Много горьких слез будет пролито.
Горные вершки,
Мертвые дружки,
Погоди, братан,
Тезка — капитан,
На спине присох
Теплой крови сток,
Донести тебя
Хватит пары ног.
Крепче уцепись
За покат из плеч,
Под березкой счас
В холодочке б лечь,
Но чей там сзади вздох,
По спине горох,
Что ж так тяжело,
Аж плечо свело…
Не шали, братан,
Ладно был бы пьян…
Иль за девушку на гулянке бит,
Не гулянка тут —
Позади душман,
А за сопкой наш вертолет висит.
Не бывает так,
Только здесь не в счет,
Что в тебе не кровь,
А свинец течет.
Ну а мне всю жизнь не найти покой,
Вышло, я себя заслонил тобой.
Эту тяжесть взвесь,
Эту тяжесть вздвой,
Не виновен я, парень, пред тобой,
Но звучит вопрос как укор немой,
Ты зачем меня заслонил собой?
Дальше медсанбат,
Похоронный смрад,
Нас с тобою врозь повезли назад,
Но не в силах цинк заслонить твой взгляд,
А в столице счас, говорят, парад…
Душу стужею заморозило,
Мертвая она, точно озеро…
— Понимаешь, Назар, это ведь я его убила, еще когда «огонь на себя» вызвала. Железка подождала, пока «потери обороняющихся достигнут 75 %», и ударила во второй раз — сочтя риск потерь приемлемым. Вот только мне, в моей распашонке, это была верная смерть, если б не он… Меня прикрыл — все, кроме ног и задницы, везет мне с приключениями на это место.
Назарий погладил меня по голове и притянул к себе, а потом, отстраняясь, начал вставать… То, что он не встает, а падает, я поняла только в последний момент, едва успев его подхватить, а драгоценную книжку и вовсе удалось поймать только ногой.
И как он умудрился этим компотом так набраться? Ведь не больше двух десятков градусов… Зря я ему сказала, что пойло безопасно. Коварное оно, как оказывается, причем ведь он не пьяный совсем — просто ноги не идут и все. Пришлось положить его руку себе на плечи, а самой ухватившись за опояску тащить бойца со змием в келью.
Впрочем — все к лучшему, может ему хоть то, что я рассказала сегодня, сниться не будет — в отличие от меня…
Бусина жемчужная
Епископ с братией явился по мою душу через три седмицы. Некоторые организации способны одновременно и планировать на столетия вперед, двигаясь очень медленно — но неотвратимо, и решать вопросы мгновенно, двигаясь со скоростью атакующего кгаррха — клац челюстями и поминай как звали. Но в моем случае все было только правильно — чего там хвост в четыре приема рубить?
Тем более все было давно обговорено.
Епископ, в свой первый приход, пробыл у нас седмицу — приходил в себя и набирался сил для следующих подвигов, причем «подвигов» без всяких кавычек — хранить душу в чистоте и любить ближнего не в пример проще, если этого ближнего нет в прямой видимости. А вот если есть — то душе почему-то спокойней смотреть на него через прицел, так — на всякий случай. А уж если и вовсе приходится лебезить перед теми кому готов глотку зубами перехватить… Очень нервная, словом, работа, хоть и имеет некоторые бонусы, да вот только реально ими пользоваться некогда — словом «суета сует и томление духа».
Перед его уходом мы с ним серьезно поговорили, не как с паломником или страждущим, а именно как с епископом — то есть одним из высших иерархов, облеченных немалой властью и такими же возможностями. Как говорится дружба дружбой… а взаимоотношения одиночки с организацией — это совсем другое. Нет, за мой подарок мне «спасибо» и пожизненное поминовение гарантированно, могу и на более реальную помощь рассчитывать «если то будет в силах людских», но вот им хотелось бы еще…
Сама постановка вопроса — мне понравилась, то что им хотелось не просто «еще», а то что меня просто и ненавязчиво просили поделиться самым дорогим — информацией, ну и, походя, попробовать решить один из «вечных вопросов» — вдруг получится, и не подумайте что речь про вопрос — «откуда берется пыль?».
Задачка, честно говоря, была интересной, тем более что второй вечный вопрос — «куда уходят деньги?» был подан в несколько другой формулировке — «где взять деньги?». Поскольку с учетом все было как раз на уровне, но мои мысли по статобработке вызвали заинтересованность и просьбу записать поподробней — инициатива наказуема, ага.
Особенно радовало, что не требовалось решение «на вчера и — побольше, побольше», да еще и желательно — даром. Нет, церковь готова была вкладывать серьезные силы (с деньгами ясно было похуже) и ресурсы, даже без обещания немедленного результата, и даже — в этом десятилетии, а это — уже показатель зрелости организации и того, что с ней вполне можно иметь дело.
