- Я ценю твою силу духа, но времени нет, а мне нужны ответы. А потому мы вернёмся к прежней схеме: ты упрямишься, я убиваю местных. Итак! Я верю, что ты убила Олиха. Кто обучал тебя? Имя? Твоё! Полное, родовое. И помни о нашем уговоре!
Вопросы конкретные, не ускользнуть! И Кира ответила прямо:
- Меня учил Варг. Я его приёмная дочь. Урождённая Кирия Трисмегис.
Он не усомнился. Потемнел и коротко спросил:
- Кинжал с тобой?
- Да.
- Покажи.
- Не могу. Сил нет. Как умру, посмотришь, пространственный карман схлопнется. Устала я за эту ночь... умирать.
Кира разозлилась бы на себя за то, как жалобно прозвучали последние слова, но не могла. Силы действительно заканчивались. А огонь в груди, разгораясь, забирал последнее.
Дракон не стал издеваться над ней, не приказал казнить тут же уйму народу. Удивил её. Ловко стащил труп князя вместе с покрывалом с кровати. Скинул свой роскошный камзол, закатал рукава рубашки чуть сдвинул Киру к центру постели и сам забрался на неё. Встал на колени, положил руки ей на голову и начал медленно опускаться вниз, до самых пяток. Потом опять. И опять.
Он был волшебником! Самым настоящим! Под этими руками Кира оживала. Уходила прочь болезнь. Тело, измученное болью, получив облегчение расслаблялось, погружалось в какую-то истому. Выздоравливало.
Эйфория развязала Кире язык, и она восхищённо выдохнула:
- Это удивительно! Ты можешь делиться силами! Добровольно! Ты, дракон!
Он, не прерывая лечения, криво улыбнулся:
- Хоть какой-то толк от того, какой я!
- Нет! Это чудо! Ты совсем другой!- не согласилась Кира.
И словно с небес на землю упала. Вспомнила, кто он такой. Слёзы натурально брызнули из глаз:
- Зачем тогда всё это? Зачем?
- Чтобы выжить,- нейтрально ответил дракон, продолжая лечение.
Он всё чаще задерживал руки то на талии, то на бёдрах, то на ногах. Норовил "пройти" совсем рядом с грудью.
Кира не замечала. Возмущение и боль жгли её:
- Как ты мог, дракон! Ты же уникален! Совершенно особенный! Ты мог бы сделать столько добра, а вместо этого стал!..
- Чудовищем?- услужливо подсказал он.
... И поцеловал Кирию.
Она забилась у него в руках, а он поступил просто: стал отдавать ей больше сил. И Кира "захлебнулась". Эйфория ширилась из-за того, как быстро наполнялся резерв, и делала её просто пьяной, смазывая реальность. Не было безумного короля. Был только безумно привлекательный мужчина, который отдавал так много!
И пробуждал все её чувства. Ему хотелось бросить вызов, во всём. И она не отказывала себе в удовольствии. Тем более, что и он не отставал. Целовал её жадно, словно пытался поглотить. Он и отдавал ей силы, и забирал их назад. Она, словно в трансе, забросила руки ему на шею и потянулась к нему тоже.
Они увидели друг друга такими, какими были на самом деле: сильными, необычными, не знающими преград. Существа, которые не нарушают границы, а не замечают их. Отражение друг друга! Кира совершенно потерялась и открылась ему ментально. Не полностью, но достаточно. Она тоже забирала, но и отдавала не меньше. Варг был абсолютно прав, когда говорил, что, должно быть, обмен мыслями, чувствами, энергией был прекрасен. Он воистину был таким! И она узнала это сегодня... Не с тем, кого любит! Кира словно очнулась, постаралась отстраниться. Ей даже удалось это ненадолго...
Пока Армос не поднял на неё совершенно бешеные, безумные глаза. Они светились как плошки и были абсолютно бессмысленными. Он зарычал:
- Ну, уж нет!
Ухватил её за косу, намотал её на кулак и подмял Киру под себя. И взаимное безумие продолжилось. Кирия совершенно ничего не могла поделать с тем, что происходило. А потому она решила, что отомстит себе и ему. Потом. А пока позволила себе просто чувствовать. Жить. После ночи на грани смерти, ощущать себя живой было просто невероятно приятно.
Её удивило, когда он сам отстранился от неё. Поцеловал в висок, прислонился к нему лбом и замер. А Кира стала понемногу возвращаться в реальность, и была она страшной. Застыла, он почувствовал. Поднял голову, взглянул на неё с мягкой насмешкой и, кажется, с укором. От этого укора стало больно. Она же сама целовала его, а теперь корчит из себя "святую невинность".
Он снова понял её:
- Вот так оно, Кирия, и бывает в жизни, когда враги вдруг оказываются невероятно близки, а ты сам похож на тех, кого всегда презирал и ненавидел. Ты молода. Когда-нибудь ты поймёшь, что это всего лишь нормально. Для жизни, но не для разумных. Нам так сложно принять себя, что мы предпочитаем выделить какую-то отдельную часть "себя" ту, что больше соответствует нашему воспитанию или представлению о себе, и довольствоваться только ею. Другая же часть, или части, они не будут тихо пылиться "на полке"! Они так же тихо и планомерно сведут нас с ума.
Армос, словно не в силах оторваться от неё, потёрся лицом о её волосы:
- Вот ты, Кирия. Ты смогла принять себя такой, какая есть. Ты одновременно и глава того, что осталось от вашего Ковена, та, что хранит жизнь, и, вместе с тем, Убийца драконов. Именно из-за тебя подставился мой племянник. Не зря же во всей этой истории сквозила фальш. Ларчик открылся легко: всегда и во всём виновата женщина...
