Он протянул руку и даже пальцами пощелкал, чтобы принцесса услышала. Тогда Хлоя рассмеялась. Она очень цепко схватила Дафниса за загривок, принагнула голову и награждала тумаками до тех пор, пока он не запросил прощения.
– Уф-ф, – сказала принцесса. – Какой ты все же лохматый. Точно барашек. Может, тебе пора вернуться к своим овечкам?
Теперь Дафнис напал на Хлою. Принцессу было очень удобно держать за длинные волосы, небрежно собранные в косу, – при этом нападавший не забывал следить, чтобы жертве не было больно. Так они пыхтели и боролись на деревянной лавке, пока наконец ключ не выпал из рукава платья на каменные плиты. Прощально прозвенел и немедленно завалился в самую темную щель.
– Теперь мне его никогда не найти, – огорчилась принцесса. Она готова была разрыдаться.
Дафнис молчал. Он видел, куда упал ключ. Но не спешил говорить.
– Отведи меня в этот свой рай, Хлоя, – попросил он. – Вот я и проверю, правда ли в нем лучше, чем… когда ты меня обнимаешь…
Комплимент был неуклюжим, но у Хлои отчего-то замерло сердце. Остановилось и застучало снова еще сильнее.
– О боже, Дафнис, – сказала она, – какой ты…
– По-вашему надо говорить «в твоих объятьях»?
– Именно так, Дафнис. Но я запишу точно как ты сказал… на память. На восковой табличке. Ты ведь принес их?
Дафнис полез в мешок и достал искомое.
– А я напишу еще короче, – пообещал он.
– А ну-ка?
Дафнис вытащил откуда-то бронзовый стилус и нацарапал что-то на воске самыми крупными печатными буквами:
JET’AIME.
Хлоя провела по воску подушечками пальцев. Прошептала что-то беззвучно, словно читала вслух. Ее длинные ресницы дрогнули.
– Ты до сих пор пишешь слова с ошибками, – прошептала она. – Я плохо тебя научила тогда, в детстве. А теперь уж и не исправишь.
– Все можно исправить, – сказал Дафнис. – Просто напиши, как надо.
Принцесса Хлоя улыбнулась его хитрости. И взяла в руки стилус.
Когда принцесса с Дафнисом залезли в волшебный шкаф, парень едва не пожалел, что напросился на это приключение. В полной темноте он был еще более слеп, чем Хлоя. Бедный пастушок не выпускал принцессину руку. Он весь похолодел и вздрагивал от каждого шороха.
Хлоя понимала, что с ним происходит. Шесть лет назад она вот так же впервые вошла в этот шкаф, сжимая в руке ключ – подарок короля Ричарда. Впрочем, детское любопытство победило страх. Тогда она еще не знала, что больше никогда не увидит отца.
– Не бойся, – сказала принцесса своему другу. – Здесь никого нет, кроме нас. Даже мышей нет.
– А почему… почему ничего не делается? Что-то не так?
Хлоя умолчала о том, что не знает ответа. Когда-то отец рассказывал удивительные вещи про этот шкаф. Он говорил, что дорога в райский сад открывается не всем. Эта дверь как будто сама выбирает, кого пропускать, а кого нет. И выбирает очень придирчиво. Да и это еще не всё. «Ты можешь оказаться внутри и никуда не выйти – ни туда, ни сюда», – говорил король Ричард. «А потом в шкафу найдут скелет?» – пугалась маленькая принцесса. Но отцу находить скелетов в шкафу не доводилось.
– Может, вернемся? – спросил Дафнис не очень-то твердым голосом.
Принцесса вновь промолчала, только сжала его холодную ладонь. Не могла же она сказать ему, что вот только сейчас незаметно толкнула входную дверь – и та не поддалась, хотя никто ее не запирал.
О чем же еще говорил отец? Она забыла. Было еще одно условие, которое в десять лет не показалось ей важным. Нужно постараться вспомнить. Иначе… даже думать не хотелось о том, что может случиться иначе.
– Ты знаешь, принцесса, – начал вдруг Дафнис, – если нас найдут тут вдвоем, будет не слишком-то весело. Особенно для меня. Ох, как меня выдерут. А как бы и не что похуже… И уж точно забреют в рекруты в первый же набор…
– Ты этого боишься? – спросила Хлоя.
– Нет, нет… Ты прости, я очень плохо умею говорить…
Принцесса в темноте дотронулась до его носа, и он вздрогнул.
– Продолжай, – сказала Хлоя.
– Да. Вот. Я хочу сказать, что сегодня все равно был хороший день. Лучше всех предыдущих. У меня останется кое-что на память. Даже если я больше тебя никогда не увижу, оно у меня останется.
Принцесса услышала, как Дафнис полез за пазуху. Она уловила запах воска.
– Вот, – сказал он. – Ты, Хлоя, тоже пишешь смешными буквами… хуже, чем раньше… но все же ты написала, что меня любишь. Я этого вовек не забуду. Потому что… я тоже тебя люблю крепче жизни. Ты так и знай.
