Интерлюдия 4Итальянские мопеды
18 июля 1985, Рим Италия
ЗА РУБЕЖОМ: Концерт за Мир!
В крупнейших городах Англии и США состоялся масштабный благотворительный концерт «Live Aid», имеющий целью сбор денежных средств в пользу пострадавших от голода в Эфиопии. По оценкам организаторов, в нём приняли участие десятки популярных исполнителей из западных стран, а общие суммы пожертвований составили значительную величину, которая, по их словам, должна пойти на закупку продовольствия и медикаментов.
Мероприятие проходило под сенью множества громких имён западной эстрады, что дало организаторам основание говорить о «беспрецедентном единстве» артистов ради гуманной цели. Вместе с тем, Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ М. С. Горбачёв, комментируя данное событие, отметил, что капиталистическая «благотворительность» нередко носит лицемерный характер, поскольку не решает глубинных причин неравенства и эксплуатации народов. Однако в данном конкретном случае, заявил товарищ Горбачёв, собранные средства способны реально помочь жителям Эфиопии, испытывающим крайнюю нужду.
«Любое искусство, которое объединяет народы и служит делу гуманизма, заслуживает уважения», — подчеркнул Генеральный секретарь. В этой связи товарищ Горбачёв предложил исполнителям с Запада, в том числе участникам всемирно известной группы «Куин», посетить Советский Союз и выступить перед советскими любителями музыки. По словам товарища Генерального секретаря, такие международные творческие контакты могут способствовать лучшему взаимопониманию между социалистическими и капиталистическими странами, указывая путь к более справедливому миропорядку.
Семья Аньелли в Италии — это чуть больше чем просто предприниматели. Или не чуть. Это были те самые владельцы «заводов, газет, пароходов», олицетворявшие собой промышленную мощь страны. Причем в третьем поколении. Джованни Аньелли стоял у истоков компании ФИАТ, основанной на самом излете девятнадцатого века. Потом была Первая Мировая, Вторая Мировая, бурные в Италии послевоенные годы, но Аньелли продолжали крепко держать в руках свою бизнес-империю.
— Что могло понадобиться от нас красным? — Джанни Аньелли несмотря на то, что когда-то давно ему довелось побывать в России на восточном фронте, к советам относился спокойно. Особенно после знаменитой сделки, когда СССР купил у ФИАТа целый автомобильный завод, изрядно поправив дела компании в сложные для нее времена. Времена, что правда, и сейчас оставались непростыми со всеми этими топливными кризисами и международными напряженностями. Впрочем, как обычно.
(Джанни Аньелли)
Устроить встречу с представителем семьи Аньелли красные попросили через итальянский МИД, поэтому цепочка получилась достаточно длинной. К тому же подробностей неизвестные пока люди из СССР не передавали, поэтому Джанни Аньелли пришлось соглашаться на встречу фактически без всякого понимания ее подоплеки. Это было неприятно, и только необычность ситуации заставила итальянца согласиться.
— Добрый день, господа. — В переговорную зашла пара прилично одетых мужчин в хорошо подогнанных явно не советского пошива костюмах, Джанни в одежде разбирался хуже, чем в машинах или футболе, но такие мелочи замечал автоматически. — Спасибо, что согласились встретиться. Как вы возможно знаете, советское правительство объявило следующую пятилетку временем насыщения рынка потребительскими товарами, к сожалению, у нас в стране до сих пор есть с ними определенные проблемы…
— Если можно, ближе к делу, — никакого желания выслушивать новостные сводки из России итальянцы не имели.
— Хорошо, если вы не против, мы бы хотели подписать договор о намереньях. То, о чем пойдет речь, является коммерческой тайной, нам бы очень не хотелось, чтобы озвученное здесь до времени стало достоянием общественности.
— Не вижу проблем, — Аньелли кивнул сидящему рядом мужчине, которого представил как своего юриста, тот придвинул выложенный русским на стол документ, быстро пробежал его глазами и кивнул, подтверждая, что ничего подозрительного в нем нет. Максимально стандартные и виденные уже сотни раз формулировки. После подписания предварительного соглашения русский продолжил.
— Со следующего года, это пока секрет, советское правительство планирует создать две-три экспериментальных свободных эконмических зоны, где фирмы из капиталистических стран смогут размещать собственные производства. Их локация пока точно не утверждена, но вероятнее всего одна будет где-то около Ленинграда, вторая на берегу Черного моря, и третья — на Дальнем Востоке.
— Почему это должно быть нам интересно?
— Из-за условий, которые собирается предложить советское правительство. Мы готовы предложить два формата работы. Либо как совместное предприятие, либо полностью принадлежащее западным компаниям. Во втором случае советская сторона предлагает площадку для производства, подвод коммуникаций, любое сырье и энергоресурсы, а также рабочую силу по внутренним ценам СССР. При этом оплату за все вышеперечисленное мы предлагаем брать выпускаемой продукцией по взаимозачету.
