— Господа, вы лучше скажите, как выглядел тот «главный лекарь», который к вашему отцу приходил? — спросил я.
— Так мы его не видели ни разу, — ответил мужчина. — Пап, ты помнишь, как тот лекарь выглядел?
— Да молодой, — махнул рукой он. — Я ещё удивлялся, как он так быстро главным лекарем стал.
— Ивану Сергеевичу Кораблёву далеко за семьдесят, — сказал я. — И лекарь он сильный. Если бы он прошёл мимо вашей квартиры, в ней бы все выздоровели разом. К сожалению, вынужден сообщить, что вас обманули. Сколько с вас взял этот человек?
— Десять рублей… — ошарашенно прошептал старший из двух сыновей пациента.
— За консультацию⁈ Десять? — не поверил ему я.
— Нет, за одно посещение он брал рубль, — ответил мужчина. — Но он к отцу десять раз приходил.
Твою-то мать… Вот ведь проклятый любитель свёклы! Берёт немного, толку от его консультацией нет, зато ходит часто, так ещё и главным лекарем представляется. Главным!
Выходя из квартиры, я пообещал, что разберусь с этим проходимцем. На этот раз плату за приём я от сыновей больного всё же принял. Двое здоровых мужиков точно могут обеспечить отца.
А вот этого ублюдка, который по всему дому прошёлся, точно стоит изловить! Иначе он…
Мои мысли прервал громкий стук в одну из дверей, которая находилась на том же этаже.
— У-ва-жа-е-мы-е! — пропел звонкий мужской голос. — Открывайте! Ваш любимый лекарь пришёл! Сейчас будем лечиться!
Я медленно поднялся назад — на тот лестничный пролёт, откуда доносился голос. Около одной из квартир стоял молодой светловолосый человек.
Лекарь, значит? Нет у нас таких лекарей.
На ловца и зверь бежит.
Я схватил блондина за плечо и резко повернул.
— Ну здравствуй, главный лекарь, — сказал я. — Сейчас ты у меня центнер свёклы сожрёшь!
Глава 16
Блондин удивлённо выпучил глаза и попытался вырваться из моих рук.
— Да как вы смеете⁈ — возмущённо воскликнул он. — Вы кем вообще себя возомнили? Я сейчас же позову городовых и…
— Нет, это я позову городовых, — ещё сильнее сжав его плечо, со сталью в голосе произнёс я. — Ты выдаёшь себя за другого человека. И ладно бы за обычного знахаря или какого-нибудь рядового лекаря. Но нет. За главного лекаря! За Ивана Сергеевича Кораблёва.
— У вас нет доказательств! — заявил он.
— Как же? Весь этот дом — сплошные доказательства, — сказал я. — Почти каждый житель может подтвердить, что ты назначаешь им лжелечение, от которого больше вреда, чем проку. Берёшь деньги, так ещё и притворяешься главным лекарем. Пользуешься статусом совершенно другого человека. Нет уж, парень, за этим последует расплата.
Он резко отскочил назад и ударился спиной о деревянную стену. Доски хрустнули, но он воспользовался выигранной секундой, чтобы просунуть руку в сумку.
— Не стоит, — спокойной сказал я, подняв свою левую руку. — Ещё одно твоё движение, и моя магия сделает из тебя инвалида. До конца твоих дней.
— Да что вам от меня нужно⁈ — воскликнул мужчина. — Деньги? Я заплачу. Только оставьте меня в покое!
— Деньги? — усмехнулся я. — Да, нужны. Но не мне. А тем людям, у которых ты их забрал.
— Да я брал-то всего по одному рублю! — воскликнул он.
— Для некоторых людей рубль — это очень большие деньги. На них можно питаться несколько недель. А у старика из соседней квартиры ты забрал не рубль. А целых десять.
И это не говоря уже о том, сколько свёклы сыновья скормили своему отцу. За неё, вообще-то, тоже платить придётся.
Вот только возиться с ним у меня времени нет. Впереди ещё два адреса, которые нужно объехать. Однако у меня есть отличный способ его наказать.
Магии у этого парня точно нет. Вреда он никому причинить не сможет. Правда, в сумке у него явно имеется что-то, чем он готов воспользоваться, как оружием.
— Сумку скинь, — велел я. — И аккуратно подтолкни её ко мне ногой.
— Это — воровство! — воскликнул он.
— Нет, мера предосторожности, — ответил я. — Ничего из твоих вещей я не заберу. Только проверю, что ты там прячешь, а после — передам городовым.
— Ну за что вы так со мной? — взвыл он. — Я ведь правда пытался лечить этих людей! Разве я виноват, что моё лечение им не помогает?
— Эм… Ну, вообще-то, да! — усмехнулся я. — Виноват. Ты распространяешь ненормальные методы лечения. Люди верят тебе и не идут в амбулаторию. В итоге им становится хуже, и после ухудшения уже не каждый лекарь может им помочь. Ты ведь осознаёшь, что на твоих плечах, возможно, уже висит несколько смертей?
— Да что же вы такое говорите… — затрясся он. — Я всё делал так, как говорила ведьма. А она людей лечить умеет! Всем помогает. Не то, что ваши лекари!
— Погоди-ка, — перебил его я. — Какая ещё ведьма?
Он уже сто раз пожалел, что высказал мысли, которые стоило держать в себе.
— Господин, пожалуйста, не сдавайте меня городовым. Клянусь, я вам всё расскажу. И сумку отдам, — начал умолять он.
