— Обучаем. Вот только присылают нам комсомольцев под обучение, а планы ставят, как будто одни высококлассные специалисты едут!
— Других у меня для вас, к сожалению, нет. Весь Союз строится, везде нехватка рабочих рук, не только у вас.
Это тоже было правдой. Несмотря на мои попытки как-то притормозить капитальное строительство, сосредоточиться на закрытии тех объектов, которые можно было ввести в строй с опережением, и прочие административные меры, борьбу эту я явно проигрывал. Опять же, нужно понимать, что ситуация в СССР прямо сейчас была уже совсем иной, нежели в известной мне истории.
Бюджет 1986 года впервые больше чем за десять лет — в том числе и благодаря искусственной инфляции — сумели собрать без дефицита. Высокие цены на нефть позволяли активно закупать оборудование для перевооружения лёгкой и пищевой промышленности за границей, что позитивно сказывалось на росте производства товаров народного потребления. Только по росту промпроизводства мы в этом году, кажется (тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить), должны были выскочить за 5% годовых — впервые в этом десятилетии. Удерживать в такой ситуации чиновников на местах от старта новых региональных мегапроектов было действительно сложно.
— Столько строек одновременно у нас, наверное, со времён… — Гагаров смутился на секунду, но потом закончил предложение. — Сталина не было. И железные дороги, и порты, и судостроительный завод новый. Электростанция атомная, жильё целыми кварталами.
— А как у вас в плане местной кооперации с северокорейскими товарищами?
— Никак, практически. Всё только через Москву решается.
— А сами корейцы вам как?
— Хорошие работники. Беспроблемные, дисциплинированные.
— Я от вас в Пхеньян лечу, буду ставить вопрос об увеличении количества работников. Будем вам их в первую очередь направлять.
Гагаров пожал плечами и кивнул. Против корейцев он в целом ничего не имел, но опять же — это была, как и в случае с молодежью и за Средней Азии, преимущественно дешёвая рабочая сила, а требовались специалисты. Вот только взять их было неоткуда. Слишком у нас много всего строилось, людей просто не хватало физически.
КНДР задолжала Союзу на момент 1986 года чуть меньше двух с половиной миллиардов переводных рублей, и долг этот, несмотря на все попытки Кима выровнять торговый баланс, продолжал потихоньку расти. Даже при том, что я с приходом к власти краник с ништяками немного и подкрутил. Нужно было тут что-то решать, поэтому поговорить с бессменным корейским вождём я хотел лично.
Ну и конечно, как не упомянуть события военной направленности — о них сейчас говорил буквально весь мир, новость не сползала с телеэкранов и первых полос газет, — а именно наземную операцию коалиции против Ирака. Самым главным тут событием, разорвавшим течение вошедшей уже в определенную колею войны, стал взрыв в порту Умм-Саид, главные нефтяные ворота Катара, через которые в 1986 году проходило около 200 тысяч баррелей нефти в сутки.
Это был как раз тот случай, когда неспособные равноценно противостоять «коалиции» иракцы с выдумкой подошли к возможному асимметричному ответу, чтобы нанести противнику максимальный ущерб за минимальные деньги. Нужно понимать, что Катар во всей этой заварухе стал главным логистическим хабом как для флота США, так и для их авиационных сил. В отличие от соседнего Бахрейна — остров совсем краем обдало радиационным облаком при взрыве в Рас-Тануре, но этого оказалось достаточно, чтобы эмир Иса II всё для себя понял и сделал правильные выводы, — где власти заняли подчёркнуто нейтральную позицию, запретили взлетать со своей территории для ударов по Ираку и даже закрыли воздушное пространство для военной авиации коалиции, Катар для себя, видимо, прямой угрозы не чувствовал. А может, просто платили американцы очень щедро, времена, когда полуостров станет самым главным мировым экспортёром СПГ, ещё не настали, а кушать тоже хочется…
Так или иначе, утром 27 июня в порт Умм-Саида вошёл танкер «Утренняя звезда», чтобы встать под загрузку нефтью. Был ли нефтеналивной терминал сознательным выбором иракцев или просто находящиеся чуть севернее причалы, возле которых обитали американские корабли, охранялись лучше, я даже и не знаю. Не хочу знать. Однако вскоре после швартовки из недр пустого танкера на берег вырвались две сотни прятавшихся до поры до времени бойцов — катарские таможенники без проблем за небольшой бакшиш пропустили судно, закрыв глаза на «ящики с мелкой контрабандой» — вооружённых лёгким стрелковым оружием. А в спину совершенно ничего не понимающим работникам порта ударили ещё и скрытые до поры до времени боевики, инфильтрованные на объект под видом рабочего персонала.
Тут нужно понимать, что по статистике около 20–30% населения Катара — арабы. Каждой твари по паре, но и из Ирака выходцев немало, учитывая продолжавшуюся шесть лет войну с Ираном и в целом дружественные отношения Дохи и Багдада — до войны, теперь-то они изрядно попортились, — ничего в этом странного нет. Ну и вот среди этих 3–4% населения совсем несложно было создать несколько глубоко законспирированных спящих ячеек, которые в нужный момент и сработали своеобразной пятой колонной.
