– Это мой брат Вартислав Дерзкий! – Ререх встал рядом, но руку на плечо Сергею не положил. Не стал ронять статус. – Ты уже встречался с ним, и не раз.
– Я не знаю его!
– Ошибаешься, конунг! Но, возможно, ты просто запамятовал, – произнес Сергей, снимая шлем.
Вот теперь, без шлема, Гринь Сергея наконец-то узнал.
– Хёвдинг? – Он удивленно покосился на жреца. – А мне сказали, ты дренг…
– Тебя обманули, конунг. И мне нет дела до болтовни твоих людей. За это ты сам их накажешь. А мне нужно только мое… И, может быть, пара марок серебром за причиненную обиду, ведь те девушки должны были скрасить ночь мне и моим друзьям.
Ага. Сообразил, наконец, о чем идет речь. Покосился на жреца. Тот хмуро мотнул головой.
– Две марки, ты сказал? – уточнил князь руянский.
– Ага. За обиду.
– Пусть будет так. Шесть марок. Две – за обиду и по одной – за каждую из девушек.
Нельзя сказать, что это было совсем плохое предложение. Да, существенно ниже рыночной цены. Но ведь на рынок «товар» еще надо доставить.
– Две марки, – сказал Сергей. – И девушек. Сейчас.
Еще один взгляд на жреца. Тот снова мотнул головой, буркнул что-то, Сергей не расслышал.
– Это невозможно, – сообщил князь. – Девушки уже посвящены. Восемь марок. За все.
Сергей мотнул головой:
– Не знаю, что там бормочет твой волосатый советник, но девушки мои. И я желаю их получить. Немедленно!
– Немедленно? – Гринь нахмурился. – Ты желаешь?
– Именно так, – подтвердил Сергей.
– Этого не будет!
Во-от! Теперь позиции определены, и можно не стесняться.
– Ты присвоил чужое, конунг! Отдай!
И положил руку на оголовье сабли.
Не будь у него в группе поддержки Хрольв с хирдом, Сергей не рискнул бы так разговаривать с князем, да еще в его собственном доме.
Но поддержка была. И неспроста Пешеходов друг Стевнир недавно насчет конунгова места шутил. Взять снаружи такую крепость, как эта, – дело почти нереальное. Но они-то уже внутри!
– Я сказал: нет! Бери серебро и убирайся с моей земли!
– Что я слышу? – рыкнул Хрольв. – Только что ты сказал: отнятое будет возвращено, и виновный заплатит за обиду. А когда оказалось, что виновный – ты сам, то решил ограбить моего человека? И смеешь велеть ему, будто он твой трэль, а не мой хёвдинг? И мне ты тоже велишь убираться с твоей земли, конунг, который не держит слова?
– Нет воли выше воли бога богов! – Ага. Наконец-то и седобородый разверз волосатые уста. – Слова людей – ничто пред волей Свентовита!
– Это точно! – влез Сергей. – Но я эту волю почему-то не слышу. А только твои… слова. С чего бы мне им верить, если я уже знаю, что ты лжец! Ведь это ты соврал обо мне своему князю, верно? Назвал меня дренгом!
– Да, я это сказал!
Нет, в храбрости седобородому не откажешь. Публично сознаться, что соврал своему князю и заставил его нарушить слово. Вот кого стоило бы назвать дерзким. Если, конечно, это он – при князе Грине, а не наоборот. Или он так надеется на своего четырехголового?
– Пред Свентовитом он не более чем щенок! – сказал… нет, скорее возвестил жрец.
В любом случае назвать Сергея щенком – это вообще-то оскорбление. Которое он спускать не собирается.
– А ты предо мной не более чем брехливая шавка! – заявил он вслух. – И не будь ты так дряхл, я заставил бы тебя жрать грязь, как одного из твоих длинногривых ублюдков!
– Ты не меня оскорбил! Ты оскорбил самого бога богов! – взревел жрец. – Князь! Ты слышал это!
Конечно, он слышал. А еще он видел. Хрольва Пешехода, например. На лице у которого было написано: «Дай только повод».
– Каких еще богов? – ухмыльнулся Сергей. – Я говорил только о тебе. Он ведь бог воинов, ваш Свентовит? Таких богов я уважаю. Нашего Перуна. И его Тора. – Кивок на Хрольва. – А где твой меч, жрец бога воинов? Я его не вижу. Только раскрашенную палку, что впору пасущему свиней. Кто ты такой, чтобы говорить голосом бога воинов? Захлопни беззубый рот, свинопас, пока я не вбил твою палку тебе же в глотку!
Тут Сергей, конечно, немного покривил против правды. И зубов у жреца был почти полный комплект, и посох у него был изрядный. Если выковырять из него камешки, можно, пожалуй, и драккар прикупить. И, возможно, не один.
Жрец встал. Вернее, воздвигся. Воздел свой дорогостоящий шест…
Тишина в помещении. И в этой тишине…
– Машег, – сказал Сергей. – Если он заговорит – убей его. Меня столько раз проклинали… Надоело. – И, мягко говоря, удивленному князю: – Он, – кивок на Машега, – в своем праве. Одна из девок, которую украл твой жрец, – его.
– Довольно!!!
Хрольв.
Вот это рявк! Кое-кто даже присел.
– Стемидсон, говори!
