пристанище духов разных эпох, — вдруг вырвался из могучей груди его звучный раскатистый голос. — А озеро называется Преисподней, его воды губительны для смертных. Вы спуститесь со мной в долину, но дальше я пойду один.