– О, ч-черт, – только и сказал он.
В остальном оба остались целы и невредимы. Платье Хлои было в полном беспорядке, и Жан невозмутимо помог ей оправить юбку. За что и получил еще один великолепный золотой флорин.
– Теперь веди меня к нему, – приказала Хлоя.
Конюх украдкой приложил монету к подбитому носу. Взял беглянку за руку и с оглядкой повел через двор. Ему еще не приходилось видеть таких решительных принцесс. И ни разу не приходилось хватать их за подмышки. Да еще получать за свои труды золотом! Положительно, это был удачный день. Или ночь.
В конюшне было темно, хоть глаз коли. Жан достал с полки припрятанное огниво и трут. Зажег просмоленный факел и прикрепил к стене.
– Дафнис, ты здесь? – спросила принцесса.
Дафнис тихонько застонал. Он лежал там же, где его оставили. У него начался жар. Все тело покрылось испариной. Лицо из мертвенно-бледного стало багровым.
– Пить, – попросил он.
Кажется, он мало что понимал. Конюх Жан дал ему воды, тот стал пить, с трудом глотая и захлебываясь. Принцесса стала на колени рядом. Провела рукой по его лицу и плечам. Сорвала со спины край рогожки (тут Дафнис вскрикнул).
– Что с тобой? – не поняла принцесса. – Что с ним, Жан?
– Лихорадка, – сказал конюх. – Обычное дело. Ему же сто плетей всыпали. Не троньте его спину, ваше высочество, он спасибо не скажет.
– Что же делать?
– Решайте сами, принцесса Хлоя. Утром ваша матушка обещалась закончить это дело. Ну, вы понимаете какое. Так что до рассвета время есть.
– Спасибо, мой друг, – сказала принцесса. – Оставь нас.
Конюх кивнул. Отошел подальше. Уже давно никто из господ не называл его «моим другом». Разве что старый король. И вот теперь принцесса-дочка.
– Дафнис… – Хлоя взяла раненого за руку.
Парень приподнял голову:
– Кто… кто здесь?
– Это же я, Хлоя… ты не узнаешь меня?
– Хлоя… нет… как смешно… как больно… они меня били, били…
– О боже, Дафнис…
– Мне надо идти. Королева… она сказала, что я никогда не увижу принцессу…
– Я здесь, смотри, – сжала его руку Хлоя. Его рука была такой знакомой… самой милой… после она заметила, как пульсирует кровь на его запястье, и этот пульс принцессе не понравился: он был частым и неровным, будто сердце пробовало вырваться из тела, билось о стену, уставало, собиралось с силами и билось опять.
– Ничего не вижу, все плывет, – пожаловался Дафнис. – Вижу огонь… но почему же так холодно…
Он весь дрожал и, кажется, терял сознание. Хлоя плакала и покрывала поцелуями его руки. Она не знала, что делать.
– Эх, принцесса, – сказал конюх Жан, который снова оказался рядом. – Его бы домой отнести… да кто ж позволит…
– Да… домой… – отвечала Хлоя. – Только где он, дом?
Тут Дафнис разлепил сухие губы и прошептал еле слышно:
– Мы танцевали… помнишь? И единорог скакал вокруг… Как было весело… весело…
Он замолчал. Хлоя залилась слезами.
– О чем это он толкует? – удивился конюх. – Какой еще единорог? Где ему такое чудо привиделось?
Конюх все знал о лошадях, но никогда не встречал единорога.
Принцесса повернула к нему заплаканное лицо. Странно: теперь она выглядела еще решительнее, чем прежде.
– Послушай, милый Жан, – сказала она. – Помоги мне в последний раз. В самый последний. Донеси Дафниса до башни.
– Так ведь заперто, – сказал конюх.
– Ты невнимателен, Жан. Тот дрянной лакей позабыл запереть дверь. Я слышала много разных звуков, но только не щелчок замка.
«Вот это девчонка!» – поразился конюх.
– Слушай дальше. Ты внесешь Дафниса внутрь. Там… в галерее… ты его оставишь. Получишь еще золотой. У меня было три монеты, больше нет.
– Не откажусь, моя принцесса, – отвечал конюх. – Но я бы и так донес… сам вижу, это дело благородное, я ж не слепой… прости, твое высочество…
Он присел. Умело соединил Дафнисовы руки на своей шее и, поднапрягшись, взвалил его на плечи, словно мешок с репой.
Дафнис застонал, и принцесса улыбнулась: нет, он не умер и не умрет, думала она. Она не позволит ему умереть. Она сохранит ему глаза. Она не отдаст его злой королеве. Она укроет его там, где его никто не найдет.
Пошатываясь, конюх брел через двор с тяжелой ношей на плечах. Принцесса шла рядом. Факел в ее руке (для нее бесполезный) освещал путь. Поднявшись по ступеням, Жан остановился у двери. Хлоя потянула за ручку, и дверь отворилась.
Давешний привратник мирно спал на лавке в углу. От него несло перегаром. Спящий даже не пошевелился, когда трое заговорщиков проследовали мимо.
