На борт яхты они вернулись в одиннадцатом часу. После долгого, насыщенного событиями дня Джо чувствовала себя утомленной. Как бы ей ни хотелось продолжить разговор с Коррадо или просто слушать его, глаза у нее закрывались сами собой. Судя по лицу Коррадо, он тоже устал. Они прошли в салон, закрыв двери от комаров, правда, во время обеда их не потревожил ни один. Джо подошла к Коррадо – пожелать ему спокойной ночи. Ей понадобилось волевое усилие, чтобы не поцеловать его, но она все же не удержалась от объятий, еще раз поблагодарив его за храбрость на парковке аэропорта. Объятие оказалось недолгим. Коррадо торопливо попятился и пожелал ей спокойной ночи:
– Приятных снов, Джо. Двери заперты, хотя это место вполне безопасное. И потом, у нас есть сторожевая собака.
Корзина Дейзи перекочевала из капитанской каюты в салон и теперь стояла между трапами. Чувствовалось, ночное бдение совсем не входило в планы собаки. Она мигом улеглась в корзину и сонно поглядывала на людей, ожидая, когда те угомонятся. Джо наклонилась и почесала ее за ушами:
– Спи, Дейзи. Увидимся утром. – Она посмотрела на Коррадо и нежно улыбнулась. – Спокойной ночи, Коррадо. Спасибо за все.
Джо улеглась, но сон не шел. Мысли продолжали нестись. Она думала о своей возможной реакции, если бы Коррадо признался ей в любви. Конечно, это не отрицало и телесную сторону их отношений, тем более что желание так и бурлило в ней, ища выхода на поверхность. Но ей хотелось большего. Если Коррадо ее любит, что она может сказать об ответных чувствах? Любит ли она его? Если да, готова ли она после коротких дней любви расстаться с ним? Она ведь не может отказаться от предлагаемой работы в ООН.
Или может?
Глава 20
Лавина мыслей не помешала Джо уснуть и хорошо выспаться. Проснулась она только в девятом часу утра. Еще на ступенях трапа в салон ее встретил аромат кофе. Коррадо в шортах и футболке стоял возле ультрасовременной кофемашины. Увидев поднимавшуюся Джо, Дейзи выскочила из корзины и запрыгала вокруг.
– Buongiorno. Хорошо спалось? – спросил Коррадо.
Джо приветствовала Дейзи почесыванием за ушами, затем подошла к Коррадо. Он выглядел все таким же желанным, и ей снова понадобилась сила воли, чтобы не поцеловать его.
– Buongiorno, capitano. Спасибо, спала как убитая. Нет, все-таки один раз проснулась около двух ночи, когда мимо яхты проходила какая-то веселая компания. А как тебе спалось?
Выражение лица у Коррадо было отнюдь не безмятежным. Что же продолжает его волновать?
– Спасибо, хорошо, – глухо ответил он.
Чувствовалось, это не так, но Джо не стала расспрашивать о причинах. Скорее всего, бóльшую часть ночи он провел в раздумьях. Хорошо еще, что улыбается.
– Тебе какой кофе? Эспрессо, капучино или нечто среднее?
– Если можно, то капучино.
Ей хотелось подойти к нему и крепко обнять – просто чтобы поддержать человека, пытающегося разобраться в собственных чувствах. Но она и в этот раз удержалась и вышла из настежь открытых стеклянных дверей на палубу. Погода предвещала безоблачный день. Невзирая на ранний час, солнце ощутимо припекало голову. Обернувшись, Джо увидела, что Коррадо наблюдает за ней. Он тут же виновато опустил глаза, сосредоточившись на кофейных чашках.
– Какие планы на сегодня, капитан?
– Наскоро выпьем кофе, затем уступим потребностям Дейзи и выведем ее на прогулку. – Он взглянул на собаку и улыбнулся. – Она превосходно знает это слово на итальянском. Интересно, сколько времени ей потребуется, чтобы усвоить его и на английском?
Коррадо отвернулся. Послышалось шипение пара – это он нагревал молоко для ее капучино. Кофе он подавал с профессионализмом баристы, что тоже произвело на Джо впечатление. Пока пили кофе, Коррадо продолжал рассказывать о планах на сегодня:
– На берегу я предлагаю запастись круассанами для завтрака. Конечно, если ты не хочешь что-то посущественнее вроде яичницы с беконом. Стоит прикупить хлеба, молока и прочей еды, чтобы хватило на пару дней. Если не возражаешь, мы поплывем вдоль берега к одному чудесному заливчику. Прекрасное место, очень живописное и можно не волноваться, что якорь застрянет на дне. Как тебе такой план?
Джо не возражала.
Плавание к упомянутому заливчику заняло бóльшую часть утра. Джо наслаждалась каждой минутой путешествия. Поначалу ветер едва ощущался, но затем стал сильнее, помогая яхте плыть в сторону каменистого полуострова.
Легкие волны не вызывали качки. Катамаран уверенно шел вперед. Коррадо рассказывал про Арджентарио, к которому они направлялись. Это был не полуостров, а почти остров, соединенный с сушей двумя песчаными полосками и мощеной дорогой. Если не считать несколько деревушек на берегу, Арджентарио выглядел почти необитаемым. Каменистые склоны холмов были покрыты колючими кустарниками и густым средиземноморским лесом. Словом, нетронутый уголок природы.
