обещаю.
Прежде чем Найл успевает что-то ответить, его осунувшееся лицо практически щурится на меня, пока он борется со слезами, порыв ледяного воздуха ударяет в мой бок за долю секунды до того, как это делает вода. Она накрывает нас обоих, пропитывая наши одежды. Моя рука убирается с плеча Найла, когда внезапность нападения швыряет нас обоих на землю кучей. Найл задыхается и шарит, выплевывая воду на траву и грязь.
На мгновение я застываю. Одновременно взбешенная и шокированная тем, что я была так сосредоточена на Найле, что не обращала внимания на то, что нас окружало. Чертовски глупая ошибка с моей стороны. Рывком поднимаюсь на колени, прижимаюсь к земле и с трудом поднимаюсь на ноги. Раскаленный докрасна гнев пронзает меня, и медленно — с обжигающим намерением — я поворачиваюсь навстречу внезапному натиску воды. Там, на другом конце двора, с хмурым выражением лица и довольно большим шаром воды в руке, стоит та же Смертная Богиня, которую я видела на занятиях по боевому искусству две недели назад.
Двойной. Блядь. Черт.
Словно почувствовав, что будет дальше, паук, которым я пыталась командовать, убегает, и как бы мне ни хотелось нырнуть за ним и удержать здесь, я не могу выдать то, что я делала. Если ему суждено сбежать, значит, так тому и быть. Прямо сейчас мне предстоит столкнуться с более важными вещами — и всё такими, как горькая ярость Смертной Богини, приближающийся к нам с Найлом.
Ее черные волосы распущены и развеваются вокруг лица и ниспадают на плечи, но выражение отвращения и ярости остается. В этот момент я задаюсь вопросом, может быть, это просто выражение ее лица, а не искренние эмоции. Ее голубые глаза вспыхивают, и я узнаю нотку ликования в них. Не нужно быть гением, чтобы понять, что она более чем счастлива застать меня здесь, во дворе, предназначенном только для Смертных Богов. Должно быть, это та девушка, о которой Найл пытался предупредить меня.
Я чувствую, как его руки сжимают ткань моих мокрых брюк, когда он поднимается обратно, используя меня как опору. — Ты в порядке? — Спрашиваю я, не оборачиваясь.
— Я… я… — Он снова кашляет и вцепляется в мою рубашку сзади так сильно, что я чувствую, как он дрожит.
— Если вы знаете, что для вас лучше, — начинает девушка с отвращением в голосе, — вы встанете на колени и будете молить о прощении.
Найл немедленно отпускает меня и встает на колени. — Я… мне так жаль, мисс Рахела, — заикаясь, произносит он.
Мне требуется всего мгновение, чтобы последовать его примеру. Я не хочу, чтобы это превратилось в проблему, но по ее глазам ясно, что, что бы я ни сделала, прощения не будет. Какой смысл сейчас просить милостыню? Чтобы сохранить видимость. Вот и все.
Мои пальцы сжимаются в кулаки, когда я смотрю на грязь и траву перед нами. Я чувствую, как мое сердце бьется где-то в горле. Каждый удар это напоминание о том, где я нахожусь и что я должна делать. Даже если я этого не хочу, даже если я предпочла бы содрать собственную кожу со своих костей, чем склониться перед этой сукой, я по всем статьям ниже ее здесь. Поэтому, стиснув зубы, я опускаюсь на колено. Только одно.
— Я приношу извинения за любое оскорбление, мисс Рахела, — говорю я, повторяя имя, которым назвал ее Найл. Мои слова запинаются, и хотя это еще больше разгорячает мою кровь, я изо всех сил стараюсь, чтобы мой голос звучал монотонно, скрывая мой гнев. Воздух обдувает мои промокшие плечи и мокрое лицо.
Наступает пауза тишины, и рядом со мной стучащие зубы Найла и дрожащие конечности заставляют мое собственное тело сжиматься все сильнее и сильнее в ожидании ее ответа. Ее шаги мягкие, когда она приближается, медленные, но уверенные. Тень падает на то место, где я стою на колене на твердой земле. Она молчит довольно долго, и тишина затягивается до тех пор, пока у меня не складывается отчетливое впечатление, что она ждет меня.
Поднимая лицо, я встречаюсь с каменно-холодными глазами. Ее губы кривятся в ухмылке, и она наклоняется все ближе и ближе, пока вода, которой она управляет, парит над кончиками ее пальцев. — Извинения. Отклонены.
Я резко вдыхаю и мгновение спустя радуюсь, что сделала это, потому что ко мне летит водяной шар. Сила ее Божественных способностей врезается в меня, отрывая мое тело от земли и окутывая жидкостью. Я прикусываю губу, скрипя зубами, когда проклятие угрожает вырваться наружу. Я сопротивляюсь, удерживая воздух в легких.
Тюрьма воды впивается в мою плоть, раскачивая меня то в одну, то в другую сторону. Я полностью потеряла равновесие и знаю, что единственный выход использовать свою собственную Божественность. Моя шея снова горит. Я закрываю глаза. Я не могу. Даже если она пытается убить меня, раскрытие моих способностей подвергает риску не только меня. Я вглядываюсь сквозь мутную воду, когда голова Найла дергается вверх, и сквозь искривленную жидкость я могу разглядеть выражение ужаса на его лице.