— Ты деньги в первую очередь людям верни, — настоял я.
— Не могу, всё она забрала! — воскликнул он.
— Ведьма?
— Да! Я лишь её посыльный. Ученик, можно сказать. Я передаю ей часть денег от больных, иногда разношу всякие мази, которые она сама делает. Омолаживающие, к примеру.
Омолаживающие мази… Да что б меня!
У меня аж мозг пронзило от всплывших воспоминаний. В первый день, когда я только пришёл устраиваться в Хопёрскую амбулаторию, в кабинет главного лекаря ворвалась обнажённая женщина, чьё тело было покрыто магическими ожогами.
Она ведь упоминала, что покупала эту омолаживающую мазь у какой-то ведьмы. Похоже, кроме государственных и частных лекарей в городе завелись ещё и другие. Не подпольные, как мой дядя. А настоящие душегубы, которые пропагандируют постулаты лекарского дела, от которого люди ничего кроме вреда не получают.
Блондин скинул с плеча сумку и подтолкнул её ко мне.
Я продолжал держать левую руку с обратным витком, словно пистолет. Затем аккуратно присел и открыл свободной рукой сумку лжелекаря.
Куча склянок, мази, зелья, порошки. Похоже, в Хопёрске алхимией занимаются не только лекари. Интересно…
А особенно интересно, чем этот парень меня хотел контратаковать. Видимо, какое-то из этих ведьминых изделий может представлять угрозу для организма.
— Как тебя зовут? — закончив осмотр сумки, спросил я.
— Денис. Денис Чижиков, — спрятав от меня взгляд, произнёс он.
— Послушай, Чижиков, хотим мы с тобой этого или нет, но городовым мне тебя сдать придётся. Однако кое-что ты всё же можешь сделать, чтобы этого избежать, — сказал я.
— Пожалуйста, только не требуйте от меня возвращать деньги! Клянусь, я почти всё отдал ведьме. У меня почти ничего нет! — уверил меня он.
— Меня интересует другой вопрос. Где находится эта ведьма? — чеканя каждый слог, спросил я. — Если скажешь мне, где она, я с радостью тебя отпущу. Только сумку всё равно заберу — учти. Так что выбор за тобой. Ведьма и сумка либо камера в Хопёрском отделении полиции и последующий за этим суд. У тебя минута на раздумья.
— Да я бы с радостью вам помог, клянусь! — чуть ли не рыдая, пропыхтел Чижиков. — Но я не знаю, где она находится!
— Врёшь ведь, — подметил я. — Ты ведь только что сам сказал, что передаёшь ей деньги. И, как я понял, получаешь её товар для дальнейшего сбыта. Пойми, Чижиков, ты взялся работать не на того человека. Она обогащается за счёт других людей, почти не приносит пользы, и в итоге народ из-за этого страдает и гибнет. А к лекарям никто не идёт. Но если сравнить твои десять посещений и одно моё… Выгоднее обращаться к лекарям. И в цене, и в эффекте.
— Да я понимаю, правда! — воскликнул он. — Просто… Я ведь не знаю, где она находится именно сейчас. Её дом перемещается. Она сама связывается со мной, когда надо. Мы с ней встречаемся раз в месяц. В следующий раз договорились пересечься, когда наступит праздник Грифона.
То есть, когда сойдёт первый снег. Когда весна даст о себе знать. А это может случиться и в марте, и в апреле — с ходу и не скажешь.
— Ты сказал, что её дом перемещается, — отметил я. — А какой-то закономерности в этом нет? Она всё время оказывается в разных местах или есть несколько точек, в которых появляется дом этой колдуньи?
— Всё время в разных, — помотал головой Чижиков. — Я ещё ни разу не видел её дважды в одном и том же месте.
— А как ты вообще попал к ней на услужение? — поинтересовался я.
— Ещё мальчиком оказался около её дома. Я сирота, ходил по улицам попрошайничал, — сказал он. — Только она одна стала мне помогать.
На жалость давит? Нет, похоже, правду говорит.
— Понимаю, парень, — кивнул я. — Сиротой быть не просто. Но ты ведь понимаешь, что от попрошайничества ты далеко не ушёл? Только хуже сделал. Раньше просто деньги просил, а теперь ради них людей обманываешь.
— П-понимаю, — спрятав взгляд, признался он. — Простите меня, господин лекарь. Вы правы. Но я очень не хочу в полицию. В Сады меня уже не отправят. Сразу в Саратов отвезут. А там не церемонятся. Могут и сразу повесить.
Дверь квартиры, в которой я только что был, распахнулась. На лестничной площадке появилось двое крепких мужчины — сыновья пациента, которого успели обслужить мы оба — и я, и Чижиков.
— У вас тут какие-то проблемы, Алексей Александрович? — спросил старший. — Помощь нужна?
Чижиков побледнел. Понял, что теперь его песенка спета. Деваться уже некуда. Да и я больше не могу задерживаться. В идеале нужно передать парня этим бугаям. Уж они точно смогут его дотащить до полицейского участка. А их отец может написать заявление и подтвердить, что именно этот человек его обманул.
Однако я всё же решил поступить иначе.
— Нет, ребят, не беспокойтесь. Я просто с коллегой повздорил. Мы сами разберёмся, — сказал я.
Они переглянулись, но вмешиваться не стали. Вернулись в квартиру, а я продолжил свой разговор с Денисом Чижиковым.
— Я только что пошёл тебе навстречу, — сказал я.