– Мы с тобой в родстве, князь руянский, – напомнил Ререх. – И должно нам на одной стороне стены щитов стоять, а не на разных. – Ререх умолк, подбирая правильные слова. Перебить его никто не пытался. – И пришли мы к тебе не как к чужому, а как к родне. Подарками обменивались, за одним столом пировали. Даже в вик с нами предложили пойти… Нет, это было твое право: отказаться. Земля франков богата, но там и голову сложить можно. Воины франков – не лесные охотники. От них не сбежишь! – И подмигнул Стоиславу. Тот вмиг залился краской. – Отказался, и ладно. Мы, варяги, не враги тебе. И, надеюсь, наши корабли никогда не пристанут к этому острову без белых щитов на мачтах…
– Эта крепость еще никогда… – начал жрец.
Скрипнула тетива. Машег начал натягивать лук. Пугал. Хотел бы выстрелить, жрец был бы уже мертв.
Впечатлил. Старик умолк на полуслове.
– Я видел, как бьет этот чернявый, – сказал Хрольв. – С двадцати шагов он мухе крылья отстрелит.
– Откуда у этого деда крылья? – отозвался Стевнир. – Но яйца у него есть, раз так до чужих девок охоч. Конунг, а он правду сказал, что вашу крепость еще никто не брал?
– Никто! – хмуро подтвердил князь.
– Славно! Если что, мы, Пешеход, первыми будем!
– Я предпочитаю франкские города, – сказал Хрольв. – И дай родичу сказать. Говори, Стемидсон.
– Да я уж все сказал. – Ререх пожал плечами. – Добавлю только: если твоему жрецу так приглянулись чужие девки, пусть забирает. Но сначала заплатит! Сорок марок серебром! И не говори, что у него их нет. На нем одного только золота не меньше четырех марок[8]. Пусть платит или отдает девок. И две марки серебром, как было сказано.
Сергей скрипнул зубами. Нет, Ререх все правильно сказал. С его точки зрения. Ну кто в здравом уме станет столько платить за четверых холопок, не обладающих никакими особыми навыками? А заплатит, так вообще хорошо. Девять кило серебром. Огромные деньжищи.
Но Сергей уже на здешнем опыте знал: жадность не всегда побеждает гордость. Или фанатизм. Кроме того, он недавно побывал в святилище и знал, что, даже выложив полпуда с хвостиком серебра, жреческий коллектив вряд ли пойдет по миру.
– Сорок две марки? Я заплачу, – бросил жрец высокомерно. И, громко стуча посохом, покинул княжескую приемную.
Что интересно: о намерении верховного сделать Стоислава заложником никто не упомянул.
Надо полагать, Хрольв решил придержать эту информацию.
И ладно. Его игра, ему и козыри разыгрывать.
Глава 13. Богу не нравится, когда пьют из его чаши
Здоровенный кожаный кошель Сергею принес тот самый жрец, который водил его на встречу со Свентовитом. Вручал отступные прилюдно, то есть в присутствии князя руянского и Ререха.
Сергей демонстративно потребовал весы. Серебро вытряхнули и взвесили. Не хватало примерно марки.
Неизвестно, кто был автором недостачи, но формальный виновник стоял перед ними.
– У франков ворам руки рубят, – заметил Сергей.
И потянул из ножен саблю.
Жрец кинулся к дверям. Был перехвачен одним из дружинников Гриня и завопил в ужасе:
– Я принесу! Принесу недостающее!
И принес.
– Теперь все? – мрачно поинтересовался Гринь.
Сергей промолчал.
– Все, – вместо него ответил Ререх.
И они покинули резиденцию князя. И город тоже.
– Пойдем-ка прогуляемся, – предложил княжич Сергею.
Только когда они спустились вниз, к морю, и гарантированно остались вдвоем, спросил:
– Варт, что ты задумал?
– Уверен, что хочешь это знать? – уточнил Сергей.
– Что за глупый вопрос?
– Что ж… Твое право. Мы их выкрадем. И вернем домой.
– «Мы»?
– Я со своими людьми. Никто ничего не заподозрит, слово даю.
– Ну раз так… – Ререх подумал немного и спросил, улыбнувшись: – Искупаться не хочешь?
Была у Сергея мысль: провернуть задуманное в ночь перед уходом, но, посоветовавшись с Дёррудом, он от нее отказался. По ряду причин. Во-первых, в этом случае руяне точно на них подумают. Рассорить же их с варягами в планы Сергея не входило.
Во-вторых, как это ни грустно признавать, но верховный жрец – персона авторитетная. Свентовита все здешние племена почитают. Вполне могут в черный список внести. Зачем наживать проблемы, если можно этого избежать?
И наконец, в-третьих, неизвестно, когда они отправятся дальше. Хрольв пришел сюда за усилением и получил отказ. Но это было до того, как у него появилась карта «заложник». И Сергей был уверен: Пешеход непременно ее разыграет.
А вот у Сергея нет ни одного аргумента, чтобы отложить акцию. Потому – ближайшая ночь. Самое время, ведь все уверены, что тема с девушками закрыта.
Привлекать молодежь Сергей не стал. Пойдут Милош и Нарви. Бывшие шпионы-скоморохи для такого дела идеальны. Кроме того, у Милоша и нужное зелье имелось. Эффективное местное безболивающее. Нет, не колотушка. Кое-что получше.
Третьим стал сам Сергей. Четвертым – Дёрруд. Для нейтрализации жрецов и их охраны хватит с лихвой. Если бы не необходимость сделать все скрытно, хватило бы и одного Дёрруда. Место, где держали предназначенных для жертвоприношения девушек, установили. Да его никто и не скрывал теперь, когда было выплачено отступное.