Волшебный черный шкаф никуда не делся. Принцесса проверила, на месте ли ключ, – теперь он висел на ее груди, на крепком шелковом шнурке. Как мы видим, она была весьма предусмотрительной.
Она не смогла предвидеть всего лишь одно обстоятельство, о котором, конечно, не следовало забывать.
В дальнем конце темной галереи послышались легкие шаги, и знакомый голос произнес холодно:
– А вот и вы, молодые люди? Какая трогательная встреча. Впрочем, я ждала вас…
На губах королевы змеилась улыбка. От этого было еще страшнее. Наверное, поэтому конюх Жан (который все еще сгибался в три погибели под своим грузом) взирал на королеву с ужасом.
– Виноват, ваше величество, – начал он. – Мы тут решили принести парнишку в дом. Ночи становятся холодными…
– Костер согреет вас обоих, – сказала королева зловеще, и у Жана задрожали ноги. – Ждать уже недолго.
– Мама, не смей так говорить! – топнула ногой Хлоя. – Я все знаю! Это чудовищно – то, что ты задумала!
– Ничуть не бывало, – ответила королева. – Ослушники и бунтовщики не заслуживают снисхождения.
– Мы не бунтуем, ваше величество, – поспешил заявить Жан. – Просто…
– Молчать, конюх, – королева даже не посмотрела на него. – А ты, дочь, пойми, наконец: в тебе течет королевская кровь. Тебе не пристало знаться со всяким отребьем!
– И ты говоришь о крови! Посмотри: у него льется та же самая кровь! У него те же руки, те же глаза, то же сердце!
Дафнис застонал, будто услышал. Конюх не без осторожности опустил его на лавку – в темном углу возле шкафа, подальше от королевских глаз.
– Мне не интересна анатомия твоего избранника, – сказала королева. – Можешь не объяснять, почему ты здесь. Но сделай милость, объясни – с какой целью? Что вы тут искали среди ночи? Возле запертого шкафа?
– Не скажу!
– Отчего же?
– Это мое личное дело!
– А может быть, это дело королевской семьи? Скажем, что означает вот этот ключ у тебя на шее? Позволь, я выскажу предположение. Уж не тот ли это легендарный ключ, что потерял когда-то король Ричард? Вернее, делал вид, что потерял?
Хлоя прижала руки к груди.
– Вижу, я угадала, – сказала королева. – Теперь все загадки близки к объяснению.
– О чем ты, мама?
– Об этом ключе. Об этой странной фамильной тайне, которую Ричард всю жизнь от меня скрывал. Я говорю о древней магии. О львах и единорогах. О потерянном рае. У тебя на шее ключ от Эдемского сада, не так ли?
– Я называю эту землю «остров Мечтания», – чуть слышно сказала принцесса.
– Называй как хочешь. Если верна только половина из того, что о нем говорят, то и этих чудес мне более чем достаточно. А тебе, дочка, они ни к чему. Это же неслыханно! – королева всплеснула руками. – Волшебный остров, вечная молодость – и все это досталось глупой девчонке! Но сегодня справедливость восторжествует.
– Мама, что с тобой? – прошептала принцесса. – Я тебя не узнаю.
– Отдай ключ, – приказала королева. – Иначе я заберу его сама.
Дочь повиновалась. Медленно и спокойно, даже слишком спокойно, сняла с шеи ключ и протянула королеве.
Конюх Жан смотрел на них и недоумевал. Он понятия не имел о господских тайнах. Конечно, до него доходили слухи о загадочном наследстве старого короля. Лакеи рассказывали и про черный шкаф, и про райский остров – но обычно он пропускал подобную ерунду мимо ушей. Мало ли что болтают бездельники! И вот теперь, как говорится, час от часу не легче: ночной побег из башни, единороги, волшебные ключи…
Пока конюх размышлял таким образом, королева шагнула к черному шкафу. Вставила ключ в замочную скважину. Попыталась повернуть – и вдруг, вскрикнув, отдернула руку:
– Что за дьявол? Он горячий!
Принцесса не произнесла ни слова.
– Хорошо же, – сказала тогда королева. – Эй, ты, как тебя? Жан. А ну, поверни ключ.
Пальцы у конюха были погрубее, зато и ключ поддал жару! Тогда конюх вооружился подходящим куском мешковины, обернул им ключ и повторил попытку. Но грубый холст без видимых причин задымился и прогорел насквозь.
– Ох ты, с-сатана! – вскричал Жан и сунул пальцы в рот.
Ключ от рая определенно не хотел подчиняться чужим.
– И все же я не отступлюсь, – заверила всех королева. – Пора покончить с семейными тайнами. Хлоя, отопри шкаф своей рукой.
Хлоя сделала шаг. Прикоснулась ладошкой к дверце шкафа. Взялась за ключ. Помедлила.
– Я не могу, – сказала она как будто самой себе.
– Сделай это, дочка.
– Отец говорил, что в Эдемский сад можно взять только одного человека. Того, кто для тебя всех дороже. И есть еще условие. Дорога откроется лишь тому, кто… любит тебя больше жизни.
– В последние годы бедняга Дик был совсем плох, – отозвалась королева. – Он не доверял мне. Но ведь тебя я действительно люблю, дочка. С этим ты не будешь спорить?