За окном по Морскому каналу движется крупный ледокол, похожий на черный остроносый утюг. У него странное название: «Мудьюг». Это наша канонерская легенда, другим не понять. В детстве мы со Стасом часто обзывались таким словом. На всех, но только не друг на друга.
Я опускаю жалюзи. Мы снова вдвоем в моей квартире, как когда-то. Отец уехал на месяц в Штаты, и мы можем хозяйничать здесь сколько угодно. Участковый к нам больше не заходит.
Правда, Таня все равно хочет свой дом. Наверно, это инстинкт.
– Прости, – говорю я Тане. – Я задумался. Так расскажи мне, чем закончилась та история с принцессой и волшебным островом?
– Ума не приложу. Я еще не придумала финал. Обычно все эти старомодные истории заканчиваются свадьбой героев. Есть большая вероятность, что так произойдет и на этот раз.
– Надоели свадьбы. Лучше сразу свадебное путешествие.
– Допустим, а дальше?
– А дальше героям придется жить долго и счастливо. И умереть в один день, отравившись копченой колбасой.
– Ты уверен? – Таня хмурит брови. – Что-то меня смущает в этом варианте.
– Ну, пусть колбаса будет в нарезке. Так скромней.
– Я подумаю над этим, – обещает Таня. – Давай ты узнаешь детали, когда все будет готово.
Она опускает длинные пальцы на клавиатуру.
Это был удивительный праздник, каких никогда не случалось на острове, да и не могло никогда случиться. Дворец на вершине горы был богато украшен: эльфы развесили по стенам гирлянды из орхидей; каменный пол был усыпан и другими разнообразными и разноцветными тропическими цветами, чьих названий Хлоя не знала; в тени колоннады был устроен балдахин из пальмовых листьев, и под ним в сплетенных из лозы креслах сидели бок о бок принцесса и ее друг.
Геральдический лев возлежал по правую руку от Дафниса, гордо подняв голову в золотой гриве. Единорог то замирал, покорный принцессиной руке, то вставал на дыбы и в шутку подметал хвостом каменный пол галереи. Стайки крылатых эльфов и сильфид с тихим смехом перелетали с цветка на цветок. Все будто ждали кого-то.
Но вот старый король Ричард взошел по ступеням и приветственно помахал рукой в перчатке. Лев поднялся, а единорог застыл на месте. Дафнис же и Хлоя соскочили с плетеных кресел и бросились к королю за благословением, как в детстве – за конфетами.
– Дети, дети, тише, – произнес король, улыбаясь. – Вам следует вести себя благопристойнее. Особенно в такой день. Я уж и не мечтал, будучи как-никак мертвым, что мне доведется увидеть свадьбу дочки. Хорошо еще, что на нашем острове возможны любые чудеса. Так или иначе, раз уж я здесь, разрешите поздравить вас с этим великим событием… пусть и многократно предвосхищенным… теперь давайте по порядку.
Дафнис и Хлоя взялись за руки. Ревнивый Сириус поднялся на мягкие лапы, подошел поближе и встал рядом с хозяином. Но тому было не до льва.
– Я, Дафнис, – сказал парень, насупившись, – беру тебя, Хлоя, в свои законные жены, чтобы любить тебя и заботиться о тебе в радости и в горе, в богатстве и в бедности, в болезни и здравии… пока смерть не разлучит нас.
Он даже зажмурился, чтобы не сбиться.
Хлоя прочла свою клятву с широко раскрытыми глазами. При последних печальных словах, про то, как смерть разлучит нас, она перевела взгляд на Дафниса.
– А больше чтоб никто и не пытался, ясно? – пробурчал он.
Вместо колец они обменялись гирляндами из белых орхидей. Это было очень красиво.
– Ну а теперь, – сказал король, – остались сущие мелочи.
Он снял со своей головы тонкий золотой обруч, заменявший ему корону. Обруч этот был весьма древний, украшенный крупными драгоценными камнями, голубыми и розовыми. Говорили, что дед Ричарда лично отбил эту корону у мавров.
Ричард повертел корону в руках.
– Смешно, – проговорил он. – Когда я умер, верная моя женушка обыскалась этой вещицы. Перерыла весь замок, но так и не нашла. Да и к лучшему. Тоже бы досталась соседям-дармоедам, как все остальное… они ведь даже трон умудрились отжилить, виданное ли дело… королевский трон… так и забрали вместе с клопами.
Он прогнал с лица улыбку и принял весьма торжественный вид.
– Мое время наконец-то кончилось, – сказал он. – И этот дворец, и остров, и все королевство – все принадлежит вам, дети. Залогом тому – моя корона.
Ричард поднял обруч и возложил его на дочкину голову.
– Будь доброй королевой, – только и сказал он.
– Спасибо, папа, – отвечала Хлоя. – Обещаю быть хорошей. И теперь, приняв полноту власти, я сделаю вот что…
Она сняла с себя корону и, привстав на цыпочки, водрузила ее на лохматую голову пастуха.
– Я буду доброй королевой и верной женой, – сказала она. – Но муж королевы и сам станет королем. Так говорил… один премудрый змей… и у меня нет оснований ему не верить.
Дафнис поглядел на подружку ошалелыми глазами. Старый король Ричард только руками развел.
