рского Гантельме. В послании вышеназванный епископ, именем Господа, призывал французских владык: графа Парижского и короля Карла – немедленно исполчиться и спешить на выручку Шартру, осажденному исчадиями ада[21].
Интуиция подсказывала: послание может пригодиться. Вдруг и впрямь удастся выманить вышеназванных персон из Парижа?
Но сначала надо выполнить поручение Хрольва и взглянуть на Шартр. И тех, кто его осадил. Вдруг там уже все кончилось и хирдманы Бьёрна вовсю хозяйничают в алтаре Шартрского собора?
А с Дёррудом все было в порядке. Он крепко спал. Французское вино оказалось покрепче привычного пива. Теперь Дёрруда мучила совесть. Только она, потому что похмелья у дана никогда не бывало.
Глава 26, в которой сначала разведчики встречают бывших союзников, а потом подвергаются смертельному риску
Нет, взять Шартр у викингов пока не получилось.
Более того, ситуация внушала определенный оптимизм. Не защитникам Шартра и не штурмующим, а третьей стороне, буде такая возжелает принять участие в этом мероприятии. Процесс явно затягивался, и надолго.
Сам город был расположен очень удачно: вплотную к реке, на неплохо защищенной природой возвышенности. А там, где природа подкачала, в дело вступали новые высоченные стены и очень качественные валы. Возможно, во времена Бьёрна-деда ситуация была попроще, но нынче французы учли негативный опыт и укрепились на совесть.
В итоге получилась этакая закрытая трапеция, труднодоступная что с воды, что с суши.
Бьёрн, однако, отказываться от захвата города не собирался. Конунг был настроен предельно серьёзно и тоже обосновывался по-взрослому. Там, где у берега стояли корабли викингов, уже строился примыкающий к воде укрепленный лагерь, в который сейчас активно свозили припасы и сгоняли скот. Норманнские парни готовились к длительной осаде. Очень правильный подход. Чтобы хорошо сражаться, надо все это время хорошо кушать. Кто знает, иные крепости и год могут простоять недоступными.
Сама осада уже началась. Несколько драккаров перекрыли реку, с суши доступ к крепостным воротам тоже ограничили. Даже соорудили несколько боевых машин, которые вели беспокоящий огонь в сторону крепости. Именно беспокоящий. Существенного вреда эти редкие и не слишком внушительные каменюки причинить не могли. Равно как и те, что летели со стороны города в направлении осаждающих.
Викинги не спешили. Действовали организованно и обстоятельно. Например, возводили еще один укрепленный лагерь – уже напротив главных городских ворот. Строили, понятно, не только викинги и даже в основном не они. Трудились согнанные на стройку французские пленники.
– Они что, еще один город собираются построить? – проворчал Стевнир. – Этак они до весны возиться будут.
– До весны вряд ли, – возразил Ререх. – Месяца не пройдет, как здесь будет королевская армия. Или еще какая-нибудь.
– Скорее бургундская, – заметил Сергей.
А он осторожен, этот Бьёрн-конунг. Корабли на воде оставил, на берег не вытащил. Опасается? Или это хитрая игра, которая должна показать защитникам, что он тут ненадолго?
Но зачем тогда частокол вокруг лагеря возводить?
А как бы поступил сам Сергей, доведись ему осаждать такую крепость?
В лоб бы точно не полез. Этак можно всю дружину под стенами положить. Людей в Шартре немало, а на стене любой крепкий ополченец стоит опытного хускарла. Сергей бы, наверное, попытался решить вопрос переговорами. И даже не о сдаче, а, скорее, о выкупе. Дайте нам столько-то, и мы перестанем вас кошмарить. Пусть франки прикинут собственные убытки от многомесячной осады и сообразят, что откупиться – дешевле. И сделать это желательно до сбора урожая.
Идеально было бы перед переговорами подорвать боевой дух защитников. Однако как его подорвешь – с такими стенами? А у них еще и святая реликвия. Интересно, кто так расщедрился, ведь во времена дедушки Бьёрна-конунга ее не было[22].
– А не соврал твой франк, – сказал Стевнир. – Есть там дом жрецов Христа. И немаленький.
Ну да. Нетрудно заметить здоровенный собор, находясь на вершине холма примерно в трех километрах от Шартра и обладая нормальным зрением. Сергей отсюда даже людишек на стенах видел, не то что целый собор.
И тут внезапно до него дошло, что именно планирует Бьёрн, которому не удалось захватить город с наскока. Да именно то же, что он сам сделал бы в аналогичной ситуации. Он рассчитывает выманить шартрцев из их каменной норки.
И вялая безвредная бомбардировка, и поспешно возводимые укрепления, и демонстративно свозимые с округи ценности – все это просто кричало: мы не собираемся брать город. Мы вас боимся и штурмовать не будем. Пограбим окрестности, погрузимся на корабли и свалим.
Вроде логично? Но когда Сергей поделился предположением с Ререхом и Стевниром, последний решительно встряхнул гривой:
– Нет!
Он полагал, это слишком сложно для такого, как Бьёрн. Как можно мечтать о славе и быть таким расчетливым?
