Под вывеской была лестница, ведущая вниз.
– Здравствуйте.
Нас встретил веселый круглолицый хозяин. Он был ярым антиподом моему спутнику. И это заставило меня добродушно улыбнуться. Хозяин заведения принял это на свой счёт и, окрылённый таким незатейливым образом, продолжил общение с двумя поздними клиентами.
– Чего вам угодно, господа? У нас только всё самое лучшее.
– Замечательно, – сказал я, продолжая улыбаться.
– Мы сядем там.
Пётр проявил инициативу и указал на столик с диваном в самом дальнем углу заведения, а затем, спрятав палец, направился туда, не дожидаясь моего слова одобрения. Впрочем, мне было по барабану: проявляет Пётр признаки социальной жизни или не проявляет – его скотское дело.
А я?
Что я?
В те дни я всего лишь нес людям свой скромный моральный долг участия и любезности.
Не более.
Пётр медленно и тяжеловесно расположился у окна, частично зашторенного зеленым полотном. Я сел с другого края дивана. Казалось бы, всё было готово для начала беседы. Только вот Пётр продолжал тянуть резину. Словно игнорируя меня, он подвинул горшок с пушистым комнатным растением влево по подоконнику и тупо уставился в окно.
– Ты хотел поговорить.
Была минута молчания.
Потом Пётр произнёс, не поворачивая лица в мою сторону:
– Мне тяжело об этом рассказывать.
Я в легком недоумении пожал плечами.
– Тогда нужно выпить, – последовало мое разумное предложение.
Мои пальцы щелкнули, призывая хозяина заведение. Тот явился незамедлительно с пачкой меню наперевес. Его услужливость быстро разложила аккуратные папочки по столику, а потом отступила на шаг назад.
– Выбирайте, пожалуйста.
– Спасибо.
Моя рука взялась за одну из брошюр и стала медленно перелистывать страницы, позволяя глазам тщательно изучать ассортимент. При этом я надеялся, что хозяин оставит нас на две-три минуты, позволит принять решение в творческом уединении. Однако хозяин стоял над душой и никуда не уходил. Казалось, он чего-то хочет или ждёт.
Когда мне стало вовсе некомфортно, я перевёл взгляд с меню на него и спросил напрямую:
– Что-то не так?
– Нет-нет, всё в порядке.
Фееричной жестикуляцией он попытался убедить именно в этом. Только вот на лице читалось совершенное иное определение.
– И всё же?
Я был настойчив. Он – пуглив.
– Говорите, – потребовал я.
Нервно поджав губы, хозяин заведения умудрился побороть невнятную внутреннюю робость. Но всё равно его слова прозвучали тихо и осторожно:
– Ваш друг…
– А что с ним?
Я посмотрел на Петра. Он всё так же изучал невидимые пейзажи по ту сторону окна. Ничего нового и необычного с ним не случилось.
– Попросите его, пожалуйста, не трогать цветок. Иначе моя жена будет очень сильно злиться.
Круглолицый мужчина выдвигал требования и в то же время извинялся.
Глупо!
Впрочем, таким было мировоззрение у большинства мужчин в этом городе. Я не мог на это повлиять, но мог пообещать и успокоить:
– Не беспокойтесь. Я позабочусь об этом. С цветком всё будет в порядке.
– Спасибо.
Раскланиваясь и радостно улыбаясь, хозяин незамедлительно удалился. Так немного ему понадобилось для счастья. Ну а я в свою очередь немного пододвинулся к Петру и одернул его за плечо.
– Ты там не уснул ненароком? – спросил я.
– Нет.
Ответ был, но взгляд его продолжал всматриваться в темноту.
– Если тебе и так хорошо, то может, я пойду?
Я приподнялся с дивана.
– Нет!
Теперь он схватил меня за руку.
– Не уходи.
Затем он доверил мне свои глаза, позволил в них заглянуть.
– Я всё расскажу, – пообещал он.
Его глаза в этот миг были сосредоточием необъятной боли, от чего мне стало не по себе и даже страшно. Я тотчас пожалел, что вовремя не сбежал.
– Говори, – согласился я.
Упустив шанс сбежать, я обрёк себя слушать.
– Оксана пропала, мне было плохо. Я много пил, снимал проституток…
– У нас принято говорить «женщины, умеющие себя ценить».
Я посмотрел влево. Это снова нарисовался круглолицый хозяин заведения. Он внёс корректирующее замечание в слова моего спутника и теперь ждал разрешения на сольную реплику.
Мой нейтральный взгляд выдал ему разрешение.
– Успели что-то выбрать? – спросил хозяин.
Я успел пролистать меню, но ничего полезного оттуда не извлёк. Печатный шрифт оказался не распознан логической подсистемой моего мозга. Не хватило места, памяти, мотивации, а ещё в меню было одно лишь только пиво.
– А есть у вас чай?
– Вы хотите чай?
– Да.
– У нас нет чая.
– Почему?
– Мы – «ПИВАС». У нас только пиво. Вы любите пиво?
– Не знаю.
– В смысле?
– Я никогда не пробовал.
– Серьезно?
– Да.
– Тогда у вас есть отличная возможность исправить эту ситуацию.
– Наверное.