Залив имел форму подковы с узкой полосой песчаного пляжа. Джо увидела с полдюжины других судов: одни покачивались на воде, другие были вытащены на берег. Число приплывших сюда не превышало двух десятков. Для середины августа это считалось чудом. У самого берега вода была светло-голубой, постепенно переходя к кобальтово-синему цвету. Темные пятна указывали на донные скалы. Как и говорил Коррадо, залив был почти целиком защищен от ветра, что позволяло любоваться зеркальной гладью воды.
Якорь бросили метрах в ста от берега. Коррадо спустил надувную лодку с подвесным мотором. Пока плыли, Дейзи горделиво стояла впереди, словно фигура, украшавшая нос корабля. На мелководье Коррадо заглушил мотор. Дейзи с наслаждением плюхнулась в воду. Джо выбралась вслед за ней. Вдвоем с Коррадо они подогнали лодку к берегу и вытащили из воды. Песок здесь был довольно крупным. Коррадо выбрал место, с трех сторон защищенное большими валунами. Это создавало ощущение полной уединенности, нарушаемое плеском воды и редкими криками с берега.
Вода так прогрелась, что не хотелось вылезать. Джо и Коррадо забыли о времени. Они плавали, ныряли, доставая со дна гладкие камешки и следя за стайками серебристых рыбок. Джо давно не чувствовала такого покоя. Она была по-настоящему счастлива. Наконец они вылезли из воды, оставив Дейзи блаженствовать на мелком месте, и улеглись на полотенца обсыхать.
Небо оставалось безоблачным. Солнце быстро обсушило тело. Джо достала флакон с кремом для загара, намазала лицо, переднюю часть тела и ноги. Но с обработкой спины обстояло сложнее. Здесь ей требовалась помощь.
– Коррадо, помоги мне, пожалуйста, и намажь спину. Самой никак.
Это приглашение дотронуться до ее обнаженного тела было вызвано обыкновенной необходимостью. Так Джо объяснила свою просьбу подсознанию. Естественно, подсознание не поверило ни одному ее слову и правильно сделало.
Джо перевернулась на живот. Взяв у нее флакон с кремом, Коррадо встал на колени. Вскоре ее плечи ощутили прохладу крема. Пальцы Коррадо втирали крем в кожу. Потом они переместились ниже, нанося крем вдоль позвоночника. Не спрашивая разрешения, Коррадо расстегнул застежку лифчика, желая покрыть кремом всю спину. От этих прикосновений Джо получала несравненно больше, чем от нанесения крема. Скользящие пальцы вызывали трепет во всем ее теле. Коррадо сказал, что она покрылась гусиной кожей, и спросил, не холодно ли ей. Джо покачала головой, даже не пытаясь говорить. Закончив втирать крем, он снова застегнул лифчик и отодвинулся, оставив Джо в состоянии едва сдерживаемого восторга.
Она пролежала на животе еще минут десять или пятнадцать, чувствуя, как солнце прожаривает ей спину, и одновременно пытаясь охладить свои эмоции. Прикосновения Коррадо были магическими, и Джо отчетливо понимала: ее самообладание не продержится и минуты, если он снова дотронется до ее тела. Дружба дружбой, однако ее чувства к Коррадо были гораздо глубже чисто дружеских. Пусть в разговорах с Викторией и Анджи она и называла любовь иллюзией, врать себе она не собиралась. Нечто более серьезное, нежели дружба, рвалось из ее души, и очень скоро это нечто заявит о себе.
Для Коррадо момент истины наступил под вечер.
Они обедали на яхте. Красный диск солнца только что погрузился за горизонт. Ветерок, проникавший в салон, постепенно охлаждал пространство, успевшее сильно нагреться после знойного дня.
Коррадо приготовил пасту с соусом песто, а Джо – салат с тунцом и яйцами. Когда стало темнеть, он зажег свечу в центре стола. Увидев свою тарелку, Джо была тронута его выбором: этот вид пасты назывался farfalle – за схожесть с маленькими бабочками. Джо упомянула об этом. Коррадо улыбнулся. Колеблющееся пламя свечи бросало красивые отсветы на его лицо.
– Решил побаловать тебя. Я очень рад, что тебе наконец-то удалось увидеть пурпурного императора. На редкость красивая бабочка.
– Знал бы ты, чем питаются эти красавицы. Они обожают гнилое мясо и даже экскременты.
– А ведь глядя на них, не подумаешь. Уму непостижимо, как такие чудесные создания могут питаться подобным.
– Вообще-то, если быть точным, они вообще не едят. Свою пищу они тоже пьют, засасывая хоботками. А ты знал, что бабочки способны определять вкус лапками? У них на лапках есть чувствительные отростки. Им достаточно просто сесть на цветок, и они уже знают, каков он на вкус.
Коррадо поднял голову от тарелки. Джо увидела, что он улыбается.
– Теперь понятно, почему бабочки тебя так интересуют.
– Они очень сложные создания. Многие люди видят в них лишь красивых порхающих существ, тогда как в их природе скрыто столько интересного.
– Этим они не отличаются от тебя, Джо. Скажу честно: хотя меня с первого раза поразил твой облик, я очень скоро понял, что внутреннее содержание еще интереснее.
– Приятно слышать. Как говорят, «не судите о книге по обложке». – Джо отложила вилку. – И здесь доводы твоей лимбической системы перестают действовать. Люди оценивают себе подобных не только по внешнему виду и телесному влечению. Возьмем наших ближайших сородичей – обезьян. Конкретнее, карликовых шимпанзе бонобо. Тех действительно интересует только сексуальное удовлетворение и размножение. Людям требуется больше, и тогда-то встает вопрос о внутреннем содержании.