— Мечников! — крикнул мне командир личной охраны графа. — Просим вас пройти с нами. Дмитрий Павлович Юсупов желает с вами повидаться.
— Воздержусь, — коротко ответил я. — Я направлюсь домой и сам посещу графа, как только закончу с остальными делами.
— А нам казалось, что у вас больше нет дома, — пожал плечами солдат. — Странно, может, Дмитрий Павлович нам обманул, господа? Экий негодяй!
Бойцы громко рассмеялись.
— Довольно! — рыкнул Кирилл Мечников. — Не лезьте в наши дела. У Алексея есть дом. Да, он изгнан. Но отношения внутри нашей семьи вас не касаются. Ни вас, ни вашего графа.
— К вам, Кирилл Александрович, у нас нет никаких претензий, — сказал командир. — Более того, вы — единственный член семьи Мечниковых, которого глубоко уважают все — и Юсуповы, и мы — их солдаты.
— Единственный, кого уважаете? — стиснул зубы Кирилл. — Это вы так попытались оскорбить моего отца?
— Ни в коем случае, — помотал головой командир. — Я всего лишь высказал мнение, которого придерживаются все, кого я знаю. Кирилл Мечников — будущий глава рода и многоуважаемый лекарь, который своими силами создал своё имя на фронте.
— Не надо подлизываться, — процедил сквозь зубы Кирилл. — Вы не имеете права останавливать нашу карету. Если об этом узнают, вы пострадаете вместе со своим графом.
— А кто об этом узнает? — пожал плечами командир. — Кирилл Александрович, если вы не заметили, в округе кроме нас больше никого нет.
И вправду. Нас поймали на узкой улочке. Люди, которые наблюдают за нашим спором из домов, вмешиваться в дела дворян точно не станут. В лучшем случае скажут, что ничего не видели. В худшем — будут свидетельствовать против нас, если Юсуповы их подкупили. А такой вариант тоже исключать нельзя.
— Хватит лебезить перед моим братом, — крикнул я. — Вы пришли за мной, а не за ним. Так что и разговаривайте со мной, Грифон вас раздери!
— Грифон? — усмехнулся командир. — Да вы, Мечников, похоже, уже насквозь прогнили верованиями Саратовской губернии! Стали обычным Хопёрским простолюдином, который забыл, кого чтят жители Санкт-Петербурга. Всё, заканчиваем эту бесполезную беседу. Проходите в нашу карету, иначе…
— Зря вы сказали, что нас здесь никто не видит, — оскалившись, перебил его я. — Вам же хуже.
— Не провоцируй их, — прошептал Кирилл. — Против нас десять солдат. Я с ними легко справлюсь, но устраивать резню в центре Санкт-Петербурга… Мы не можем этого допустить.
— А резни не будет, — ответил ему я. — И убегать я тоже не собираюсь.
— Разумеется, мы не будем убегать! Побег — это позор, — согласился Кирилл. — Но что ты предлагаешь нам сделать?
— Простой стой и смотри, — сказал я.
Не зря я перед отъездом перекинул три своих витка в обратный. Как знал, что лекарские навыки здесь мне вряд ли пригодятся. А если и придётся ими воспользоваться, у отца есть ещё одна ритуальная лекарская плита. Смогу перераспределить силы назад.
Я сделал несколько шагов вперёд и остановился в метре от командира.
— Одумались, наконец, Мечников? — ухмыльнулся он.
— Нет, это я даю вам последний шанс одуматься, — произнёс я. — Уберите с дороги кареты, и мы спокойно поедем домой. Если вы этого не сделаете, вам придётся сильно пожалеть об этой ошибке. Потом пеняйте на себя. Сами вынуждаете меня выходить против вас.
Повисла гробовая тишина, а затем на всю улицу раздался хохот десятка солдат.
— Мечников, заканчивайте этот цирк, — утирая слёзы, пыхтел командир. — Мы прекрасно знаем, что вам удалось отбиться от убийц. Но не стоит сравнивать с нами шайку бандитов, которых вы каким-то чудом положили на лопатки. И не держите нас за дураков! Наёмного мага прикончил Леонид Рокотов. Нам всё об этом известно. Имейте хоть какую-то гордость, не забирайте чужие заслуги.
— Что ж, не говорите потом, что я вас не предупреждал, — вздохнул я.
Затем поднял левую руку и выпустил волну обратного витка. Моя магия пронеслась дистанционной атакой через ряд вооружённых бойцов и вызвала острое воспаление всех тех болезней, которыми страдали воины.
Кто-то схватился за живот, кто-то за голову. Смертельных увечий я им не нанёс, но заставил почувствовать сильнейший дискомфорт.
Некоторых, однако, эта сила не взяла. Видимо, чересчур здоровыми оказались. Но и это я могу исправить. Пришлось потратить чуть больше маны и выполнить мой традиционный спазм сонных артерий, который я использую и для усыпления пациентов, и для отключения врагов.
Весь отряд разом рухнул на землю. Один лишь командир опустился на колени, изо всех сил пытаясь сохранить сознание.
— Что такое? — спросил его я. — Пожинаете плоды своих ошибок? Ничего, это — хорошо. На ошибках, как говорится, учатся.
— Мечников, вы пожалеете… — попытался произнести он, но всё же рухнул лицом на холодную брусчатку.
Уцелел только кучер, который стоял около одной из карет, удивлённо раскрыв рот.
