Но что особенно интересно, этот покров никакой физической защиты не давал. Просто в тот момент, когда нож коснулся невидимой ауры, я почувствовал лезвие своей нервной системой и смог вовремя отреагировать.
Сработал рефлекс…
Любопытно. Возможно, эта оболочка является чем-то вроде продолжения нервной системы. С помощью неё я могу чувствовать, как собственной кожей. Если научусь правильно её использовать, тогда меня никто не сможет застать врасплох. Даже удар в спину получится вовремя отразить.
Я решил протестировать свою новую силу по пути домой. Однако как только я вызвал покров, меня тут же пронзило ужасающее, но очень знакомое чувство.
Те самые вибрации, которые я испытывал, когда мы с Сеченовым нашли кровь верховного некроманта.
Я резко обернулся. На улице никого не было. Как только я стал осматриваться, это ощущение тут же испарилось.
Он следил за мной. Готов поклясться, что враг только что был рядом. И всё-таки я оказался прав. Лучше нам с Сеченовым не разделяться. Поодиночке нас могут легко убрать. Некромант понял, что мы уже подбираемся к нему.
Добравшись до дома, я поужинал с семьёй, после чего направился в подвал.
И увиденное заставило меня оторопеть.
— Токс! Ты что, до сих пор не закончил⁈ — воскликнул я.
В подвале валялась целая гора использованной бумаги.
— Ж-жу! — крикнул Токс, затем отбросил в сторону перо и указал лапкой на аккуратно уложенную стопку, исписанную кривым, едва разборчивым почерком.
Судя по всему, он больше потратил времени на тренировку.
— Отдыхай, я изучу твои записи у себя в комнате, — сказал я, забрал три десятка листов и поднялся к себе.
История, которую изложил Токс, сильно меня поразила. Пришлось, конечно, поломать глаза, чтобы разобрать, что он начеркал. Но вскоре я понял ход его мыслей. Клещ изъяснялся тезисно. Изложил перечень фактов о своей прошлой жизни.
И до чего же я был удивлён, когда выяснил, что в прошлой жизни Токс был дворянином. Уж не знаю, врёт он или нет, но на мой взгляд, смысла выдумывать небылицы у него нет. Тем более, исходя из изложенной информации, я могу с лёгкостью проверить, лжёт он или нет.
По «словам» Токса, ранее его звали Евгением Павловичем Балашовым. Его отец — барон из соседнего города, который и прозвали в честь их рода — Балашов.
Одуреть можно… Токс — сын барона! Никогда бы не подумал, что всё это время в моём доме проживает ещё один аристократ. Вот только история Евгения Балашова закончилась плачевно. Его отец погиб при неизвестных обстоятельствах, а самого Евгения увёз в Красногривовский лес его родной брат.
— Понятно… — вздохнул я. — Даже тут дворянские интриги.
— Ж-жу, — кивнул Токс.
— Убили главного наследника, чтобы занять его место, — пробурчал себе под нос я. — И как же мне теперь к тебе обращаться? По старому имени? Или «господин Токс»?
— Ткс, — фыркнул клещ.
— Чего-чего? — вскинул брови я.
— Токс! — заявил он.
Мать моя женщина, да он не только писать, но и говорить постепенно учится! Но в одном он прав.
— Лучше держать твоё старое имя втайне. Если найдём способ вернуть тебе хоть какое-то человеческое тело, тогда снова станешь Балашовым, — кивнул я. — Только пока что я не могу покинуть Хопёрский район, Токс. Я бы съездил в Балашов и навестил твоего ублюдочного брата, но мне не позволит это сделать клятва лекаря. Пока некромант жив, придётся тебе немного подождать решения своих проблем.
Токс поднял лапку, изобразив согласие.
Как я понял, он изложил не всю информацию. Поэтому сразу после короткой беседы он снова убежал в подвал, чтобы продолжить составление своих «мемуаров».
Да уж, а его судьбе не позавидуешь. Меня всего лишь изгнали из семьи, а этого парня и вовсе убили собственные родственники.
Скорее всего, мана-клещ высосал из него всю магию вместе с душой. А потом Сухоруков воскресил его, и душа прикрепилась к телу монстра.
Наверняка некромант хотел, чтобы восставший клещ прикончил меня во сне, но он оказался разумен. В итоге Антон Сухоруков случайно создал для меня не врага, а союзника.
Интересно, какой магией владел Токс в прошлой жизни? Раз он был дворянином, значит, у него должны быть магические ядра. Об этом он пока что ничего не написал.
Балашов находится недалеко от Хопёрска. Можно будет скатать туда, когда закончится вся эта эпопея с некромантом. Да и не помешает лишний раз убедиться, не лжёт ли мне мой «питомец». Кто знает? Может, воспоминания к нему вернулись, а вместе с ними и злые намерения? Нельзя сказать наверняка, каким человеком он был до смерти.
На рассвете я встретился с Сеченовым около своего дома и сразу же получил полный отчёт о состоянии Синицына. Илья проспал почти двенадцать часов и до сих пор не проснулся.
— Ты уверен, что он хорошо себя чувствует? — уточнил я.
— Гарантирую тебе, он просто вымотался. Нервная система ещё не пришла в нормальное состояние. Я несколько раз за ночь измерял ему температуру и давление. Клятва лекаря рядом с ним не трубит, значит, помощь ему на данный момент не требуется, — пояснил Иван.
