Руэн качает головой, распуская волосы. Он поворачивается ко мне. — Ты сказал, что она ушла этим утром, — говорит он.
Я киваю. — Так я и сказал.
— Неужели ты…
Ему не нужно заканчивать свой вопрос, прежде чем я получу ответ. — Конечно, — отвечаю я, прерывая его. — Я послал одного из своих фамильяров присмотреть за ней. К концу дня мы будем знать, где она была, и, если понадобится, я всегда смогу поделиться ощущениями с этим существом.
— Пари отменяется, — внезапно говорит Теос. Мы с Руэном оба смотрим на него. Его лицо напряжено, и все же на щеках выступают два красных пятна. Лицо Руэна нахмурено, как будто он хочет что-то сказать на это, но останавливает себя.
— Ты говоришь это потому, что сроки первоначального пари истекли или потому, что ты трахнул ее? — Я спрашиваю.
Он не отвечает.
— Ты… трахнул ее, не так ли? — Уточняю я.
По-прежнему он не произносит ни слова.
Я нюхаю воздух. — Я чувствую запах секса, ты точно…
— Боги, вы можете быть не такими чертовски отвратительными, — ругается Теос.
Я хмурюсь. — Значит, тогда ты ее не трахнул? — Меня переполняет возбуждение. Возможно, пари еще не окончено. Возможно, шанс еще есть.
— Это имеет значение? — Спрашивает Теос. Конечно, это имеет значение. Однако, прежде чем я успеваю сказать это, он отстраняет меня и выдавливает свой ответ. — Но, к твоему сведению, да. Я взял ее, или, скорее… она предложила себя.
Все больше и больше сюрпризов. Склонив голову набок, я вглядываюсь в своего брата с большим интересом. То, как он избегает смотреть на меня, поза, которую он принимает, скрестив руки на груди и стиснув зубы. Все это говорит о чем-то, что он боится показать, и если кто-то и может выведать секреты, то это я и мои фамильяры.
Как будто он может прочесть мои сокровенные мысли, Руэн вытягивает руку и хватает меня за бицепс. — Даже не думай об этом, Каликс. — Тьфу. Он всегда так говорит, и это всегда портит мне удовольствие. — Я говорил тебе, что она подозрительная. Нам, черт возьми, совсем не нужно, чтобы еще один из нас поддался ее гребаным прихотям.
Лицо Теоса бледнеет, а затем напрягается. Его раздражение и обида — ничто перед моей гребаной скукой. Предупреждения. Предупреждения. Предупреждения. С ворчанием я поднимаю руку и стряхиваю его. — Обязательно уничтожать всякое подобие веселья? — Требую я.
— Она не должна быть источником веселья, — возражает Руэн. — На самом деле, никто из вас не должен так на нее смотреть. Она Терра — предназначена для работы здесь и ничего больше.
— Ты только что сказал, что находишь ее подозрительной, — указывает Теос.
— Да, и поэтому вам обоим нужно оставить ее в покое, — говорит он. — Поскольку, похоже, она забыла о пари, вам двоим тоже следует это сделать. Больше никаких дружеских отношений с ней. Удовлетворите себя в другом месте. С другой Террой, если нужно, но не с ней. Оставьте ее в покое и, ради всех Богов, не трахайте ее.
Я хихикаю. — Для тебя это «не трахай ее, снова», Теос.
Он показывает мне средний палец.
Руэн стонет, звук отдается грохотом в его груди. Он выглядит гораздо более уставшим, чем когда-либо прежде.
— Почему? — Спрашиваю я. — Раньше тебя это никогда не волновало.
— Да, волновало, — рычит он. — Ты просто никогда не слушал.
— Что, если моя змея что-нибудь выведает сегодня? — Спрашиваю я. — Что, если она шпионка, подосланная Азаем?
Эта идея, должно быть, приходила Руэну в голову раньше, потому что он, кажется, не особо удивлен моим предложением. Его лицо каменеет, и его и без того темные глаза становятся черными, как смоль, прежде чем вспыхнуть красным. — Если это так, то мы ничего ей не дадим, ты понимаешь? — Он практически усмехается. — Азаи может сгореть в огне Царства Богов, мне все равно. Если она работает на него, это ещё большая причина не тратить на неё ни минуты. — Он поворачивается к Теосу. — И это касается и тебя. Что бы ни произошло между вами прошлой ночью, ты должен позаботиться о том, чтобы этого больше не повторилось.
Теос на мгновение замолкает, прежде чем ответить. — Если она работает на него, то она уже знает о некоторых вещах. — Смерть Дариуса, конечно, и то, как это повлияло на него.
Я раскачиваюсь на пятках и зеваю. — Дариус уже мертв, брат, — напоминаю я ему. — Не похоже, что Азаи сможет забрать его во второй раз.
Теос скалит на меня зубы. — Ты можешь хоть на секунду закрыть свой грязный рот, Каликс? — требует он.
— Что? — Я поднимаю плечи и позволяю им опуститься на место. — Это правда.
В ответ Руэн вздыхает и хватает Теоса за руку, оттаскивая его на несколько шагов. — Не обращай на него внимания, — призывает он. Как будто я не слышал этого раньше. К счастью, это единственное, на что Теос никогда не способен, и это одна из причин, по которой находиться рядом с ним так приятно. Тон Руэна понижается, но не настолько, чтобы я не мог услышать с того места, где стою. — Возьми сегодня выходной и отдохни, похороны для усопших будут длиться всю неделю, а если Терра действительно работает на Азаи, она будет передавать ему твои слова и о твоем присутствие.