А еще он полагал, что их миссия закончена. Они увидели Шартр и Бьёрна, который застрял у городской калитки. Теперь пусть Хрольв решает, помочь ли ненадежному союзнику добраться до закромов шартрского собора или забыть о существовании обоих: и собора, и Бьёрна.
В принципе Стевнир был прав. Но имелся нюанс. Герцог Роллон, который когда-то получил в лен север Франции и которого знакомые Сергею по прошлой жизни нурманы именовали Хрольвом Пешеходом.
И по этому поводу у Сергея возникла довольно интересная мысль.
О том, что Хрольву совсем ни к чему торопиться к Шартру.
Если епископ не дурак, то он наверняка не ограничился одним-единственным гонцом в лице виконта Ренарда. И кто-то из этих посланцев когда-нибудь непременно доберется до цели. Но все же было бы правильно это «когда-нибудь» немного ускорить.
В захваченной грамоте нет ни слова о том, кому поручено исполнить поручение епископа. Так почему бы это не сделать Сергею?
А когда войска короля покинут Париж, чтобы очистить от язычников окрестности Шартра…
– Ого! – воскликнул Стевнир. – Союзнички!
Они как раз спускались с холма на дорогу, когда на ней показались возы. Десятка полтора. И с полсотни французских крестьян обоего пола. Караван двигался к Шартру, и не по инициативе местных. Из-за поднятой пыли сосчитать количество фуражиров было затруднительно, но точно не меньше дюжины.
Для хирдманов Бьёрна встреча тоже оказалась неожиданностью. Из-за той же пыли.
Но среагировали они быстро. Углядев съезжавших по склону всадников, викинги заорали и меньше чем за минуту собрали строй, ощетинившись копьями.
Это было нормально. А вот то, что их пленники вместо того, чтобы, воспользовавшись ситуацией, податься в бега, понуро топтались на месте, Сергея удивило.
Стевнир послал коня вперед, опередив Сергея. Тот не возражал. Пусть нурман общается с нурманами.
– Эй вы! – заорал Стевнир, осаживая коня метрах в пятидесяти от дороги. – Я сегодня добр, так что проваливайте без выкупа!
– А я готов заплатить выкуп, франк! – заревел в ответ предводитель фуражиров. – Копьем в брюхо, подойдет? Подходи поближе, чтобы я мог расплатиться!
– Если и есть копье, которое подойдет для моего брюха, Гауд Сизый, то это точно не твое! – Стевнир бросил поводья и спрыгнул на траву.
Примеру хёвдинга тут же последовали дренги, но не так ловко. Один даже не удержал равновесия на склоне, поскользнулся и сел на задницу, вызвав смех хирдманов Бьёрна.
Варяги остались в седлах. Сергей на всякий случай откинул крышку колчана. Вдруг дипломатические способности Стевнира окажутся неудовлетворительными? Или у него какие-то личные счеты с этим Сизым?
– Ты меня знаешь, франк?
Нельзя сказать, что викинг удивился. Это у нурманов в природе – преувеличивать собственную известность.
– Конечно я тебя знаю, дурень! – рявкнул Стевнир. – А вот тебе меня лучше бы не знать!
– Да это же Стевнир Торгнюрсон, хёвдинг Пешехода! – воскликнул кто-то из хирдманов. – Эй, Стевнир, ты почему вырядился франком?
– Точно! – поддержал крикуна Сизый, опуская щит. – Ты зачем вырядился христианином, хёвдинг?
– Это великая тайна! – заявил Стюрмир, останавливаясь. – Теперь вы ее знаете, парни, и это очень плохо для вас!
– Что за тайна? Почему плохо? Говори, Торгнюрсон! – загалдели бойцы, которые тоже опустили щиты и расслабились.
– А потому плохо, что вы меня видели! – торжественно произнес Стевнир. – Никто не должен был видеть меня в одежде франка! Так что теперь мне придется… – Стевнир демонстративно вздохнул и закончил обычным голосом: – Всех вас убить.
Скорость, с которой бойцы Бьёрна снова собрали строй, была поразительной даже для викингов.
Стевнир загоготал. Приседая и хлопая себя ладонями по ляжкам.
– Поверили! Поверили, дурни! Га-га-га!
Через пару секунд к веселью присоединились дренги Стевнира.
А еще через полминуты – бойцы Бьёрна.
А потом все дружно сели перекусить. Французскими припасами. Умяв за один присест где-то месячную норму пары крестьянских семей.
И разошлись вполне мирно и довольные друг другом, унося каждый свое. Варяги и их спутники – копченый окорок и семь мешков с зерном для людей и лошадок, а люди Бьёрна – байку о том, что Хрольв Пешеход намерен штурмовать Париж собственными силами.
– И вот зачем это было делать? – провозгласил Стевнир, останавливая коня рядом с Сергеем.
Дальше дороги не было. Мост, по которому они благополучно перебрались через речку пару дней назад, некие добрые люди превратили в торчащие из воды головешки.
– Подумаешь, мост! – пренебрежительно бросил Траин. – Я эту речку раз десять туда-обратно переплыву!
– С оружием и припасами? – с иронией уточнил Ререх.
Траин смутился.
– Ищем брод, – решил Сергей, и они двинулись вверх по течению.
– Богатая земля, – проговорил Ререх, глядя на зеленеющие поля. – Понятно, почему здесь воюют. Есть что завоевывать.