Дальше – темнота. Кто-то возвращает его домой, наверное, Йовар. Следующую неделю Юрген мечется в лихорадке, хнычет и зовёт Чеслава. Он различает Ратмилу, обтирающую его лоб тряпицей, и согбенную фигуру Йовара у своей постели. Позже случится много разного – и его тяжёлое выздоровление, и рассказ о том, к какому тёмному колдовству питал слабость Чеслав, и надежда Юргена на то, что Чеслав спасся, раз уж никто не нашёл его тела. Юрген будет верить в это до тех пор, пока подросший Хранко не скривится и не спросит, мол, ты правда думаешь, что после чар Йовара там могло что-то остаться?..
– Юрген. – Чарна нахмурилась, нависла над столом. – На тебе лица нет. Ты в порядке?
Он – да. А вот Ольжана – не очень.
Ольжана и Чеслав – каждый в своё время – были единственными, кого Йовар не хотел брать в ученики. Возраст? Ратмила была куда старше их обоих. Казалось, что с ними будет много хлопот? Точно не больше, чем с новорождённым Юргеном. Йовар с первой встречи невзлюбил Ольжану точно так же, как Чеслава, – глупо это отрицать.
Юрген спрятал лицо в ладонях, медленно и глубоко вздохнул. Ему стало тошно от внезапной мысли. Жаль, что этого не случилось при Диком дворе, тогда бы он решился и спросил прямо – Йовар многое ему прощал, простил бы и этот вопрос.
Это ведь на самом деле не ты?
Юргена затрясло. Он стал себе противен, словно хоть и мысленно, но предал Йовара.
– Юрген, – Чарна накрыла его руку своей ладонью, – ты чего? Эй? Всё будет хорошо. Мы всё выясним.
Его будто выбросило из воспоминаний, резко вернуло в корчму. За спиной грянул смех. У стойки шумно выругались, перевернув кружку с пивом. Нос защипало от перебродившего воздуха.
– Всё хорошо. – Юрген слегка улыбнулся и высвободил руку. – Просто задумался. Извини, если напугал.
Чарна кивнула, убрала ладонь под стол.
– Привет! – Звонкий голос.
Юрген полуобернулся. К ним подскочила подавальщица, красивая девушка лет восемнадцати. Каштановые кудряшки заколоты в пучок, на щеках розовый румянец. Невысокого роста, с маленькими руками и крутыми бёдрами. Одета она была в малиновое платье с белым передником, расшитым птичками по подолу.
– Привет, – удивлённо отозвался Юрген.
– Тебе что-нибудь нужно? – Она улыбнулась, и на её щеках выступили ямочки.
– Нам, – поправил Юрген и посмотрел на Чарну. – Вроде нет. Спасибо.
Но подавальщица явно никуда не торопилась.
– Меня зовут Ружена, – сказала она, глядя только на Юргена. Подошла к их столику, положила на него розовые ладошки. – А тебя?
Юрген приподнял брови, ещё раз скосил глаза на Чарну – та глядела волчонком – и нехотя представился.
– Красиво. Ты льётт? А так и не скажешь. – Ружена вздохнула. – Знал бы ты, как радостно встретить здесь приятное лицо.
Она наклонилась ниже, и Юрген уловил тонкий вишнёвый запах.
– Твоя спутница? – Ружена улыбнулась, стрельнула глазами в Чарну.
– Не совсем понимаю, к чему твои вопросы, – ответил Юрген мягко. – Это моя сестра.
– Сестра! – Ружена засмеялась, окинула их взглядом. – Ну конечно. Почему тогда она на меня так смотрит? Да и похожи вы, как уголёк с мрамором.
Не давая ответить, она указала на их тарелки.
– Доели? Кажется, вам нужна комната.
Юрген поражённо отодвинулся.
– Мне сказали, что мест нет.
– Надо же. – Ружена подмигнула. – Мой дядя – здешний хозяин. Если я попрошу, всё найдётся, а как ради тебя не попросить?
Юрген растерялся.
– Кажется, ты меня с кем-то путаешь.
– Да нет. – Ружена закатила глаза. – Просто ты мне понравился, вот и всё.
Она посмотрела на Чарну и расхохоталась.
– Успокойся, сестра. Ничего я ему не сделаю. Я не забираю чужих юношей, даже таких красивых. Только если они сами не настаивают.
Ружена закачала головой, и весело забренчали её серьги-подвески.
– Идём.
Юрген переглянулся с Чарной, неуверенно взял наплечный мешок.
– Да что же вы? – спросила Ружена. – Ну вот и делай людям добро… Не понравится – уйдёте.
Ладно, мысленно согласился Юрген. В этом был смысл.
Ружена повела их вверх по лестнице, поманила за собой по второму ярусу. Свернула на повороте и вновь пробежала по лесенке – на этот раз узкой, шатающейся.
– Не хоромы, конечно, – бросила она через плечо, – но на ночь сойдёт.
Она толкнула дверцу и переступила через порог, приподняв юбки. Взгляд Юргена уцепился за птичек на подоле: снегири.
В нос ударил запах пыли. Юрген поморщился, закашлялся.
– Это чердак, – удивился он, выпрямляясь.
Чарна шагнула следом, неплотно прикрыла дверь. Из круглого слюдяного окна под крышей бил неяркий свет. Вместо кроватей стояло несколько сундуков и лавок.
– Что, не нравится?
Ружена прошла в глубь комнаты, развернулась на пятках. Юрген настороженно оглядывался.
Входная дверь захлопнулась. Щёлкнул замок. Духи, неужели Чарна вздумала колдовать?..
– Ты зачем закрыла? – Юрген нахмурился, но Чарна испуганно качнула головой.
