– Я никогда не приманивала мужчин, и уж меньше всего – Джейми. Нам с ним нужно было расстаться. Так лучше обоим.
– Значит, вы снова свободны и независимы. Или у вас на примете уже есть еще какая-нибудь несчастная жертва мужского пола, которая даже и не подозревает о своей участи?
– В данный момент, Риккардо, мне и одной неплохо. Я могу сосредоточиться на карьере и не усложнять себе жизнь отношениями.
– Вам так важна карьера? – спросил художник, глядя на нее с нескрываемым скептицизмом.
– Да. Чтобы чего-то добиться, я много и напряженно училась. Сейчас я нахожусь на перепутье и потому все свои усилия направляю на выбор нового пути.
– Значит, в вашем списке жизненных предпочтений романтика не стоит на одном из первых мест? – Лицо Риккардо сохраняло скептическое выражение. – И когда вы возобновите работу?
– Довольно скоро. Вероятно, в сентябре.
Би рассказала ему об обстановке на своей прежней работе и об активных поисках новой. Риккардо печально покачал головой:
– Так или иначе, но вы покинете Монтегрифоне.
– Боюсь, что так.
Ей показалось, будто он опечален ее предстоящим отъездом. Дальнейшие слова Риккардо это подтвердили.
– Мне будет грустно прощаться с вами.
– И мне будет грустно покидать это чудесное место и всех вас.
Она говорила сущую правду.
Глава 15
Мими опять вела долгие телефонные переговоры со Штатами, поэтому Би отправилась гулять одна. Даже жара ее не пугала.
Она прошла на кухню, чтобы позвать Ромео, всегда готового гулять.
– А вы видели здешнюю chiesetta? – спросила Инес.
Это слово означает «церквушка». Услышав название, Би вспомнила, что, кажется, видела ее на карте Умберто.
– Нет, там я еще не бывала. Подождите, я схожу за картой, и вы мне покажете, где она находится.
Церквушка стояла на склоне холма, по другую сторону дороги, по которой месяц назад они приехали на виллу. Би настолько привыкла к жизни в Монтегрифоне, что ей казалось, будто они находятся здесь намного дольше. А ее «нормальная» лондонская жизнь отодвинулась еще дальше в прошлое. В эту часть долины Би пока не забредала и потому с готовностью последовала совету Инес.
Для прогулки она решила обойтись одной шляпой. Шарф, скрывающий лицо, ей не понадобится. Издали шрамы на щеке вообще незаметны. Вблизи они еще были видны, но постепенно бледнели и разглаживались. Утром Би получила электронное письмо с напоминанием о встрече с доктором Бьянки на следующей неделе. Что-то он скажет о состоянии ее щеки и головы, а также о прогнозах на будущее? Усилием воли она прогнала тревожные мысли.
Они с Ромео вышли в половине третьего. Небо было безоблачным, солнце в конце июля по-прежнему жгло немилосердно, и даже в тени температура перевалила за тридцать градусов. Все открытые участки кожи Би намазала солнцезащитным кремом и сейчас хвалила себя за предусмотрительность. Путь к церкви лежал через виноградники, затем нужно было выйти к реке и пересечь мост. Везде, где только возможно, они с псом старались держаться в тени. Река вновь превратилась в ручеек, и они легко пересекли ее без всякого моста. Би переступила его, даже не замочив кроссовок. Пес, искавший возможность охладиться, с наслаждением плюхнулся в сохранившуюся лужицу. Би завистливо посмотрела на него. Да, этой прекрасной долине очень недоставало плавательного бассейна. Надо сводить Мими к тому, который она обнаружила в свою первую прогулку. А если там случайно окажется Люк…
Погруженная в мысли, она не заметила, как вышла на дорогу. Мысли в основном касались Люка. Би представляла его в облегающих плавках. Он выходил из воды, с него летели капли, он приветливо улыбался, а в глазах светилась любовь…
Прекрасные мечты были немилосердно прерваны внезапным появлением остромордого зверя величиной со спаниеля, который быстро пересек дорогу. Би остановилась как вкопанная. Ромео сделал то же самое. Би посмотрела зверю вслед, поморгала, вытерла вспотевший лоб и посмотрела снова. Она знала, с кем встретилась. Пес тоже это знал и даже не попытался броситься в погоню.
– Ромео, ты знаешь, кого мы видели? Дикобраза. Я и не предполагала, что в Тоскане водятся дикобразы.
Судя по ошеломленной морде лабрадора, он тоже этого не предполагал.
Они пересекли дорогу. Чувствовалось, машины здесь если и ездят, то очень редко. На обочине лежало зримое подтверждение умения Би распознавать животных – игла дикобраза длиною не менее фута. Она подняла иглу и внимательно рассмотрела. Та чем-то напоминала хвостовик птичьего пера. Нижняя половина была белой, а верхняя – черной, с невероятно острым концом. Би осторожно воткнула трофей в шляпу, гордая своими познаниями в зоологии.
– А тебе хватило сообразительности не погнаться за ним, – сказала она лабрадору. – Не захотел получить укол в нос.
Они двинулись вверх по крутому склону. Путь оказался длиннее, чем ей казалось, и к вершине Би дошла, обливаясь потом. Церковь действительно была маленькой, немногим больше среднего дома. Окна и дверной проем были закругленными, в стиле римских арок, а не ломаных готических, появившихся позже. Это обрадовало Би. Значит, церковь строили в раннем Средневековье, вероятно восемьсот или даже девятьсот лет назад. Би задумалась о неумолимом ходе времени. Сколько всего успело произойти в мире на веку этой скромной церквушки. А она стоит и будет стоять дальше, когда Беатрис Кингдом, пес Ромео и все нынешние обитатели долины превратятся в прах.
