Налтрексон. Вот — препарат, который нужно разработать параллельно с противовирусными и иммуномодуляторами. В моём мире он давал неплохие результаты в лечении наркомании.
Но как его произвести… Вопрос.
Я не знаю формулы. Примерно помню, как он производится, но это будет куда сложнее, чем создавать антибиотики.
Но я уже знаю, что в этом деле мне точно поможет клятва лекаря. Ведь Синицын попросил о помощи. Значит, теперь я должен его излечить.
Я надел белый халат, приготовил протоколы осмотра и позвал первого пациента. Сегодня люди шли большим потоком. Но удивляться тут нечему. Понедельник же!
Однако уже под конец приёма в мой кабинет вошла женщина с округлым животом. Я сразу понял, что она беременна. Это уже намекало на то, что случай предстоит непростой. Всё-таки акушером-гинекологом я никогда не работал. Примерно представляю, как лечить болезни беременных и женские болезни в целом, но это далеко от той специальности, которая в прошлом была моей основной.
Я сразу же отметил, что женщина хорошо одета. Передо мной явно не крестьянка. Возможно, даже дворянка. Да нет… Точно дворянка! Простолюдины таких одежд не носят.
— Здравствуйте, Алексей Александрович, — скромно кивнула она, а затем присела напротив меня. — Моё имя — Наталья Леонидовна Сазонова.
— Очень приятно, Наталья Леонидовна, — кивнул я. — С каким вопросом ко мне пришли?
— Я не пришла. Я приехала, — сказала Наталья. — Я не из Хопёрска. Мой отец — барон города Вольск. Я проделала долгий путь.
— Разрешите узнать, а зачем вы приехали из такой дали? Не подумайте, что я хочу отказаться от консультирования, просто мне любопытно. Ведь куда проще было добраться до Саратова. Или я ошибаюсь?
— Не ошибаетесь, господин Мечников, — помотала головой она. — Но мой отец близко знаком с вашим бароном. С Иннокентием Сергеевичем Елиным. А господин Елин сказал, что не знает лекаря лучше, чем вы. Именно поэтому я приехала к вам и… Рассчитываю, что вы сможете хоть чем-то мне помочь.
— Сделаю всё, что в моих силах, — честно сказал я. — Расскажите, что…
Меня перебил вошедший в кабинет Игорь Лебедев. Пиромант тут же замялся, осознав, что отвлёк меня от приёма, а затем произнёс:
— Простите, Алексей Александрович, могу я сегодня послушать, как вы принимаете пациентов? Думаю, перед предстоящим выходом на новую работу этот опыт мне точно пригодится.
— Наталья Леонидовна, — я обратился к дворянке, — этот человек — моя правая рука. Я бы хотел, чтобы он поприсутствовал на приёме. Но если вы будете против, он уйдёт.
— Если вы доверяете этому человеку, и он не станет кому-то рассказывать о моём недуге — я не против, — сказала Сазонова.
— Доверяю, — глядя в глаза Лебедеву, сказал я.
Пиромант сразу же понял, что я имею в виду. Я доверил ему очень серьёзную пациентку. Не только трудную, но ещё и важную по происхождению. Лебедев поклонился женщине и прошёл к стулу, что стоял рядом со мной. Он взял мой протокол, перо и приготовился заполнять осмотр.
Но его глаза смотрели совсем не туда. Почему-то Игорь не отрывал взгляда от её живота. Его прямо-таки примагнитило к нему.
Странно… Если бы я не знал Игоря, решил бы, что это он — отец этих детей. Чего это он вдруг так напрягся из-за присутствия беременной женщины?
— Алексей Александрович, как только я забеременела, меня беспокоит жуткий жар, — сказала женщина. — Наши повитухи из Вольска говорят, что у меня родильная лихорадка, но… Какая может быть лихорадка, если мне рожать только через три месяца?
— Верно мыслите, — кивнул я. — Это — полный бред. Обычно лихорадка говорит об инфекции. Больше у вас никаких симптомов нет?
Я обратил внимание на её руки.
— О… — произнёс я. — А могу я внимательнее осмотреть ваши ладони? Дайте-ка мне свои руки.
— Да, конечно, — кивнула Наталья Сазонова и положила руки на стол.
Вся кожа шелушится. Пальцы шершавые из-за омертвевшей кожи. Похоже на дерматит.
— Это у меня уже очень давно, — сказала она. — У моего отца точно такие же симптомы. Кожа шелушится всё время. Мы с папой любим шутить, что наши предки были змеями. Постоянно сбрасываем свою «шкуру!»
А раз это длится давно, значит, это вряд ли можно назвать дерматитом. Может, авитаминоз? Нет… Сомневаюсь, что Наталья уже столько лет живёт с недостатком витаминов.
Стоп…
Я поднялся и положил руку на её живот. Аккуратно выпустил лекарскую магию, воспользовался ей как аппаратом УЗИ. И тут же почувствовал лёгкую отдачу.
Двойную.
Внутри Натальи растут два живых существа.
— Вы в курсе, что у вас двойня? — поинтересовался я.
— Ах! — она прикрыла рот рукой. — Двойня? Вы не шутите?
— Какие тут могут быть шутки? — улыбнулся я. — Я уверен. У вас два малыша.
И это многое объясняет. В каком-то смысле шелушение кожи напрямую связано с наличием двойни. Обычно люди не совсем понимают, чем отличаются однояйцовые и разнояйцовые близнецы.
