Глава 16
Что ж, ответ непрошеного посетителя госпиталя несказанно меня удивил. Однако я был рад тому факту, что мне впервые за долгое время принесли что-то кроме плохих новостей.
— Господин Разумовский, я переговорю с этим человеком снаружи, — сказал я главному лекарю.
— Славно, спасибо вам, Алексей Александрович, — поблагодарил меня тот. — Обычно я не пускаю в своё отделение посторонних.
— Это возмутительно! — продолжал упираться незнакомец. — Почему мне мешают поговорить с моим клиентом? Я ведь не собирался вмешиваться в ваш рабочий процесс.
— Пройдёмте за мной, — я отвлёк на себя внимание этого чудака и вышел в фойе губернского госпиталя. — А теперь рассказывайте, с чего вы взяли, что я — барон? Вы точно ничего не перепутали?
Мне действительно должны присвоить титул, но я ещё даже не разговаривал с князем Игнатовым. Документ, подтверждающий моё восстановление в качестве дворянина, мне до сих пор не вручили. После прошлого суда снова пришлось всё переоформлять.
Откуда этот человек вообще узнал информацию, которую пока что не обнародовали?
— Не перепутал, Алексей Александрович, — улыбнулся он. — Простите, я забыл представиться. Меня зовут Афанасий Амосович Кудряшов. Я представляю компанию «Богатая жизнь». Мы занимаемся постройкой домов исключительно для представителей знати. Насколько мне известно, у вас пока что нет своего поместья. Ну так что скажете? Не хотите заключить с нами сделку?
— Погодите, для начала расскажите, откуда у вас вообще информация о том, что я получил титул барона? Об этом почти никто не знает, и документы ещё не готовы, — ответил я.
— Готовы, Алексей Александрович, — хохотнул он. — Сегодня их вам передаст курьер князя Игнатова. Вы не подумайте, я — не какой-то шпион. Просто наша компания действует очень оперативно. У нас есть свои люди в имперском бюро. Как только ваше имя внесли в губернскую родословную книгу и заготовили грамоту, мне сразу же нашептали об этом и… Вот я здесь!
Понятно. Агрессивная рекламная кампания в условиях девятнадцатого века. Что ж, а это умно. Сразу же вычленили дворянина без земли и принялись навязывать ему свои услуги. Хотя предложение действительно интересное. Только стоит для начала разобраться, нет ли здесь каких-нибудь подводных камней.
— Так, допустим, вы меня заинтересовали. Но меня смущает один момент. Земли-то у меня нет, если вы ещё не в курсе. Где я могу построить своё имение, если я, по сути, даже не помещик? — подметил я.
— Ага! Вижу, Алексей Александрович, вы ещё и в законах Российской Империи плохо ориентируетесь. Когда курьер доставит вам грамоту и прилагающийся пакет документов, внимательно изучите всё, так сказать, от корки до корки. Там вы найдёте разрешение на приобретение земли. По закону, магам, несущим военную службу или активно участвующим в развитии Империи, предлагается на выбор несколько свободных участков. Продадут их вам за сущие копейки. Нужно будет сделать взнос в губернскую казну. Рублёв пятьдесят, не более того, — объяснил Афанасий Амосович.
В переводе на деньги из моего мира это примерно пятьдесят тысяч рублей. Действительно, совсем небольшая цена для участка, на котором в теории можно выстроить целое поместье.
— Благодарю за совет. Надеюсь, по крайней мере, советы вы даёте бесплатно? — спросил я.
— Ну разумеется, господин Мечников. К чему такие вопросы? Неужто вы до сих пор мне не доверяете? — наигранно удивился он. — Ну? Так что думаете?
— Дайте мне несколько дней. Я обдумаю ваше предложение. Когда получу пакет документов и выберу участок, возможно, свяжусь с вами, — ответил я. — Кстати, где находится ваша компания?
— Улица Красная, дом сто двадцать первый. Мы расположились почти у самой набережной Волги. Не пропустите, уверяю вас, — произнёс он.
— И, прежде чем мы разойдёмся, ещё один вопрос. Сколько будет стоить постройка поместья? Примерно. Вместе с материалами и внутренней отделкой.
— Ну-у-у, — протянул Кудряшов. — Сложно сказать. Всё зависит от того, на какой дом вы захотите замахнуться! У нас есть несколько готовых планов. Сможете выбрать тот, что вам по душе. Но среднестатистический клиент платит нам примерно пятнадцать тысяч рублей.
Чёрт подери… Вот это сумма! Хотя других цифр я услышать и не ожидал. В целом, денег я получаю много за счёт завода, патентов и продаваемых лекарственных препаратов. Но пока что такую сумму точно потянуть не смогу. Если захочу заказать постройку, для начала придётся придумать способ, как увеличить свой доход. Возможно, ещё несколько изобретений и открытие второго завода сможет исправить эту ситуацию.
А куда деваться? Нельзя же вечно ютиться в чужих домах да на служебных квартирах! Раз уж я больше из этого мира никуда не денусь, то имеет смысл пустить корни. В крайнем случае, если захочу переехать из Саратова в другой город, всегда смогу продать это поместье другим дворянам.
— Спасибо, что оповестили меня о такой возможности, Афанасий Амосович, — сказал я. — В течение недели загляну в вашу компанию.
— Всегда пожалуйста, господин Мечников! Обращайтесь!
