– Да, спасибо, все отлично.
– Так это из-за игры ты не пошел на вечеринку с Вирджинией и Клэр? – спросила Дебби и почувствовала, что Рори колеблется перед тем, как что-то ей сказать.
– Есть и другие причины, – смущаясь больше обычного, ответил он.
– Например?
Рори немного помолчал, а потом все-таки ответил:
– Ну, главная – это то, что я гей.
– Да ладно, на вечеринке ведь будут не только женщины?
У Дебби было много приятелей-геев, и большинство из них всегда были душой компании. Но с другой стороны, Рори явно был застенчивым парнем.
– Честно говоря, Дебби, ты первая, кому я признался.
– Как? Первая во всей Флоренции?
Дебби взглянула на Рори и увидела, как он в оранжевом свете фонарей тряхнул головой.
– Не во Флоренции, а вообще.
Это было неожиданно.
– Почему так? Люди давно перестали «отсиживаться в шкафах», таким признанием никого не удивишь. Разве нет?
– Там, откуда я, – нет. Я из маленькой рыбацкой деревни в Шотландии к северу от Абердина. Там все друг друга знают и гомосексуальность не приветствуется. Я даже матери об этом не говорил. Для нее это было бы ударом.
– Наверняка нет. Она будет любить тебя таким, какой ты есть, я уверена. Зря ты ей не открылся. А твой отец?
– Он умер. Был рыбаком, его лодка утонула в шторм, когда мне было десять.
– Мои соболезнования.
– Спасибо, Дебби. С тех пор мы с мамой остались одни, родных у нас нет. Я не один год вроде как все про себя понимал, но принял свою гомосексуальность, только когда поступил в университет. Это одна из причин, почему я решил найти работу за границей.
Дебби взяла Рори за руку и слегка ее сжала, чтобы как-то приободрить.
– Времена меняются, Рори. Думаю, тебе следует открыться матери. И я уверена, что такой симпатичный и большой парень, как ты, легко найдет своего человека. Ты же знаешь, в Италии полно симпатичных мужчин. – Тут Дебби вспомнила, что Элис говорила о красивых мужчинах, и решила не развивать эту тему. – Просто постарайся сделать правильный выбор.
– Постараюсь. – Рори кивнул. – А ты, Дебби? Ты постоянно работаешь, и, мне кажется, зря ты так. У тебя точно где-то припрятан мужчина. Ты такая привлекательная… то есть, правда, очень красивая.
– Спасибо, Рори, ты повышаешь мою самооценку. Но в данный момент я свободна как птица, и мне это нравится. С мужчинами я на ближайшее обозримое будущее решила не связываться.
Дополнительные классы по вторникам и четвергам в числе прочих начала посещать очень элегантная дама по имени Флора, и она всегда с радостью оставалась после занятий, чтобы немного поболтать с Дебби. Флоре было около шестидесяти, но у нее была гладкая, почти как у ребенка, кожа, а прическа и одежда всегда в идеальном порядке. Она определенно была из очень состоятельной семьи, но, несмотря на ее положение, они с Дебби легко поладили и после занятий часто ходили выпить кофе. Спустя несколько недель после знакомства Флора пригласила Дебби домой на чай в ближайшую субботу. Жила она не во Флоренции и поэтому пообещала прислать за Дебби машину.
Машина оказалась роскошным серебристым «мерседесом» с шофером, с затемненными окнами и невероятно комфортными кожаными сиденьями. Усевшись в нее, Дебби почувствовала себя самозванкой – это определенно была машина для богатых и знаменитых, а не для таких простых людей, как она. От предложения сесть на заднее сиденье Дебби отказалась и села на пассажирское рядом с водителем, решив, что это будет пусть символическая, но все же попытка показать, что она человек неприхотливый.
Водителя звали Джакомо, он называл себя аутисто, то есть шофер. И у него даже была шоферская кепка с козырьком, но он с улыбкой признался, что никогда ее не надевает. Джакомо как настоящий профи вел далеко не маленький «мерседес» по улочкам Флоренции от центра к окраине и одновременно непринужденно болтал с Дебби. Когда выехали из города, Дебби заметила указатель на Фьезоле, городок, где они с Элис так хорошо отметили ее день рождения в прошлом августе.
– Флора живет во Фьезоле?
– Вилла графа и графини чуть ниже Фьезоле, – ответил Джакомо.
В школе все обращались друг к другу по имени, и Дебби никак не могла припомнить фамилию Флоры. Так и ломала голову, пока они не проехали мимо указателя «Фьезоле». Джакомо свернул на извилистую дорожку, которая вела к массивным впечатляющим воротам, и тут Дебби вспомнила – Флора Деллаторе.
Машина притормозила у ворот, а когда они с тихим гудением открылись, проехала по гравиевой дорожке к дому, прекраснее которого Дебби в жизни не видела.
Дом не был большим, но и маленьким его тоже нельзя было назвать. Это оказалась самая настоящая тосканская вилла, с башенкой в центре крыши, стенами цвета темной охры и зелеными, как везде во Флоренции, ставнями. Дом стоял на плоской, окруженной деревьями террасе, в спускающемся вниз по склону к Флоренции саду росли розы, олеандр и множество цветущих кустарников.
