— Так ведь я же не могу вечно валяться в постели! — воскликнул Павел. — Я и так виноват перед отцом из-за того, что попытался… Завладеть тем огненным кольцом. Хвала Грифону, что делегация из Саратова решила уничтожить этот артефакт. С помощью него очень легко управлять людьми. Многие соблазнились его силой. И я в том числе.
— Скажу вам прямо, Павел, эта слабость продлится ещё месяц или два. Но мы можем ускорить процесс выздоровления. Если, конечно, вы согласны рискнуть и опробовать новый препарат, который я сейчас создаю.
Речь шла о соке уни-гриба, который я извлёк из первого образца. Он очень хорошо нормализует кровообращение. А испытывать на ком-то этот препарат мне всё равно придётся. Пусть этим человеком станет Павел Елин. Главное, чтобы он регулярно посещал меня после того, как начнёт употреблять этот сок. Тогда, если возникнут побочные эффекты, я смогу в любой момент купировать их с помощью лекарской магии.
Павла мои условия устроили. Через двадцать минут он уже начал умолять меня, чтобы я принёс ему лекарство, однако я решил отложить это дело хотя бы на день. Уж слишком много дел скопилось.
После, младший Елин, как и обещал, убедил отца поговорить со мной. И через полчаса меня позвали в кабинет барона.
— Вы бы ещё посреди ночи пришли, Мечников, — пробурчал мужчина, устало протирая глаза. — Что стряслось?
— Я принёс деньги, — перешёл к делу я. — Готов заключить договор на покупку завода прямо сейчас. Больше тянуть не хочу.
— А вы уверены, что мои предостережения не стоит…
— Не стоит, — перебил его я. — С проклятьем я разобрался. Поэтому прошу, давайте ускоримся. Мне нужно срочно приступать к производству.
— Удивительно, — хмыкнул барон, наливая себе стакан студёной воды. — Вы пришли ко мне в шесть утра, чтобы подписать эту сделку. Но, представьте себе, кое-кто вас всё же смог опередить.
— Что? — вскинул брови я.
— Вчера вечером ко мне пришёл познакомиться новый лекарь. Иван Михайлович Сеченов, — заявил Елин. — Он переехал в наш город и сразу же принялся расспрашивать меня о том, какие у нас имеются промышленные здания на продажу. В первую очередь его интересовал тот самый завод.
— Только не говорите, что продали ему эту землю… — ужаснулся я.
— Нет, что вы! — замахал руками Иннокентий Сергеевич. — Я бы не стал портить с вами отношения таким образом. Вы первым захотели купить завод. Поэтому я дал господину Сеченову решительный отказ. Вот только… Сумму он предлагал совсем иную.
— Сколько?
— Полторы тысячи рублей, — поджал губы Елин.
В три раза больше, чем цена, за которую собирался покупать я. Но это — не аукцион. Всё зависит от барона. Он продаст тому, кто ему больше приглянется. А я свою репутацию в Хопёрске уже отвоевал.
— Я готов заплатить семьсот за вашу верность своему слову, — сказал я. — Причём деньги у меня сейчас с собой. Если мы сойдёмся на этой сумме, вы больше не станете сомневаться из-за предложений Сеченова?
— Хм, — усмехнулся барон Елин. — Вижу, вы с ним в напряжённых отношениях. Но загибать цену я не собирался, Алексей Александрович. Из всех лекарей в Хопёрске я доверяю только вам. Поэтому цена останется неизменной. Пятьсот рублей. Больше я от вас не возьму.
Это был очень благородный жест со стороны Елина. Я уже был готов заплатить больше, чем планировал изначально. Однако это бы привело к тому, что целый месяц мне пришлось бы питаться через день. Ради лекарского дела я был готов пойти на такой шаг. Но не стану врать, что был рад более благоприятному исходу.
Купчую мы подписали сразу же. Барон пообещал заверить документы у своего юриста. Завод уже был моим, осталось только утрясти ряд формальностей.
Поскольку на подготовку документов я потратил чуть больше времени, чем планировал, на работу я прибыл с опозданием. Однако мой кабинет уже был занят Ильёй Синицыным.
— Ты что тут делаешь? — удивился я, обнаружив на своём рабочем месте старого друга.
— Алексей, нет времени объяснять. Я тебя прикрыл, сказал, что ты в смотровой. Кораблёв тебя искал. Кажется, он решил подбросить тебе домашний вызов, — объяснил Синицын.
Вот главный лекарь и приспособился к придуманной мной же системе. Уже сам вызовы кидает.
— Хорошо, я сейчас к нему поднимусь, — кивнул я.
— Он там не один, — бросил напоследок Синицын. — Сейчас сам всё узнаешь. Не хочу быть тем гонцом, которому за плохие вести отрубают голову.
Я вошёл в кабинет Кораблёва без стука. Не знаю, как так вышло. Видимо, мне не терпелось узнать, какими новостями меня собирается одарить Иван Сергеевич. Однако его это не смутило. Он уже привык к тому, что я захожу к нему в любой удобный для себя момент.
Однако меня, в отличие от него, кое-что сильно смутило. Ведь в кабинете главного лекаря сидел Сеченов.
Да что б меня… Он уже и сюда успел забраться!
