На часах уже было семь вечера. Я сильно опаздывал на встречу с Ксанфием. Пришлось, не разуваясь, влететь в дом, забрать мешок с деньгами, и рвануть обратно на улицу — к дороге на посёлок Новый.
На месте я оказался ровно в восемь вечера. Прямо в тот момент, когда карета без кучера сама по себе остановилось около лесополосы.
Дверца открылась, и я забрался в карету. Однако сидеть там было практически негде. Зеленокожий мужчина обставил всё своими товарами. Даже на коленях держал три чемодана.
— Простите, что вынужден встречаться с вами в таком бардаке, господин Мечников, но… — начал было Апраксин.
Однако закончить фразу ему не дали. Кто-то начал барабанить по дверце кареты.
— Откройте! Верните его сейчас же! Я буду жаловаться! — послышалось с улицы.
— Вы… Мечников, вы кого сюда привели⁈ — испугался Ксанфий.
Проклятье… Это же Ярослав!
Глава 4
Да чёрт бы подрал моего братца! Почему он всегда оказывается в самых неудобных местах? Будто отец его прислал не ради того, чтобы проверить наличие у меня обратного витка, а чтобы Ярослав всячески мешал моим планам.
— Вы что, сдали меня? — стиснул зубы Апраксин. — Мечников, поверьте мне на слово, я не хочу терять столь хорошего клиента. Но если вы сейчас же не дадите мне вразумительный ответ, у меня хватит сил, чтобы убить и вас, и того человека снаружи. Вы даже не представляете, как могущественна моя магия.
— Не нужно мне угрожать, Ксанфий Аполлонович, — спокойно ответил я. — Я сейчас выйду и со всем разберусь. Этот человек — мой родной брат. И он пришёл сюда не ради вас. Похоже, он следил за мной.
Остаётся только понять, как этот бегемот умудрился проследовать за мной и остаться незамеченным!
— У вас ровно пять минут, — сказал Апраксин. — Поговорите с ним. Если я почувствую опасность — сразу же уеду. Если почувствую серьёзную опасность — дам сдачи и лишь потом покину Хопёрский район.
Я прекрасно понимал его опасения. Ксанфий всегда сильно рисковал, продавая людям эти растения. Но где-то облажался и теперь стал ещё более осторожным, чем прежде.
Дверца кареты закрылась за мной сразу же, как только я выбрался наружу.
— Алексей, как это понимать⁈ — крикнул Ярослав, но я тут же схватил его за грудки.
Удивительно, но я даже смог на пару секунд оторвать его от земли. А вес у брата был не маленький.
— Кто тебе разрешал за мной следить? — процедил сквозь зубы я. — Тебя отец за этим сюда отправил? У меня здесь свои личные дела, в которые я лезть не позволю никому.
— Но мы ведь один… — произнёс Ярослав и тут же осёкся.
Видимо, хотел сказать: «Один род».
— Нет, брат, уже не один, — помотал головой я и отпустил Ярослава. — Хочешь узнать обо мне больше — можем поговорить. Но следить за собой, устанавливать шпионскую сеть… Нет. Это я никому не позволю.
— Ладно-ладно, — закивал он. — Но это — исключительно моя инициатива. Отца не вини. Я сам захотел проследить за тобой. Если хочешь — и я тебе расскажу, в чём причина моего поведения.
— Хорошо, мы поговорим, — кивнул я. — Но позже. А сейчас отойди от кареты метров на сто. И до тех пор, пока я из неё не выйду, не возвращайся. Это понятно?
— Да ты пойми правильно — я испугался! — воскликнул он. — Подумал, что тебя хотят похитить! Отец предупреждал, что за тобой могут выслать охотников.
— Уже выслали, — усмехнулся я. — И уже все ликвидированы.
Ярослав удивлённо выпучил глаза, но не произнёс ни слова. Мужчина послушно прошёл в сторону посёлка Нового, как я и просил.
Вернувшись в карету, я обнаружил, что Ксанфий больше не выглядит напряжённым. Как раз наоборот, на его лице играет лёгкая надменная улыбка.
— Что такое, Алексей Александрович? — усмехнулся он. — Семейные разборки?
— Не хватало только, чтобы ещё вы в них влезали! — искренне возмутился я. — Что вас так рассмешило?
— Простите, просто я очень хорошо вас понимаю, — улыбнулся он. — Род Апраксиных тоже относился ко мне, как к изгою. Всегда. И как вы думаете, из-за чего? Из-за моей болезни. Отец даже полагал, что моя мать изменила ему с каким-то чудовищем. Ко мне всю жизнь относились, как к бастарду. Но я всегда относился к этому с иронией. Именно поэтому я и посмеялся над вашими взаимоотношениями с братом.
Ксанфий говорил правду, но кое-что всё же умолчал. Смеялся он не только из-за иронии. Я чувствовал в этом смехе облегчение. Он просто обрадовался, что ему ничто не угрожает.
— Давайте перейдём к делу, господин Апраксин, — перешёл на деловой тон я. — И, прежде чем мы перейдём к рассмотрению этой кучи… — я окинул взглядом сотни товаров, которые привёз торговец. — Для начала я бы хотел узнать, что за гриб вы мне прислали. Экспериментальным методом я определил, что он обладает свойством расширять сосуды тела. Но вы ведь сказали, что он очень дорого стоит. Я что-то не понял? У него есть другие функции или вы просто завысили цену?
