Я не стала ждать, когда Стиви Рэй попрощается, но поспешила в сторону кабинета Неферет. Мог ли этот день стать еще хуже? Эллиот умер, а меня привлекла его кровь. Сегодня ночью мне нужно отправиться на ритуал в честь Самайна с компанией ребят, которые ненавидят меня и хотят, чтобы я об этом точно знала, а еще, судя по всему, я оставила отпечаток в памяти своего бывшего.
Сегодняшний день был совершенно и полностью отстойным.
Глава 26
Если бы шипение и рычание Скайлара не привлекло мое внимание, я бы не заметила Афродиту, сидящую в маленьком алькове в коридоре недалеко от комнаты Неферет.
– Что такое, Скайлар? – Я неуверенно протянула руку, припоминая слова Неферет о том, что ее кот – известный кусака. Также я искренне радовалась, что Нала не шла за мной, как всегда: Скайлар, скорее всего, съел бы мою бедную кошечку на обед. – Кис-кис.
Большой рыжий кот оценивающе глянул на меня (наверное, раздумывал, стоит откусывать мою руку или нет). Наконец он принял решение, сдался и побежал ко мне. Потерся о ноги, и напоследок еще раз зашипел на альков, прежде чем исчезнуть в коридоре по направлению к двери Неферет.
– Что с ним не так? – Я с сомнением посмотрела на нишу в стене, гадая, что могло заставить Скайлара надуться и шипеть, и испытала потрясение. Она сидела прямо на полу, и ее было сложно увидеть в тени под выступом, на котором стояла статуя Никс. Ее голова была запрокинута назад, а глаза закатились так, чтобы было видно только белки. Афродита чертовски напугала меня. Я замерла, ожидая, что в любую секунду с ее лица польется кровь. Потом она застонала и пробормотала что-то неразборчивое, пока ее глазные яблоки двигались под закрытыми веками, словно она за чем-то наблюдала. Я поняла, что происходило. У Афродиты было видение. Она, вероятно, предчувствовала это потому спряталась в алькове, чтобы никто ее не нашел. Потом можно было бы скрыть информацию о смерти или разрушении, которые есть шанс предотвратить. Ведьма.
Но я не позволю ей выйти сухой из воды. Я наклонилась, схватила ее под руки и подняла на ноги. (Должна сказать, она оказалась намного тяжелее, чем предполагалось.)
– Давай, – простонала я, чуть ли не таща ее на себе. – Давай прогуляемся по коридору и посмотрим, какую трагедию ты хочешь замолчать.
К счастью, кабинет Верховной жрицы было недалеко. Мы вломились в него, и Неферет выпрыгнула из-за стола и побежала к нам.
– Зои! Что… – Но как только она посмотрела на Афродиту, то тревога сменилась спокойствием и пониманием. – Помоги мне перенести ее в мое кресло. Там ей будет удобнее.
Мы отвели Афродиту к большому кожаному креслу и позволили ей упасть в него. Потом Неферет села на корточки возле девушки и взяла ее за руку.
– Афродита, голосом богини умоляю тебя рассказать ее жрице, что ты видишь. – Просьба была мягкая, но убедительная, и я чувствовала силу в этих словах.
Веки Афродиты сразу же задрожали, и она сделала глубокий резкий вздох. Потом ее глаза внезапно открылись. Они казались такими большими и стеклянными.
– Так много крови! Так много крови выходит из его тела!
– Чьего, Афродита? Сосредоточься. Сфокусируйся и взгляни яснее, – скомандовала Неферет.
Девушка сделала еще один резкий вздох.
– Они мертвы! Нет. Нет. Этого не может быть! Это неправильно. Нет. Неестественно! Я не понимаю… Я не… – Она снова заморгала, и кажется, ее взгляд прояснился. Она осмотрела комнату, словно ничего не узнавала. Ее взгляд упал на меня. – Ты… – слабо простонала она. – Ты знаешь.
– Ага, – ответила я, будучи уверенной, что она пыталась скрыть свое видение, но произнесла лишь: – Я нашла тебя в коридоре и… – Неферет подняла руку, чтобы остановить меня.
– Нет, она не закончила. Она не должна прийти в себя так скоро. Видение слишком абстрактное, – быстро сказала мне Неферет и снова понизила голос, сохраняя дружелюбный и одновременно повелительный тон. – Афродита, вернись. Узри то, что тебе суждено увидеть и изменить.
Ха! Попалась. Я не могла скрыть довольное выражение лица. В конце концов, вчера она пыталась выцарапать мне глаза.
– Мертвые… – Ее стало все сложнее понимать. Афродита пробормотала что-то вроде: – Туннели… Они убивают… кого-то… Я не… я не могу… – Она обезумела, и мне было почти жаль ее. Очевидно, что бы она ни видела, это ее пугало. Потом девушка нашла взглядом Нефрет и, видимо, узнала ее. Девушка начала расслабляться. Она приходила в себя, и вся эта странная ситуация скоро должна была проясниться. Но как только я об этом подумала, глаза Афродиты, которые казались устремленными на Неферет, невероятно расширились. Чистейший страх исказил ее лицо, и она закричала.
Жрица схватила Афродиту за трясущиеся плечи.
– Проснись! – Она едва глянула на меня через плечо, обронив: – Иди, Зои. Видение неясное. Смерть Эллиота расстроила ее. Мне нужно убедиться, что она снова станет самой собой.
Мне не нужно было повторять дважды. Одержимость Хита была забыта, и я понеслась прочь из комнаты и направилась на урок испанского.
Я не могла сосредоточиться на занятиях и прокручивала в голове странную сцену между Неферет и Афродитой снова и снова. Очевидно, у нее было видение о смерти людей, но по реакции Неферет казалось, что оно было не совсем обычным (если это возможно). Стиви Рэй сказала, что видения Афродиты были такими ясными, что она могла направить людей в правильный аэропорт и даже указать на самолет, который разбился в ее видениях. Но сегодня ничего не было ясно. Ну, кроме того, что она увидела меня, произнесла странные вещи, а потом стала кричать во всю глотку при виде Неферет. Это не имело смысла. Мне даже почти захотелось посмотреть, как она поведет себя сегодня вечером. Почти.
Я убрала щетки Персефоны, взяла Налу, сидевшую на кормушке для лошадей, наблюдавшую за мной и странно мяукавшую, и медленно пошла в общежитие. В этот раз Афродита не донимала меня, но когда я повернула за угол у старого дуба, Стиви Рэй, Дэмьен и Близняшки стояли там и что-то обсуждали, но потом внезапно замолчали, когда я приблизилась. Ребята виновато смотрели на меня. Легко было догадаться, о чем они говорили.
– Что? – спросила я.
– Мы как раз ждали тебя, – сказала Стиви Рэй. От ее обычной бойкости и след простыл.
– Что с тобой не так? – спросила я.
– Она беспокоится за тебя, – сказала Шони.
– Мы беспокоимся за тебя, – добавила Эрин.
– Что происходит с твоим бывшим? – спросил Дэмьен.
– Он тупит, вот и все. Если бы он не тупил, то не был бы моим бывшим. – Я пыталась говорить беззаботно, не глядя в глаза ни одному из них четверых (никогда не умела хорошо врать.)
– Мы думаем, что сегодня ночью мне нужно пойти с тобой, – сказала Стиви Рэй.
– Вообще-то мы думаем, что нам нужно пойти с тобой сегодня ночью, – исправил ее Дэмьен.
Я нахмурилась, глядя на них. Не хотелось, чтобы все четверо смотрели, как я пью кровь ребенка-лузера, которую сегодня смешают с вином.
– Нет.
– Зои, сегодня был плохой день. Все в стрессе. К тому же Афродита собирается тебе навредить. Понятно, что нам нужно держаться вместе ночью, – логично заметил Дэмьен.
Да, это было обоснованно, но они не знали всей истории. И мне не хотелось, чтобы они знали все. Пока. Правда в том, что я слишком за них переживала. Они позволили мне почувствовать себя частью чего-то, позволили найти свое место. Я не могла рисковать и потерять это сейчас, когда все вокруг казалось новым и пугающим. Так что я поступила так, как научилась поступать дома, когда мне было страшно и грустно и я не знала, что делать: я разозлилась и начала защищаться.
– Вы говорите, что у меня есть силы, которые однажды позволят мне стать Верховной жрицей? – Они все охотно закивали и улыбнулись, от чего сердце сжалось. Я стиснула зубы и постаралась произнести следующие слова холодным голосом: – Тогда прислушайтесь ко мне, когда я говорю «нет». Я не хочу, чтобы вы были там сегодня ночью. С этим мне нужно справиться самой. В одиночку. И я не хочу больше об этом разговаривать.
И после этих слов я пошла от них прочь.
Естественно, через полчаса мне стало ужасно жаль, что я была так груба. Под большим дубом, который каким-то образом стал моим святилищем, я ходила взад-вперед, раздражая Налу и желая, чтобы объявилась Стиви Рэй и я могла бы перед ней извиниться. Мои друзья не знали, почему я не хотела видеть их там. Они просто беспокоились обо мне. Может, они бы поняли про кровь и все такое. Эрик, кажется, понял. Ладно, конечно, он же был пятикурсником, но все-таки. Нам всем придется через это пройти. Нам всем придется начать жаждать кровь или умереть. Мне стало немного лучше, и я почесала головку Налы.
– Ну, когда альтернативный вариант – смерть, пить кровь не так уж плохо. Да?
Она замурчала, так что я решила, что это «да». Взглянула на время на часах. Черт. Мне нужно было вернуться в общежитие, переодеться и пойти на встречу с Темными Дочерями. Я уныло побрела вдоль стены назад. Небо снова скрывали облака, но меня не волновала темнота. Вообще-то мне начала нравиться ночь. Так и должно было быть. Это станет моим временем суток на долгие годы. Если я выживу. Словно в силах прочитать мои мрачные мысли, Нала издала ворчливое «мя-ии-уф» и пошла рядом со мной.
– Ага, знаю. Не нужно думать так мрачно. Я поработаю над этим после того, как…
Рык кошки удивил меня. Она остановилась, выгнула спину, и шерсть встала дыбом, из-за чего Нала стала похожа на толстый маленький комок меха. Но ее глазки-щелочки не шутили, и злобное шипение, исходящее из ее пасти, тоже.
– Нала, что…
Ужасный холод скользнул по моей спине, прежде чем я повернулась, чтобы взглянуть, на что уставилась моя кошка. Позже я не понимала, почему не закричала. Помню, как открыла рот, чтобы вдохнуть воздух, но не издала ни звука. Словно окаменела, хотя это было невозможно. Если бы я окаменела, то не могла бы так размышлять.