— Я могу ощущать процессы в мире и вашу битву с Ужасом помню.
Среди собравшихся прошёл шум, словно ветер пробежался по кронам.
— Варана скромна и не скажет, что обладает выдающейся чувствительностью в плане магии, — с теплом в голосе произнёс командующий. Супруга вернула тепло во взгляде, кое легко читается по лицу.
— Это было страшное событие. Мне было очень плохо и даже тень удара по вам ужасна. В большей степени досталось тебе. И если бы не вмешательство Ора, то шансов выжить не было бы никаких. Но держался ты очень достойно. Мы все склоняемся перед таким мужеством.
Эльфы дружно опустили головы и меня объяло смущение, хотя в словах нет ни крупицы преувеличения — битва с Ужасом стала тяжелейшим испытанием.
— Спасибо тебе за уничтожение злого духа, насланного жрецами Тёмного Ока. В этот день оно лишилось сильнейшей своей твари, — торжественно произнёс Саил.
Я немного растерялся, услышав такое.
— Погодите, о каких жрецах речь?
— Люди-оккультисты, поклоняющиеся и стяжающие силу Вороньего Глаза. Они наложили проклятие на Первое Королевство из-за вашего отказа дать им оружие, — пояснил командующий таким тоном, словно это общеизвестно, но глаза все же тревожно блеснули.
Мир перевернулся с ног на голову. Мы же считали только Око виновным в случившемся. Да, это так и есть, ведь люди — просто испорченные им эльфы, но теперь дело меняется кардинально. Злость вскипела внутри.
— Выходит, Железные Холмы? — переспросил я на всякий случай.
— Да. Формально там правит Король, но фактически культ Тёмного Ока.
— Твари! — выдавил я, ощущая, как полыхнуло нутро и от ненависти сдавило горло. — Уничтожу!
Эльфы шарахнулись к тряпичной стенке шатра. Гоблин испуганно озирается, а лунарка растерянно вскрикнула. Почти тут же раздался стон боли Ваяны, осевшей на земь.
— Ворк! — воскликнул Саил. — Прошу тебя, успокойся! Твой меч уничтожит тут всё. Сдержи себя!
Любовь к эльфам и вид страдающей прекрасной девушки, тут же взялись гасить бушующее нутро. Довольно быстро я полностью охладел. Удивительно, но раньше так не получалось. Слабость ожидаемо вдавила в кровать, а задрожавший клинок успокоился.
Нашёл взглядом подскочившего Анри и следом Саила. Командующий, понемногу приходя в себя, говорит:
— Спасибо! Мы, конечно, ещё обсудим проклятье, но Ворк, сначала нужно, чтобы ты кое-что узнал.
Он сделал паузу, и все эльфы вернулись, вид имея перепуганный. Я со стыдом смотрю на Ваяну, которую поддерживают двое парней. Малиновый взгляд нашёл мой, и она слегка улыбнулась.
— Твой клинок — меч самого Ужаса. Его дух заперт там и сильно пытуем неволей. Более того, само оружие не просто хорошее — оно великолепно! Скажу тебе, нет в мире мастера способного повторить работу. Сам Ор стал твоим наставником, и потому Ужасу нет никакой возможности вырваться. Его злоба и ненависть не знают границ. Потому, когда применишь меч, я боюсь даже представить, какие разрушения он учинит. Это величайшее оружие и очень опасное.
В тишине, нарушаемой лишь радостным шумом леса, отзвучали последние слова. С трудом, я посмотрел на клинок и скривил лицо.
— А можно его уничтожить?
— К сожалению, даже совокупной силы всех эльфов не хватит для этого. Возможно, Боги сочтут нужным и сумеют разрушить твой артефакт, но пока этого не произошло — будь хранителем Меча Ужаса. Злой дух причинил гномам неисчислимые горести, так пусть теперь служит на благо.
Я проникся такими словами, да и на лицах окружающих проступило воодушевление.
— А если его украдут?
Заговорила Ваяна:
— У вас крепкая связь, словно ты — ножны для него. Ничего хорошего для тех, кто его украдёт, не будет. Это крайне опасное оружие.
Я кивнул и поудобней лёг, ощущая приятную и сильную тягу ко сну. Анри всех попросил выйти и только Анна осталась, а вскоре мы вообще остались наедине.
— Можно присяду? — с улыбкой спросила она, занимая уголок кровати.
— Конечно.
— Как себя чувствуешь?
— Намного лучше. Эльфы сильно помогли. А ты как? — проговорил я и взял её руку в свою.
— Да что со мной будет… — тихо отозвалась она, отворачиваясь. Я успел увидеть слёзы.
— Ничего и не должно быть, Норка. Иди сюда, — притянул я девушку к себе.
Она вновь приятно пахнет и всё такая же нежная. Легкий, но полный пробуждённых чувств поцелуй, стал знаком истосковавшихся по друг другу сердец.
— Знаешь, — зашептала она, — эльфы такие весёлые. Пока ты выздоравливал, они всё пытались меня приобщить к своим играм, песням и танцам. Думаешь, они тут серьёзничали просто так?
— Не знаю, — сказал я, вынырнув из её пахучих волос.
— Они очень уважают тебя. Если бы не столь важный повод, то улыбались бы во всю и шутили.
— А что насчёт обоза?
— Ой, — шепнула девушка, — вообще не переживай. Только узнав цель похода, тут же начали сборы. Сейчас всё готово. Ждём твоего выздоровления.