В это мгновение в дальней стене шкафа как будто засветился светлячок. Еще немного времени спустя свет усилился, и стало понятно, что солнечный луч пробился внутрь сквозь замочную скважину. Этот луч словно ударил Дафниса в сердце, и тот вздрогнул и застыл на месте. Он только и успел, что выставить вперед деревянную дощечку, которую все еще держал в руке, будто хотел защитить их обоих.
На восковой табличке было написано неровными буквами: «j’aime Daphnis».
Дверь распахнулась, словно ее унесло ветром. Солнечный свет на миг ослепил обоих. А потом в уши ворвались новые звуки: птичье пение и шум прибоя.
Хлоя вспомнила, что говорил король Ричард.
«Однажды, – сказал он, – тебе захочется открыть кому-то дверь в Эдем. Я открыл ее одной девушке… очень давно, когда мне было семнадцать… мне очень жаль, но это была не твоя мама».
Маленькая Хлоя не поняла, почему отец спустя столько лет жалеет об этом. Но спрашивать не стала.
«Твое сердце может ошибиться, и не раз, – продолжал король. – Эта дверь не ошибается никогда. Она откроется только перед тем, кто тебя действительно любит».
Так он сказал, а потом добавил с улыбкой:
«Только вот что, дочка. Не таскай в этот шкаф всех кавалеров подряд, чтобы проверить».
Тем временем Дафнис стоял разинув рот и озирался вокруг.
– Не может быть, – проговорил он, изумленный. – Я просто сплю. Наверно, я заснул в том шкафу. А может, и раньше.
«Что же, – подумала принцесса. – Может быть, он и прав. Может быть, это единственное объяснение. Тогда получается, что мы с ним спим вместе».
Но эту мысль она не стала доверять словам.
Ей просто нравилось смотреть на Дафниса.
Оказывается, он очень изменился с тех пор, когда они были детьми. Теперь он был весьма недурен собой, этот пастушок. Принцессе захотелось пригладить темные непокорные завитки на его лбу. Хотелось прикоснуться к губам. Потрогать пушистый подбородок. Конечно, ни на что подобное она не решилась. Какая жалость: что разрешено простой девчонке, не позволено принцессе!
Спору нет, Дафнис не был похож на принца. Его кожа была довольно смуглой – должно быть, от многолетнего загара, однако на носу все равно были заметны самые простецкие веснушки. Свои темные глаза он прикрывал от солнца ладонью. Руки у него были мускулистые, но пальцы – тонкие и красивые. Ведь он был музыкантом: Хлоя не раз слышала, как красиво он играет на пастушьей свирели.
Оставалось признать: бедняжка Хлоя в жизни не встречала никого милее.
– Какой ты славный, Дафнис, – проговорила она. – И у тебя веснушки на носу.
Он посмотрел на нее сумасшедшими глазами:
– Теперь ты видишь меня, принцесса? Здесь ты видишь? Значит, монахи не врут и случилось чудо?
– А разве все остальное – не чудо? – спросила принцесса.
С этими словами она шагнула вперед и потянула его за собой.
– Смотри и ты, – сказала она. – Смотри, как тут красиво. Просто мечта… поэтому я так и назвала этот остров…
Но пастушок и сам зорко всматривался вдаль. Там, впереди, на морском берегу, гарцевал белый единорог и прохаживался лев с золотой гривой. Крылатые эльфы перелетали с цветка на цветок. Завидев незнакомца, они не решались подойти ближе.
Близился полдень; солнце поднималось к зениту, и бескрайнее море сверкало расплавленной бронзой. Спокойные волны накатывались на песок и отступали, смывая на обратном пути цепочки следов единорога. Этот мир выглядел удивительно древним, и легко верилось, что вокруг и вправду райский сад.
– Иди сюда, Сириус, – позвала Хлоя. – И ты иди, Нексус. Я познакомлю вас с моим лучшим другом.
Сириус подошел, мягко ступая по песку когтистыми лапищами. На львиной морде изобразилось настоящее дружелюбие. Он склонил голову и зачем-то обнюхал Дафнисовы ноги. Тот стоял ни жив ни мертв. Никогда в жизни он не встречал льва, да еще такого общительного.
– Погладь его, – велела Хлоя.
Дафнис запустил пальцы в львиную гриву. Лев заурчал и с удовольствием выгнул спину (львиная спина была Дафнису по плечо).
– Как котяра у нашего мельника, только побольше, – оценил парень.
Прискакал и единорог. Но этот Дафнису не дался. Он только посмотрел на него задиристо и улегся рядом с Хлоей. Принцесса схватила его за позолоченный рог, покачала слегка, будто хотела оторвать, и сказала с укоризной:
– Какой ты противный, Нексус. Уж ты-то должен слушаться Дафниса. Он же не какой-нибудь хилый принц, он – пастух. И прекрасно умеет укрощать всяких излишне гордых жеребцов.
Нексус привстал и поклонился, словно приветствуя гостя, и тихонько всхрапнул. Кажется, он поверил.
Тем временем целое облачко эльфов и сильфид окружило наших героев, воздух наполнился смехом и щебетаньем. Дафнис встревожился: то ли он поначалу принял крылатых человечков за особый род мух, докучных и кусачих, то ли боялся повредить кого-то неловким движением. От греха подальше он уселся на песок, опершись на льва как на спинку дивана, а несколько эльфов сразу же опустились ему на колени.