Сомкит, кашляя без остановки, покачал головой.
– Иди же – им нужен тот, на кого можно опереться, – сказал Понг, осторожно его встряхнув. – Мы встретимся в безопасном месте!
Наконец Сомкит перестал кашлять. Старушка отдала ему своё полотенце, и они смешались с толпой. Понг оторвал кусок своей рубашки, закрыл лицо и начал пробиваться сквозь толпу людей, бегущих от Грязного Дома.
Он подошёл и увидел, что на улице царит хаос. Люди в панике бегали мимо него, другие собирались кучками. При виде оранжевых языков пламени, лижущих трёхэтажное здание, Понг остановился. Его словно загипнотизировало. Вверх поднимались и поднимались клубы дыма, словно огромная чёрная башня воздвигалась прямо в небо.
Картина привлекла толпу зевак. Они держались на расстоянии, стоя полукругом напротив входа в ресторан Марка. Понг протолкался сквозь них и подбежал к входной двери.
– Ампай! – позвал он.
Он пробежал половину ресторанной залы, когда кто-то схватил его за шиворот и заставил остановиться.
Это был Марк. Очки его были залиты жиром, и он закрывал нос и рот платком.
– Ты что делаешь? – заорал он. – Не дури! Туда нельзя!
– Но мне надо найти…
Понг не успел договорить, как у него перехватило дыхание. Дымное облако ещё не добралось до нижних этажей, но воздух уже был отравлен. Едва Понг вдохнул, как нос и рот ему обожгло.
Пока Марк тащил Понга к выходу, он услышал ужасающий звук, который донёсся с верхних этажей: треск ломающегося дерева.
Марк вытащил Понга на улицу. Вдохнув наполовину свежего воздуха, Понг спросил:
– Где… Ампай?
– Ещё внутри, – ответил Марк.
– Кто-то должен… за ней сходить.
– Она придёт, – уверенно сказал Марк. – Там ещё остались люди. Когда выйдут они, придёт и она.
Пока они разговаривали, из здания вывалилась группа людей. Лица у них были лоснящиеся и испачканные сажей. Понг посмотрел на вход в ресторан. Оливково-зелёная тень метнулась внутрь, в кухню.
– Ампай! – позвал он.
– Она ещё смотрит… не остался ли кто, – прокашляла только что вышедшая из здания женщина. – Напоследок.
– Кто-нибудь, помогите! – закричал подросток.
Он держал за руку старика, который не мог выйти из двери. Понг взял старика за другую руку и помог вывести наружу. Подросток вместе с Понгом усадили того на землю.
– Держись, дедушка, – сказал Понг, когда подросток убежал за помощью. – Мы отведём тебя в безопасное место.
Старик схватил Понга за руку.
– Я не могу стоять… Ноги мои не работают, – простонал он. – Я приготовился умирать, но кто-то схватил меня и стащил вниз по лестнице… Я думал, это пришёл великан. Они были такие сильные!
Глаза его увлажнились, и он слабо улыбнулся.
– Это была Ампай… Представляешь? Такая маленькая женщина… несла меня, как младенца!
– Что случилось? – спросил Понг. – Где загорелся дом?
– Не знаю. Мы спали, – хрипло ответил старик.
В ужасе он смотрел на языки пламени, вырывающиеся из Грязного Дома.
– Это случается снова и снова… Я думал, что никогда больше не увижу огонь… Никогда!
Подросток вернулся в компании двух мужчин, которые подняли старика и увели его прочь.
Понг повернулся к Грязному Дому. Крышу полностью поглотили облака чёрного дыма. Языки пламени росли и перепрыгивали из одного окна в другое. Всё громче, и громче, и громче трещали лопающиеся стёкла. Понг смотрел, как горело здание, и думал о Великом Пожаре. Он не мог себе представить, каково это: видеть, что каждое здание на Восточной стороне охвачено таким огнём.
Он хотел убежать, но не мог уйти, не увидев Ампай. Если она совершала последний обход в поисках оставшихся, она могла выйти в любой момент. Понг не отводил взгляд от входа в ресторан Марка.
– Наконец-то! – воскликнула какая-то женщина.
– О, слава богу! – закричала другая, а толпа зааплодировала.
Понг вытянул шею, высматривая оливково-зелёный жакет, но толпа приветствовала кого-то другого.
С канала позади Грязного Дома донёсся гудок, оповестивший о прибытии двух катеров Огненного Контроля. Люди, вооружённые водомётами и огромными шлангами, направили в окна третьего этажа толстые струи воды из канала.
Языки пламени уверенно танцевали, и сначала казалось, что от пожаротушения нет никакого толку. Но медленно чёрный дым уступил место серому пару. Пламя отступило от окон.
На мгновение появление катеров Огненного Контроля вызвало ещё больший беспорядок. Ветер поменялся, улицу заполнил горячий пар от угасающего пламени. Люди разбегались во все стороны, опасаясь, что следующей прибудет полиция. В тумане Понг высмотрел то, чего он ждал: серо-зелёное пятно. Жакет Ампай.
С радостью он поспешил вперёд, закрыв лицо руками и выискивая вход в ресторан.
Наконец он увидел Марка, который стоял на коленях возле входа.
– Марк, ты что? – спросил Понг, пытаясь его поднять.
Марк поднял голову. Из глаз его текли слёзы.
– Что? Что такое? – закричал Понг.
Он посмотрел вниз и увидел, что у ног Марка лежит тело в зелёном жакете.