Её тёплая улыбка согрела мне душу.
— Тогда можно завтра выехать.
— Что ты такое говоришь! — возмутилась она, очень мило наморщив лицо. — Самое меньшее неделя, а то и две. Здесь такие сады, растения всякие… Эльфы удивительны, Ворк! Они управляют растениями и деревьями, знают о них всё. Поэтому мы будем гулять и выздоравливать.
— Хорошо, — улыбнулся я.
— Хорошо ему, — буркнула она. — Ты ещё не знаешь, как бывает хорошо. Вот наберёшься сил — я тебе покажу.
Я заглянул в её голубые глаза, с отблеском огоньков страсти.
— Будто сейчас не наберётся, — возразил я.
— Во-о-орк! — тихо пропела она, немного с обидой. — Я же не паук какой-то, чтобы высасывать из тебя соки.
— Я знаю.
Покрепче обняв девушку, я заснул.
Начались спокойные дни жизни в лагере. Мы гуляли по прекрасным угодьям эльфов. И каждое из слов лунарки подтвердилось — непередаваемая красота! Шатры разведывательного отряда утопают в пышно цветущем саду, собравшим в себе множество птиц и мелких зверей. В глаза сразу бросается некая искусственная симметрия — повторение формы квадрата, треугольника или иных фигур среди растений. Особо радует, что можно срывать с деревьев и кустов вкусные плоды, хотя весна едва закончилась. Да и эльфы ровно такие же, как она описала — весёлые, беззаботные, счастливые.
Под действием всех благостных сил последнего времени, я умудрился даже согласиться на танцы и подпевать. Жизнь наполнилась таким изобилием и теплом, что недавние ужасы начали меркнуть и я смог немного залечить зияющие раны в душе. Мир для меня изменился, с болью и судорогой расширившись, вместив новое понимание роли людей и масштаб действующей трагедии влияния Ока.
Разместившись в увитой вьюнами беседке, созданной на основе вяза, ведём разговор:
— Не следует сообщать Королю и Совету о кончине Ужаса, — обратился Саил, облаченный в роскошное бело-зелёное одеяние.
Я зачерпнул немного земли и, растирая в пальцах, отвечаю:
— Почему?
— Ты наверняка и сам понимаешь, — отозвался командующий.
— Что начнётся суматоха, как нам быть и стоит ли снова переселяться? — решил переспросить я, ибо именно так думал.
— Нет, Ворк, — взяла слово Ваяна, блеснув серьгами в ушах. — Ужас заточён в меч, но долгие десятилетия он жил среди камня вашего Королевства. Стены помнят его и ещё полны проклятой силы. Надо подождать хотя бы лет пять. Сможешь пока не говорить о случившемся Совету?
Лунарка с озабоченностью на лице, перевела взгляд на меня. Разделяю её чувства.
— Да как такое возможно, друзья? Меч Ужаса и само путешествие — всё это будет сто раз узнано и пересказано. Да и на лице всё это безобразие, тоже ведь символизирует.
Эльфы, видимо, об этом не думали и помрачнели.
— Как же нам быть тогда? — проговорила Анна.
— Я постараюсь убедить Совет отложить действия в отношении Первого Королевства, — предложил я.
— Хорошая идея, — охотно поддержал Саил, — но ты уверен, что он внемлет просьбе?
— Думаю, да. После ваших слов о следах Ужаса, практически убеждён. Если ничего экстренного не случится, упаси Ор.
Разговор пошёл дальше, как и всегда с эльфами, знающими о мире много интересного. Во время наших пересказов, они не раз подмечали некую спланированность происшествий, а когда речь зашла о пересказе сна, где я встретился с незнакомцем — тут же оживились, и Ваяна заверила, что это был сам Вороний Глаз, прикинувшийся для пущего доверия эльфом. Картинка сложилась и меня даже волнение взяло — как бы во Втором Королевстве ничего не случилось. Друзья успокоили — эту битву мы выиграли у проклятого Ока.
Подготовка к отъезду коротка, словно гаснущие искры от удара молотом. Я только во вкус вошёл, а уже настала пора занимать места на телегах, и могучие лоси охотно позволили себя запрячь. Полюбившийся эльфийский лагерь совершенно не хочется покидать, в нём хорошо и молчать, и петь, и лежать, и плясать.
Наши новые друзья слез держать не стали.
— И вообще, в свете случившегося, нашим народам следует наладить канал быстрой связи. То, что вы добрались к нам — большое чудо. На будущее такой способ не годится, — заключил старший эльф.
— Наши алхимики сейчас работают над составом, позволяющим отправлять послания с помощью летающих мышей, — вспомнил я.
Мы стоим перед обозом. Лоси пощипывают травку, кругом богатые кроной лесные гиганты и лучезарный день.
Саил и остальные удивились такому способу общения и ожидаемо попросили уточнить.
— Ну-у… они говорят, что смогут усыплять их на очень долгое время, — припомнил я. — Потом нужно привести в чувство, привязать послание к шее или лапке, а мышь полетит прямо в Королевство.
Удивлённые эльфы переглянулись.
— Что ж, довольно любопытный способ. Но всё же хочу прийти к торговле, к постоянному обмену, как товарами, так и новостями. Раз уж Тёмное Око начало действовать, то и нам надо. Объединим усилия.
Я с радостью вгляделся в лицо командующего и уточняю:
— Разве вы не придерживаетесь невмешательства?