– У вас удивительный двор, – призналась Ольжана. Она отпила из своей чаши: вино оказалось душистым и терпким, с лёгкой кислинкой.
– Не спорю, – просиял пан Авро. – Скажи, как поживает старина Йовар?..
Он участливо расспросил о ней самой и об их с Лале путешествии, хотя наверняка уже всё знал. Ольжана отвечала, стесняясь встречаться с ним взглядами, – как-никак, такая величина, чародей Драга Ложи… Внезапно пан Авро мягко рассмеялся.
– Я разочаровал тебя, дитя?
– Что? – Ольжана похолодела.
– Люди часто удивляются, что я показываюсь им в своём теле. – Пан Авро похлопал себя по животу. – А не, скажем, в облике статного парня. Пан Авро то, пан Авро сё… И даже не встречает гостей в подобающем виде.
Ольжана стрельнула глазами в Лале, ища поддержки, – но лицо у того было спокойное. Он по-прежнему был занят калифовой войной, а значит, ничего дурного не случилось.
– Нет. – Ольжана чуть расправила плечи. – Наоборот, теперь я убеждена, что вы и вправду таков, как о вас рассказывают.
Пан Авро по-кошачьи сощурился и переставил очередную фигуру на доске.
– Почему же?
– Внушительный вы человек, – хохотнула пани Мариголь. Сейчас она читала, устроившись в кресле под светильником, и фразу бросила будто случайно, мимоходом.
Ольжана побаюкала чашу в ладонях.
– Я знаю, что вы чародей Драга Ложи, великий чародей, – стала объяснять она. – Я слышала про вас десятки историй – про дворцовые перевороты, интриги и приключения в чужих землях. Но сейчас вы сидите передо мной и кажетесь мне совсем простым. – Задумчиво пожевала губу. – И неопасным. Нужно быть исключительным… как вы сказали… лицедеем, чтобы достичь такого.
Ольжана почувствовала на себе взгляд Лале. «Да, – ответила она ему мысленно. – Я не только тебя могу хвалить».
Пан Авро разулыбался и погладил колышущиеся подбородки.
– Если Кажимера любит лесть хоть вполовину так, как я, тебя ждёт большое будущее при её дворе. – Ольжана хотела оправдаться, но пан Авро поднял ладонь. – Шучу. Ты любезна, но дело не только в этом. Когда меняешь тысячи оболочек, главное… не потеряться.
Он указал на Моренику и Якшу – те увлечённо играли в карты.
– Этому я их учу. – Пан Авро фыркнул. – Знаешь, какие они ко мне приходят? Совсем зелёные, а уже жаждут перевоплотиться и исправить в себе недостатки.
Ольжана бы тоже не отказалась перекроить лицо и добыть себе тельце поизящней. Наверное, и Лале говорил о том же, когда с утра мечтал о колдовстве Двора Лиц. Как объяснила Мореника, новый облик не излечил бы его от старых ран – зато дал бы возможность хоть ненадолго почувствовать себя кем-то другим.
– Тело, – сказал пан Авро мягко, – это всего лишь тело. Ни больше ни меньше. Я люблю перевоплощения и эту вечную игру. Но как бы я ни выглядел и как бы себя ни вёл, я помню, кто я такой. И не только потому, что в теле ребёнка чувствуешь себя селёдкой в бочке, а после того, как попляшешь ножками юной девы, не согнёшь колени всю следующую неделю… – Он погладил залысину. – Да, в колдовских кожах тесно и тяжело, а я достаточно пожил, чтобы ставить своё удобство выше чужого мнения. – Добавил загадочно: – Но есть кое-что важнее.
Пан Авро повёл ладонью, и в воздухе остался сияющий след.
– Всегда наступает момент, когда зрители расходятся, а кулисы закрываются. – Свет начал таять и опадать хлопьями. – И мы остаёмся наедине с тем, что с таким усердием затискивали в чужую кожу. – Пан Авро улыбнулся, покачивая головой. – Мне нестрашно остаться наедине с Авро из Тачераты. Он славный малый, хоть и нагрешил столько, что никакой клирик не отмолит. Правда, брат Лазар?
Хлопья света закружились, уныло опустились на пол.
Лале неопределённо промычал в ответ. Он отставил чашу и навис над доской, как хищная птица. Взъерошил волосы. Задумчиво прижался губами к пальцам, сплетённым в замок.
Ольжана решила, что это забавно: калифова война занимала всё внимание Лале, а пан Авро был занят беседой и на доску посматривал только краем глаза.
– Могу поддаться, – благодушно предложил пан Авро.
Лале дёрнул головой.
– Не надо.
В углу засмеялась Мореника – она полулежала на подушках, глядя в карты.
– Ну наконец-то хоть кто-то занял пана Авро партеечкой. – Она приподнялась на локте и подмигнула. – Ему скучно вовлекать нас в эти хал-азарские приблуды, сразу проигрываем.
– Я тоже проигрываю, – признался Лале.
– Но не сразу. – Пан Авро приподнял палец. – У меня есть ученики, которые могли бы стать мне достойными противниками в калифовой войне. Но видно, я настолько им надоел, что они боятся лишний раз показываться мне на глаза – вдруг поймаю и усажу за доску?
Ольжана восторженно посматривала вокруг. Снова глотнула вина.
– А как… – Ольжана прочистила горло. – Как у вас получается выдавать себя за существующих людей?
Пан Авро не посмеялся над её неуместным вопросом.
– Я леплю себе похожее тело. – Он развёл руками. – Это непросто, соглашусь. Нужно сделать колдовскую кожу точь-в-точь как живой человек – учесть каждую мелочь. Мимику. Расположение родинок. Тембр голоса – да, голосовые связки мы тоже вяжем сами.