— Я не завышаю цены просто так, Алексей Александрович, — улыбнулся он. — Это Уни-Гриб. Так, по крайней мере, его называют в закрытых кругах. Достать их очень сложно, потому что умельцы всегда находят им применение. А применять его можно… Где угодно. Он меняет свои свойства из поколения в поколение.
— То есть, вы хотите сказать, что, если я его посажу, и он начнёт разрастаться и давать потомство, то каждый последующий гриб будет обладать новой функцией? — удивился я.
— Именно так, — кивнул Ксанфий. — Если не верите, можете взять на пробу ещё один гриб. Совершенно бесплатно! Мне не жалко, честно. Ведь продаю я не грибы, а их споры.
— Да вы хотя бы представляете, насколько непредсказуемо эти споры будут прорастать? — усмехнулся я. — Пересадку грибов из леса на свой участок действительно можно организовать. Но нет никаких гарантий, что гриб сможет прижиться. У него ведь даже не будет готового мицелия!
А мицелий — это сеть, через которую грибы сообщаются между собой и делятся питательными веществами. Такие сети часто опутывают корни деревьев и забирают у них часть полезных соединений.
— Я понятия не имею, что вы сейчас говорите, — нахмурился Ксанфий. — Язык лекарей мне чужд. Могу сказать одно… А точнее — могу гарантировать. Я распылил точно такие же споры у себя в подвале. И в итоге на самой обыкновенной каменной кладке уже через несколько недель появились полноценные Уни-Грибы.
Всё это казалось сказкой, но я уже привык к тому, что в этом мире в целом может быть вообще всё, что угодно. А Апраксину нет смысла врать мне. У нас с ним очень прочный взаимовыгодный контракт. Я скупаю много растений, а он получает много денег — всё честно. Вряд ли он захочет терять меня, как клиента. Он и сам упомянул об этом ранее.
Но покупку этих спор стоит хорошенько взвесить. С одной стороны, если у меня получится посадить такие грибы на голом камне — в том же самом подвале, вскоре я сам смогу начать извлекать споры. И тогда мне больше не придётся покупать у него этот чудо-ингредиент.
Единственная сложность — никогда не знаешь, какой сок он создаст в следующий раз. Но я уверен, что даже из этого процесса я смогу извлечь работающую систему. Смогу найти закономерность.
Не гриб, а какая-то рулетка! Но я уверен, что он мне ещё пригодится.
А поэтому…
— Беру, — кивнул я. — Какая цена за мешочек спор?
— Двести рублей, — заявил он.
Ух… Как двести тысяч рублей в моём мире. Не очень много и в то же время совсем не мало. Другими словами, прилично! Однако, я — не дурак. И так просто ему свои деньги не отдам. Хотя они у меня уже есть.
— Сто рублей, — помотал головой я. — И тогда я куплю у вас эти споры прямо сейчас. Вы ведь не хотите ездить туда-сюда, надеясь, что у кого-то найдутся такие деньги?
— Да вы спятили, господин Мечников! — воскликнул он.
— Отнюдь, — помотал головой я. — Я ещё собираюсь закупиться у вас другими товарами. Не сбросите — придётся вам везти всё остальное назад — на свою новую торговую базу.
— Проклятье, Мечников, вижу вы поднатаскались в торговле! Сто восемьдесят, — заявил он.
— Сто пятьдесят — и точка, — назвал я свою окончательную цену.
— Сто семьдесят пя…
— Я сказал — сто пятьдесят, — ещё раз повторил я.
— Хорошо, — хмыкнул Апраксин. — Договорились. Откладываю мешочек со спорами. Что ещё хотите приобрести?
Я потратил чуть больше получаса, чтобы выбрать ингредиенты, которые уже успели у меня закончиться. Так же добавил несколько трав, которые, по словам Ксанфия, заставляют людей мочиться в штаны.
Я уже понял, как работает его система. Он продаёт яды. А если сильно преуменьшить описываемый им эффект, получается свойство от лекарства, которое я в будущем смогу сделать.
Другими словами, я только что приобрёл материал для создания диуретика — мочегонного средства. А такое понадобится многим людям. И больным хронической сердечной недостаточностью, и пациентам с болезнью почек, и даже алкоголикам. Мочегонные препараты — одно из важнейших изобретений человечества. Вот только использовать их надо с умом.
— Итого… С вас двести пятьдесят пять рублей, господин Мечников. Правда, не уверен, как вы саженцы утащите, — вскинул брови Ксанфий Апраксин. — Сразу скажу, я вас до дома не довезу.
— Не беспокойтесь, господин Апраксин, — улыбнулся я, передав ему нужную сумму. — У меня как раз есть один помощничек неподалёку.
— В следующий раз я приеду через месяц или полтора, — сказал он. — Предупрежу заранее — письмом.
Покидая карету, я с трудом сдержал вопрос, что ему вообще известно о своей коже? Чёрт! Это ведь даже не желтуха! У него кожа зелёная, хотя выглядит Ксанфий более чем здоровым человеком. Худобы нет, глаза абсолютно здоровые. Мой лекарский интерес негодует. Но задавать ему такие вопросы нет смысла. Он всё равно не раскроет мне тайну своего заболевания. А даже если и захочет — не сможет. Никто из лекарей так и не смог пролить свет на причину его «позеленения».
А там — кто знает? Может, в будущем я и смогу докопаться до истины. Но пока что он о помощи меня не просил. Значит, и клятва лекаря этого не потребует. Пока это лишь вопрос моего личного любопытства.