Бой закончился быстро. Последняя тварь рассыпалась под ударом ледяного копья, и снова воцарилась тишина.
— Легкая разминка, — заметил кто-то.
— Не обольщайся, — предупредила Зара. — Это были самые слабые обитатели этого Разлома. Дальше будет хуже.
И словно в подтверждение ее слов воздух внезапно задрожал от низкого, вибрирующего звука. Что-то приближалось, и это что-то было намного крупнее крысоподобных тварей.
Из темноты между кораллами появились новые монстры. На этот раз противники выглядели серьезнее.
— Гончие Тиндала, — тихо произнесла Зара, и в ее голосе прозвучал нескрываемый страх. — Я лично заносила сведения о них в бестиарий Гильдии.
Существа, которые выходили на нас, были воплощением кошмара. Худощавые, но мускулистые тела на неестественно длинных ногах-лапах. Головы с ужасающими пастями, из которых высовывались длинные, извилистые языки. Размером они были с человека, но двигались с грацией хищников, знающих свою силу.
Но самое жуткое началось, когда первая гончая… прыгнула вперед. Не просто подпрыгнула — исчезла в воздухе и материализовалась в десяти метрах от нас, словно телепортировалась.
— Вот теперь интересно, — пробормотал я, наконец доставая меч.
S-ранговые Охотники тоже решили, что пора действовать.
Бартоломей Реккар первым ринулся в атаку. Его гигантская кувалда засияла темным светом, и когда он обрушил ее на ближайшую гончую, вес оружия увеличился в сотни раз в момент касания. Тварь просто расплющилась о морское дно, а от удара образовалась воронка глубиной в несколько метров.
Гигант прорычал что-то нечленораздельное, разворачиваясь к следующему противнику.
Гаспар Монклер действовал с хладнокровием опытного военного. Его плазменное копье превратилось в белую молнию, рассекающую воздух. Каждый удар оставлял выжженные дыры в телах гончих, а сам он двигался с точностью танцора, выступающего на сцене, никогда не находясь там, где его ожидал противник.
Эдмонд Кортес сражался как настоящий аристократ — элегантно и почти лениво. Его темная магия материализовалась в виде черных лиан, которые выходили прямо из теней и опутывали гончих. Монстры пытались телепортироваться, но магия следовала за ними, и вскоре воздух наполнился их предсмертными воплями.
— Довольно примитивные создания, — заметил он, стряхивая пепел с трубки.
Изабель Ламбер была самой жуткой из всех. Она просто шла вперед, и гончие, которые пытались на нее напасть, начинали сохнуть на глазах. Их плоть сморщивалась, кости становились хрупкими, а через несколько секунд от монстров оставались только высохшие останки.
— Простите, — извинилась она перед одной из умирающих гончих тем же тоном, каким извиняются за то, что наступили кому-то на ногу.
Голдльюис Диккенс выбрал позицию на возвышении и методично расстреливал гончих из своей винтовки. Каждый выстрел попадал точно в цель, а сила пуль была такой, что они прошивали монстров насквозь. Причем стрелял он не только по тем гончим, которые находились в поле зрения, но и по тем, которые еще только собирались телепортироваться к нам.
— Неплохая реакция, — одобрил я. Впервые за долгое время я наконец-то видел нормальных бойцов, а не то непотребство, что выступало, в том числе против меня.
Сам я тоже не остался в стороне. Приняв стойку Лунного Серпа, я встретил атаку двух гончих, которые попытались зайти мне в спину. Скорость была именно тем, что требовалось против таких противников.
Первый удар срезал язык одной из тварей, когда она пыталась меня схватить. Второй — отсек переднюю лапу другой. Третий завершил комбинацию, разрубив обеих гончих по диагонали.
— Симпатичные собачки, — прокомментировал я, стряхивая черную кровь с лезвия. — Жаль, что не поддаются дрессировке.
В отличие от S-ранговых Охотников, которые активно продвигались вперед, я остался на оборонительной позиции. Мне было интересно понаблюдать за их техникой и тактикой. К тому же, держаться в тылу было разумнее — так я мог контролировать ситуацию в целом.
Бой длился около десяти минут. Когда последняя гончая рассыпалась под ударом кувалды Бартоломея, все облегченно вздохнули. Даже S-ранговые выглядели слегка запыхавшимися.
— Ничего себе разминка, — пробормотал один из B-ранговых Охотников, вытирая пот со лба.
— А ведь это еще не самые опасные обитатели Разлома, — напомнила Зара.
Экспедиция уже собиралась продолжить путь, но видимо, кто-то очень сильно не хотел пускать нас дальше. Не прошли мы и сотни метров, как, купол над нами внезапно содрогнулся. Трещины пробежали по его поверхности, и сквозь них хлынула вода — не обычная морская вода, а что-то густое, маслянистое, с едким запахом.
А вместе с водой сквозь образовавшуюся брешь протиснулось нечто, от одного вида которого я поморщился. Демоны явно были посимпатичнее.
Гигантское создание рухнуло на коралловое дно с таким грохотом, что все вокруг содрогнулось. Перепончатые крылья, размах которых превышал тридцать метров, медленно складывались, и с их рваных краев капала едкая жидкость, мгновенно растворяющая все, к чему прикасалась.