Стены были сложены из местного камня, а крыша покрыта прожаренной солнцем терракотовой черепицей. Би и Ромео поспешили в тень крыльца и остановились передохнуть. Арку дверного проема окаймлял каменный узор. Сама дверь была сделана из толстых прочных досок, скрепленных крупными гвоздями с закругленными шляпками. Эти доски принимали на себя удары всех природных стихий. За многие века от прикосновений бесчисленных рук железный дверной засов стал идеально гладким. Все здесь было старинным и настоящим, отчего Би сразу влюбилась в церквушку.
Она сняла рюкзачок. Спина была липкой от пота. Достав большую бутылку воды, Би жадно сделала несколько глотков. Увы, за время пути вода успела нагреться. Прислонившись к стене крыльца, Би стала разглядывать окрестности. Холм, на котором стояла церковь, был значительно выше того, где находилась вилла. Би удивилась, почему раньше не заметила эту древность. Вскоре она поняла почему. Стены и почва были одного цвета и практически сливались. Дополнительной маскировкой служили кипарисы, росшие по склону. Би сделала несколько снимков на камеру мобильника и послала матери. Сигнал на такой высоте был превосходным, и потому она позвонила домой, рассказала о приезде Джейми и о том, чем все кончилось. Как и следовало ожидать, ее мать это опечалило.
– То есть ты окончательно с ним рассталась? А вы были такой чудесной парой.
Би оставила слова матери без комментариев и перевела разговор на менее спорную тему. Она рассказала о вчерашней поездке с Мими.
– Би, в твоем голосе столько радости, – вдруг сказала мать. – Должно быть, итальянский воздух идет тебе на пользу.
– Ты права, но дело не только в воздухе. Здесь замечательное место. Я познакомилась с прекрасными людьми. А сейчас рядом со мной находится верный четвероногий друг.
– Наверное, у тебя появился и другой друг, на двух ногах?
Еще с подростковых лет Би терпеть не могла материнских разговоров насчет парней. С тех пор прошло почти двадцать лет, но ничего не изменилось. Она решила поскорее перевести разговор с опасной темы, пока мать не начала строить догадки.
– Мам, это очень малонаселенные места. На вилле нет никого, кроме Умберто и его жены.
Наверное, Джейми был прав, назвав ее никудышной вруньей, поскольку мать продолжила допрос:
– И что, никаких симпатичных молодых мужчин, работающих на виноградниках?
– Я с ними не знакома. Есть еще управляющий имением, но он по горло занят делами. Поверь, мне и одной хорошо.
– Как скажешь, дорогая. Но я знаю: вскоре ты кого-то найдешь. Только годы твои идут вперед. Пора подумать не только о карьере.
– Мама!.. – воскликнула Би, не в силах сдержать досаду. Стараясь не поддаваться раздражению, она переменила тему. – Ты права, я действительно чувствую себя значительно лучше. Вот такой здесь тосканский воздух.
Закончив разговор, она сфотографировала Ромео, растянувшегося на истертых плитах крыльца, и отправила матери в знак примирения, сопроводив снимок надписью: «Мой единственный здешний мужчина». Это было не совсем так, но пока лучше не давать мамочке никаких лишних сведений.
Убрав телефон, Би потянула за тяжелое кольцо и отодвинула засов. Она налегла плечом на дверь, и та открылась с ужасающим скрипом. Внутри ее ожидала благословенная прохлада, нужная не только телу, но и взбудораженным нервам. Ромео вскочил и скрылся в сумраке. Би последовала за ним, прикрыв тяжелую дверь.
Ей показалось, что она попала в кромешную тьму, но приятно прохладную. Постепенно глаза приспособились к сумраку. Би различила несколько рядов скамеек, алтарь в дальнем конце и статуи вдоль стен. Оказалось, что сквозь узкие окна (витражные стекла сохранились только в одном) внутрь проникает достаточно света. Би поразилась тесноте внутреннего пространства. Церковь могла бы вместить человек тридцать, от силы сорок. Все убранство было пыльным и древним. Отчетливо пахло плесенью. Но возле одной стены Би заметила более поздние добавления. В стену была врезана каменная плита с надписями, сделанными сравнительно недавно. Би подошла ближе и совсем не удивилась, увидев, что сверху выбито:
Семейство
Негри ди Монтегрифоне
Ниже шел длинный список имен и дат, начинавшийся с 1513 года. Би прочитала их все, а когда дошла до последней (для этого ей пришлось опуститься на корточки), ощутила прилив грусти.
Козимо Негри
1932–2017
Это был дед Люка. Пройдет еще сколько-то лет, и сюда добавится имя Риккардо Негри, а потом и Луки Негри. Би испытывала трепет перед семейством, способным проследить свои корни вплоть до далекого шестнадцатого века. Однако цепочка дат лишь подчеркивала мимолетность пребывания людей на земле. Би уселась на скамью. Атмосфера старинной церкви располагала к размышлениям. Вскоре ей в колени уткнулась теплая пушистая голова: Ромео решил утешить ее. Би почесывала пса за ушами и думала не только об истории этого славного семейства, но и о своей жизни. В конечном итоге мать, наверное, права. Пора подумать о собственной семье.