— В таком случае пусть восстанавливается.
За нашей спиной послышался скрип кареты. Её дверца открылась на ходу, и оттуда выглянул наш главный лекарь Кораблёв.
— Господа! Прыгайте внутрь, мы вас подвезём до работы, — предложил Иван Сергеевич.
Ого! Что-то новенькое. Не припомню, чтобы Кораблёв катался на работу в карете.
Мы с Сеченовым забрались внутрь, после чего извозчик погнал лошадей вперёд. Мимо амбулатории.
— Иван Сергеевич, кажется, мы проехали, — подметил Сеченов.
— Нет. Не проехали, — устало помотал головой он. — Я ведь сказал, что подвезу вас до работы? А работа у нас сегодня в селе Васильевка. И я еду с вами.
Васильевка? Кажется, это село находится в самом конце района. Неподалёку от Северки, в котором мы с Сеченовым помогали мужчине с гигантизмом. Там же знахарка поделилась с нами травами, из которых мы попытались сделать антидепрессант, но в конце концов нас обогнал Владимир Павлов.
— Что ж вы так без предупреждения, Иван Сергеевич? — спросил я. — По какому поводу нас вызывают в село на этот раз?
Я прекрасно понимал, что дело нам предстоит нелёгкое. Три лучших лекаря Хопёрска ранним утром укатывают в другой конец района. Кораблёв лично вообще за пределы города обычно не выбирается.
Это дело пахнет совсем нехорошо.
— Вчера поздно вечером ко мне заглянул старый знакомый, который сейчас проживает в Васильевке, — сказал главный лекарь. — Он очень обеспокоен здоровьем своего соседа. Говорит, что тот начал странно себя вести. Не выходит из дома, появляется у себя во дворе только ночью, а потом снова прячется, закрывает все окна и ни с кем не разговаривает.
— Может, он просто в запое? — предположил Сеченов.
Мы с Кораблёвым удивлённо взглянули на Ивана.
— А что такого? — пожал плечами он. — Чем ещё заниматься в селе?
Сразу видно — мышление столичного аристократа.
— Я бы не стал подрываться и ехать туда, если бы мой знакомый не сказал мне одну интересную деталь. Этот мужчина всеми способами избегает солнца. У меня возникли подозрения, что этот человек может быть вампиром.
П-ф-ф. Вот только вампиров нам не хватало! Хотя чему я удивляюсь? Достаточно вспомнить, что у меня в подвале прямо сейчас учится писать клещ-аристократ.
— Вампиры в наших краях встречаются редко. Но очень часто эти твари также владеют некротической магией, — поделился своим мнением Кораблёв.
Ясно. Значит, этот человек может оказаться нашим подозреваемым. Той ночью в амбулатории, когда мы впервые пересеклись с верховным некромантом, везде было темно. И в здании, и снаружи.
Так что такую вероятность исключать не стоит.
— Раз мы едем в Васильевку, имеет смысл кому-то из нас ещё и в Северку заглянуть, — сказал я. — Мы с Сеченовым хотим проверить ещё одного подозреваемого.
Третьего долгожителя.
— Так и думал, что вы ведёте своё расследование, а меня даже в известность решили не ставить! — фыркнул Кораблёв. — Хорошо, заедем и туда, как разберёмся с этим вампиром.
Через три часа наша карета продралась сквозь дебри в одно из самых глухих сёл Хопёрского района.
— Вот здесь! Тормози! — крикнул извозчику Кораблёв.
Мы вышли к старому дому, сокрытому от солнечного света густыми кронами деревьев, которыми было окружено жилище нашего потенциального врага.
Я заметил как дёрнулась штора. За ней на долю секунды промелькнуло чьё-то лицо.
— Он уже в курсе, что мы здесь, — сказал я коллегам.
— В таком случае имеет смысл брать дом штурмом, — сказал Сеченов. — Нельзя дать ему уйти.
И судя по всему, обитатель дома нас прекрасно слышал. Как только Иван упомянул штурм, дверь дома распахнулась, и наружу выбежал мужчина, облачённый в тёмный балахон с капюшоном и со всех ног рванул в сторону леса.
— За ним! — закричал Кораблёв.
Побежать вместе с нами он не смог, возраст не позволял. Но мы с Сеченовым настигли беглеца меньше, чем за минуту. И то потому, что вампир споткнулся о какой-то корень и рухнул на землю прямо перед нами. С его головы упал капюшон.
И когда солнечные лучи попали на его лицо, он принялся истошно кричать, прикрывая глаза руками.
— Попался, ублюдок! — рявкнул Сеченов.
— Стой! — крикнул я коллеге. — Не трогай его. Это не вампир.
Друг Кораблёва ошибся. Здесь совсем другая ситуация.
— Тащим его в дом, быстро! — велел Ивану я. — Чувствуешь, как звенит клятва лекаря? Мы должны ему помочь.
Глава 18
— Как это — помочь? — удивился Сеченов. — Он же может оказаться некро…
Иван замолчал, когда осознал, что и в его теле вибрирует зов клятвы. И в этот раз клятва не требовала истребить некротику. Она просила, чтобы мы помогли страдающему человеку.
Всё не так, как казалось изначально. Перед нами больной мужчина, а не вампир.
Я накинул на голову пациента его капюшон, а затем резким рывком за плечи помог ему подняться.