еще в прошлом году, проще было деньги прямо в землю закапывать. Вместо этой чуши пусть в Воронеже вполне очевидно необходимые гражданские Ил-96 выпускают в бо́льшем количестве.
— Так точно, товарищ генеральный секретарь. Летает. Для разведки. Запустить можем, — военный бросил взгляд на мою охрану, но там вроде бы возражений не последовало.
— Ну тогда давайте посмотрим, как оно работает. Управление прямо из машины? Удобно, в движении можно им управлять или только на остановке? — Завалил я военных вопросами.
Оказалось, что далеко не один самый умный попаданец понимал потенциальные возможности беспилотников. Их уже вполне использовали в Иране, Израиль опять же делал что-то подобное, ну и Союз тоже не отставал. Все упиралось в технические возможности, картинка, которую мне продемонстрировали, была очень далека от совершенства, если на открытой местности отдельные объекты еще вполне можно было рассмотреть — при условии отсутствия помех со стороны противника — то вот например в лесу или при наличии какой-то маскировки — уже гораздо сложнее. Плюс управлять «Шмелем» можно было только стоя на месте, при движении связь то и дело терялась и достаточно дорогой аппарат просто улетал в закат.
Имелись ограничения по оптике да и автономность его тоже не поражала воображение, однако именно подобные системы в будущем станут царить на поле боя, как минимум было бы глупо отказываться от их разработки, зная какое этот путь может принести преимущество.
— Тысячи дешевых БПЛА. Не только на технике, на каждом блокпосту по «птичке», представляете, товарищи, какие возможности в плане тактической разведки это может дать? — Насчет ударных дронов я пока даже не заикался. Во-первых это дорого, во-вторых, нет смысла раскрывать перед противником козырные карты. Такой крапленый туз лучше до поры до времени держать в рукаве, в конце концов приделать к уже выпускающемуся серийно БПЛА боевую часть — дело не такое уж и хитрое. — Идет колонна, по дороге Афганистана, а над ней постоянно висят «птички» и смотрят, чтобы никто не подобрался незамеченным. Сколько жизней можно сохранить!
В целом поездка на полигон в ближайшее Подмосковье выдалась очень познавательной и чисто по-мальчишечьи интересной. Ну кто из нас, мужчин — не важно в 15 или 50 — не любит всякие опасные стреляющие железки? И да, не смотря на серьезное сокращения армейских расходов отказываться от разработок нового вооружения полностью мы конечно не собирались. Просто к производству этих игрушек для больших дядек подходить будем более рационально. Ну во всяком случае я на это очень рассчитывал.
Интерлюдия 4Швейная фабрика
15 июля 1986 года; Новосибирск, СССР
КОМСОМОЛЬСКАЯ ПРАВДА: Новые горизонты советской легкой промышленности!
На базе текстильного производственного объединения Большая Ивановская Мануфактура им. Варенцовой введён в строй новый швейный корпус, призванный удовлетворить растущий спрос советских граждан на прочную и удобную одежду из джинсовой ткани.
Новое подразделение оснащено передовым отечественным оборудованием, разработанным в ленинградском НИИ швейной промышленности. Автоматические линии обеспечивают высокую производительность и качество пошива, соответствующее современным стандартам.
Особое внимание уделено тканям на основе настоящего денима, который производится непосредственно на комбинате из лучшего узбекского хлопка, поступающего по линии союзной кооперации из Ферганской долины. Специалисты отмечают высокую прочность и долговечность материала — он не уступает зарубежным образцам, а по ряду характеристик даже превосходит их.
Проектная мощность нового корпуса — до 1,5 миллиона пар джинсовых брюк в год, что позволит значительно расширить предложение в торговой сети, особенно в регионах. В ассортименте — изделия для молодёжи и трудящихся, с акцентом на удобство, долговечность и строгость форм.
«Наши джинсы — это не просто мода, а одежда для дела, для труда, для жизни», — отмечает швея Надежда Соколова, ударница производства.
Ивановские текстильщики вновь демонстрируют, что советская промышленность способна не только догонять, но и уверенно идти вперёд, удовлетворяя потребности народа средствами социалистической экономики.
— И какая площадь помещения?
— Триста шестьдесят.
— Это со складом?
— Да, около сотни квадратов — склад, остальное — зона прилавков и выставочная площадь.
— Интересно… — Помещение пока могло похвастаться только голыми кирпичными стенами без следов штукатурки, цементной пылью на полу, и характерным запахом стойки — ни с чем не спутаешь.
Свеженазначенный заместитель генерального директора швейного производственного объединения «Северянка» по сбыту Алексей Иванович Новиков с интересом рассматривал помещение будущего собственного магазина. Ну как собственного — не лично своего, конечно же, относящегося к структуре ПО, а не министерства торговли.