Марк наклонился и бережно убрал волосы с лица Ампай. Понг был готов к худшему, но увидел, что она не обожжена. Щёки у неё были испачканы сажей, но в остальном казалось, что она спит.
– Ампай! – Понг заорал и затряс её руку. – Её надо отсюда унести! Марк, её надо к доктору!
– Бесполезно, – всхлипнул Марк, качая головой. – Бесполезно – она ушла. Должно быть, это дым. Когда я нашёл её, она уже ушла.
– Что? – выдохнул Понг. – Не может быть.
Он наклонился и взял её за руку. Она была ещё тёплой, с мягкими пальцами.
– О, Ампай… – прошептал он.
К ним подошли двое из Огненного Контроля.
– Сэр, в здании остался кто-нибудь? – спросил один из них у Марка.
Марк изумлённо посмотрел на них. Затем покачал головой.
– Нет. Она вывела всех. До единого. Она была последней.
Понг обнял пальцы Ампай обеими руками. Рукав у неё задрался, открыв голое запястье, на котором больше не было красного браслета. Того, который подарил ей отец Чам и который был похож на браслет Понга.
Понг закрыл глаза, вспоминая, как она улыбалась и рассказывала, что старый монах благословил её словами: «Да не иссякнет твоя смелость».
– Он был прав, – прошептал Понг. – Она всегда была с ней.
Глава 37
На складе было слишком тепло. Веера из сандалового дерева покачивались перед потными лицами, но горячий воздух стоял почти неподвижно. Понг подумал, что вместе с ним сюда набилось более двухсот человек.
Комната была большая, и Марк стоял перед сидящими. Струи пота со лба стекали ему на крылья носа, очки из-за этого сползали вниз.
– Бедный Марк, – прошептал Понг Сомкиту. – Кажется, он так волнуется, что его сейчас вырвет.
– Да, он не очень хорошо себя чувствует, выступая перед большой аудиторией, – тихо ответил Сомкит. – Ампай умела это делать.
Теперь Понг пожалел о своих словах. Сомкит сидел, прижав колени к груди, и на лице у него было то самое отсутствующее выражение, какое он сохранял в последние полтора дня. Но, по крайней мере, он начал отвечать. С тех пор как Сомкит узнал, что случилось с Ампай, он не произнёс ни слова. Понг хотел погладить его по плечу, или ущипнуть за руку, или сделать что-нибудь, хоть что-нибудь, чтобы пробиться через эту стену молчания. Но он знал, что Сомкит только поморщится и уйдёт в себя.
Марк поднял руки, и через минуту разговоры утихли. Марк сглотнул и несколько раз кашлянул.
– Друзья, друзья, пожалуйста, внимание. Для начала я хочу поблагодарить вас за то, что пришли сюда сегодня. Я знаю, что гораздо больше народу побоялось покинуть свои убежища.
После пожара жители Грязного Дома рассеялись по городу. Понг и Сомкит скрывались в квартире сестры Марка, теснясь вместе с её родителями и четырьмя детьми. Полиция прочёсывала окрестности Грязного Дома в поисках его обитателей, но они не догадывались, что Ампай создала широкую сеть убежищ и что у неё были друзья по всей стране. Для тех, кто нуждался в помощи, её имя становилось ключом, который открывал двери и сердца вверх и вниз по течению реки.
Правитель объявил Ампай преступницей, виновной в самом страшном преступлении – в поджоге. Полиция утверждала, что огонь вспыхнул ранним утром в её офисе и что медикаменты и химикаты, которые там хранились, привели к быстрому распространению пожара. Но никто на Восточной стороне не верил, что Ампай имела какое-либо отношение к огню. Видимо, это произошло случайно.
Но Понг думал про Яя и Йорда, которые, единственные во всём Грязном Доме, имели доступ в офис Ампай. Они оба исчезли после пожара и больше не появлялись. Может быть, это Йорд поджёг дом? Но зачем бы ему это делать?
Марк поправил очки и продолжил:
– Я думал и думал, следует ли нам вообще проводить это собрание, но понял, что мы должны встретиться хотя бы для того, чтобы почтить память нашей сестры.
По толпе прошёл ропот, и многие начали кланяться в сторону самодельного мемориала у стены. Там над нарисованным углём портретом Ампай висела гирлянда фиолетовых сфер, а рядом стояла тарелка с мандаринами.
– Сначала нам надо решить важный вопрос и сделать это быстро, – сказал Марк. – Я никакая не замена нашему лидеру Ампай, и я ни в коем случае не…
– Ты подходящий человек, Марк, – крикнул кто-то из присутствующих.
– Да, её правая рука, – сказал другой.
Марк кивнул с кислым видом.
– Я, как мог, служил ей до самого конца. И теперь я чувствую, что должен определить, как мы будем жить без неё. Как все вы знаете, у неё было много планов, которые она обещала осветить в ближайшие дни. Для начала – это был марш по Великаньему мосту, назначенный на завтрашний вечер. Но теперь нам следует спросить себя: что мы будем делать? Мы будем продолжать или всё бросим?
– Всё бросить? – прозвучал из толпы ошеломлённый голос. – После всех её трудов? Как можно?
Встала женщина с младенцем в слинге.
– Она бы не хотела, чтобы мы теперь выступили. Ампай хотела провести марш, но ещё больше она хотела, чтобы мы были в безопасности. Выступать сейчас слишком опасно. Рискованно даже упоминать её имя.