– Это про них говорил Фолке? – Кристина вспомнила предсмертную исповедь вождя клана Морской пены.
– Про них, – кивнул Ульв. – В легендах говорится, что ледяные драконы – порождение колдовства изгнанных. Они использовали их в минувшей войне и взращивали где-то в глубине своих пещер.
– И давно это было?
– Отец отца моего отца слышал эти легенды от своего деда, что был безбородым юнцом, когда его отец сражался с изгнанными.
– Отец отца… – Кристина принялась загибать пальцы, пытаясь сосчитать количество предков Ульва, но сбилась и простонала: – Слишком много отцов!
– Множество зим минуло с тех пор.
– Спасибо, – душевно поблагодарила спутника девушка. – Это знание мне очень помогло. Теперь-то все понятно.
Видимо, Ульв уже начинал понимать иронию Кристины и как-то подозрительно взглянул на нее. Натянуто рассмеявшись, девушка скопировала излюбленный жест мужчины и пожала плечами. Для пущей убедительности она виновато улыбнулась и развела руками: дескать, ошибку поняла, больше так не буду, простите, пожалуйста, товарищ воин.
Укоризненно покачав головой, Ульв криво усмехнулся.
– А что эти драконы? – не унималась Кристина. – Они постоянно вот так летают туда-сюда?
– Нет. Ни на моем веку, ни на веку отца чудовища не покидали пещер. Но наступил темный миг, когда легенды обратились явью. Мы считали, что твари издохли, – мы ошибались. Говорят, что драконы обратились против своих создателей. Уж не знаю, так ли это, но верно одно – жрецы не зря каждый год приходили к Ледяному хребту и проводили свои обряды, дабы умилостивить богов. Так было заведено издревле и длилось до недавних пор. Но наше племя лишилось и жреца, и его ученика. Стоило им погибнуть, как появилась эта тварь.
– Да уж. – Кристина нахмурилась. – А что насчет богов? Тор помог тебе в грозу. Почему бы не попросить вновь?
– Мы просили. И получили тебя.
– Ах да, прости.
– За что ты просишь прощения? – не понял воин и обернулся.
– За то, что оказалась бесполезной. – Девушка вздохнула и опустила глаза.
– Это вздор. Да, мое племя уничтожено. Стало быть, такова их судьба, – резко отрезал Ульв. – Прекрати корить себя. Никто не знает, какой срок отмерили ему норны!
– Да, пожалуй, ты прав. – Девушка вздохнула: в конце концов, если бы она только могла, то не допустила бы стольких смертей. – А кто такие норны? – желая сменить тему разговора, спросила она.
– Норны – ведуньи, что наделены чудесной силой: они могут определять не только судьбы мира и людей, но даже богов. Норны предсказали Одину гибель от клыков Фенрира. Они ведают судьбы, но не могут распоряжаться ими.
– И сколько же их, этих норн?
– Много, но главных лишь трое: дряхлая Урд – это минувшее; средняя Верданди – значит нынешнее; и совсем юная Скульд – представляет грядущее. Им ведомо все. Рождается человек, и норны являются судить его судьбу. Как я уже сказал, кроме Урд, Верданди и Скульд, есть и иные. Их много и добрых, и злых, и каждая из них дает человеку судьбу. Как разные норны, так и судьбы у людей неравные: у одних вся жизнь в достатке, у других, наоборот, в бедности, у кого-то жизнь короткая, у кого-то – длинная, кто-то получает доблестную гибель в бою, а кто-то тонет в грязной луже за хлевом, потому что перебрал эля. Все зависит от того, какая из норн стояла у твоей колыбели и не обидели ли ее чем-нибудь твои предки.
– Подожди! – Кристина замерла. – То есть они могут знать, почему я оказалась здесь и зачем?
– Может, да, а может – нет. Едва ли мы узнаем правду.
– Почему? Если сам Один явился нам…
– Норны не станут говорить со смертными и разъяснять им судьбу, это не их дело. Да и живут они глубоко под землей, омывая водами волшебного источника корни Мирового Древа Иггдрасиля. Одна из норн уже являлась тебе при рождении, второго раза не суждено.
– Как у вас все сложно-то! – Кристина схватилась за голову. – То верховный бог спускается из Асгарда и заглядывает на огонек, то какие-то странные женщины не выходят из-под земли! Я совершенно запуталась!
– Поэтому нужно просто жить, – развел руками Ульв. – Иногда лучше не знать своей судьбы. Если бы я ведал, что мои родичи сгинут в пламени дракона, а я не смогу ничего поделать, как бы я смотрел им в глаза и проживал день за днем? То были бы скорбные дни…
– Можно было попытаться…
– Нет. – Ульв покачал головой. – От судьбы не убежишь. Она настигнет тебя рано или поздно. Каждый день нужно жить, будто он последний, и делать все, чтобы не жалеть о прошлом. Все близкие когда-нибудь уйдут, так люби их, пока они рядом.
– Ты иногда говоришь поразительные вещи, Ульв Пеплогривый, – прошептала Кристина, никак не ожидавшая от спутника подобных речей.
– Но это не значит, что мне нравится болтать, – фыркнул смутившийся воин, привычно скрыв эмоции за суровостью. – Хватит уже этих пустых разговоров. Пошли. Скоро стемнеет.
Они достигли цели почти на закате. Собственно говоря, даже если бы солнце село окончательно, пройти мимо огромной пещеры не получилось бы при всем своем желании.
