дивления. Тролль сидел рядом в непроницаемом молчании, грубое с виду, но светящееся разумом лицо было постоянно обращено к хрупкому южанину на протяжении всего рассказа. Неподалеку беспокойно ерзал Орл Фейн, карлик постанывал, бормоча что-то невнятное, и тоже слушал с остальными, взгляд его затравленно метался по сторонам, словно он в любую минуту ожидал появления Повелителя чародеев.
— В жизни не слышал более неправдоподобной истории, — объявил после короткого молчания Панамон. — Она настолько невероятна, что даже мне сложно в нее поверить. Но я тебе все равно верю, Ши. Верю, потому что сам сражался с чернокрылым монстром, да и удивительную силу этих камней, которые ты называешь эльфийскими, видел своими глазами. Но меч… и твое происхождение… не знаю. Ты сам-то веришь в это?
— Сначала не верил, — медленно признался Ши, — а теперь не знаю, что и думать. Столько всего произошло с тех пор, и непонятно, где правда, а где ложь. Но я должен отыскать Алланона и своих друзей. Они могли уже найти меч и узнать, как его сила связана с моим происхождением.
Внезапно Орл Фейн согнулся пополам от приступа безудержного смеха, он хохотал как безумец, повизгивая и захлебываясь.
— Нету, нету у них меча! — прокричал карлик, заходясь как в припадке. — Нет, нет, только я могу показать вам меч! Я могу отвести вас к нему. Только я. А вы можете искать, искать и искать, ха-ха-ха, давайте, ищите! Но только я знаю, где он! Я знаю, у кого он! Только я!
— По-моему, он спятил, — угрюмо пробормотал Панамон Крил и приказал Кельтсету заткнуть рот докучливому карлику. — Что он там знает, мы выясним утром. Если ему что-то известно о мече Шаннары, а я сильно сомневаюсь в этом, он нам расскажет, иначе ему несдобровать!
— Как думаешь, он может знать, у кого меч? — встревоженно спросил Ши. — Это не простой меч. От него зависит судьба народов всех четырех земель. Мы просто обязаны выяснить, что известно карлику.
— Ты меня так разжалобил своим волнением за судьбы народов, я вот-вот разрыдаюсь, — насмешливо огрызнулся Панамон. — Да мне плевать, что с ними будет. Ничего хорошего они для меня не сделали — разве что бродили в одиночку, с туго набитыми кошельками и безоружные, да и то не часто. — Он поднял глаза на разочарованное лицо юноши и равнодушно пожал плечами. — Впрочем, эта история с мечом меня заинтриговала, и я, пожалуй, помогу тебе. В конце концов, я многим тебе обязан, а я не из тех, кто забывает добро.
Кельтсет заткнул вопящему карлику рот и присел рядом с ними к маленькому костру. Орл Фейн бился в припадке неудержимого визгливого смеха и что-то беспрерывно мычал сквозь тряпку. Ши с тревогой поглядывал на пленника — Узловатое желтое тельце судорожно извивалось, словно одержимое бесом, круглые темные глаза дико вращались и едва не вылезали из орбит. Поначалу Панамон старался не замечать стонов пленника, но вскоре, потеряв терпение, вскочил на ноги и выхватил кинжал, намереваясь отрезать карлику язык. Орл Фейн тотчас затих, и через некоторое время они забыли о нем.
— А почему, как ты думаешь, — снова заговорил Панамон после долгого молчания, — тот черный монстр утверждал, будто мы спрятали меч Шаннары? Странно, что он говорил очень уверенно. Даже сказал, что ощущает его присутствие. Как ты это объяснишь?
Ши задумался и наконец неуверенно пожал плечами.
— Должно быть, он почуял эльфийские камни.
— Может, ты и прав, — согласился Панамон, потирая подбородок. — Честно говоря, я в этом ничего не смыслю. Кельтсет, а что ты об этом думаешь?
Гигантский тролль с серьезным видом посмотрел на них, а потом что-то сказал на своем безмолвном языке жестов. Панамон внимательно следил за его руками, после чего с возмущением повернулся к Ши.
— Он думает, что меч очень важен, а Повелитель чародеев смертельно опасен для всех нас. — Разбойник громко рассмеялся. — Велика помощь, нечего сказать!
— Но меч действительно очень важен! — повторил Ши, голос его растворился в темноте, и все они сидели молча, погруженные в раздумья.
Подступала ночь, и густую темноту рассеивало лишь слабое мерцание догорающего костра. На небольшой поляне, окруженной, словно кольцом, плотными зарослями, путники чувствовали себе покойно, тишину нарушал лишь стрекот ночных насекомых и далекие крики лесных обитателей. Сквозь ветви величественных деревьев проглядывало темно-синее небо с булавочными звездами. Панамон еще что-то тихо говорил, пока угли не угасли и не превратились в золу. Тогда он поднялся, затоптал догоревший костер и, давая понять, что с разговорами покончено, решительно пожелал всем спокойной ночи. Кельтсет завернулся в одеяло и заснул раньше, чем Ши успел найти себе на поляне удобное местечко. После тяжелого перехода и сражения с посланником Черепа, когда все они были на волосок от смерти, он чувствовал свинцовую усталость. Юноша расстелил одеяло и лег на спину, потом стащил тяжелые сапоги и стал смотреть в темное небо сквозь прорехи в кронах деревьев.