Нет смысла описывать всю операцию. Как легендировали танкер, покупая судно через 15-е руки, как в открытом море вдалеке от чужих глаз грузили людей, оружие и «заправляли» этот брандер взрывчаткой, как… Не важно.
Важно, что сначала атака боевиков с убийством всех подряд, минированием оборудования, прорывом в сторону Дохи — тут, правда, у иракцев не выгорело особо, раствориться в большом городе им не удалось, большую часть положили на подходе, а остатки потом выловили достаточно тщательно — и, конечно, взрывом танкера нанесли Умм-Саиду и расположенному там нефтеперерабатывающему заводу тяжелейшие повреждения. Не Рас-Танура, конечно, но добрых четыре месяца потом завод простоял в ремонте, да и просто расколовшийся пополам у причала танкер поднять на поверхность оказалось тем ещё геморроем. Про полтысячи погибших портовых рабочих и других случайно подвернувшихся гражданских даже говорить смысла нет, на фоне остального это было такой мелочью…
Ответственность за теракт ничтоже сумняшеся взял на себя Саддам, выступив с обращением ко всему арабскому миру с призывом сплотиться против единого врага. Конечно, данный призыв остался без ответа, однако уверен, все, кому нужно, это обращение услышали.
Что же касается основного, так сказать, фронта, то к концу июня американцы смогли взять под контроль большую часть Басры и наконец окончательно взять в кольцо Эль-Кувейт. Надо сказать, что прорывающиеся в обороняемый иракскими войсками город по ночам катера не сильно беспокоили янки, ну сколько там можно завезти-вывести на катере водоизмещением в двадцать-тридцать тонн? Вот только оказалось, что вместе с ранеными катера вывозят из Эль-Кувейта ещё и отснятый материал. Сотни часов отснятого материала.
Что сказать? Я уделял правильной пропаганде немало внимания. Могу с гордостью сказать, что моя личная идея купить пару тысяч ручных камер и отправить их в Ирак для съёмки боевых действий «от первого лица» окупилась примерно миллион раз.
Тут нужно сделать оговорку, что официальная американская пропаганда вместе с «самыми свободными и честными СМИ» рисовали всему миру картину, в которой солдаты благословенной Америки ведут хоть тяжёлые, но успешные бои, захватывают квартал за кварталом, уничтожают сотни боевиков, а сами практически не несут потери.
И тут начинает вылезать видео совсем иного рода. Вот «Абрамс», снятый с пятидесяти метров, ведёт огонь по очередной груде битого кирпича — собственно, весь Эль-Кувейт к этому моменту уже представлял собой кучу развалин, так что подобные пейзажи там были примерно везде — из какой-то щели вылезает солдат с РПГ-7 и в упор всаживает в борт танка кумулятивную гранату. Сначала кажется, что ничего не происходит, а потом машина начинает дымить, открываются люки, изнутри пытается вылезти экипаж, попадает под автоматный огонь, а в итоге танк и вовсе взрывается от детонации боеукладки. И не важно, что бахнули заряды в башне в отделённой от основной части боевой машины кормовой нише, зато выглядит это очень эффектно.
А вот кадры того, как прилетевший поддержать огнём свою пехоту «Апач» — самый новый, только-только начавший поступать в войска ударный вертолёт — ловит ракету из ПЗРК и падает, превратившись в объятый огнём дымный шар.
А тут видео, как американская — ну, наверное, так во всяком случае подразумевается — бомба прилетает в лагерь содержания местных жителей. Крики, кровь, рыдающие женщины, куски тел… Ко второму месяцу боевых действий разозлённые большими потерями янки, кажется, совсем перестали обращать внимание на выставляемый иракцами «живой щит» и стали шмалять куда придётся, вовсе не заморачиваясь моральными аспектами. Тем более что уже случались инциденты, когда переодетые в «гражданку», замотанные в тряпьё иракские солдаты косили под беженцев, подбирались к американским солдатам вплотную и потом тупо их расстреливали из скрытого под одеждой оружия. Рядового Джона с винтовкой тут понять вполне можно, ему политика до фени, ему просто выжить хочется, и инстинкт самосохранения резонно подсказывает стрелять во всё, что движется. С другой стороны, симпатии сидящего на диване и покуривающего кальян Ахмеда где-нибудь в третьей мусульманской стране при виде такого отношения к единоверцам могут оказаться совсем не в пользу «звёздно-полосатых»…
Или не менее интересный фильм, как тройка бравых американских штурмовиков попадает в засаду и падает поломанными куклами, словив длинную-длинную пулемётную очередь. И, конечно, быстрая нарезка снайперского огня: выстрел — убит, выстрел — ранен, выстрел…
При этом совсем не важно, что за каждого убитого американца иракцы платили четырьмя или даже пятью своими. Багдад за годы войны с Ираном к потерям уже был привычен, а кто в «цивилизованном мире» будет считать вонючих арабов в тапочках, а вот способность американской нации мириться с идущими в метрополию гробами была под большущим вопросом.