На деле же всё просто. Если так совпало, что два сперматозоида оплодотворили сразу две яйцеклетки, то начинает формироваться два совершенно разных плода. Разумеется, чем-то они будут похожи. Родственники же, всё-таки! Но в целом их гены будут сильно отличаться.
А вот с однояйцевыми вопрос совсем другой. Один сперматозоид оплодотворяет одну яйцеклетку… Но! Если у матери слабые контакты в соединительной ткани, образовавшаяся клетка может распасться на две и более части. И тогда формируются близнецы с одинаковым генотипом.
Фактически, они являются клонами, которые образовались совершенно случайно.
А у Натальи Сазоновой я уже вижу признаки слабости соединительной ткани. Шелушение кожи руки — один из показателей этого отклонения.
Вот только это никак не объясняет, почему у неё возникла лихорадка.
Я измерил температуру своей пациентки и обнаружил, что она уже успела повыситься до тридцати восьми.
— Плохо… — нахмурился я. — В идеале вам нужно госпитализироваться. Мне и другим моим коллегам понадобится время, чтобы поставить верный диагноз.
— Алексей Александрович, — позвал меня Лебедев. — Можно вас на минуту? Это очень срочно.
Игорь не стал бы меня перебивать просто так. Он уважает меня и мою работу. Видимо, он действительно хочет сказать что-то важное.
Мы с «почти коллегой» вышли из кабинета, после чего Игорь произнёс:
— Не подумай, что я хочу поспорить с тобой, Алексей, но… Я знаю, откуда у неё взялась лихорадка.
Глава 17
— Знаешь, откуда взялась лихорадка у этой пациентки? — удивился я. — Но откуда тебе это известно?
Игорь Лебедев замялся. И неожиданно ничего не ответил.
— Ну? И чего ты замолчал? — поинтересовался я. — Сам ведь попросил меня выйти из кабинета и поговорить наедине.
— Я не хочу обидеть тебя, Алексей. Я ведь всё-таки обычный пиромант и лезть в лекарское дело не должен. Поэтому мне что-то стало стыдно из-за того, что я прервал твой приём, — ответил Игорь.
— Нет уж. Подожди. Лекарь, который не учится всю жизнь — это плохой лекарь. Порой приходится учиться не только у старших коллег, но и у младших. Да даже у пациентов иногда приходится. Так что рассказывай, что хотел. Что с пациенткой? — произнёс я.
— Ты правильно подметил. У неё двойня. И лихорадку вызывают именно дети. Потому что они — пироманты. Я чувствую, как в её чреве вибрирует магия огня.
Точно… А ведь он прав. Я читал о таком в трактате Асклепия. Редкие специфические заболевания стихийных магов. Вот только про беременность там ничего написано не было. Было лишь сказано, что пиромантов при перегрузке может заживо сжигать лихорадка, которую практически невозможно ничем сбить.
— Это очень важная информация, Игорь, — кивнул я. — Я в очередной раз убедился, что ты действительно имеешь большой потенциал для того, чтобы войти в мир лекарей. Пусть и без способностей к прямому лекарскому делу.
Так я изначально и планировал. Сначала нужно воссоздать всё то, что было в моём мире. Тогда даже люди без магических способностей смогут лечить людей. Станут врачами, которым был когда-то я. А лекари окажутся на верхушке как крайняя мера. Как маги, которые могут излечить практически всё что угодно.
Но для этого придётся прилично потрудиться. Создать рентген и все его производные, а также лабораторную диагностику. Общий анализ крови, биохимия… Это даст такой скачок вперёд, что лекарский мир тут же изменится раз и навсегда.
И это входит в мои планы на будущее.
— Пойдём назад, — сказал я Игорю. — Надо разобраться, почему конкретно эти дети вызывают у неё лихорадку. Вряд ли все пироманты такое переживают, верно ведь?
— Верно, — кивнул Игорь. — Насколько я знаю, в моей семье, которой я лишился, таких проблем не было. Мать прекрасно выносила меня. И то же самое было со всеми моими предками. Такое впечатление, что эти дети убивают нашу пациентку.
Он прав… А что, если здесь точно такая же ситуация, которая случилась с Катей Мечниковой? Серёжа ведь тоже чуть не убил свою мать из-за магического конфликта. Потому что Олег обладает магией, а Катя нет. Из-за этого Серёжа неосознанно пытался спровоцировать стремительные роды.
В итоге он именно это и сделал, когда на нас обвалился дом. Катя родила за пару часов, хотя в норме таких родов быть не может. Может, сам бы он не погиб — его бы поддержала лекарская магия. Но вот Катя без моего присутствия точно бы умерла.
Мы с Игорем вернулись в кабинет, где нас ожидала Наталья Сазонова, и я сразу же вернулся к опросу.
— Наталья Леонидовна, у меня к вам вопрос, — произнёс я. — Мне нужно знать, какие магические способности имеются у вас и у отца этих детей.
Я заметил, как девушка тут же замялась. Видимо, этот вопрос оказался неудобным для неё. Но значения это не имеет. Без этой информации я не получу всех необходимых данных для постановки верного диагноза.
— На всякий случай уточню, — добавил я. — Всё, что говорится в этой комнате, отсюда не выходит. Если вы хотите сохранить какую-то информацию, я не буду её фиксировать в документах. И мой помощник — Игорь Стани