Дракон приподнялся на локтях так, чтобы лучше видеть лицо Киры. Прозорливо и строго посмотрел на неё:
- Сможешь ли ты, храбрая Кирия, принять то, что у тебя оказалось две пары: самая прекрасная и самая ужасная? И ты созвучна с обоими... Смогу ли я принять то, что всегда буду вторым?..
Армос рывком, но как-то очень грациозно сел спиной к Кире и глухо сказал:
- Думаю, что ответ в обоих случаях: "нет". А значит, Дарос умрёт сегодня.
Кира села, прислонилась к спине дракона головой и тихо попросила:
- Не надо!..
Он не вспылил. Устало ответил:
- А что ты предлагаешь? Дружно жить втроём?.. Не думаю, что хоть один из нас на это способен... Мы с Даром, так точно...
- Я уйду или умру, что угодно! И всё будет как раньше между вами!
- Думаешь, что я или он согласимся на подобное?
- Нет,- обречённо ответила Кира.- Тогда я предложу то, на что согласишься ты. Варг многому научил меня, в том числе и тому, как убить себя при любом раскладе. Для таких вот, наверное, случаев!- невесело рассмеялась Кира.- Я дам обещание оставаться с тобой, не причинять себе вреда и не сопротивляться, даже если ты решишь убить меня. До тех пор пока Дарос жив.
Дракон быстро развернулся, схватил её за плечи. Недоверчиво всмотрелся в лицо:
- Ты готова подчиняться? Без прав? Без права голоса? Ради него?
- Да.
Лицо короля снова изменилось. Он вообще весь был как ртуть, переменчивый. Непредсказуемый. Теперь он смотрел на Кирию со жгучей, оскорбительной насмешкой. И при этом окончательно распускал совершенно растрепавшуюся косу. Пропускал волосы сквозь пальцы. Проворковал ей нежно, как влюблённый:
- Вот поэтому он и умрёт сегодня...
Кира яростно рванулась из его рук. Не получилось. Он успел намотать её волосы себе на руку и теперь просто держал её за них. Как на привязи!
- Я буду ненавидеть тебя каждую минуту! И отомщу!- задыхаясь от бессильной злобы и ужаса бросила она ему в лицо.
- Безусловно!- глумливо улыбнулся король.- Уже ненавидишь, я бы сказал. И отомстить постараешься. Но!..
Вместо продолжения фразы он её снова поцеловал, так же удерживая голову и не давая отстраниться. Сначала жёстко и грубо, словно наказывая. Потом с томительной нежностью. Такой сокрушительной, что Кира почти перестала сопротивляться.
И тут он отпустил её. И продолжил прерванную речь как ни в чём ни бывало. Так же насмешливо. Глядя в её всё ещё затуманенные глаза:
- Ты дура, Кирия. В самом лучшем и возвышенном смысле этого слова! У тебя хватило душевных сил полюбить Варга. Подумать только! Знаешь же скольких он убил? И я не о воинах, а о слабых женщинах вашего мира. Три с лишним тысячи! Только доказанных случаев! Это несколько деревень одних женщин. А если взять их семьи, которые затронуло горе, то целая округа! И ты любишь его. До сих пор!.. А потому, да. Ты будешь ненавидеть меня. Безусловно! Но и любить будешь! Пусть я ужасное отражение твоей души, но не любить меня ты не сможешь!
По мере того, как он говорил, Кира "трезвела" и наливалась не меньшей яростью, чем он. Дракон не позволил ей ничего сказать. Поцеловал. Хотя, от поцелуя тут было толь касание губ... Он вытянул силы из неё почти полностью. Только и осталось живого: никому кроме неё не заметный огонёк около сердца.
- Прости, Кирия. Это моя страховка, что ты не наделаешь глупостей,- с непроницаемым лицом сказал ей драконий король, укладывая её назад на постель.
Магией поправил ей одежду и косу заплёл. Открыл дверь. Драконы ждали там, да с носилками. Вошли. Картина маслом: Кира как кукла на постели лежит, труп князя на полу и расхристанный, разгорячённый драконий король.
Плевать! Кире было плевать, кто и что подумал. Ублюдок принял решение, и она никак не может ему помешать. Вот что значит не умереть вовремя! Вместо помощи, она обрекла своего дракона на смерть. А себя на роль любимой игрушки спятившего маньяка. Бесконечно одинокого безумца!
Глава 17.
А дальше всё было обыденно. Армос сам переложил Киру на носилки. Сдёрнул с кровати простыню и всучил её в руки одному из драконов. Каждый из них знал свою роль и следовал ей спокойно, без слов: кто за кем идёт, кто и как прикрывает короля. Видно было, что подобные "вылазки" не в новинку никому из пятёрки драконов.
Армос выглядел сейчас так, каким видела его Кирия раньше: кусок льда, презрительный, чуждый эмоций, привязанностей. На него было просто страшно смотреть. И Кира не смотрела. Пока драконы, следуя установленному порядку, не попытались взяться за носилки.
Король зарычал глухо, страшно:
- Не сметь!
Драконы отшатнулись. Больше, за всё время, что они были рядом, даже не взглянули на Киру. Хорошо знали своего властелина и то, что один взгляд на ведьму будет стоить им головы, в прямом смысле слова. Король недвусмысленно дал им понять, что для него она перешла в категорию "моё", а с этим шутки плохи. Может быть, они и поглядывали на неё искоса, но только тайком. А, вероятнее всего, просто впитывали само ощущение присутствия рядом столь сильной ведуньи. Оно пьянило получше вина. И взгляды не нужны.