Так, если речь идет о производстве товара, а это так, поскольку не мне тягаться с церковью в реализации идей, то товар должен удовлетворять ряду параметров.
Первый это «удельная» стоимость — попросту говоря товар должен быть компактен — это затраты на транспорт, хранение и просто возможность спрятать чтобы не нашли, и дорог. Еще — это должен быть не новый товар, вопрос успешного преодоления барьеров традиции — непредсказуем. Емкость рынка должна быть велика, но небеспредельная. Желательно — чтобы спрос был стабильным и постоянным.
Производство должно быть очень простым с минимальным привлечением техники и ресурсов, не больше нескольких десятков человек и желательно в труднодоступном месте — вопросы обеспечения безопасности и секретности идут с первым приоритетом, значит, нужна еще и хорошая транспортабельность.
Дальше — технология должна быть самой примитивной с минимальным требованием к персоналу и уровню его знаний. И самое главное — она должна «открывать», то есть давать целое непаханое поле деятельности, которое можно осваивать сотни лет, вкладывая туда часть прибыли и самое главное — бесценный новый опыт.
И, совсем забыла, особое требование заказчика — способ добычи денег не должен противоречить ни одной из заповедей.
Что не видите выхода? А я вижу, вон еще четверть горшка осталось, после взноса «на благие цели». Все пункты, от примитивной технологии — все нужные приспособления легко изготовить в любой деревенской кузнице, до компактности и нетребовательности в хранении. И в дополнение — бонус, живет жемчужина полторы сотни лет, так что любителям покрасоваться — не получится затариться раз и навсегда, как это возможно с всякими блестящими камушками.
А уж какую перспективу открывает этот путь развития — закачаешься, но надо все делать малыми шагами. Хотя перспективы интересные — последнее время церкви просто не остается места на земле, а на небеса как-то рано, вот и будет линия развития на использование ресурсов моря, в конце концов и символ подходящий имеется — рыба.
Вот и добиваю, под грустными взглядами Назария, остатки последней партии бумаги, все же «глубоко засело неверие в человеке сем», сказала же что напеку еще сколько скажет, а сейчас пока — мысля идет, все же план развития целой отрасли на сотни лет вперед составляю.
Главное, ничего тут нового для меня нет — только детство вспомнить. Мы все же существа больше водные — перепонки между пальцами и проблемы с остеохондрозом у тех, кто не может каких-то два часа в сутки проводить в воде. Какие тут еще нужны доказательства. Так что вспоминаем детство, проведенное на прибрежной ферме. До того уровня освоения жизни моря тут еще тысячи лет поисков и находок, но даже то что есть уже здесь и сейчас…
Итак — нулевой цикл, небольшие улучшения за счет таких же мизерных знаний. Тут можно идти сразу двумя путями: улучшение лова и организация садков на манер того что сделала я. Для садка толком не надо ничего — собрать жемчужниц на мелководье или в виде подвешенных к бую в садке и просто защищать от хищников. Но чтобы собрать — надо сначала их достать. А тут проблемы связанные с анатомией — перепонок между пальцами нет, задержка дыхания — не долгая, а тут еще хищники. В общем, понятно, почему ловцы жемчуга долго не живут, а суммарная добыча мала.
Что тут можно сделать, первое — вырастить перепонки, а лучше — целый плавник вместо ног, чтобы руки свободными оставались, в итоге экономим время спуска/подъема и увеличиваем скорость движения по дну.
Рисую проект новой обувки — мне-то можно просто кусок жесткой кожи двумя нижними лапами ухватить и махать им, а вот Назарию уже понадобится крепеж — его плоские лапы ничего схватить толком не смогут. В итоге появляется что-то вроде двух сросшихся сандалий с ремнями, чтоб не слетели, и приклёпанного к ним куску твердой жесткой кожи длиной как от пятки до колена. Натирать все это должно жутко, надо будет потом ремни делать из рыбьей кожи — делаю пометку, а попробовать можно и с тем, что есть, причем уже завтра.
Надо еще чем-то глаза защитить, это только я прекрасно вижу под водой, а Назарий там почти слеп и даже понятно почему. Те, что ловят жемчуг с лодок используют ведро без дна, думаю если сделать из кожи маску с прорезями для глаз и туда вставить стекла — будет не хуже. И это правильно — я определяла «икряные» раковины с помощью ультразвука, а опытные перекупщики могут это делать просто по виду раковины, думаю ныряльщик тоже сможет — вот и способ увеличить выход.