– Это не я.
– Это я, – улыбнулась Ружена, остановившись прямо под окном.
В закатном свете плыли пылинки. Шум зала теперь был далёк и неразличим. Юрген осмотрел углы, протяжно выдохнул и сбросил мешок с плеча.
– Снегирь, да? – уточнил он холодно.
Ружена кивнула.
Так оно обычно и бывало. Чародей узнавал чародея так же, как один ремесленник другого, – если один выдавал себя словом, жестом или делом. До этого узнать было почти невозможно. Не получалось просто почувствовать или унюхать чужие умения.
– Не бойся, – сказала Ружена. – Я скоро вас выпущу.
– А ты уверена, что это нам стоит бояться? – уточнил Юрген. – Ты заперла себя с нами в одной комнате.
– Ну, если уж дойдёт до драки, то будь спокоен: я хорошая колдунья. – Ружена усмехнулась. – Сам хозяин этой корчмы принимает меня за подавальщицу и свою племянницу.
– Мы такой тонкой науке не обучены. – Юрген пожал плечами. – У нас всё проще. Кусать, рвать, голову отрывать…
– О как запел. – Ружена скрестила руки на груди. – А выглядел таким нежным мальчиком.
– Чего тебе надо? – подала голос Чарна.
Уж лучше бы она молчала. Юрген услышал её и расстроился – если придётся защищаться, толку от Чарны будет немного. Она могла показать себя под открытым небом, рядом с природой, но на тесном чердаке?.. Да уж, хотелось бы решить миром.
– Ты тоже не выглядела как колдунья, которая заманивает людей в ловушки, – ответил Юрген.
– Да? Мне говорили, ты смышлёный. А я даже это, – она качнула звенящие серьги, – не сняла.
Точно. И птички эти на переднике. И то, что Ружена не выглядела запыхавшейся и красной, как остальные подавальщицы… Мог бы догадаться. Чтобы скрыть досаду, Юрген придал голосу грубости.
– Ближе к делу.
– Да чего ты нахохлился? – поразилась Ружена. – Расслабься, я ничего не замышляю…
Конечно. Не успели они пересечь границу, как оказывается, что их уже поджидала ученица госпожи Кажимеры. Как же их выследили?.. То ли у Кажимеры везде глаза и уши, то ли Юрген с Чарной кому-то примелькались.
– Добро пожаловать в Стоегостсткое господарство. – Ружена сунула руку в передник, вытянула золотое совиное перо. – Видишь? Ничего страшного.
Юрген понял: он её напугал. Как бы она ни старалась этого не показывать. Неужели у него сейчас такой дикий вид?..
– Что, – проговорила Чарна, – опять перо Кажимеры?
– Госпожи Кажимеры, – исправила Ружена с натянутой улыбкой. – Да, это оно.
– Не смей выпускать! – лязгнул Юрген.
Одно дело – какая-то ученица, но другое – чары, которые сама госпожа Кажимера могла вшить в своё перо.
– Что там? Если заклинание, способное причинить нам вред, то дважды подумай. – Он шагнул в сторону, закрывая собой Чарну. – Сделаешь нам плохо, улететь не успеешь. Это я тебе обещаю.
Глаза Ружены округлились.
– Да чтоб тебя… – пробормотала она. – Я понимаю, почему ваш двор зовут Диким. Ничего там нет. Это просто перо, показывающее путь. Моя госпожа узнала, что вы здесь, и она зовёт вас к себе в гости.
– В гости, – повторил Юрген.
– Вот и всё.
– Вот и всё? – Снова эхом. – Какого отношения ты ожидала, когда решила привести нас на чердак и запереть? Что я расплывусь от твоей топорной лести?
Он скривился от отвращения.
– Что нужно твоей госпоже?
– Вот она сама и расскажет. – Ружена сжала губы, протянула Юргену перо. То мягко качнулось, полетело к нему по воздуху…
Когда пальцы Юргена его коснулись, во все стороны брызнули ослепительные золотые искры.
Остальное Юрген почти не осмысливал. Рванул воздух из оконца: слюда лопнула, разлетелась кусками. По комнате завертелся призванный им вихрь. Юрген вытащил нож, перекувыркнулся из него, зарычал на Ружену псом.
– Ты бешеный, – закричала Ружена, закрываясь руками от осколков. – Там ничего нет, ты слышишь?! Никаких чар, кроме путеводных!
Вихрь шелестел на чердаке. Пыль взлетала клубами, и в них плясали искорки дотлевающих чар.
– Ну вот ты дура или нет? – сухо осведомилась Чарна. – К чему был этот маскарад? Если ты просто хотела поговорить с нами, подошла бы и позвала. Чего ты теперь удивляешься?
Она наклонилась, подобрала перо.
Юрген рыкнул последний раз, оборотился.
– Какие же вы странные, – выплюнула Ружена, чуть не плача.
– Мы? – удивилась Чарна, ещё укрытая пыльной пеленой. – Лучшие ученицы твоей госпожи заявились в лес Йовара ночью и принялись колдовать. Вы в своём Звенящем дворе все такие бесшабашные? Все верите, что пара ласковых фраз, и остальные будут смотреть вам в рот?
– Хватит. – Юрген качнул ладонями, приглушил вихрь. – Прости, если напугал. Но и ты поступила немудро.
Он с тоской глянул на перо и помолчал с мгновение.
– Как оно работает?
– Выпускаешь в воздух. Идёшь туда, куда показывает верхний край. – Ружена сглотнула, отбросила носком слюдяной осколок. Стряхнула с себя пыль.
– Хорошо. – Юрген откашлялся и запустил пальцы в волосы. – Какая глупость вышла…