Ши снова думал обо всем, что с ним случилось, в который раз мысленно проделывая долгий путь из Тенистого Дола. Многое так и осталось для него загадкой. Ради чего он забрался в такую даль, играл со смертью? Тайна великого меча, могущественный Повелитель чародеев, собственное происхождение — все эти загадки не только не прояснились, но стали еще непонятнее. Друзей он потерял, да и они знают не больше, чем он. Только таинственный Алланон, казалось, знал ответы на все вопросы. Но почему он не открыл юноше всей правды, почему постоянно недоговаривал, оставляя при себе ключ к разгадке тайны меча Шаннары?
Ши перевернулся на бок и посмотрел на спящего Панамона, который лежал в нескольких шагах от него, скрытый темнотой. С дальней стороны поляны слышалось тяжелое дыхание Кельтсета, сливаясь со звуками ночного леса. Орл Фейн сидел, прислонившись спиной к дереву, к которому был привязан, и неотрывно смотрел на Ши, глаза его горели в темноте, как у кошки. От пристального взгляда карлика юноша вздрогнул, но потом заставил себя отвернуться, закрыл глаза и тут же провалился в сон. Уже засыпая, он сунул руку за пазуху и крепко прижал к груди мешочек с эльфийскими камнями, надеясь только на их могущество.
Ши проснулся от возмущенного голоса Панамона, он открыл глаза и увидел серый свет раннего утра. Крил метался по лесной поляне, оглашая утренний сумрак громкими витиеватыми проклятиями. Ши не сразу понял, что произошло. Он протер заспанные глаза и приподнялся на локте, глядя в полумрак. Казалось, он спал всего несколько минут, затекшие мышцы болели, бессвязные мысли туманились. Не умолкая ни на минуту и не останавливаясь, Панамон мерил поляну размашистыми шагами, от его гневного голоса звенело в ушах. Великан тролль неподвижно застыл возле старого дуба. Внезапно Ши понял, что Орл Фейн исчез. Юноша вскочил на ноги и побежал к дереву, отчего-то сильно испугавшись, все его самые ужасные подозрения вдруг ожили. В корнях огромного дерева лежали обрывки веревки, которой был связан карлик. Сам пленник бесследно исчез, а юноша лишился последней надежды отыскать неуловимый меч.
— Как же он освободился? — сердито спросил Ши. — Мне казалось, ты его крепко привязал, он не мог добраться до оружия и перерезать веревки!
Панамон Крил уставился на него как на идиота, лицо разбойника вспыхнуло и налилось гневом.
— Я что, похож на дурачка? Разумеется, я связал его так, чтобы он не смог дотянуться до оружия. Я даже привязал его к этому треклятому дереву и вдобавок воткнул кляп в рот. Ты разве не видишь? Маленький дьявол не разрезал веревки. Он просто перегрыз их, чтобы выбраться на свободу.
Настал черед Ши изумляться.
— Уверяю тебя, я серьезен как никогда, — сердито продолжал Панамон, — Веревки перегрызены зубами. Наш маленький грызун оказался шустрее, чем мы предполагали.
— Или совсем отчаялся, — задумчиво заметил Ши. — Интересно, почему он не попытался нас убить? Ведь у него были причины нас ненавидеть.
— Как немилосердно с твоей стороны строить такие ужасные предположения, — картинно испугался Панамон. — Хотя, раз уж ты спросил, я тебе отвечу. Он просто испугался, что его могут застать за таким некрасивым занятием. Наш карлик — дезертир и предатель, презренный трус самого низшего пошиба. И у него не хватило духу ни на что, кроме бегства! Что такое, Кельтсет?
Нависший над ними огромный тролль быстро замахал руками, указывая на север. Панамон с негодованием покачал головой.
— Наш трусливый суслик удрал уже несколько часов назад. Хуже того, этот болван побежал на север, а искать его в тех краях вряд ли самое разумное решение для нас. Пусть его поймают его же соплеменники и прикончат, зачем нам руки марать? Дезертир свое получит. Да пусть бежит, жалко, что ли? Радоваться надо, что избавились от такого сокровища. Может, он вообще все наврал про меч Шаннары.
Ши с сомнением кивнул, он вовсе не разделял уверенности Крила. Каким бы безумным ни казался карлик, и о мече Шаннары, и о его таинственном владельце он говорил очень серьезно. Мысль о том, что их пленник знал тайну меча, не давала юноше покоя. А что, если Орл Фейн побежал за мечом?
— Выбрось ты все это из головы, Ши, — прервал его размышления Панамон. — Этот карлик до смерти нас боялся и думал только о том, как удрать. Байку о мече он выдумал для того, чтобы мы его не прикончили, и ждал лишь подходящего случая улизнуть. Ты только посмотри! Наш друг так торопился, что даже забыл свой драгоценный мешок.
Только сейчас Ши заметил, что на другой стороне поляны валяется полуоткрытый мешок. Казалось странным, что Орл Фейн бросил свои сокровища, хотя накануне чуть ли не на коленях умолял оставить их. Сначала он ни за что не хотел расставаться со своими никчемными побрякушками, а теперь они лежали забытые и никому не нужные. Просто из любопытства Ши подошел ближе и с растущим подозрением уставился на мешок. Потом он порывисто схватил мешок и вытряхнул его содержимое, мечи, кинжалы и украшения с грохотом вывалились на траву. Ши внимательно разглядывал оружие, краем глаза заметив подошедшего Кельтсета. Стоя с безучастным лицом, тролль тоже пристально смотрел на трофеи карлика. Они молча стояли рядом, словно пытаясь разрешить трудную головоломку. Панамон понаблюдал за ними несколько секунд, пробурчал что-то неразборчивое и тоже подошел.