– Вам решать, ваше величество, – сказал он. – От себя же скажу, что рад твоему выбору. Дафнис Первый, победитель дракона! Может, переименовать его в Диониса? Звучит благороднее.
– Когда-то я принесла обет верности мальчику Дафнису, – возразила Хлоя. – Дафнису и быть моим мужем.
– Но что это был за документ? Должным ли образом оформлен?
Молодой король (кто бы мог подумать!) опустил глаза смущенно. Слегка помяв ожерелье из орхидей, запустил руку за пазуху и вытащил восковую табличку. На ней было написано кратко:
j’aime Daphnis
– Это бесспорное доказательство, – сказал Ричард.
Лодка качалась на прибрежной волне, готовая к отплытию. Треугольный парус был приспущен. Пеньковый канат был привязан к носу; другим концом этого каната Дафнис умело обвязал здоровенный камень, который он накануне не без труда отрыл из песка на берегу. Теперь камень служил якорем.
Во дворце тоже были подходящие каменные обломки. Но Дафнис не трогал их из суеверия. Любой из камней мог казаться куском проклятого змея Оберона.
Лодка глубоко сидела в воде. Дафнис наполнил ее разной снедью, что вновь появилась на острове в изобилии, а также кокосовыми орехами, к которым он пристрастился в голодные дни. Под кормовой скамейкой лежал даже бочонок вина. Бочонок принесло на остров волнами немедленно после того, как Дафнис в шутку пожелал чего-нибудь выпить, – королю ведь все позволено. Впрочем, в дорогу была припасена и вода из ручья. Здесь надо сказать, что волшебное море Мечтании было по-взаправдашнему соленым.
С берега дул слабый теплый ветерок. Небо было свободным от туч, и только на горизонте, как это всегда бывало, тонкой полоской висели облака. Можно было пускаться в путь.
Закатав холщовые штаны, молодой король перенес королеву на лодку. Они уселись друг напротив друга: Хлоя на скамье у мачты, а Дафнис на корме (над бочонком). Но поднимать парус он не спешил. Так и смотрел на Хлою. Ее золотые волосы были украшены свежими цветами, собранными ею собственноручно. Заметив его взгляд, она чуть зарделась и стала еще прекраснее.
– Не смотри так, – сказала она.
– Ты боишься?
– С тобой я ничего не боюсь. Просто я думаю: ведь еще не поздно отказаться.
– Еще чего! Это будет наше свадебное путешествие. Не зря же нам досталась эта лодка! Давеча валялась на берегу вверх дном, вся в дырах. А сегодня как новенькая, да еще при парусе.
– Это, наверно, отцовская, – предположила Хлоя. – Ему не пригодилась.
– Нам пригодится. Я думаю так: коли есть лодка – надо плыть!
– Какой ты решительный, мой король, – отозвалась на это Хлоя.
– Правильно ты говоришь. Король. Вот мы с тобой и осмотрим наше королевство. Дойдем до самого края земли. Ну и за край заглянем.
Хлоя посмотрела на него задумчиво.
– Да-да… заглянем за облачный край.
– Куда? – не понял Дафнис.
Вопрос остался без ответа. Но Хлоя по-прежнему хмурилась. Парус пополз вверх, поймал ветер, и лодка накренилась, разворачиваясь на месте. Дафнис поспешно перебежал на нос и выбрал якорь. Вернулся, сел на руль. Что ни говори, он был способным парнем и учился на ходу.
В этот миг на берегу появились лев с единорогом. Нексус тревожно заржал и поднялся на дыбы; верный же Сириус в несколько прыжков перемахнул через пенную линию прибоя и пустился вплавь вслед за лодкой. Он задирал голову и отфыркивался, борясь с течением.
– Сириус! – воскликнул тогда Дафнис. – Вернись! Плыви на берег!
Но Сириус его не слышал. Лодка уходила вперед, и скоро львиная голова уже казалась маленькой, не больше кошачьей, а потом и вовсе скрылась из глаз.
Скрылся и остров. Последней растаяла в светлой дымке вершина дворцовой горы.
Лодка шла долго – Дафнис не знал сколько. Странно: солнце не уходило с небосвода, будто время застыло на месте. И только линия облаков понемногу приближалась. Хлоя успела задремать на дне лодки, подложив под голову охапку пальмовых листьев, но Дафнис не спал. Все с большим удивлением он оглядывался.
Хорошо еще, что он редко задумывался о законах мироздания. Когда-то ученые монахи говорили ему, что земля накрыта звездным куполом, как глиняное блюдо крышкой, и его вполне устраивала такая картина мира. Один молодой монах, впрочем, под большим секретом поведал ему о том, что наша земля на самом деле – громадный шар, летящий в бескрайнем пространстве, равно как и луна, и даже солнце, и все это ни в коей мере не нарушает всеобъемлющего замысла Всевышнего. «Зачем же Всевышнему эти шары? В петанк играть?» – спросил тогда Дафнис, и монах развеселился, хотя тут же и посерьезнел. «Ты попал пальцем в небо, дурачок, – сказал монах. – Но… кто знает? Все относительно. Может так статься, что и само небо вертится вокруг твоего пальца».