Выше пятиэтажного дома и лишь немногим у́же, пещера зияла бездонной бездной среди ледяной стены. Но не только размеры выделяли ее: из темного зева веяло жутким холодом, словно дыханием самой смерти.
Никто не знает, сколько смертей видели эти стены и сколько крови они впитали. Если легенды не лгут, то огромное количество жизней навсегда оборвались где-то в пещерах Ледяного хребта, навсегда превратив это место в проклятое…
Все ее естество противилось каждому шагу, но Кристина отринула страх и последовала за Ульвом. Северянин же шагал широко и быстро, ведь смерть не являлась тем, что могло его напугать.
Не пройдя и двух десятков шагов, чье гулкое эхо уносилось вглубь пещеры, путники столкнулись с еще одним препятствием: мрак здесь оказался кромешным, всепоглощающим и абсолютным – Кристина не могла разглядеть собственные пальцы, даже поднося ладони к глазам.
Опустившись на корточки, Ульв достал из сумки факел. Вскоре пламя разогнало тьму. В мыслях Кристина поблагодарила предусмотрительного Гуннара. Его прощальный дар значительно облегчил это и без того трудное путешествие, которое, кстати, еще не подошло к концу. По крайней мере, Кристина очень на это надеялась. Девушка все еще желала увидеть этот новый для нее мир, а не желудок дракона… изнутри.
– А ты знаешь путь? – шепотом спросила девушка у спутника, но все равно ее слова прозвучали довольно громко.
– Нет, – признался Ульв, поднимая факел выше. – Если верить легендам, то здесь множество путей и неизвестно, сколько из них ведут на ту сторону хребта. Где-то в этих пещерах обитает ледяной дракон, а кроме него, можем оказаться и в том месте, что изгнанные назвали своим домом: говорят, это огромный дворец, высеченный прямо в камне.
– Час от часу не легче. И как нам выбрать правильный путь?
– Смотря что ты считаешь правильным. Пока дорога все равно одна, а там будем идти прямо. К тому же Один говорил о «морозных ступенях», значит, последуем его совету.
– Ага, осталось только найти эти самые ступени. – Кристина всмотрелась в темноту за освещенным факелом пространством.
– Владыка не стал бы предупреждать просто так. Ему ведомо куда больше, чем любому из смертных.
– А еще он говорил о твоем мече и о грядущей битве, – вспомнила девушка. Прежнее беспокойство вновь вернулось к ней. – Что, если эти ступени приведут нас не туда, куда нужно?
– Мы еще ни с чем не столкнулась, а ты уже боишься. – Несмотря ни на что, Ульв остался невозмутим. – Просто иди за мной, валькирия, и я приведу нас если не на ту сторону хребта, то в Вальхаллу.
– Предупреди, когда будет поворот на этот самый выход с Ледяного хребта, я сойду там, конечная остановка мне не нужна. – Кристина натянуто улыбнулась и облизнула пересохшие губы: собираться пройти по пещерам, в одной из которых обитает дракон, и идти по этим пещерам, как выяснилось на практике, – вещи очень даже разные.
В свете факела обращенное к ней лицо воина показалось еще более мрачным.
– Это я так шучу, – пояснила Кристина. – Нервишки шалят, знаешь ли.
– Я так и понял, – без тени улыбки отозвался Ульв. – Главное – успокойся. Обитающие во мраке твари чуют страх.
– А, ну да, это же так просто, – торопливо закивала Кристина. – Как скажешь. Я… Стой! Что значит – твари?!
– То и значит. – Ульв хищно усмехнулся и вытащил меч из ножен. – Ты не думала, почему никто до сих пор не прошел через пещеры Ледяного хребта, хотя дракон появился не так давно, а об изгнанных не слышали уже несколько поколений?
– Не думала, – замотала головой Кристина. – Совсем-совсем не думала. Нисколечко.
– А теперь уже поздно. Пойдем. Мы станем героями… В любом случае.
– Лучше бы ты не договаривал эту фразу, – простонала девушка, на что ее спутник лишь тихо рассмеялся.
– Мне не страшно, совсем не страшно, – одними губами повторяла Кристина, вот только все эти убеждения самой себя не приносили не то что желаемого, а вообще никакого эффекта. Никогда прежде девушка не боялась темноты, и, как выяснилось, она так считала только потому, что никогда не бывала в окутанных мраком пещерах.
Тьма сгущалась, бурлила вокруг, постоянно напирая на людей. Кристине казалось, что ореол факела – это какой-то волшебный барьер, не позволяющий океану мрака захлестнуть ее, накрыть с головой и полностью растворить в себе. Девушка смотрела только на спину Ульва или себе под ноги, опасаясь вглядываться во тьму. Особенно она страшилась увидеть в кромешном мраке чьи-то глаза.
Пальцы впились в рукоять обнаженного кинжала так, что побелели костяшки. Кристина нервно покусывала губу и постоянно вздрагивала от каждого шороха, а их, кстати говоря, прибавилось: с потолка постоянно что-то капало, со всех сторон доносились едва различимые звуки, а раза два Кристина, кажется, слышала чьи-то шаги. Она очень надеялась на то, что виной всему разыгравшееся воображение.
Ульв увел ее довольно глубоко в пещеры. Вход остался далеко за спиной, и вся тяжесть нависшей над головой ледяной массы теперь давила на людей куда сильнее. Точнее, на Кристину, насчет Ульва она была не уверена.