— П-пожалуйста, не трогайте меня! — испугался он.
— И не собираюсь, — помотал головой я. — Убери одну карету. Дай нам проехать. А потом можешь грузить этих молодцев внутрь. Не хватало ещё, чтобы они пневмонию подхватили.
Пока кучер отгонял карету, расчищая нам путь, я повернулся к Кириллу и увидел…
Кто бы мог подумать?
Ярость.
Почему-то он был взбешён, но с большим трудом пытался скрыть свои истинные эмоции.
— Что-то не так? — спросил брата я.
— Нет, — замотал головой он, стараясь не сталкиваться со мной взглядом. — Всё в порядке. Хорошо ты их уделал. Заслужили, ублюдки.
Странно, злился он явно не на них. Создавалось впечатление, что его вывело из себя что-то другое. Я? Но почему? Я ведь расчистил нам путь. И сделал это, во многом потому, что Кирилл тоже не собирался сбегать.
Похоже, брата терзают какие-то мысли, о которых я пока что узнать не смогу.
— Надеюсь, ты никого из них не убил? — спросил Кирилл.
— Нет, через несколько часов придут в сознание, когда отоспятся, — ответил я. — Может, кому-то понадобится помощь лекаря. Ничего особенного.
— Ладно, — вздохнул брат. — Тогда едем дальше.
Мы сели в карету и продолжили путь в особняк Мечниковых. Вот только Кирилл больше со мной заговорить не пытался. Лишь задумчиво смотрел в окно.
Неужели его так шокировала сила моего обратного витка? Странно. Я бы понял, если бы он просто удивился. Но откуда такая ярость? Он ведь её еле сдержал!
Через час передо мной предстал тот самый дом, который я покинул, казалось, так давно. На деле же с того момента прошло всего лишь несколько месяцев.
Громадный особняк Мечниковых располагался на окраине города — на юге Санкт-Петербурга.
Я вышел из кареты и прошёл к главному входу, мысленно готовясь к встрече с отцом. В последний раз мы с ним разошлись после громкой ссоры, когда меня и изгнали из рода.
Но всё это время отец всё равно присылал мне письма и беспокоился о моей судьбе. Хоть он и не является отцом лично мне, но я всё равно глубоко его уважаю. Александр Мечников создаёт впечатление тяжёлого, но очень хорошего человека.
— С возвращением вас, Алексей Александрович, — поприветствовал меня пожилой дворецкий, который тут же забрал у меня пальто, стоило мне войти в прихожую особняка. — Нам очень вас не хватало. Вы уж простите, пожалуйста, что я не разговаривал с вами несколько недель перед вашим отбытием в Хопёрск. Так пожелал ваш отец.
— Всё в порядке, — улыбнулся я. — В этом доме слово моего отца — закон. Кстати, где он сейчас? Мне бы хотелось с ним поговорить.
— К сожалению, ваш отец уехал по личному делу. Кто-то из местных графов попросил его оказать лекарскую помощь. Думаю, он вернётся поздно вечером, — сказал дворецкий.
— Поздно вечером? — переспросил Кирилл. — Это хорошо. Я как раз смогу побыть с тобой наедине, Алексей. Хочу кое-что тебе показать.
Кирилл неожиданно оживился. Вся его задумчивость улетучилась, будто и не было той вспышки гнева, которую я увидел после схватки с людьми Юсуповых.
Меня преследует плохое предчувствие. Ярослав читался, как открытая книга. Я понимал все его мотивы, а вот Кирилл оказался не так уж и прост. Он хочет сделать что-то, о чём мы оба впоследствии пожалеем.
Но что?
Я решил тщательно следить за Кириллом. Слуги пригласили нас в обеденный зал и накормили до отвала. Меня чуть не сморило после столь плотного обеда, однако Кирилл не дал мне возможности отдохнуть.
— Пойдём, брат, — сказал он. — Я должен показать тебе кое-что, пока отец не приехал. Это важно.
— А почему мы не можем дождаться отца? — поинтересовался я.
— Потому что это дело касается только нас двоих, — заявил он.
Что ж, я пойду на большой риск, если пойду за ним, но иного выбора у меня нет. Он — мой брат. Один из самых близких людей в этом мире. Если он захочет причинить мне вред, я буду готов.
Однако пока что я не вижу причин, по которым Кирилл может так поступить. Он явно не тот человек, которого могли подкупить какие-нибудь Юсуповы или Мансуровы. Но у него точно есть свои мотивы, которые Кирилл скрывает ото всех — даже от семьи.
Я последовал за братом на улицу — к небольшому каменному зданию, которое располагалось за садом. До меня сразу дошло, что это — склеп. Место, где покоятся все члены семьи Мечниковых.
В какой-то момент я подумал, что это хорошая возможность выяснить, что случилось с моей матерью. Куда-то ведь она должна была исчезнуть!
Однако, когда мы вошли в холодное здание склепа и оказались в центральном зале со множеством вмонтированных в стену могильных плит, я почувствовал знакомые колебания энергии.
В центре зала находилась платформа. Точно такая же, как и у Олега. Лекарский камень, который позволял обмениваться витками с другими целителями.
Не стану лгать, я был готов услышать этот звук. Скрежет металла. Кирилл за моей спиной достал клинок из ножен и направил его на меня.
— Что ты делаешь? — спокойно спросил я.
— Клади руки на платформу, Алексей. Только без глупостей, — твёрдо сказал он.