— А что с соседями у нас будет? Уже определили, кто площади займет?
— Нет, — поморщился секретарь местного райисполкома. — Что-то там мутят, никак сами понять не могут, что в итоге желают получить. Мы-то предлагали нормальный дом быта оборудовать, но нет. Носятся с идеей «районного торгового центра», а что это — никто не знает.
Волочаевский район Новосибирска застраивался с середины 70-х и спустя десять лет был уже весьма «оживленным» местом. Еще активнее тут начали прорастать из земли новостройки с получением города «столичного» статуса, пусть даже он был как-бы не совсем настоящим, но несколько тысяч семей из Москвы все равно были вынуждены переехать в Сибирь. Для таких вот переселенцев строили тут целые кварталы.
Вот только инфраструктура как обычно запаздывала, и только в конце 1985 на специально оставленном под это дело участке земли начали возводить будущий «центр торговли». Что правда, строили достаточно активно и уже к лету 1986 года он обрел свои очертания, а площадь — коммерческую, как сказали бы капиталисты — внутри начали делить между заинтересованными лицами.
Казалось бы, каким боком тут может быть представитель швейного производственного объединения? Ведь в СССР производитель товара народного потребления никаким боком не учувствовал в его распределении. Для этого даже ведомство имелось специальное — «Министерство торговли». Именно там решали какой товар, в какой магазин поедет и по какой цене будет продаваться.
Однако еще в начале осени генерального директора объединения товарища Мамонтову вызвали в Москву чуть ли не к самому генсеку и предложили поучавствовать в эксперименте. Наладить вертикальную интеграцию, связать производителя и потребителя, дать работникам швейного производства кусочек заинтересованности в непосредсвенных продажах их продукции.
Проблема выпуска некачественной и невостребованной потребителем продукции именно в сфере производства одежды и обуви стояла в СССР максимально остро. Ну просто потому что государство — его плановые органы — объективно не могло контролировать номенклатуру производимых вещей, оперируя исключительно валовыми показателями. Рубашек мужских — 300 миллионов штук. По две на каждого мужчину в год. Теоретически — этого достаточно, если не вдаваться в детали, а если вдаваться, то оказывалось, что фабрике ради выполнения плана проще всего пошить миллион этих самых рубашек одного фасона цвета и размера. О том, кто потом это будет носить, вроде как голова уже должна была болеть не у производственников, а у торгашей, вот и валялись эти самые рубашки потом годами на складах и в конце концов списывались как неликвид. Утрировано, конечно, но общий смысл понятен.
— Когда будете заезжать?
— А когда можно будет? — Новиков вопросительно приподнял бровь, — как только так сразу. Это дело на самом верху контролируют.
Заместитель по сбыту многозначительно ткнул пальцем в потолок, районный чиновник посмотрел на бетонную плиту перекрытия в которую «виртуально» уперся указующий перст собеседника и совершенно по пролетарски сплюнул на пол.
— Знаю я про ваше начальство, все мозги нам за этот год прополоскали. Как будто народ без этих ваших центров торговли жить не может! К концу лета строители обещают закончить черновой ремонт, остальное уже своими силами доделывать будете. Как сами считаете нужным.
— К Пленуму, значит, ну да, можно было догадаться, пробормотал Новиков еще раз окидывая помещение и оценивая предполагаемый фронт работ.
И вот в Москве Мамонтовой предложили сломать устоявшуюся систему и открыть в рамках производственного объединения сеть магазинов, в которых будет продаваться одежда исключительно Новосибирской «марки». «Бренда» — именно такое необычное слово, пахнущее западом и капитализмом привезла с собой из столицы — тоже в столицу, думать о Новосибирске как о главном городе РСФСР было непривычно — Мамонтова.
В чем же тут интерес производственников? На первый взгляд — это лишь дополнительная непрофильная нагрузка, от которой никакой пользы, а лишь головная боль. Но нет, просто часть прибыли полученную от продажи одежды населению — при строгом учете и под пристальным присмотром ОБХСС, о чем новосибирцам сразу было объявлено — можно будет пустить на выплату премий рабочим. А при успехе эксперимента в ЦК пообещали даже выделить квоту по валюте на закуп зарубежом оборудования и прочих «плюшек».
— Пришлете тогда человека на следующей неделе, с планом разводки электричества. И со всем остальным определитесь пожалуйста побыстрее, а то нам отчитываться… Сами понимаете, — секретаря районного исполкома очевидно вся эта суета уже изрядно достала, он с большим нетерпением ожидал, когда же можно будет скинуть с себя эту ношу.
— Завтра и пришлю, нам специально под заказ несколько типовых планировок разработали, посомтрим, какая подойдет лучше всего и определимся, — немного рассеяно ответил Новиков, вызвав у собеседника неожиданную волну интереса.
— Типовую? То есть это не один у вас магазин будет?