Его слова меня отрезвили, и я что есть сил погребла к берегу. Свиридов плюхал руками и отфыркивался где-то поблизости.
Ступив на сушу, я охнула и присела, промычав:
— Господи святы! Я и не подозревала, что у меня болит каждая клеточка! Ох, кажется, я не смогу двигаться.
— Еще как сможете! — он развернул мою голову, и я узрела, что по большому мосту, перекинутому через ров, бегут мужиков десять в коричневых пиджаках.
— Вы правы! — я подскочила на ноги и ломанулась сквозь кусты к дороге. Выскочив на нее, я огляделась: серая полоска сиротливо уходила и вперед, и назад. С одной стороны ее находился ров, из которого мы только что выползли, с другой — поле с остатками стеблей кукурузы. Как назло, трудолюбивый фермер лишил нас необходимого укрытия.
— И что теперь?! — гаркнула я в лицо следователю, понимая, что мои метания по каменному лабиринту, героический прыжок в средневековый ров с водой и прочие страдания лишены всяческого смысла: минут пять — и нас изловят, как слепых котят в манеже.
— Черт! — ругнулся Николай Павлович, видимо, как и я, осознав неизбежное.
Издали послышался то ли рокот, то ли жужжание. Я вздрогнула и оглянулась. Так и есть, один из преследователей нагонял нас на допотопном мопеде. И вот она, усмешка судьбы, при ближайшем рассмотрении им оказался Илья. С каким бы удовольствием я выцарапала глаза этому парню.
Пока я ежилась от неумолимой опасности, одновременно сгорая от злости, он с невозмутимым видом заглушил мопед и улыбнулся:
— Добрый день!
— И ты еще смеешь называть этот день добрым?! — взревела я.
— Кому как, — он пожал плечами и снова улыбнулся. Издевательски на сей раз. — Так и будешь торчать недорезанным кукурузным стеблем или согласишься прокатиться? — Он кивнул на заднее сиденье.
— Всенепременно, — я тоже растянула губы в улыбке. — Пожалуй, я лучше дождусь твоих друзей. Очень хочется, чтобы меня опять треснули по башке и отволокли за волосы в подземелье. Только имейте в виду, дискеты у меня при себе нет.
— Я знаю, иначе ты уже давно бы не дышала, — он нехорошо покосился на Свиридова.
— Я не скажу тебе, куда спрятала дискету, можешь не стараться. А если и скажу, то никто, кроме меня, ее оттуда забрать не сможет.
— Послушай, наверное, ты все равно не поверишь, но сейчас отдать дискету выгоднее, чем ее прятать, — он склонил голову набок, словно изучал меня. — Она лежала в банке долгие месяцы, и всем от этого было очень хорошо. Понимаешь? Для тех людей, — он кивнул назад, подразумевая моих преследователей, — лучше, чтобы ее никто не нашел, понимаешь?
— То-то они устроили за мной настоящую охоту.
— А что им оставалось делать? Они ведь понятия не имели…
— Ты полагаешь, что я должна тебе верить? — не стала я слушать его доводы. Времени не было.
— А почему бы и нет? Когда я тебя обманывал?
— Хм… По-моему, всегда.
— Уж это точно, — усмехнулся неожиданно обнаружившийся поблизости Свиридов. — Вы нас не убедили. Что теперь будете делать? Стрелять? Хотите получить еще один орден Храма?
Илья вздохнул:
— Боже упаси. Кроме всего прочего, вы, кажется, следователь. А я не стреляю в полицию, даже на чужой территории.
— Прошу без оскорблений, я следователь МВД, — резко поправил его Свиридов.
— Как вам угодно, — Илья снова почему-то ухмыльнулся и тут совершил довольно странный поступок. Он слез с мопеда и отступил на шаг в сторону. — Прошу.
— Что? — Я едва не лишилась нижней челюсти. — Ты отдаешь нам мопед?
— Ты мне не веришь, а потому бессмысленно навязываться к тебе в провожатые. Но я хочу попытаться тебя спасти. Пожалуйста, езжай, забери дискету и отдай ее тем людям. Иначе они тебя убьют.
— Но ты же…
— Я не хочу, чтобы тебя убили. Это будет несправедливо. Тебе не дали шанса. У тебя не было времени осмыслить ситуацию. Теперь у тебя есть и время, и шанс спастись. Воспользуйся всем этим с пользой для себя.
— Но как ты объяснишь своим друзьям…
— Кто сказал, что они мне друзья?
— Отступи-ка еще на пять шагов, — деловито приказал следователь, видимо, решив, что времени на сантименты уже совсем нет.
Илья развел руки, изображая добрую волю, и послушно исполнил приказание.
— Амалия, если он рыпнется, бегите в поле! — прокряхтел Свиридов, осторожно приближаясь к транспортному средству и не сводя глаз с Ильи.
Тот только широко улыбнулся.
Оседлав мопед, Свиридов завел его:
— А теперь быстро прыгайте назад!
Я молча повиновалась.
Он надавил на педаль.
— Пожалуйста, будь осторожна, — услыхала я за спиной.
И началась настоящая погоня. Вы когда-нибудь видели боевик? Нет, не дешевенький боевичок, в котором одна машина преследует другую, увязая в грязи, переворачиваясь на ходу, и все такое. А настоящий многомиллионный блокбастер с динамикой преследования, горящими поездами, рушащимися мостами и тонной кукурузных хлопьев, рассыпанной на многие километры по магистрали. Вот в какую заварушку мне удалось влипнуть. Ну не совсем в такую, но все-таки… Рассказываю, как было дело.
