— Это опасно, вот что это такое, — отвечаю я. — Мне нужно знать, по крайней мере, сколько целей я должна устранить. Без этого я не смогу должным образом подготовиться.
Регис скрипит зубами, но не возражает. — Офелия работает над выяснением этого. Ей это не понравилось, но она не хотела говорить «нет», пока у тебя не будет возможности принять собственное решение.
Черт. Я отворачиваюсь от него и смотрю в другой конец таверны. Офелия имеет полное право как мой владелец просто приказать мне взяться за эту работу. Не то чтобы я могла позволить себе роскошь отказывать ей. Поскольку сера — одна из немногих, если не единственная вещь в этом мире, которая может подавить Божественность, то контрактное клеймо, с камнем серы, внутри моего тела, гарантирует, что у меня нет другого выбора, кроме как подчиняться её приказам, если я когда-либо захочу избавиться от него. Он не только удерживает большую часть моей силы и скрывает мою Божественность, но и действует как заклинание слежения, которое позволяет ей всегда знать мое местоположение.
Хоть я и не в цепях, в конце концов, я все еще в долгу, связанная Кровавым контрактом, который гарантирует мое полное послушание. Хотя я и искусная и безумно успешная кровавая слуга, которая принесла ей чертовски много дензы за последние десять лет, это не отменяет того факта, что если бы она хотела, чтобы я приняла этот контракт, не было бы никаких вопросов. У должников нет выбора.
Может, со мной и обращались не так, и, как сказал Регис, я, черт возьми, и веду себя не так, но все же, я просыпаюсь каждый день с осознанием того, что меня могли позвать к ней и связать ее волей не более чем приказом. Я опускаю взгляд на свои запястья, прикрытые рукавами. Знак Кровавого контракта, хотя и невидим, остается в моих костях и крови и заставляет меня чувствовать себя так, словно я ношу с собой невидимые кандалы, куда бы я ни пошла.
Этот заказ мог бы избавить меня от этого. Эта работа могла бы освободить меня.
Ее внимание и иллюзия выбора, который она мне предоставила, удерживают меня рядом с Офелией. Сам факт того, что мне предоставлен выбор, заставляет меня хотеть согласиться. Я сомневаюсь, что многие другие владельцы были бы так же готовы предоставить мне шанс обрести истинную свободу или хотя бы сохранить мой собственный заработок.
В голову приходит еще одна мысль, часть ранее написанной ею информации. «АСБ». Эта аббревиатура обозначает только одно. «Академия Смертных Богов». — Подожди — это в одной из академий? — Я оглядываюсь на Региса.
Он кивает. С одной стороны, это знание сужает круг целей, которые, как ожидается, я убью, и объясняет, почему я единственная, кто может взяться за эту работу. — Тогда это либо Бог, либо Смертный Бог, — говорю я рассеянно, размышляя.
— По всей вероятности, — соглашается Регис.
Я судорожно втягиваю воздух. — Я уверена, что она уже пыталась получить информацию от клиента, верно?
Он кивает. — Она все еще пытается, но они упрямятся. Расширенный контракт означает, что тебе придется принять фальшивую личность, проникнуть на территорию Академии и на некоторое время залечь на дно, чтобы подобраться к своей цели, прежде чем ты получишь остальную информацию о заказе.
Черт возьми. Тот факт, что Офелия больше ничего не написала, означает, что независимо от ее попыток, кто бы это ни был, они все еще не сдались. Я стискиваю зубы.
— Ты можешь потратить некоторое время на раздумья, — предлагает Регис, — но заказчик хочет, чтобы работа была начата к сезону сбора урожая.
Конечно, думаю я, потому что именно тогда Академия снова откроет свои двери. Это единственное время года, когда они впускают новых слуг за свои стены. Всё логично — если я собираюсь проникнуть в это проклятое пристанище Смертных Богов, то делать это нужно в начале нового семестра.
Мне это не нравится. Ни хрена не нравится.
И все же мысль о четырех гребаных миллионах денза не выходит у меня из головы. Это погасит мой долг. Весь, и еще останется достаточно на жизнь. Мне не пришлось бы браться за другую работу до конца моих дней. Черт, если бы я захотела, я могла бы позволить себе какое нибудь маленькое жилье в одном из Городов Богов, не то чтобы я стала бы — для меня было бы опасно жить в районе, кишащем Божественными Существами, — но мысль о том, что я могла бы, остается постоянным маяком надежды.
Я допиваю остатки из своей кружки и кладу несколько денз в качестве оплаты, монеты звякают друг о друга, падая на исцарапанную поверхность стола, прежде чем встать. Несмотря на позднее прибытие Региса, я добиралась весь день, чтобы попасть сюда вовремя, и мои кости устали от путешествия. Хороший ночной сон мог бы помочь мне принять окончательное решение.
— Я встречусь с тобой утром, — говорю я, — и тогда сообщу о своем решении.
Регис смотрит на меня в ответ, когда я натягиваю капюшон еще ниже, прикрывая лицо, и выхожу из-за угла. Он не настаивает и просто кивает в знак согласия.