— О! Алексей Александрович, вы как раз вовремя, — одним лишь уголком рта улыбнулся главный лекарь. — У меня для вас есть особое задание. Нужно скатать в Северку. Наверное, вы не в курсе. Это самое отдалённое село нашего района. За переработку доплачу — можете не сомневаться. Ехать туда придётся часа четыре. И, очевидно, столько же обратно.
Я уже изучал карту Хопёрского района. Северка находилась на северо-западе. Путь до неё, мягко говоря, не близкий. За этим селом уже начинается Пензенский район. Вот только железная дорога на том участке не проходит. Быстро добраться на поезде не выйдет. Придётся трястись в повозке.
— Кстати, как раз хорошая возможность представить вам нашего нового сотрудника. Он будет работать вместо Владимира Мансурова. Иван Михайлович Сеченов, — произнёс главный лекарь. — Вы, кажется, земляки. Он тоже из Санкт-Петербурга.
— Мы уже знакомы, — отрезал я. — Лучше скажите — извозчика наняли? Или мне самому искать, как добраться до Северки?
— Я договорился, чтобы вам выделили карету, — сказал Кораблёв. — Мои знакомые из Северки доложили тревожные вести. Говорят, у них там завёлся великан.
— Какой ещё… великан? — не понял я.
Мне сразу представился типичный сказочный трёхметровый монстр. Вот только это работа не для лекаря, если уж на то пошло.
— Как я понял, это обычный человек, но… С очень-очень большим ростом. Он уже несколько месяцев пугает жителей Северки, — объяснил Кораблёв. — Однако пару дней назад его нашли лежащим в снегу около леса. Несколько особо смелых мужиков решили его выходить. Но сами справиться не смогли. Поэтому передали информацию об этом мне. Думаю, вам это может показаться интересным. Кто знает, может, вы снова откроете новую болезнь, о которой ранее ещё никто не слышал?
Кораблёв слишком привык ко мне. Очень хорошо научился давить на то, что меня интересует. Главный лекарь совсем не глуп. Даже из моего любопытства умудряется выдавить пользу.
— Ах да… — произнёс Иван Сергеевич. — Как раз покажете своему новому коллеге, как продвигается работа в Хопёрске. Будете какое-то время его наставлять.
Только этого мне не хватало… Сеченов поедет со мной⁈
— Для меня большая честь поучиться у вас, Алексей Александрович, — хитро ухмыльнулся Сеченов.
Чувствую, поездка в Северку будет куда сложнее, чем я думал изначально!
Глава 10
Мы с Сеченовым вышли из амбулатории и уселись в карету, которую извозчик уже успел подогнать в наш двор. Мысли путались. С одной стороны, я пытался прикинуть, с каким великаном в Северке мне придётся иметь дело. И на ум пришло сразу два варианта.
Либо мне предстоит столкнуться с заболеванием — гигантизмом, либо великаном является какое-то местное существо, обладающее магическими характеристиками. Как я уже говорил ранее, от этого мира можно ожидать чего угодно. Особенно — от Хопёрска.
Вот только до Северки ехать — полдня. И всё это время я проведу наедине с Сеченовым. А он, кажется, всерьёз решился занять вообще все сферы, в которых я кручусь. Вопрос только в том — зачем ему это. А точнее — какую пользу он хочет извлечь из этого? Какие цели преследует?
— Вы выглядите озадаченным, Алексей Александрович, — улыбнулся Сеченов, когда наша карета выехала за пределы Хопёрска. — Кажется, вас расстроил тот факт, что я еду вместе с вами.
Что ему ответить? Любой мой искренний ответ не будет соответствовать нормам девятнадцатого века. Я никогда не считал себя ярым матершинником, но этот господин заставил меня вспомнить все самые изобретательные ругательства, которые я когда-либо слышал от коллег.
Кстати, меня всегда это очень забавляло. Ведь в моём мире врач считался личностью высокой. Не дворянином, но высокообразованным гражданином.
Вот только пациенты не знали, какой порой трёхэтажный мат поднимается в кабинете или в ординаторской, когда врачи делятся эмоциями между собой или с медсёстрами. Разумеется, не все. Но многие.
Мой отец в прошлом мире работал на заводе. К сожалению, умер от онкологии. Но я навсегда запомнил, как однажды перед обследованием привёл его в ординаторскую и сообщил врачам, что этот человек — «свой». Поэтому они могут говорить, как говорят обычно.
Помню, после этого отец сказал мне, что даже после работы в цеху, впервые в жизни услышал столько мата.
Но я к нецензурной лексике тоже отношусь с точки зрения медицины. Я не вижу в ней ничего плохого или хорошего. Это, скорее всего, естественный процесс. В нескольких научных статьях говорилось, что, когда человек ругается «запрещёнными» обществом словами, у него активируются те участки головного мозга, которые использовали наши предки во время ритуальных криков.
Другими словами, это простейший способ выбросить стресс.
Однако я свой стресс подавил, чтобы случайно не выбросить на Сеченова… Свой ритуальный крик!
— Прямо говоря, Иван Михайлович, — заговорил я. — Почему я работаю в Хопёрской амбулатории — предельно понятно. Меня изгнали из семьи. У меня больше не было вариантов, куда переезжать. Но почему вы делаете это — я понять не могу.
— Понимаю, что вы имеете в виду, — кивнул Сеченов. — Денег у меня достаточно. Хватит на проживание в любой крупном городе Российской Империи. И… Не подумайте, я не пытаюсь хвалиться. Это — просто факт.