— Ах да, и ещё кое-что! — задержал Кудряшова я. — Пожалуйста, больше не врывайтесь в госпиталь без разрешения главного лекаря. Из-за этого могут городовых вызвать. Это чревато проблемами и для вас, и для пациентов, и для клиники в целом.
Чем больше посторонних людей посещает госпиталь, тем больше риск, что они занесут и без того больным людям какую-нибудь инфекцию. Это одна из основных причин, почему все стационары имеют несколько уровней пропускного контроля. Правда, здесь даже охраны толком нет. Всего один вечно спящий мужчина на первом этаже здания — вот и вся защита!
— Ох, господин Мечников, — хитро ухмыльнулся Кудряшов. — Если бы вы только знали, сколько раз я уже скрывался от городовых после подобных встреч с потенциальными клиентами. Не беспокойтесь, у меня богатый опыт.
Будто я за него беспокоюсь! До ужаса странный тип. Когда-нибудь лет через сто или сто пятьдесят такие, как он, изобретут те самые назойливые рекламные звонки на мобильные телефоны. В каком-то смысле даже хорошо, что таких технологий пока что нет. Не хотелось бы, чтобы этот Кудряшов и ему подобные будили меня звонками со специальными предложениями для дворян.
Разобравшись с Афанасием Амосовичем, я всё же добрался до палаты Кирилла. И до чего же я был удивлён, когда обнаружил, что мой брат уже не в постели. Более того, он вовсю отжимается прямо на больничном полу.
— Кирилл, ты что творишь⁈ — воскликнул я. — Тебя, считай, с того света достали, а ты опять взялся себя нагружать.
— Я выписываюсь, — заявил он. — Пора возвращаться в Санкт-Петербург. Я даже не в курсе, что сейчас с моими товарищами. Где они сейчас? С кем воюют? И живы ли они? Эти вопросы не дают мне спать по ночам. Я быстрее выздоровею там.
— Где? На фронте? Сильно в этом сомневаюсь, — хмыкнул я.
Кирилл поднялся с пола, хрустнул пальцами рук и шеей, затем посмотрел мне в глаза и произнёс:
— Знаешь, брат, может, когда-нибудь слышал, что пожилых людей лучше никуда не перевозить с того места, где они прожили всю жизнь? Им может стать от этого только хуже.
— Это ты к чему? — нахмурился я.
— У меня то же самое. Для меня служба — это дом родной. Я не могу надолго покидать своих людей. Как только возвращаюсь к отцу, чтобы передохнуть и зализать раны, начинаю чувствовать, как всё тело ноет. Каждый шрам болит, как в тот день, когда я только их получил, — объяснил он.
М-да, это уже особенность психики. Её так просто не исправить. Да и не нужно её исправлять, раз Кирилла всё устраивает. Наверное, он прав. Пусть отношения у нас с ним напряжённые, но я рад, что у нас в Империи есть такие люди. Он помешан на войне, а я на лекарском ремесле. В этом фанатизме мы похожи.
— Тогда не буду с тобой спорить, — кивнул я. — Только не сбегай без предупреждения. Скажи Александру Ивановичу, что уходишь. Он много сил потратил, чтобы тебя восстановить. Кстати… — я осмотрел палату и понял, что кое-кого не хватает. — А где Синицын? Я же просил его присмотреть за тобой!
— Он и присматривал, пока я его не прогнал, — усмехнулся Кирилл. — Славный парень с хорошей родословной. Но я не люблю, когда со мной нянчатся. И мне, если честно, до сих пор стыдно, что я так облажался. Дожил. Мне жизнь спас мой изгнанный младший брат.
Видимо, для него это унизительно.
— Но я тебе благодарен, Алексей. Обязательно расскажу отцу, чего ты успел достичь, — добавил он.
— Только не начинайте снова агитировать меня вернуться в семью. Я восстановил титул и планирую начать всё с чистого листа. Создам другое ответвление рода Мечниковых, — рассказал я.
Наверное, впервые за всю жизнь у нас с Кириллом завязался откровенный разговор. Мы болтали целый час. Без ссор, агрессии и прочих взаимодействий, которым не место в семье.
Вскоре Кирилл начал собираться, а меня позвал к себе Разумовский. Главный лекарь был встревожен. Я прошёл в кабинет Александра Ивановича, тот запер дверь, а затем заявил:
— У нас проблемы. Понимаю, что я уже много раз просил вас о помощи, но на этот раз мне точно без вас не справиться. Сюда везут Углова.
— Которого из? — уточнил я.
— Старшего. Главу нашего ордена. Всеволода Валерьевича, — сказал он. — Его переводят из другого города. Лекари там так и не смогли ему помочь. Планируется, что он пробудет в моём госпитале сутки, и если мы не найдём способ его вылечить, его повезут в Санкт-Петербург.
Точно, а ведь незадолго до начала судебного заседания по делу Мансуровых Всеволод Углов неожиданно заболел, и его увезли за пределы Саратовской губернии. Тогда мне это показалось особенно подозрительным, поскольку Всеволод Валерьевич должен был выступать на суде. И он точно поддержал бы меня, а не Мансуровых.
Я был уверен, что ему уже помогли. Но теперь мне начинает казаться, что всё это было тщательно спланировано моим врагом. Стоп…
В моей голове начала складываться цельная картинка. Если учесть, что его сын Андрей Углов является личным юристом Мансуровых, а их союзники ликвидировали Всеволода как свидетеля…