— Мы бежим и спешим к Белым водушкам да ко Камешку Алатырскому. Обойдём мы вокруг Камня Белого, в белы водушки окунёмся — в красных девушек обернёмся.
Возвращались они от Алатырь-горы, и снова их звёзды выспрашивали:
— Ой вы, турицы златорогие! Отвечайте по чести да по совести — где вы побыли, погуляли где? И какое вы чудо увидели?
— Ой, мы видели чудо-чудное… Как в своей златой колеснице пролетал Сурья-бог — Солнце Красное. Он к нам руки-лучи от небес простирал, и ласкал он нас, и обнимал…
Много ль, мало ли минуло времени — зачали от Солнышка турицы.
И родила Амелфа — Велеса. Дана — братьев Валью и Вритью. А Волынюшка — бога Хорса.
Так у внуков Земунушки Родовны волосы горят красным золотом, ноги — в серебре по коленочки. И зажат в правой рученьке каждого — Синь-горючий Камень Мерлирь.
А в ту пору во глуби Пекла Вий Седунич призвал Пана Виевича. И вынашивали они коварные планы, дабы захватить в поднебесье власть.
И так сказал тогда Вий Седуневич сыночку козлоногому Пану:
— О сынок мой, Пан сильномогучий! Ты сделай-ка ход из чрева земного, а затем с лавою подымись в поднебесье! Ты затми-ка дымом Красное Солнышко! Укради-ка там в Сварге синей златорогое стадо туриц!
Распалил тогда огонь козлоногий Пан и прожёг проход в поднебесный мир. И расселась тогда земля, и пролилася лава огненная. И поднялись там горные кряжи, имя коих — Пановы горы. И затмил Пан пеплом Красно Солнышко, и замглил он синее небушко. И угнал он с небес стадо туров и туриц.
И похитил Пан из колыбели также братьев — Валью и Вритью. И пригнал он затем туриное стадо в Навье царство, к батюшке Вию.
И тех братьев звёздных Вий Седунич объявил своими сынами, дабы подчинились они власти Пекла.
А чтобы забыли они о Солнце, о батюшке — яром владыке, он обратил их в драконов Нави. И дал он им также охальные прозвища: Валью назвал Валуном, ну а бога Вритью — Вруном.
Мы же будем их также знать как детей Солнца Ярого — как богов великих и славных с именами: Вальяр и Вритьяр.
Опечалилась тогда их матушка Земун. Обмелели реки молочные, и Земля погрузилась в кромешный мрак. А с небес пошли тогда не дожди, очищающие и прохладные, — повалился горячий пепел. Запрудил тогда реки змей Вритьяр, а брат его Вальяр затмил Красно Солнце.
И не стало воды ни для зверя рыскучего, ни для птицы летучей, ни для змеи ползучей! Оскудела тогда Мать Сыра Земля… Стали рыскать по ней звери лютые, волки хищные и медведи. Стали красть у людей скотину…
…За горою крутой и за Pa-рекой расшумелись леса дремучие. В тех лесах дремучих костры загорелись и огни воспылали горючие. Вкруг огней тех люди сбирались, к небесам они обращались:
— Ты, Семаргл-Огнебог, воспылай до небес! Передай Перуну Сварожичу и Дажьбогу, Барме и Индрику-змею — славу нашу, Семаргл могучий!
— Ты, Сварог небесный! Пошли сынов в службу дальнюю и многотрудную! Сокруши Осла, ты, ревущего! Улетит пусть зловещею птицею далеко от Древа Всемирья да от Бел-горюч камня Алатыря, ветер буйный и переменчивый!
И прорёк Сварог-отец, царь небесный:
— Отправляйтесь, боги, на поиски! Отыщите туров, рождённых Даной! Возвратите домой вы ирийское стадо!
Взвился бог Семаргл сын Сварожич, закружился он огненным вихрем.
— Мы отыщем вскорости звёздное стадо!