— Налоги?
— У нас в стране пока нет налоговой системы в привычном понимании, ее основы только разрабатываются, пока ответ на этот вопрос я дать не могу. Но вероятно они будут минимальными, и опять же мы готовы взымать его в форме готовой продукции.
Итальянцы обменялись быстрыми взглядами — условия были более чем интересными.
— Это второй вариант. Я так понимаю, вы имеете ввиду, что само производство будет построено полностью нашей стороной.
— Именно. Первый же вариант предполагает некую форму совместного владения и соответственно разделение вложений. Мы можем предоставить часть оборудования, инженерно-технический персонал и так далее.
— Зачем вам мы, если вы все сами можете?
— Закрыть те пробелы, в которых советская промышленность традиционно слаба. Дизайн, маркетинг, практическое внедрение новых технологий. Доступ на западные рынки опять же. Нет смысла скрывать, что в будущем мы планируем, набравшись опыта, строить уже полностью свои заводы, ориентированные в том числе и на экспорт. Впрочем, это вероятно будет не скоро, задача насыщения внутреннего рынка стоит у нас очень остро.
На некоторое время в переговорной повисла тишина, каждый обдумывал сказанное. Молодой служащий министерства внешней торговли — а именно это министерство было поставлено курировать проект создания свободных экономических зон — размышлял о том, что происходит на родине. Буквально на глазах в СССР происходили тектонические изменения, о которых еще год назад было невозможно даже подумать. Очень быстро, буквально один за другим, на покой отправлялись мастодонты советской номенклатуры, положение которых совсем недавно виделось незыблемым.
Вот, например, и его собственный министр Николай Семенович Патоличев, занимавший эту должность, страшно сказать, двадцать семь лет, при новом генсеке очень быстро отправился на пенсию. И что оказалось еще более непривычно — Патоличеву было уже под восемьдесят, рано или поздно он должен был уйти, тут все же логика имелась — на место министра не назначили варяга со стороны, а повысили уже работавшего в системе первого заместителя.
Владислав Леонидович Малькевич проработал в аппарате министерства почти пятнадцать лет и считался отличным профессионалом, но не политиком. Не имел собственной команды и сам не особо стремился наверх, в советских реалиях его назначение министром было более чем странным.
Само же создание свободных экономических зон и вовсе взрывало мужчине мозг. Нет, он, конечно, вел с итальянцами переговоры, собирался отстаивать интересы СССР до конца и выбивать лучшие условия, но сама идея пускать капиталистов к себе домой и позволять им фактически эксплуатировать труд собственных рабочих вызывала отторжение на глубинном, практически физиологическом уровне.
С другой стороны, продает же Советский Союз на запад продукцию собственных заводов. Машины, станки, нефть, газ, да мало ли что еще, и, если подумать чуть глубже, — это точно такая же продажа труда собственных рабочих только с добавлением еще одного посредника. А так — машины и мопеды народу СССР нужны? Нужны. И совершенно точно условному Васе Пупкину из села Сморчково Смоленской области будет совершенно без разницы, купили мопед в Италии или произвели его по итальянским технологиям на собственном заводе. Главное, чтобы мопед был, был удобным, красивым и не ломался на каждом повороте. В конце концов еще сам Ленин писал, что капиталисты продадут нам веревку, на которой мы их и повесим, кажется, это решение со свободными экономическими зонами было из той же серии.
— Я правильно понимаю, что вы предлагаете нам построить в СССР завод по производству мопедов и за все расходы начиная от налогов и заканчивая заработной платой рабочим расплачиваться продукцией этого же завода? — Аньелли медленно проговорил короткое резюме озвученного русским варианта сотрудничества. — В чем подвох?
Сказать, что предложение советов было интересным — не сказать ничего. ФИАТ, как все автопроизводители старого света, в 70−80х годах чувствовал себя не очень хорошо. Тут имелась целая пачка факторов, начиная с топливного кризиса, последствия которого ощущались даже через десять лет, завоеванием традиционных рынков японскими автогигантами — а тут еще какие-то новые корейцы начали вылезать, что тоже не добавляло оптимизма — повышением себестоимости собственной продукции из-за роста средней заработной платы и социальных стандартов в Европе и так далее. Плюс как раз в эти годы происходил переход на новый модельный ряд, и давался этот процесс компании не легко.
Что касается мопедов, то тут тоже было не все идеально, Пьяджо — дочерняя компания, так же контролируемая семьей Аньелли — последние несколько лет переживала не лучшие времена. С 1980 по 1984 годы продажи различных транспортных средств — в активе этой марки были не только мопеды, но также авиационная техника, разного рода маленькие машинки, грузовички и прочий зоопарк — упали в почти в два раза. При этом итальянцы успели за это время хорошенько вложиться в разработку модельного ряда нового поколения, но вот перспективы у этой техники бы