– Ярослава?
Силуэт девушки увеличивался, она спускалась, пока не замерла напротив Антона. Огляделась с удивлением, бросив неприветливый взгляд на него, сидевшего на краю неприбранной постели с приоткрытым ртом. От нее пахло костром и сушеными ягодами – остро, маняще. Протянув руку, он осторожно ткнул в нее пальцем, чтобы проверить реальность ее существования. Девушка отшатнулась, треснула по руке:
– Лапищи убери… Ты, что ль, звал?
Антон сглотнул, кивнул и уставился круглыми как блюдца глазами на гостью.
– Очуметь, – единственное, что он смог выдавить.
Вскочил, бросился в сторону, замер у стены, все еще силясь прийти в себя.
Она была старше той Ярушки, которую он помнил. Но та же коса до пояса, тот же ярко-васильковый взгляд и огонь в глазах.
– Ты Ярослава?
– Ну а ты кого ждал? Кого звал? – Она прищурилась, будто пытаясь вспомнить. И тут же ее лицо в одно мгновение просветлело и помрачнело: – Антон? Ты что задумал?
Парень растерялся.
– Я? Я – ничего…
– Зачем вызвал тогда? – Ярослава воинственно сверлила его взглядом.
Антон торопливо полез в карман за сотовым, достал его, активировал экран. Найдя последнее сообщение от врача, сунул его Ярославе:
– Вот. Мне сказали тебя найти. Я думал… – он перевел дыхание, шумно сглотнул: – Я думал, ты в курсе.
Девушка смерила его недоверчивым взглядом, покосилась на ярко-голубой экран:
– Это что?
Антон сообразил, что ей надо помочь. Порывисто убрал с лица прядь волос.
– Здесь написано… Рауль Моисеевич, опекун Катерины… Помнишь его, он тебя спас? – Девушка кивнула. – Он заболел, вызвал меня, так как Катя не выходит с ним на связь.
– А должна?
– Видимо. Раз он волнуется… Я ничего не знаю. Я понял так, что ты в курсе… Я вызову тебя, и всё.
Девушка оглянулась по сторонам. Подбоченившись, пробормотала:
– Да с чего бы это, интересно… Это где я сейчас?
– Это… мой дом… В нашем времени прошло четыре года с момента, когда… – он не нашелся, как обозначить их прошлую встречу.
Ярослава хмыкнула:
– Дом, скажешь тоже… Боле на пещеру похоже.
Антон засмущался, покраснел:
– Да просто ремонт никак не могу доделать, стены бетонные, вот и…
Ярослава вскинула руку, прерывая его:
– Не в том суть. В каком дому жить, каждому самому решать надобно, значит; а что пусто у тебя, так то, видать в душе тоже пустота. За то не извиняйся… Надо Катю найти. Давно виделись с ней? – она повернулась к нему, так же подбоченившись, уставилась в переносицу, будто прожигая в ней дыру. Антон почувствовал, как загорелись щеки, а по спине пробежала жаркая волна. Потупив взгляд, пробормотал:
– Да не виделись почти. Не нужен я ей, выставила… И всякий раз прогоняла…
Ярослава смотрела, как он хмурится, как изучает серую неприглядную стену и то и дело кусает нижнюю губу.
– Все о себе говоришь, а мне о ней надобно.
– Да не знаю я о ней ничего!
Ярослава выдохнула.
– Ну ладно. Значит, сама узнаю…
– Ну вот так бы сразу и узнавала, что меня допрашивать… – Антон отошел к дивану, сел на подлокотник.
Ярослава глянула на него строго, призадумалась. Из небольшой холщовой сумки на бедре – Антон даже не заметил, что у нее она есть, – достала камень. Поймала им свет, посмотрела через него.
Обрисовала ребром ладони вокруг себя круг – тот сразу загорелся. Положив камень в центр круга, сама опустилась на колени. Сложив руки вместе, будто крышу над камнем соорудив, проговорила тихо:
– Вечный маг-чародей, житель каменный, отзовись…
Антон видел, как над камнем занялось пламя – тонкое и жаркое, будто над восковой свечкой. В нем отчетливо проступил мужской силуэт: до колен рубашка, простые холщовые брюки.
– Ты с ней? – спросила Ярослава, склонившись к нему. Юноша покачал головой. Приложил обе руки к горлу, поморщился. – Поняла, не пускают тебя к ней. Жива она? – Юноша в огненном пламени сделал неопределенный жест, будто приготовившись пространно изъясняться, но, спохватившись, кивнул. Развел руки, и огненная дымка за его спиной сформировалась в горную цепь. – В горах? Хм… Как мне к ней перебраться?
Юноша в огне поманил ее к себе. Ярослава выпрямилась:
– Не, к тебе не пойду. Раз тебя не пускают, значит, и я с тобой просиживаться буду, а мне это не с руки, сам понимаешь. Меня к ней перенести надобно. – Юноша кивнул еще энергичнее, поманил снова. Ярослава с сомнением вздохнула: – Ну смотри у меня, обманешь – всё Кате скажу, пусть тебя снова батюшке отдаст в услужение.
Юноша беззвучно захохотал.
Ярослава встала, отряхнула колени от налипшей на них извести и пыли, обернулась к Антону:
– Скажешь доктору, что я к Катерине ушла…
Антон спохватился:
– А возьми меня с собой.
Девушка посмотрела на него строго:
– С чего вдруг?
– Шанс дай прощенье выпросить… Нет мне покоя без нее.
Девушка покачала головой:
– Ты смертный, волшбе не обученный, с тобой всякое может случиться… Да и не с руки мне с тобой нянчиться.