Черт. Он действительно слишком добр. Беспокоится обо мне, когда должен понять, что эта девушка сошла с ума и он может быть следующим. Я поворачиваю голову обратно к ней. Лицо Рахелы расползается в огромной ухмылке, и она откидывает голову назад, смеясь, глядя на меня. Она машет рукой в воздухе, и вода закручивается, кружа меня, моя голова чередуется с моей задницей, то сверху то снизу, пока я почти не выпускаю застрявший воздух, когда меня вот-вот вырвет.
Она полностью контролирует как силу тяжести, так и воду, когда подвешивает меня над внутренним двором, перенося вверх и над фонтаном. Черт. Черт. Черт. Я борюсь с водой, размахивая руками, пытаясь доплыть до края. Однако, как только я добираюсь туда, следует раздражающе скрипучий звук смеха Рахелы, и водяной пузырь переворачивается, опрокидывая меня снова и снова. Я прижимаю ладонь к губам, заставляя воздух задержаться в них.
Хотя я знаю, что паук ни в чем не виноват, я не могу удержаться и тоже молча проклинаю это существо. Если бы он только следовал моим командам, то, возможно, мы с Найлом смогли бы покинуть двор, и никто бы ничего не узнал. Однако сейчас этого, очевидно, не произойдет. Я поднимаю голову и свирепо смотрю на нападавшую. Я допустила довольно самонадеянную ошибку, признаю это хотя бы перед самой собой. Мне следовало дождаться наступления темноты, возможно, даже спрятать лицо на случай, если меня обнаружат. Но нет, я была слишком взволнована перспективой заполучить Короля пауков в качестве фамильяра.
Позади Рахелы испуганное выражение лица Найла колеблется сквозь водяные пузыри, которые плавают вокруг меня, когда он поднимается на ноги и, спотыкаясь, отступает. Вперед! Я практически умоляю его глазами. Я не считаю его другом, но это не значит, что я хочу видеть, как ему причиняют боль, и у меня нет никаких сомнений в том, что, как только Рахела покончит со мной, он станет ее следующей мишенью. Если он останется, то я смогу сделать еще меньше.
Рахела, кажется, не особо озабочена Найлом. Все ее внимание сосредоточено на мне, за что я умудряюсь быть благодарной, когда он отступает еще на шаг, и еще, и еще, пока его голова не поворачивается, как будто он что-то слышит. Больше не оглядываясь, Найл наконец полностью разворачивается и покидает двор. Если бы я могла дышать, я бы вздохнула с облегчением в тот момент, когда его затылок исчезает за углом.
Теперь здесь только она и я.
Глава 20
Кайра
Болтая ногами, я пытаюсь заставить свое тело двигаться в любом направлении, но вода следует за мной, надежно удерживая меня. Довольно мощная способность. Неудивительно, что она относится к первому уровню.
Несмотря на всё, что мне пришлось пережить за последние недели, я забыла об одном важном различии между этим положением и любым другим, в котором я была раньше: Смертные Боги не боятся убивать открыто, вот так, на глазах у всех. Возможно, это потому, что я никогда прежде не оставалась на одном месте так долго во время задания — уже несколько недель, как минимум, — и никогда не находилась в столь тесном окружении стольких Божественных Существ и их потомков, но я не ожидала такого уровня враждебности.
Я закрываю глаза и собираю свою энергию, чувствую, как она распространяется от моей груди вниз по конечностям и к кончикам пальцев рук и ног. Вода вокруг меня рябит и тянется, ударяясь о мое тело. Становится все холоднее и когда я снова открываю глаза, я вижу, что внутри образовались кусочки льда. Неудивительно, что кажется, будто температура падает.
Рахела щелкает пальцами, поднося воду ближе к себе. Она наклоняется вперед, тонкая стенка ее Божественной водной тюрьмы — единственное, что нас разделяет. — Это то, чего ты заслуживаешь, смертная шлюха, — шипит она. Ее голос приглушен водой в моих ушах, он звучит глубже и дальше, но я все еще слышу ее.
В моем нынешнем положении я мало что могу сделать и уж точно не могу помешать ей убить меня, не раскрывая моих секретов. На мгновение я задумываюсь об этом. Сейчас во дворе больше никого нет. Я могла бы лопнуть ее пузырь — в буквальном смысле — и положить конец этому фарсу прямо сейчас. Как будто простая мысль возвращает воспоминание о моих тренировках, фантомные боли пронзают мою спину, руки и ноги. Я зажмуриваюсь и стискиваю зубы от боли.
«Твоя жизнь не единственная что может быть в опасности,» голос Офелии эхом отдается в моей голове. «Помни это. Если ты раскроешь, кто ты, ты рискуешь всеми нами. Твоя жизнь не стоит жизни всех остальных.»
Мои глаза снова открываются, боль утихает. Перед глазами пляшут черно-белые пятна. Я слишком долго задерживала дыхание. Может, я сильнее и выносливее обычного смертного, но я далеко не неуязвима. Если так пойдет и дальше, я потеряю сознание, и я сомневаюсь, что это заставит ее рассеять свои способности.
Итак, в порыве гнева на собственную неадекватность я запрокидываю голову и смотрю на самодовольное выражение лица Смертной Богини. Я открываю рот и выдуваю пузырь, прежде чем улыбнуться ей и поднять руку, борясь с тяжестью воды, пока не провожу ладонью перед ее лицом. Я разворачиваю его и сжимаю пальцы в кулак прямо перед тем, как поднять средний.