Не успели мы протарахтеть на проржавевшем мопеде до конца поля, как позади нас послышалось нарастающее с каждой секундой нервное гудение. Я сразу поняла, что нас нагоняет машина. Хорошая машина с прекрасным движком. Свиридов, по всей видимости, тоже это понял, а потому с силой надавил на педальку газа, однако это совершенно не способствовало ускорению нашей колымаги. Я вцепилась в шею следователя с силой насмерть испуганной жертвы, которую вот-вот ухватит за холку хищник. Он взвыл и дернул за руль. В едином рывке мы выскочили на трассу и понеслись по дороге, скользя меж попутных машин. Их было не так уж много, так что рассчитывать на то, что нам удастся затеряться в потоке, мы не могли.
Я оглянулась, и меня затрясло. С поля на дорогу выезжал здоровенный джип, которых в Италии по пальцам можно пересчитать. В России-то их как грязи — квадратных, черных, мерседесовских, на них обычно бандиты раскатывают. А вот в Италии я такой впервые видела. Я поняла, что исход погони предрешен. Сейчас молодчик в коричневом пиджаке слегка прибавит газу и столкнет нас в кювет. А уж извлечь нас оттуда — дело техники.
— Амалия, прыгайте на машину! — донеслось до меня.
Я вздрогнула и повернула голову.
Наш мопед ехал так близко к огромному грузовику, что, казалось, сейчас коснется его колеса.
— Я?! — вырвалось у меня, когда я оглядела эту ревущую громадину.
— Вы, вы, лезьте, говорят вам! — заорал Свиридов. — И отставить дурацкие вопросы. Быстро.
Он изловчился и довольно грубо пихнул меня плечом. Мопед при этом покачнулся.
— Но я… я не смогу… — в ужасе пролепетала я.
— В ров смогли, а тут вообще плевое дело. Цепляйтесь, говорю вам!
В его голосе было столько стали, что я почувствовала себя соединенной армией, готовой исполнить любой приказ своего главнокомандующего. Тихо подвывая, я оторвала трясущуюся руку от шеи следователя и потянулась к железной балке, являющейся не то соединяющей железякой между кузовом и кабиной водителя, не то украшением, не то вообще черт-те чем. И поверьте, в эту минуту меня меньше всего занимала мысль, за какую часть машины я сейчас ухвачусь. Я молилась, чтобы эта труба не была горячей. Она оказалась теплой, только и всего. Теплой и вибрирующей под моими пальцами. Я вмиг ощутила огромную мощь этой машины, отчего мне стало дурно.
— Ну?! — прикрикнул на меня Свиридов.
Не знаю почему, но этот крик, как пинок, вынес меня из сиденья мопеда и переместил на грузовик.
Сердце мое застряло в горле, я не могла дышать. Я хватала ртом воздух, не в силах пропихнуть его в легкие. От грузовика исходил жар, и меня так трясло на этой трубе, что я чуть сознания не лишилась. Вдобавок ко всему сзади на мне повис тяжеленный следователь. Он вцепился в мои плечи, ноги его болтались в воздухе, едва не задевая асфальт.
— Теперь дайте мне встать рядом с вами, — удивительно спокойно, даже холодно отчеканил он. — Левую ногу на полступни вправо. Так, очень хорошо.
Его хватка слегка ослабла.
— И наверх.
— Можно, я тут постою… — проскулила я, изо всех сил вжавшись грудью в трубу.
— Быстро наверх! — жестким голосом скомандовал Свиридов.
Более всего в этот момент мне хотелось столкнуть его с грузовика. Но я сдержалась, закинула голову, пытаясь понять, каким образом можно пролезть в кузов. Задача выглядела довольно простой: с одной трубы на другую, потом по небольшой лесенке, созданной как будто в расчете на ситуации, подобные нашей. И если бы грузовик стоял на месте, я бы уже была в кузове. Но он, черт возьми, двигался! И не просто двигался, а несся с огромной скоростью.
— Я сказал — быстро! — рявкнул мне в ухо Свиридов, снабдив команду недвусмысленным толчком в бок.
— Надеюсь, у меня получится, — проскрипела я, пытаясь дотянуться трясущейся рукой до соседней трубы.
Очнулась я, больно ударившись спиной обо что-то мягкое и хрустящее. Я лежала на пластиковых мешках. Слева проплывали желтые поля. Как я сюда забралась, страх начисто стер из моей памяти. Господи, если бы я только знала, что это было моим всего лишь вторым испытанием в той долгой и утомительной погоне, я бы не радовалась так отчаянно. Сверху на меня свалился следователь, едва не переломав мне все кости. Он охнул, плюхнулся на соседний мешок и огляделся.
— Хорошо устроились.
— Первый класс, — съязвила я.
— Кстати, а куда мы направляемся?
— Конечный пункт — город Терни.
— Далековато…
— Ну, при таком комфорте — километр можно считать за три.
Он приказал мне слиться с грузом, сделав то же самое, чтобы наши тела не были видны через реечные бока грузовика.
— Они могли видеть мотороллер…
— Могли? Скорее всего он попал им под колеса!
— Тем более они начнут искать нас в машинах типа этой.
— И что дальше? — я хмыкнула.
— Нужно поскорее с него сойти.
— Стоило ли вообще сюда забираться…