– Я не хочу никуда ехать.
– Ей, кто тут гонки устроил? – послышался из-за забора голос Ушатова.
– Иди отсюда! – приказал второй парень.
– Я у себя дома. Чем хочу, тем и занимаюсь на своей территории, – довольно резко ответил бывший мент.
Лена сделала очередную попытку проскочить к калитке, но охранник, разговаривавший с Ушатовым, схватил ее за руку.
Владимир, открывший калитку, увидел это.
– Э-э, так не пойдет. Отпустите девушку, садитесь в свою тачку и уматывайте, – сказал он.
И вышел на дорогу.
– Дорогу отсюда знаете или вам указать направление?
Лена попыталась вырваться, но держали ее крепко.
– Не бойся, – сказал Володя, – ничего они не сделают. Сейчас эти мальчики…
Ему не дали договорить, ударили сбоку и сильно. Ушатов упал. Попытался подняться и получил ногой в лицо. Но смог встать. Потрогал разбитые в кровь губы.
– Это вы зря…
Тот, кто ударил его, снова приблизился на расстояние удара. А тот, что держал Лену, крикнул:
– Гаси скорее этого урода и поехали!
Стукнула калитка, и на дорогу выскочила Зинаида с ружьем в руках.
– Не ясно было сказано? – крикнула она. – Отпустите девушку и проваливайте.
Зина направила ствол на парня, который только что ударил ее мужа.
– Тетка, поосторожнее, – сказал тот, – эта штука вообще-то стреляет, как бы у тебя потом проблем не было.
– У тебя проблемы будут не потом, а прямо сейчас.
– Вломи ей, чтоб не вякала, – посоветовал державший Лену, – ружье все равно не заряжено.
Лена уже не сопротивлялась, потому что поняла: сейчас что-то произойдет. Вернее, что-то уже происходит, и опасность угрожает теперь не ей. Хотела сказать Зинаиде, чтобы они с Владимиром уходили, но случилось неожиданное.
Парень шагнул к Ушатовой, и тут же раздался выстрел. Грохнул так громко, что Лена зажмурилась. Услышала вскрик и открыла глаза. Зина выстрелила в стопу своего противника, и тот со стоном медленно оседал на дорогу. Женщина шагнула к нему, очень быстро перебросила из руки в руку ружье, перевернув его, затем сильно и коротко ударила прикладом по лицу парня. Тот мешком упал на спину.
– Это тебе за моего мужа, – сказала Зина и снова взяла ружье, как положено, на изготовку. Наведя его на того, который продолжал держать Лену, добавила: – Здесь два ствола, так что отпусти девушку, как было велено.
– Хорошо, сейчас мы уедем, – спокойно согласился парень. Тут же оттолкнул от себя Лену, одновременно выхватил из-за пазухи пистолет и гадко усмехнулся: – А теперь, тетка, ты ответишь. Сама напала, мы только защищались…
Рука его пошла вверх…
Лена обернулась, не зная, кого еще позвать на помощь, и увидела Николая, который приближался, держа что-то в руке. Расстояние до него было не меньше двадцати шагов.
– Не ходи сюда! – крикнула Лена.
А он вдруг вскинул над головой обе руки, в которых держал нечто тонкое и непонятное, и, быстро присев на одно колено, резко выбросил их вперед. Что-то просвистело в воздухе и ударило по кисти парня, в которой был пистолет. Одновременно с выстрелом оружие выскочило из его руки, отлетело метров на пять, а то, что бросил Николай, упало рядом с «Гелендвагеном». Это был метровый обрезок толстой ребристой арматуры.
– А-а-а! – заорал парень от боли и неожиданности.
Он увидел приближающегося Николая и закричал:
– Ты мне руку сломал, гад!
Коля подошел к нему и спросил:
– Тебя бить или не надо?
– Только попробуй! – крикнул парень, поддерживая здоровой рукой сломанное запястье. – То есть не надо, мы сейчас уедем.
Другой начал подниматься с земли. Его лоб был рассечен ударом приклада, а верх светлого ботинка разорван и вымазан в крови.
– Дробью? – спросил Николай у Зины.
– Конечно. Пули-то на этих уродов жалко.
– С двух метров и этого немало.
Парень попрыгал на одной ноге к машине. Взявшись за дверь, обернулся и крикнул:
– Вы ответите за все!
– А тебе ногу отрежут в любом случае, – сказала Зина, – у меня дробь отравленная. Так что поторопись на ампутацию.
– Гады! – заорал парень, видимо, поверив в это. – Сволочи!
– И язык тоже ампутируют, если будешь ругаться, – сказал Ушатов, трогая ладонью разбитые губы.
«Гелендваген» унесся. Лена с Николаем вошли вслед за Ушатовыми на их территорию.
– Здорово у тебя арматуриной получилось, – восхитился Владимир. – Где так научился?
– Случайно получилось, – ответил Коля. – Хотел возле крыльца площадку забетонировать, а тут выстрел, вот я и выскочил, как был. Только потом заметил, что пруток в руке держу.
– Что дальше будем делать? – спросила Зинаида. – Мерзавцы ведь вернутся, и с подкреплением.
– Сейчас ментов вызову, – сказал Владимир. – Только попрошу их в магазин не заезжать, потому что на нас напали вооруженные люди.