Теос сбрасывает руку Руэна и тянется вверх, запуская руку в его светлые волосы. Он хватает прядь и дергает. Сильно. Да, это разочарование так приятно. Это сделает тренировки в ближайшие недели, пока он борется со своим горем и прячет его подальше, намного более заманчивыми.
Я раскачиваюсь взад-вперед на пятках и обнаруживаю, что мои мысли блуждают, в то время как Теос и Руэн продолжают тихо разговаривать. Любопытство берет верх надо мной, и я мысленно обращаюсь к фамильяру, которого я отправил скользить за Террой. Закрыв глаза, я соединяю разум змеи со своим собственным и смотрю на то, что она сейчас видит.
Карета, раскачивающаяся взад-вперед, замедляющаяся до остановки. Звук шагов в сапогах, спускающихся вниз. Существо выжидает мгновение, а затем следует за ней в тени. Время от времени я наблюдаю, как Терра останавливается и оглядывается. Как будто она чувствует меня и моего маленького фамильяра. Дрожь пробегает по мне.
Несмотря на предупреждение Руэна, я знаю, что не остановлюсь, пока не узнаю все об этой смертной женщине. Ее чувства обострены. Ее тело чувственно под мужской одеждой, которую она предпочитает носить. У нее глаза воина, грудь сексуальной Богини и запах чего-то неукротимого. Этого достаточно, чтобы вызвать у меня ощущение, похожее на то, когда я пью амброзию.
Интересно, кем, о, кем же на самом деле может быть наша маленькая смертная подруга. Потому что одно можно сказать наверняка: она необычная. Совсем нет.
Глава 32
Кайра
Я покинула Академию на рассвете, проскользнув по почти пустым коридорам, как тень. Воспоминание о прошлой ночи сохранилось на моей коже, даже несмотря на то, что я пробралась в личную ванную комнату Даркхейвенов и смыла запах спермы и удовольствия, прежде чем сбежать. С моей стороны было неправильно оставаться на ночь. В ту секунду, когда я проснулась и поняла, где я все еще нахожусь, я выскользнула из постели Теоса и ушла так быстро, как только это было физически возможно.
Низко опустив голову и натянув капюшон, я не останавливаюсь, пока не добираюсь до главных ворот. Я достаю разрешение, полученное от Гейла, и передаю его охраннику — пожилому мужчине, происходящему от Смертного Бога, с седой прядью в темных волосах сбоку. Он читает записку и затем возвращает ее мне, прежде чем подать сигнал к открытию ворот.
Я не оглядываюсь назад, когда переступаю через них и начинаю идти. Странное покалывающее ощущение проходит сквозь меня по мере того, как я удаляюсь все дальше и дальше от территории. Я останавливаюсь на полпути по тропинке, ведущей к окраине города, и оглядываюсь назад, осматривая кусты и дорогу. В этом нет ничего необычного, но даже если мои глаза ничего не улавливают, мои чувства кричат мне, что за мной наблюдают.
Кончики моих пальцев обжигает холод, к которому я не привыкла. Страх? Я не совсем уверена, но, по крайней мере, я знаю одно. То, что я сделала с Теосом Даркхейвеном прошлой ночью, было ошибкой. Той, о которой я не сообщу Регису, когда увижу его. Я молюсь, чтобы он не заметил легкого колебания моей походки и не задал вопросов, потому что, если быть честной с самой собой, я никогда не покидала постель мужчины — даже если он все еще дышал, когда я это делала, — с такими ноющими бедрами или такой удовлетворенной киской.
Поворачивая обратно к дороге, я заканчиваю спуск в Ривьер. Мне требуется добрый час, чтобы добраться до окраин внешних улиц, достаточно далеко от жилой части Города Богов, чтобы успеть на ранний утренний экипаж, запряженный лошадьми, проезжающий по переулкам. Солнце поднимается над склоном холма и еще выше — над шпилями крыши Академии вдалеке.
Бросив таксисту несколько денз в качестве оплаты, я забираюсь внутрь экипажа. Моя верхняя губа инстинктивно оттягивается, когда спелый аромат мужского пота проникает в мои ноздри, и я быстро поднимаю рукав плаща, прикрывая рот и нос, чтобы приглушить запах. Единственная хорошая вещь в этом отвратительном запахе — это тот факт, что он означает, что два других человека, которые в настоящее время находятся внутри, — люди. Боги и Смертные Боги потеют по-другому, не как смертные.
Два других человека сидят друг напротив друга, скрестив руки на груди и опустив головы, в то время как кучер прищелкивает языком к лошади и приводит экипаж в движение. У меня не остается другого выбора, кроме как найти местечко рядом с одним из них.
Я откидываюсь на спинку сиденья, когда дверь за мной захлопывается, и поворачиваюсь лицом к окну, чтобы посмотреть, как мир в городе Ривьер пробуждается к наступающему дню. Общественный транспорт не обязательно является моим любимым способом передвижения, но это дешевле, и это лучше, чем идти пешком через весь город, чтобы добраться туда, куда я направляюсь.
Это странное чувство, что за мной наблюдают, меня никак не покидает. Я с любопытством и подозрением вглядываюсь на мужчин, сгрудившихся на своих местах, но ни один из них не произносит ни слова, и по мере того, как время идет, они в конце концов высаживаются на своих остановках, а за ними садятся другие.