Когда Дебби вышла из машины, ее глазам открылся такой впечатляющий вид, что она почувствовала себя избранной, той, кому даровали привилегию, пригласив побывать в таком прекрасном месте. А еще она занервничала. Как следует обращаться к графине? Продолжать называть по имени? Пока они шли к крыльцу с широкими мраморными ступенями, у Дебби от волнения вспотели ладони.
Флора встречала их у парадных дверей.
– Дебби, большое спасибо, что согласились приехать, – сказала она, а потом обратилась к очень энергичному черному лабрадору, который, виляя хвостом, кинулся приветствовать Дебби: – Байрон, нет, не прыгай на гостью. – Флора снова повернулась к Дебби. – А вы не стесняйтесь, станет напрыгивать, просто его оттолкните. Он еще слишком молод и любит знакомиться с новыми людьми.
Дебби присела и погладила лабрадора, а тот, радостно поскуливая, завалился на бок, потом перевернулся на спину и позволил почесать себе живот.
– Он такой милый. – Дебби посмотрела на Флору. – И у вас просто волшебный дом.
Флора спустилась с крыльца и взяла руки Дебби в свои:
– Этот дом уже много веков принадлежит семейству моего мужа. А мы… мы, можно сказать, скорее не хозяева, а его нынешние смотрители. Байрон, хватит, basta![14]
– Байрон, vieni qui![15]
Они все втроем обернулись, а Байрон перевернулся, вскочил на лапы и послушно взбежал по ступеням к парадной двери, возле которой появился весьма импозантный джентльмен.
– Дебора, поднимайтесь и позвольте, я представлю вас моему мужу, – сказала Флора.
Следом за графиней Дебби поднялась к парадным дверям.
Лабрадор к этому времени уже сел рядом с хозяином и очень старался вести себя смирно, но хвостом все равно вилял.
– Энцо, это Дебора, она завуч в школе английского языка.
Супруг Флоры улыбнулся Дебби, коротко кивнул и протянул руку. Он был чуть старше своей жены, отлично для своего возраста выглядел и был очень аккуратно подстрижен.
– Рад приветствовать вас в нашем доме, Дебора.
Дебби пожала графу руку и постаралась ответить должным образом:
– Очень рада с вами познакомиться, сэр.
И засомневалась. Может, к графу следует обращаться «ваша светлость»?
– С Байроном вы уже познакомились. – Энцо глянул вниз на лабрадора и улыбнулся. – Думаю, по его реакции вы видите, что он тоже рад знакомству. Проходите в дом.
Внутри дом был так же прекрасен, как и снаружи. Дебби от восторга чуть не задохнулась, как выловленная из воды рыба.
Пол из белых и серых мраморных плит, на стенах старинные картины, высокие потолки и потрясающей красоты хрустальные люстры. Куда ни посмотри – повсюду дорогая мебель и предметы искусства. И все дышало историей. Такая красота завораживала и одновременно пугала. Дебби все больше становилось не по себе. Что сказал бы ее отец о таком доме и о людях, которые живут в такой богатой обстановке!
Через огромную гостиную они прошли в сравнительно небольшой салон для отдыха с французскими окнами от потолка до пола, из которых открывался великолепный вид на Флоренцию.
Флора с Дебби устроились на диване с гобеленовой обивкой, а граф после короткого обмена любезностями извинился и покинул их.
Пес на секунду заметался, потом решил остаться с дамами и бухнулся на пол у них в ногах, а спустя пару минут растянулся и, вздохнув, закрыл глаза.
Дебби и Флора немного поболтали, в основном о доме, который был построен еще в XVI веке. Оказалось, башенка на крыше в прошлом была голубятней, где всегда можно было набрать яиц для кухни. Теперь же она превратилась в помещение с прекрасным видом, которое граф использовал как свой личный кабинет.
Пока разговаривали, Дебби расслабилась, и все потому, что Флора была очень милой женщиной и понравилась ей задолго до того, как она узнала о ее аристократическом происхождении и впечатляющем состоянии.
Постучали в дверь, и служанка вкатила в салон столик на колесиках. Дебби изумилась, увидев, что он сервирован точь-в-точь как для традиционного английского чаепития, хотя сама на таком никогда не бывала. На столике были расставлены: фарфоровый чайник, чашки с блюдцами, кувшинчик с молоком, тарелки с тонко нарезанным огурцом и сэндвичами с копченым лососем. И конечно, там был набор печений и идеальный бисквит, который вполне могли бы подать королеве в Букингемском дворце. Она даже мысленно сравнила поданный бисквит с тем, которым ее угощал Рори по выходным, когда не играл в регби.
Флора налила Дебби чай и предложила угощаться, чем пожелает. Дебби с радостью согласилась и обнаружила, что все очень вкусное и бисквит ничуть не хуже изделий Рори. Внутреннее напряжение постепенно спало. Дебби смогла забыть об окружавшей ее роскоши и сосредоточилась на разговоре не с графиней, а с конкретным человеком. Правда, к этому времени она решила, что не станет обсуждать этот эпизод со своим отцом – некоторые моменты лучше оставлять при себе.