Пока полиция ехала, принялись обсуждать, что делать, если бандиты примчатся раньше. Правда, планы строили в основном Ушатовы. Николай еще принимал какое-то участие в общем веселом, хотя и нервном разговоре, а Лена молчала. Она держала Николая за руку и была счастлива, что у нее есть защитник. Зина тоже радовалась, а Владимир прижимал к распухшим губам пакетик со льдом.
Полицейские прибыли очень скоро. Восемь человек на двух машинах. Они были с автоматами, в бронежилетах и в касках. Выпрыгнули из автомобилей и тоже стали радоваться, что нет никакой перестрелки. Один из них наклонился и удивленно спросил:
– А почему у вас тут пистолет валяется?
Ушатов посмотрел на жену:
– Как же мы про него забыли?
Подошел знакомый уже ему офицер и тяжело вздохнул:
– Ну что у вас тут за местность такая? Дня не проходит, чтобы не сдали государству какое-нибудь оружие. То новейший автомат, то магазин к нему, теперь вот «ПМ». Что следующим будет?
– В нас из него стреляли, – кивнув на пистолет, объяснила Зина. – Вон, посмотрите, пуля в стену попала. Кстати, пистолет мы не поднимали, чтобы все оставалось как было. На нем же наверняка есть отпечатки пальцев.
– Так что, на вас и в самом деле напали? А я уж решил, что Володя в очередной раз хочет с нами пивка выпить.
– Вообще-то не откажусь, – согласился Ушатов.
Полицейские просочились на территорию и стали проверять, не созрела ли малина или какая другая ягода. А их начальник подсел к столу.
– Знаете тех, кто напал на вас?
– Откуда ж? – развел руками Владимир.
– Это люди Чагина, – подала голос Лена.
– Леонида Петро… то есть Бориса Петровича? – не поверил полицейский. – Вы ничего не путаете?
– Я точно это знаю, потому что работаю у Чагина личным помощником. Вернее, работала. После того что сегодня произошло, на работу больше не выйду, тем более что заявление об увольнении мною уже подано.
– И все-таки вы, вероятно, что-то напутали. Мы обоих Чагиных хорошо знаем. Возможно, в прошлом у них что-то и было в биографии, но сейчас они вполне… То есть Борис Петрович вполне уважаемый бизнесмен. Ведь знаете, как оно в жизни бывает?
– Знаем, конечно, – закивал Ушатов, – вчера человек в тюрьме сидел, а сегодня уже в Государственной Думе.
– Ну, это вы зря, – обиделся полицейский, – я вовсе не это имел в виду. Вот, например, писатель Достоевский на каторге был, а потом уважаемым человеком стал.
– В наше время, если бы Достоевский после отсидки не романы писал, а исполнял шансон, его уважали бы еще больше, – уточнил бывший мент.
Нынешний полицейский задумался. Тем временем в калитку вошла явно притворяющаяся непонимающей Валентина Васильевна.
– Что-то случилось? – поинтересовалась она. – А то я в окошко глянула, вижу: полиция приехала.
– Так стреляли у вас, – объяснил офицер.
Валентина Васильевна сделала круглые глаза:
– Ой, а я и не слышала ничего! И не видела! Я вообще прилегла и задремала. Телевизор к тому же работал. Если б даже услышала сквозь сон, чего не было на самом деле, подумала бы, что опять идет сериал про убийства.
– Так у вас убийств и в жизни хватает, – произнес полицейский. – Разве не так?
Теперь Валентина Васильевна задумалась, что бы ответить, но тут появился профессор Сурин.
– Понять не могу, что у вас такое. Вышел из дома, а тут прямо ученая конференция, все обсуждают что-то. Может, и мне с докладом выступить?
– Ничего не видели? – обратился к нему полицейский.
– Это смотря что вы имеете в виду, молодой человек. Мне восьмой десяток, и я немало повидал на своем веку. Знаете, академик Александров, не тот, который физик, а тот, что написал в свое время учебник по истории философии для вузов, приметил меня, еще молодого студента и…
– Погодите вы! – не дал ему договорить офицер.
– Мы с Леной можем идти? – спросил Николай.
– Конечно, – разрешил страж закона. – Если потребуется, мы вас обоих вызовем.
Рация на столе затрещала, и чей-то голос произнес:
– Вы что там, опять возле магазина облаву устроили? У нас ЧП возле чагинского поместья – драка со стрельбой.
– Так и здесь тоже стреляли.
– Я те, блин, сейчас устрою… Там на Чагина покушение. Население звонит, мол, спасайте Бориса Петровича…
Продолжая разговор по рации, полицейский поднялся и показал рукой Ушатову на пулевое отверстие в сайдинге.
– С этим чуть позже разберемся. Пришлю экспертов. А пистолет я изымаю.
Утром Лена открыла глаза и увидела незнакомый потолок. Она лежала в чужой постели и неудобства от этого не испытывала. Даже наоборот, ей было приятно осознавать это, и подниматься совсем не хотелось. К тому же она не собиралась идти на работу. Вчера вечером сказала Николаю, что хотела бы трудиться рядом с ним, помогать, делать все, что он прикажет, и размеры зарплаты ее не интересуют вовсе, готова работать и бесплатно…
– Но почему бесплатно? – возразил он. – Думаю, что в деньгах ты не много потеряешь. Я, правда, не знаю, сколько ты получала прежде…
А как потом все случилось и почему она не пошла домой, Лена и сама не поняла. То есть, конечно, знала, почему осталась у Коли, но просто не ожидала, что все произойдет так внезапно.