Он скосил глаза на доску.
– Ай, Лале… А ты уверен, что твоему всаднику нужно встать именно сюда?
Тут же вернулся к беседе с Ольжаной – улыбнулся и вздохнул.
– Сейчас я этим уже не занимаюсь, дитя. Незачем. Лишь слежу за своим городом и учу оболтусов уму-разуму.
– У вас славный город. – Ольжана повертела в пальцах опустевшую чашу. Вино наконец-то добралось до головы: комнату легонько закружило.
– А завтра будет ещё славнее, – мечтательно протянул пан Авро. – Ночь карнавала! Думаю, тебе понравится.
Ольжана выпрямилась.
Веселье как рукой сняло.
– Завтра? Нет, это невозможно. – Она впилась ногтями в чашу. – За мной гонится чудовище. Я же вам рассказывала, оно недавно нас настигло…
– Ну то было в Мазарьском господарстве, а сейчас ты в Тачерате.
Ольжана помотала головой.
– Госпожа Кажимера велела не останавливаться на одном месте дольше, чем на одну ночь.
– Бывают исключения. – Пан Авро слегка прищурился. – Право, так дела не делаются. Вы только приехали и уже хотите умчаться? – Шутливо погрозил пальцем. – Я ведь могу и обидеться.
Ольжана совершенно растерялась. Глянула на Лале, мысленно взывая к помощи: тот наконец оторвался от игры и теперь слушал, нахмурившись.
– Какие обиды? – поразилась Ольжана. – Я могу привести чудовище в ваш город.
– Мой город для тебя – самое безопасное место. – Пан Авро сложил руки на животе. – Будь моя воля, ты бы пробыла здесь до самого совета.
– Но как…
– Ночью ворота закрываются. И поверь мне, у Тачераты крепкие стены.
– Крепче, чем у Стоегоста? – Ольжане не нравилось, куда повернул разговор. – Я не понимаю…
Она осознала, что даже Якша с Мореникой резко замолчали.
– Поверь мне. – Пан Авро коснулся ладонью своей груди – там, где сердце. – В Тачерате с тобой не случится ничего дурного. И не забывай, что, пока ты моя гостья, я отвечаю за твою сохранность перед Кажимерой. Ты вполне можешь остаться здесь ещё на день – или дольше, как пожелаешь. Всё лучше, чем уезжать завтра впопыхах и ночевать за городскими стенами.
Лале откашлялся.
– Возможно, – предположил он, – стены окажутся бессильны против чудовища.
Пан Авро задержал взгляд на его лице. Тонко улыбнулся.
– Едва ли, – проговорил он спокойно. Снова обратился к Ольжане: – О, дорогая, мы ведь не обсудили с тобой достопочтенного брата. Как он тебе?
Ольжана смешалась.
– Простите?
– Я думаю, – пан Авро благодушно кивнул Лале, – что из брата Лазара получился бы удивительный чародей. Жаль, что башильеры нашли его раньше, чем кто-либо из моих соратников.
Лале замер. Видно, ему не пришлась по вкусу похвала – хотя Ольжане казалось, что пан Авро был совершенно прав.
– Может быть. – Она пожала плечами. Ей больше хотелось вернуться к обсуждению завтрашнего дня.
Лале отвёл глаза от пана Авро и снова посмотрел на доску. Задумчиво провёл по губам костяшкой большого пальца.
– Так что? Тебе не кажется, что в моих словах о чудовище есть смысл? – спросил пан Авро. Ольжана подивилась резкому переходу и призналась, что боится. – А встретиться с чудовищем посреди виноградников не боишься?..
На том и порешили: следующий день гости проведут в Тачерате, а дальше посмотрят. Мореника вызвалась показать Ольжане город – и Ольжана не преминула попроситься в порт.
Пани Мариголь выскользнула из кресла и сказала, что отправится спать; быстро исчезла, пожелав всем спокойной ночи. Вскоре так же поступили и Мореника с Якшей – у Ольжаны сна не было ни в одном глазу, поэтому она решила ещё немного посидеть с паном Авро и Лале.
Но оказалось, что Лале тоже засобирался. Он поблагодарил за вечер и потянулся, чтобы сложить фигуры.
– Бросаешь партию? – удивился пан Авро. В глазах плясали лукавые искорки.
Лале встал на ноги и ссутулился над доской.
– Увы. – Поднял копьеносца. – Я всё равно уже проиграл.
Он выглядел собранным и тихим, будто поражение действительно его огорчило.
– Не убивайтесь вы так, – приободрила Ольжана.
Слишком ей стало жаль Лале – вмиг побледневшего, понурого. А она даже не заметила, когда пан Авро сделал решающий ход!..
– Торо-опишься. – Пан Авро насмешливо прищёлкнул языком. – Я ведь ещё позволял тебе играть.
Лале поднял на него удивлённые глаза.
– Не спешите, брат Лазар. – Пан Авро подмигнул Ольжане. – В нашем деле так нельзя.
«В нашем деле». Будто Ольжана – его сообщница и была достаточно умна и хитра, чтобы разделить с ним его маленькую победу. Но пан Авро говорил так приветливо и игриво, что нельзя было не расплыться в улыбке.
Ольжана тоже поднялась, отставила чашу. Слегка поклонилась.
– Вы чудный собеседник, – восхитилась искренне. – Доброй ночи!
И пан Авро признательно ей кивнул.
Даже выходя из гостиной вместе с Лале, Ольжана не сдержалась и оглянулась. Пан Авро продолжил сидеть в кресле, изучая опустевшую доску для калифовой войны. И поднимаясь наверх, к спальням, Ольжана всё ещё шептала молчаливому Лале: