где произошла недавняя схватка.
Здесь меня встречал Ярцев с Гориным и еще пятеро бойцов. Все остальные, в том числе и Коршунов уехали в казарму. Начальнику гарнизона надо было позаботиться о павшем бойце: оповестить семью и организовать похороны.
— Догнали мага, ваше сиятельство? — хмуро спросил Ярцев.
По его лицу сразу было видно, что погибшего он знал хорошо. А еще Ярцев хотел, чтобы павший соратник был отомщен. Это было естественное желание человека, потерявшего своего боевого товарища. И я его полностью разделял.
— Догнал, — холодно сверкнув глазами, ответил я. — К сожалению, он не пережил нашей встречи. Скоро дикий лес доделает мое дело и от этого подонка ничего не останется.
Виктор Петрович только кивнул в ответ. Ему достаточно было знать, что убийца его однополчанина больше не будет топтать землю.
Я слез с медведя и внимательно осмотрел место недавней схватки.
— Тело вампира увезли?
— Да, Александр Николаевич, и волков тоже, — сдержанно кивнул Ярцев.
— Хорошо. Если получится, то сегодня же отвезите к Демидову. Да, и семье погибшего выплатите две тысячи. И если им вдруг еще какая помощь потребуется, сообщите мне. Что будет в наших силах — сделаем.
— Хорошо, ваше сиятельство, — ответил Виктор Петрович.
И тут я заметил, что Ярцев с Гориным изредка бросают недоверчивые взгляды в сторону медведя с волком. Как бы странно это не выглядело, но их можно было понять. С ранних лет всех без исключения жителей империи учат, что аномальные монстры — это зло, несущее разрушения и смерть. Я был не так сильно подвержен этому стереотипу. В академии нам вдалбливали, что любой враг, в том числе и монстр может послужить средством для достижения цели. В случае с людьми — это была добыча информации, а в случае с монстрами — оружие для уничтожения врага. Монстра можно было обмануть, заманить и вывести прямиком на того, кого следовало устранить. В этом случае работу киллера выполняла аномальная тварь с практически стопроцентным положительным результатом.
Для меня эти два зверя были сейчас орудиями в борьбе с врагами. И они выполнили свою задачу. Причем, выполнили очень достойно.
Я постоянно следил за оставшимся у меня запасом энергии пустоты и сейчас чувствовал, что она подходит к концу. Надо было срочно что-то решать. Как минимум, с медведем.
— Ну что, косолапый, домой хочешь? — Я добродушно похлопал медведя по мохнатому боку.
Тот в ответ дернул головой и что-то довольно рыкнул.
— Будем считать, что это «да», — улыбнувшись, ответил я.
— Ваше сиятельство, вы что, его отпустите? — удивленно спросил Горин. Он переводил настороженный взгляд с меня на медведя и обратно.
— Конечно, отпущу, Михаил Андреевич, — уверенно ответил я. — Нам он ничего плохого не сделал, кроме того, что впитал в себя кучу дорогих боеприпасов. А вот в борьбе с врагом очень даже помог. Если бы не он, то справиться с призрачным вампиром было бы очень тяжело, а может быть и вообще невозможно.
— Но как же так, Александр Николаевич? А вдруг он вернется и нападет снова? — И Горин еще раз с опаской глянул на медведя, а потом и на волка.
— Я долго думал об этом, Михаил Андреевич. Почти всю дорогу, пока шел обратно. Видите-ли, у меня уже не хватит сил на повторное подчинение зверя, если он вдруг передумает уходить и нападет на нас после освобождения. А также нет возможности снять с него магическую кольчугу. Единственный из собравшихся здесь, кто может сейчас оказать ему сопротивление — это вот этот волк. Вы же помните его, Виктор Петрович?
Ярцев молча кивнул. Его лицо было напряжено, а газа недобро сверкнули.
— Да, это именно тот волк, которого убил огненный тигр, — продолжил я. — Не буду утомлять вас рассказом о том, как он здесь очутился. Скажу лишь, что этот зверь теперь подчиняется мне. И на него, в отличие от медведя, я не трачу ни грамма силы.
Я подошел к волку и потрепал его по мощному боку.
— Так вот, только он может противостать медведю. Но для верности нам еще может понадобиться помощь БМП. Поэтому я и привел сюда медведя. Если он вздумает напасть, то, пока они с волком дерутся, у медведя ослабнет магическая броня и мы добьем его огнем из пушки. Но я все-таки надеюсь, что до этого не дойдет.
Вот теперь в глазах Ярцева и Горина я увидел понимание и даже некое спокойствие. Когда боевая задача становится предельно ясной, хороший боец отбрасывает все вопросы и сомнения и приступает к ее выполнению.
— Итак, нам сейчас нужно, чтобы четвертый и пятый посты, а также ближайшая вышка на второй линии дозора, подняли своих птичек и отправили их сюда. Когда я отпущу медведя, он должен выйти из зоны нашего контроля в дикие земли. Если он вдруг начнет возвращаться, нам сразу же сообщат, и мы будем готовы его встретить. Задача понятна? Вопросы есть?
— Задача понятна, ваше сиятельство, — отчеканил Ярцев. — Гора, за тобой БМП. Я вызову вышки.
Горин кивнул и побежал к экипажу бэхи, который в полном составе устроил перекур возле своего боевого коня.
Через десять минут все было готово. Птички поднялись с вышек и летели в нашем направлении. А заведенная БМП развернула пушку в сторону засеки, по которой уже топал удаляющийся к лесу медведь.
Хоть я ему и приказал быстро, ни на что не отвлекаясь, двигаться в юго-восточном направлении, но медведь часто останавливался, оглядывался на меня и призывно рычал, кивая косматой головой. Наконец, он все-таки скрылся в зарослях.
А мне оставалось только ждать, когда контролирующая его связь оборвется. Заодно и проверю, на какое расстояние ее хватает. Морозный волк тем временем мирно посапывал на обочине, прислонившись мощным боком к нашему доту.
Время тянулось медленно. Доклады операторов птичек поступали ежеминутно. Ничего не менялось. Медведь двигался строго в указанном мной направлении. Точно в сторону Туймазинской аномалии.
Когда он удалился от нас примерно на два километра, нить заклинания подчинения наконец-то оборвалась. Точнее я ее сам убрал. Оказалось, что чем больше было расстояние между мной и медведем, тем сильнее тратилась энергия пустоты на поддержание контроля. И когда в резервуаре оставались последние капли, я решил, что пора с этим делом заканчивать.
А теперь надо было просто немного подождать. Секунды ожидания тянулись медленно и вязко. Мне срочно нужен был результат визуального контроля. А его могли дать только операторы дронов.
И, наконец, тишину нарушил прерываемый помехами голос дозорного с четвертой вышки:
— Медведь развернулся и быстро движется в вашу сторону.
Глава 19
Мы с Ярцевым бросились в сторону БМП. Волк, увидев это, вскочил и побежал за нами.
— Забирайтесь в десантный отсек, Виктор Петрович, — крикнул я на бегу. — Мне надо быть на броне, чтобы управлять волком.
— Ну уж нет, ваше сиятельство. Я, пожалуй, с вами сверху посижу, — ответил Ярцев, доставая из бэхи РПГ. — Авось, на что-нибудь сгожусь, — хмуро добавил он.
Я с интересом посмотрел на Виктора Петровича, но ничего не сказал, только слегка кивнул и сосредоточенно уставился на ту сторону засеки.
Доклады прилетали со скоростью звука. Все они сводились к одному: медведь мчится изо всех сил именно в эту точку, из которой я его отправил.
Волк стоял рядом с БМП. Мое сосредоточенное и хмурое состояние передалось и ему: шерсть на холке встала дыбом, а на морде то и дело появлялся злобный оскал.
— Бэха, зверюга совсем близко. Сейчас выйдет на засеку, — сухо отчиталась одна из вышек.
И в следующую секунду медведь выскочил из лесной чащи. Он несся в нашу сторону как-то уж слишком резво, быстро перепрыгивая и перелезая через поваленные стволы. Некоторые из них он просто сносил на бегу своей мощной грудью.
Ярцев пристроился в сторонке от меня и водрузил на плечо трубу гранатомета. Пушка БМП навелась на цель.
Я был уже готов отдать волку команду идти в атаку. Но что-то меня остановило.
Это было какое-то подсознательное чувство нереальности происходящего. Что-то в поведении медведя было не так. Я вдруг вспомнил, как он под градом пуль и снарядов шел на наши позиции всего пару часов назад. Оскаленная морда, дикий взгляд, зубастая пасть, из которой то и дело вырывались языки пламени. Утробное яростное рычание непрерывно оглашало окрестности. Тогда он шел как-то даже вальяжно, с осознанием собственной силы и превосходства. А сейчас он мчался с каким-то отчаянием, словно пытался куда-то успеть. От медведя не чувствовалось угрозы. Он не рычал, как бешенный, и не скалил свою огненную пасть. Он просто бежал, словно марафонец на дистанции, и неотрывно смотрел в одну точку.
Я услышал щелчок предохранителя гранатомета. Это Ярцев приготовился сделать залп. Он покосился на меня, ожидая, видимо, когда же я пущу волка в атаку.
Я поднял руку в останавливающем жесте. Ярцев тут же удивленно выгнул бровь. Но мне сейчас было не до этого.
Медведь смотрел на меня. Я ощущал его пристальный и вместе с тем какой-то потерянный взгляд.
— Не стрелять! — вдруг заорал я, спрыгивая с брони. — Отставить!
Подав команду волку, прикрывать меня немного спереди, я медленно двинулся в сторону медведя. Тот, заметив, что я направился к нему навстречу, внезапно остановился и глухо рыкнул, мотнув косматой головой. В его рычании не было угрозы, как и во всем его облике. Между нами сейчас было метров пятьдесят, не больше.
Я остановился, глядя на косолапого и пытаясь понять, что он задумал. Медведь, почувствовав мои сомнения, тут же плюхнулся на бок и задрал переднюю лапу, показывая всем своим видом, что он не представляет никакой опасности.
Ну раз так, попробую подойти ближе. Меня он, по идее, тронуть не должен. Жаль, конечно, что здесь нет Коршунова. Его огненный щит мне бы сейчас пригодился на всякий пожарный.
Волку я приказал идти сбоку. Мне вдруг вспомнилось, как он вел себя с магом, заранее чувствуя опасность и реагируя на нее. Если бы медведь представлял для меня угрозу, то, сдается мне, волк бы уже набросился на него. Но сейчас он шел спокойно, не обращая абсолютно никакого внимания на вальяжно развалившегося косолапого.