И вскочили тут на коней крылатых Даждь с Перуном — боги Ирийские. Также Барма великий — владыка молитв. Также Индрик могучий, сын Дивного Дыя.
И те боги пришли за Волгу — за Великую Сурью-Ра. На богах — кольчуги булатные, на руках — златые пластины, на плечах — медвежии шкуры, а в руках — мечи и секиры. Словно птицы, раскинув крылья, полетели к битве ясуни!
И прилетели тогда боги светлые ко Великой Волге-реке да ко тем великим лесам Светлояровым. И тогда рассудил смелый Тарх Даждьбог:
— Нужно нам и великого Велеса, деда моего, сына Солнца, вызвать на борьбу с родом Вия!
И ответил тут ему батюшка Перун:
— Мы с тобою проведаем Велеса Суревича! Призовём мы его на сей славный бой! И тогда станет нашим союзником всевеликий сын бога Сурьи!
И тогда Дажьбог многосильный и храбрый оперился, представ Гамаюном. Обратился он птицей вещею, полетел затем в Светлояров лес ко Великому граду Китежу, где была обитель святая бога Велеса сына Суревича.
И спустился, и сел многомудрый бог под окошечко-то косящетое… И беседовали там царь с царицею: Велес Суревич с супругою Вилою.
— Этой ночью, — сказал Велес Суревич, — приходили к нам Карна с Желею, пламя мыкая в роге огненном! Знать, идут сюда боги Сварги — с родом Виевым ратоваться! Будут биться они против Вальи и Вритьи — милых братьев, обманутых Вием! Против дочки нашей Поманы, что похитил также великий Пан! Также против Лутони-бога, что родили уже Пан с Поманою! Могут сгинуть в огне ветви нашего рода — по вине Вия с Паном и воле Сварога!
Вила Сида так супругу рекла:
— Мы должны на ту битву родных не пустить, чтобы кровь свою защитить! Мы напустим на них жажду, голод и сон, а еду заколдуем и питье зачаруем… Китаврула мы призовём. Пусть волшебник глаза тем богам отведёт — и родных от смерти спасёт!
А Дажьбог-Гамаюн, сидя под окошечком, всё, что Сида прорекла, слышал и запомнил. И к отцу он тотчас возвратился. Перья скинув, собою опять обратился.
И подъехали Даждь-бог со Перуном ко тому Светлоярову озеру. Видят: вот золотая лодочка, ну а в ней Китаврул — перевозчиком. Возит он по озеру Светлояру на ту сторону, к Китеж-граду.
А уж как та лодка украшена — и чеканкою, и резьбою. Нос-корма у ней позолочены, рытым бархатом обколочены. И в той лодочке — будто дивный рай, кипарисовый, виноградный сад. Там цветы цветут, птицы песнь поют. И столы там убраны яствами, рядышком — кроватки тесовые.
Китаврул на корабль гостей проводил и усаживал за столы, за волшебные скатерти-самобранки. Предлагал им выпить напиточков и откушать златые яблочки.
Отвалила ладья Китаврулова и поплыла по Светлояру ко Великому Китеж-граду.
Вдруг то озеро обернулось во туманушке — океаном. Берег китежский стал вдруг островом чудным, прозывающимся Буяном: там и дуб растёт коренистый, рядом — ёлочка щепотиста.
Как на дубе том висит цепь златая, кот Баюн по ней важно ступает. Как направо пойдёт — сказку скажет, а налево — песнь запоёт. А по ёлочке той — скачет белочка, что златые орехи грызёт, изумруды лущит, из скорлуп вынимает и в шкатулочки их кладёт.
И садились боги за златые столы — на скамьи, за скатерти-самобранки. Слово молвил тогда бог Перунушка:
— Наливайте-ка нам напиточков!
Тарх Дажьбог отца отговаривал, только тот его не послушал. Как наелся Перун и напился — тотчас спать на кровать повалился. И тогда Дажьбог пития выливал, и мечом столы разрубал.