Четыре миллиона денза. Это чертова куча денег. Больше, чем я когда-либо видела или слышала. Самый крупный контракт, который я когда-либо заключала, был на миллион. Речь шла о десяти целях. Я не думаю, что клиент хочет, чтобы я уничтожила целый батальон. Нет, это должно быть высокопоставленное лицо. Риск высок, но такова же и награда.
Моя голова идет кругом от открывающихся возможностей, пока я пробираюсь через таверну к лестнице, ведущей в гостиницу. Под скрип старых деревянных ступенек я позволяю своему разуму блуждать по этим возможностям.
Свобода еще никогда не была так близка.
Пожалею ли я, если не скажу «да»? Или сама выберу свою смерть?
Глава 2
Кайра
На следующее утро свет пробивается сквозь тонкие, потёртые коричневые занавески моей убогой, крошечной комнатушки, окутывая её мутно-серым оттенком. Несмотря на ранний отход ко сну и всего лишь одну кружку эля накануне, в затылке начинает нарастать глухая пульсация, вынуждая меня раздражённо застонать — явный признак того, что перед сном стоило что-нибудь съесть.
Я прикрываю глаза рукой, приглушая свет, но звуки просыпающегося снаружи мира вскоре становятся слишком громкими, чтобы их игнорировать. Возможно, нам следовало выбрать гостиницу поближе к окраине Миневала. Хотя это не что иное, как поселок между Городом Богов Ривьера и абсолютной глушью дикой природы, здесь всё же хватает народу. Народу, который, судя по всему, любит начинать день пораньше.
Наконец, я убираю руку и приоткрываю глаза. Маленькое восьминогое существо спускается по боковой стене, ближайшей к односпальной кровати, на которой я лежу. Не раздумывая, я поднимаю руку и прижимаю кончики пальцев к стене. Паук спешит ко мне, ускоряясь по древесным волокнам, и соскальзывает на край моего пальца, подползая к костяшке, прежде чем остановиться. Я подношу его ближе к лицу и закрываю глаза, сосредоточившись на точке соприкосновения.
Размытые образы вторгаются в мой разум, заставляя мою голову кружиться. Вероятно, это не лучшая идея — делать это так быстро после пробуждения. Это заставляет мир кренится, поскольку изображение, на котором я пытаюсь сфокусироваться, дробится на множество разных ракурсов, прежде чем сфокусироваться на моей цели.
Регис. Я морщусь, когда замечаю, как он переворачивается, простыня, обернутая вокруг его обнаженной талии, сползает. Я почти отгоняю изображение в ту секунду, когда вижу, как его гребаный член выскакивает наружу, но, к счастью, женское тело с другой стороны кровати накрывает его, скрывая чертову штуковину, и он поворачивается еще раз. Рука обвивает его талию, ногти впиваются в спину. Не нужно быть гением, чтобы понять, что происходит, когда его тело выгибается дугой и нависает над женщиной в его постели.
Думаю, ему действительно повезло с официанткой накануне вечером. Никакого шока. Объективно я могу сказать, что Регис симпатичный мужчина. Если бы он не был таким гребаным идиотом и бабником, я могла бы даже найти его привлекательным с точки зрения личности. Я снова открываю глаза и протягиваю руку к тумбочке. Паук сползает на твердую поверхность, прежде чем ускользнуть, исчезая обратно туда, откуда он появился, после того, как выполнил свою задачу.
Теперь, когда я знаю, что Регис не будет искать меня в ближайшее время, я сажусь и разминаю ноющие мышцы. Зная его, когда в его постели женщина и никакой другой работы на горизонте не маячит, он проведет следующие несколько часов, бездельничая и наверстывая упущенный накануне сон. Я, однако, не могу позволить себе роскошь расслабиться. Мне все еще нужно обдумать свои варианты в связи с последним полученным предложением. Мне также нужно унять стук в голове.
Я выползаю из постели и натягиваю ту же одежду, что была на мне вчера. Застёгиваю кожаный ремень на талии, подтягиваю все крепления и прячу небольшие стилеты во внутренние карманы. Собрать особо нечего, а до выселения времени больше, чем нужно, так что оставляю остальные вещи в комнате, запираю дверь узким металлическим ключом и вешаю его себе на шею, спускаясь вниз, в уже шумный общий зал таверны.
У меня урчит в животе, но, проходя мимо нескольких мужчин с затуманенными глазами, которых я видела прошлой ночью, склонивших головы над помоями, похожими на завтрак из таверны, я решаю отбросить эту мысль и вместо этого направляюсь на рыночную площадь.
Люди и Боги проходят мимо меня, когда я выхожу из таверны и постоялого двора на улицы Миневала. Начинают открываться киоски, и люди снуют туда-сюда, некоторые опаздывают на работу, спеша по мощеным улицам. В такую рань на дорогах мало экипажей и лошадей, так что мне достаточно легко маневрировать.
Хотя Миневал меньше, чем Города Богов, такие как Ривьера, мне он нравится. Мне нетрудно различить Богов, скрывающих свою Божественность здесь, в провинциальных городках, но тот факт, что они гармонично живут со своими смертными собратьями, — это то, что придает Миневалу его привлекательность. Так сильно отличается от структурированной иерархии Ривьера.