Но крылья были не самой жуткой частью этого монстра.
У существа было слишком много всего. Слишком много ртов, которые открывались и закрывались в разных частях тела, издавая влажные чавкающие звуки. Слишком много щупалец, извивающихся как живые змеи. Слишком много рук — человеческих рук! — торчащих из самых неожиданных мест.
Некоторые из этих рук сжимали предметы — обломки оружия, куски доспехов, то, что могло быть человеческими костями. Словно это чудовище коллекционировало трофеи с поверженных жертв.
Размеры монстра были поистине впечатляющими. Даже лежа, он возвышался над нами как небольшая гора. А когда существо начало подниматься, разворачивая всю свою ужасающую массу, стало ясно, что мы столкнулись с чем-то из разряда «убей или умри».
B-ранговые Охотники в шоке отступили назад. На их лицах застыло выражение первобытного ужаса — того самого страха, который испытывали наши предки при встрече с саблезубыми тиграми.
A-ранговые тоже выглядели испуганными, хотя и пытались сохранить боевую готовность. Леон крепче сжал рукоять катаны, но я видел, как его руки слегка дрогнули.
— Босс Разлома! — прошептал кто-то из Охотников.
— Нет, — тихо, но отчетливо произнесла Зара. — Это не Босс.
Все обернулись к ней.
— Существо, которое по силе вполне может сравняться с Боссом Разломов B-ранга, здесь является обычным, пусть и не частым монстром, — добавила она, и ее слова прозвучали как смертный приговор.
Воцарилась мертвая тишина. Даже S-ранговые Охотники переглянулись с выражением неприкрытого беспокойства.
— Обычным монстром, — повторил Эдмонд Кортес, в первый раз за весь поход потеряв свое аристократическое спокойствие. — В таком случае, что же тогда является здесь Боссом?
Монстр окончательно поднялся во весь рост и издал звук, который невозможно было описать словами. Это было нечто среднее между ревом раненого животного, скрежетом металла по камню и воплем отчаяния тысячи душ.
S-ранговые Охотники приготовились к бою. Бартоломей поднял свою кувалду, вокруг которой начало искажаться пространство. Гаспар направил копье на чудовище, и воздух возле наконечника засветился белым пламенем. Эдмонд отложил трубку и сжал кулаки, вокруг которых заклубилась тьма. Изабель раскрыла объятия, словно готовясь к смертельным поцелуям. Голдльюис прицелился через оптический прицел винтовки.
— Зара, — сказал я, не сводя глаз с монстра, — держись за мной.
Наконец-то этот Разлом показал что-то, в самом деле, интересное.
Глава 7Танец хищников
Монстр поднялся во весь рост, разворачивая крылья с размахом в тридцать метров, и я понял, что сейчас начнется нечто, действительно, захватывающее. Наконец-то в этом мире появился противник, достойный внимания.
Бартоломей Реккар первым не выдержал напряжения.
— А ну-ка, уродина! — заорал он так громко, что от его голоса задрожали ближайшие кораллы. — Покажи, на что способен! Я тебя размажу как таракана!
Гигант рванул вперед с кувалдой наперевес, и его магия гравитации тут же сработала. Вокруг оружия пространство начало искажаться, а мелкие камешки и обломки кораллов поднялись в воздух, медленно вращаясь в невидимом силовом поле.
— Бартоломей, стой! — крикнул Гаспар Монклер, но было поздно.
Чудовище отреагировало мгновенно. Одно из его многочисленных щупалец выстрелило вперед со скоростью пули, но Бартоломей уже обрушил кувалду на землю. Удар создал кратер, глубиной в несколько метров и отбросил щупальце в сторону, но монстр даже не дрогнул.
— Крепкий орешек! — прорычал Бартоломей, откидываясь назад от второго щупальца. — Мне нравится!
— Какой же ты безмозглый варвар, — процедил сквозь зубы Эдмонд Кортес, но в его голосе слышалось не раздражение, а скорее, любопытство. — Хотя… интересно. Посмотрим на болевые рецепторы этого экземпляра.
Аристократ взмахнул рукой, и из теней под монстром выросли черные лианы, обвивающие его щупальца. Тварь попыталась вырваться, но темная магия крепко держала добычу.
— Превосходно, — пробормотал Эдмонд, доставая из кармана небольшой блокнот и что-то быстро записывая. — Сопротивление тканей выше ожидаемого. Нервная система, похоже, децентрализована…
Я покачал головой. Этот тип проводил научный эксперимент прямо в разгар боя, несмотря на всю их неуместность.
Гаспар тем временем занял позицию с фланга, его плазменное копье пылало белым огнем.
— Осторожнее с огнем, — предупредила Изабель Ламбер тихим голосом. — Не хотелось бы, чтобы образец сгорел полностью.
— Образец? — Гаспар обернулся к ней с безумной улыбкой. — Дорогая моя, это не образец. Это противник, который сгорит! В чистом, прекрасном пламени!
Его копье превратилось в белую молнию, рассекающую воздух. Удар пришелся точно в центр массы монстра, и воздух наполнился запахом горелой плоти. Но тварь лишь взревела еще громче, а на месте ожога уже начала отрастать новая ткань.