И тотчас ладья Китаврулова приставала к причалам Китежа-града. И пошёл Дажьбог ко златым вратам. И вошёл он в тот город. Вокруг — терема, белокаменные дома. Мостовые устланы золотом и каменьями самоцветными.
Доходил Дажьбог до реки, за которой чудесный замок — на семи ветрах о семи шатрах.
Видит: радужный мост пред собою. И пошёл Дажьбог по тому мосту к Семиверхому замку Велеса.
Как пришёл, явились пред ним — Велес Суревич с Вилой Сидой. Обратился Дажьбог к хозяевам добрым, поклонившись им по обычаю:
— Велес Суревич, сын Амелфы! Ты примкни к дружине Свароговой! Ведь в твоей могучей деснице — полнота есть силы державной! Если б мы потянули вместе братский плуг в порыве едином, то тогда никакая сила не смогла бы нас переспорить!
Отвечал Перуничу Велес-бог:
— Нет, сражаться с родною кровью не пристало мне, сын Перунов! И скажу ещё: меч не скован, не отточено то железо, что моих одолеет братьев — сыновей великого Сурьи!
И тогда Дажьбог, сын Перуна, вынимал изостренный меч. И сошлись тотчас в рукопашную Велес буйный и Тарх Дажьбог.
Как они боролись-братались — содрогалася Мать Сыра Земля, расплескалось и море синее, приклонилися все дубравы, заплелись во полюшке травы.
И воскликнул Велес сын Сурьи:
— Помоги-ка мне, Вила Сида, образумить сына Перуна!
Подскочила к ним Вила Сида и сбивала на Землю Сырую супротивника мощного — Тарха Дажьбога.
И тогда они привязали — Даждя цепью златою к дубу.
— Вот теперь ты будешь, Перунич, песни петь нам, как Гамаюн! Или вечером сказки сказывать, как любимец наш — кот Баюн!
И воскликул тогда Тарх Перунович, и по небу гром раскатился:
— Ты проснись-пробудись, грозный батюшка! Помоги-ка мне, грозный бог Перун!
Мало времени миновало — разгулялась непогодушка, туча грозная поднималась. Шла та туча грозная на горы — горы с тучи той порастрескались и на камешки раскатились. Подходила к лесам — приклонились леса, разбежались в лесах звери лютые. Становилась туча над морем — море синее расходилось, разметались в нём рыбы быстрые.
Из-под той-то грозноей тученьки со громами, огнями сверкучими прилетел Орёл сизокрылый. Стал летать Орёл, клекотать в небесах:
— Почему приковали Тарха? Почему его привязали? Из-за Велеса — сына Сурьи, из-за Сиды — дочери Рода!
Не взлюбилась та речь буйну Велесу, он выскакивал на широкий луг. Лук тугой снимал с своего плеча, брал калёну стрелу у Дажьбога, направлял стрелу в птицу вещую. А Дажьбог у сырого дуба, глядя на стрелу, приговаривал:
— Слушай, батюшка лук! Ты, калёна стрела, — не пади ты ни в воду, ни на гору, не пади в дуб сырой и в сизого Орла — попади-ка в грудь буйна Велеса!
Не попала стрела ни на гору, ни в воду, не попала стрела в дуб сырой и в Орла — повернулась она во грудь буйного Велеса, сбила с ног она грозного бога.
И тогда Орёл сизокрылый обернулся снова в Перуна Сварожича. И послал Перун громовую стрелу — и разбился сырой дуб на щепочки. И спадали тогда цепи тяжкие вниз на землю с Тарха Дажьбога.
И сказал Перун буйну Велесу-богу:
— Я тебя, грозный Велес, Коровы сын, уничтожу, сожгу, не помилую!
— Не найдешь ты меня, — Велес так отвечал. — От тебя я сумею упрятаться! Вот идёт человек — стану тенью его, ничего ты со мною не сделаешь!