– Я уже почти умер однажды. Возьми меня с собой… Прошу тебя! Я знаю этот мир… могу что-то узнать, помочь. – Вспомнив что-то, он будто просветлел: – Я… Я знаю, где сейчас Катя! Это Кавказ, я узнал место, которое показывало это существо из огненного пламени…
Ярослава продолжала смотреть на него, взгляд по-прежнему излучал недоверие.
– Слушай, Антон… Тебя это не касается. Попросили позвать меня, я и пойду.
– Касается. Уже коснулось… – он отвел взгляд, добавил горячо: – Мне нужно понять, что у нас там произошло!
По девичьему лицу промелькнула тень, взгляд стал теплее:
– Неужто так и не вспомнил?
Антон покачал головой:
– Знаю только о том, что сама Катя рассказала. Три дня будто ножом из памяти вырезаны. Как в лес вошел с Афросием и Шкодой – помню. Как вышел потом – тоже. Что было в лесу – не знаю. Уже и к врачам ходил, и на гипноз, и на тренинги… Ничего не помогает. Но сейчас чую: шанс есть. Не отказывай. Прошу тебя!
Ярослава вздохнула:
– Ладно уж, пошли. Только не ной потом. Да не жди, что Катя тебя с распростертыми объятиями встретит, – может и заругаться.
Антон кивнул. Схватил со стола сотовый, отправил короткое сообщение родителям. Шагнул к девушке.
Та протянула ему руку ладонью вверх, взяла крепко, словно железные оковы надела. Потянула за собой, внутрь огненного круга.
– Взгляд не отводи, – велела строго.
Антон кивнул. Стараясь не моргать, уставился на Ярушку. В одно мгновение звуки притупились, будто стена огненная вокруг уплотнилась. И следом стены неприбранной квартирки поплыли вверх. Периферийным зрением Антон видел, как увеличился в размере и навис над ним диван, каким огромным стал рулон обоев, от которого он оторвал кусок.
Черная магия, наверное.
Ярко-синие глаза Ярославы оказались совсем рядом, будто поглотили его, а в голове прозвучал смех девушки: «Дурью башку свою не забивай».
За спиной Ярославы вырос световой круг, внутри него темнел мужской силуэт.
– Сюда! – крикнул и поманил к себе.
– Иди, – Ярослава первой отвела взгляд и подтолкнула Антона к световому кругу.
Парень озирался по сторонам, медлил. Квартира превратилась в огромные хоромы с высоченными, метров в пять, потолками, необъятным диваном…
– Мы что, стали размером с горох? – удивился.
Девушка повысила голос:
– Иди уже, коли не передумал. А если передумал, так и возвращайся, самое время.
– Нет, я иду…
Антон смело шагнул внутрь круга, успел заметить, что девушка последовала за ним, подобрав с пола камень. Только ее пальцы коснулись его поверхности, как проход в его холостяцкую квартиру и прежнюю жизнь схлопнулся, а самого Антона окружил ослепительный белый свет. Застилая глаза, брызнули слезы.
Парень замер. Заморгал часто-часто. Почувствовал, как Ярушка проскользнула мимо него, услышал, как радостно взвизгнула совсем рядом, справа:
– Здравствуй, лю́бый мой.
Антон был готов поклясться, что за этим последовал чмок, и поморщился.
– Эй, чего происходит? Не вижу ничего… – из глаз лились слезы, из-за яркого света голова будто взрывалась.
– Это ты с кем? – мужской голос, не старый, скорее молодой.
– Антон. Не узнал его, что ли?
– Анто-он? – изумленно пропел голос.
Антон крутил головой, шарил руками вокруг:
– Ничего не вижу…
И тут же почувствовал, как его потянули за рукав.
– Так сюда иди, не то ослепнешь. Что ж ты встал на краю перехода…
Сделав шаг вперед, Антон в самом деле прозрел. Медленно к нему возвращалось зрение, а с ним – любопытство. Он огляделся: бескрайнее помещение с бесконечными рядами янтарных колонн, внутри которых, словно в лампе из магазина ИКЕЯ, что-то булькало и вращалось.
– Где мы?
Ярослава стояла, все еще обнимая незнакомого Антону парня за талию, и лукаво улыбалась.
– Ты ж сказывал, что знаешь?! Про Кавказ толковал… Неужто соврал?
Девушка звонко рассмеялась.
Она стояла, обнявшись с молодым светловолосым парнем – тот положил руку ей на плечо, улыбался рассеянно и влюбленно. Антон засмущался, будто подсмотрел что-то запретное, чего ему видеть не полагалось. Ярослава же, хохотнув, отвернулась от его взгляда, уткнулась носом в плечо юноши.
Собравшись с мыслями, Антон проговорил:
– Да нет, не соврал: то, что я видел в огне, действительно похоже на очертания одного из известных аулов Дагестана. Помню, в одном из буклетов мне в турфирме его показывали. Значит, Кавказ.
Юноша подошел ближе, прищурился:
– Не узнаешь меня? Берендей. В квартире Кати встречались, тогда, когда ты за лекарствами для Ярушки бегал в аптеку, помнишь?
Антон кивнул, улыбнулся с благодарностью:
– Да, помню, ты мне дверь открывал, когда Катюха закрывала ее перед носом.
Берендей засмеялся, светлые волосы будто налились золотом, заискрились. Антон поймал взгляд Ярославы – как она зачарованно смотрела на светловолосого паренька и улыбалась загадочно. И от этих переглядываний у Антона неприятно засосало под ложечкой, будто он в замочную скважину наблюдает за тем, что ему видеть не дозволено.