Пока я разговаривал с хозяином заведения, Пётр наконец-то по-настоящему оживился от своей безграничной тоски, оставил в покое подоконник и цветок, придвинулся ко мне ближе и самостоятельно вступил в разговор:
– «Хаштаг» есть?
Круглолицый задумался. Очевидно, такой сорт не отличался большим спросом. С другой стороны все реплики хозяина заведения сводились к обещаниям удовлетворить самые изысканные вкусы. А это в свою очередь накладывало определенные обязательства. Он был из тех, кто меньше всего хотел потерять свою коммерческую репутацию.
– Нужно посмотреть, – заявил человек, торгующий исключительно пивом, – Кажется, у меня была заначка.
– Отлично.
– Скоро буду.
Хозяин заведения сбежал выполнять обещание. Я же остался с компании с Петром, который теперь почему-то необычно радостно улыбаться во весь белозубый рот.
– Что с тобой? – спросил я.
Мне было сложно принять этот внезапный перепад настроения.
– Лекарства начали действовать.
Логичное объяснение, наверное, должно было расставить все точки. Но в моем случае понимания определенно поубавилось.
– Какие ещё лекарства?
– Обычные.
Пётр игриво прильнул ко мне, а потом склонился и прошептал мне на ухо.
– Они помогают мне с утра просыпаться.
Я отодвинул его от себя. Теперь контакт был слишком близким. К тому же новая информация сбила меня с толку. Мне нравилось думать, что я знаю всё и обо всем. Оказалось, нет.
– Улыбнись.
И это он говорит мне? Тот, кто минутами ранее был накрыт волной депрессии?
– Не знаю, что с тобой происходит, но мне это не нравится.
– Ты думаешь, мне это нравится?
Пётр вздохнул, постучал костяшками пальцев по дереву. А потом сквозь его наркотическую улыбку всё-таки прорвалась прежняя боль.
– Всё тут.
Он похлопал себя по задней поверхности шеи.
– Новая гениальная программа. «Если у вас проблемы с партнером, мы настроим вас на нужную волну». Хороший лозунг. Я пришёл к ним и думал, что они мне помогут. Вместо этого я получил то, что имею.
Пётр взглянул на часы, а потом его счастливые от боли глаза оказались направлены на меня.
– Лекарство будет действовать ещё сорок пять минут, а потом нужно ждать новой дозы. Рыдать, стонать, но продолжать жить и ждать.
Я был в шоке.
Потом был крик, но не мой.
– Нашёл!
Круглолицый хозяин вернулся с двумя бутылками и двумя бокалами на подносе.
– Всё для вас.
– Спасибо.
Услужливый персонаж перенёс содержимое подноса на столик, после чего вежливо поинтересовался:
– Что-нибудь ещё?
– А есть что-нибудь из еды? – спросил Пётр.
– Будет.
Вновь уединившись, мы вскрыли бутылки, наполнили бокалы, сделали по глотку.
– Херня какая-то, – сказал я, оценивая растекающуюся по языку жидкость и рассматривая остатки в бокале на просвет.
– Не нравится?
– Похоже на невкусный квас.
Пётр рассмеялся. И мне захотелось поверить, что к этому моменту радости не были причастны лекарства. Сомнительно. Неправдоподобно. У меня не получилось. Так я всё больше и больше переставал верить тому, что вижу и слышу.
– Зачем ты пошёл на это? – спросил я, делая новый глоток.
Он тоже цедил пиво между делом.
– Я же сказал уже, что встретил любовь. И мне очень хотелось, чтобы на этот раз всё получилось. Я хотел сделать всё от меня зависящее.
– И как? Получилось?
На этом вопросе глаза Петра устремились в пол. То ли ему было стыдно, то ли он избегал светоча правды, которым когда-то давно я для него являлся.
– Я хотел как лучше, – глухо произнёс он.
– Тебе виднее.
На некоторое время мы оба притихли. Каждый думал о своём. И оба не знали, как выразить всё то, что наболело в глубине нашей сути. Нам было проще молчать, тарабанить пальцами, смотреть на часы и отсчитывать минуты до истечения срока химического счастья.
В конце концов, появился хозяин заведения. Он смог ослабить царившее напряжение решением бытовых проблем.
– Я приготовил для вас ассорти из колбасок, картофель и специи.
– Спасибо.
Его забота была похвальной. Пока он расставлял тарелки, я оглядел заведение. Коричневые тона создавали приятное вечернее настроение. Мягкий свет не вызывал агрессии. Тихая музыка в углу не отвлекала.
– Хорошо здесь у вас, – сказал я.
– Рад, что вам нравится.
– Если что, мы позовём вас.
Это был вежливый намёк удалиться. И намёк был понят.
– Так кто эта девушка?
– Какая?
– Твоя настоящая любовь.
– Ты хочешь знать?
– А разве не для этого мы здесь сегодня собрались?
Еда – это хороший способ заткнуть рот проблемам. И поэтому Пётр отчаянно жевал колбаски и заедал их жареным картофелем, предварительно макая в тот или иной соус. Но это не могло развеселить по-настоящему. Боль жила внутри человека, сидящего рядом со мной. И даже мой смех не имел возможности ему помочь. Он лишь заставлял его завидовать, а значит ещё больше проваливаться в бездну собственного безумия.
– Так ты расскажешь или как?